— Тогда я не отличалась хитростью. — Не хочу это говорить, но ты и сейчас не отличаешься. — И все так же громко топаю. — Она пожала плечами и одарила меня прекрасной улыбкой, доброй улыбкой, а потом потянулась ко мне. — Еще несколько дней притворства не убьют нас. По факту, это может дать ответ на все вопросы. — О, и каким образом? — я схватил ее руку. — Мои родители не должны были отталкивать твоих. Блэки и Торны, они как… арахисовое масло и желе. — Мама скучает по своему желе. Эвери прыснула со смеху. — Ага, ладно, бери вино и постарайся не поощрять свою маму назначить еще больше странных встреч. Мы вернулись за столик, держась за руки. — Ну, что скажешь? — Все повернулись к Эвери, пока мама продолжала промакивать глаза салфеткой. Видимо, она продолжала плакать после того, как мы ушли. — Я, эм… я не знаю, босс. — Эвери посмотрела на меня, моля глазами придумать планы на несколько дней. Мы же можем устроить несколько дней, правда? — Могу я взять на завтра выходной? — А знаешь что? Среды всегда спокойные. Со мной все будет в порядке. Можете повеселиться, девочки. Сжав кулаки по бокам, она коротко кивнула маме: — Похоже… — прошептала она, но потом набрала воздуха. — Что ж, похоже, это будет лучший день в моей жизни. Мама все еще не могла говорить тише. — О, у меня есть гинеколог. Он великолепный молодой человек… — Черт, нет. — Я покачал головой. — Никакой молодой человек не будет ее осматривать… — Я облизнул пересохшие губы. — Как насчет доктора Бирни? Ему около девяноста? — Дорогой, он едва видит! — мама громко рассмеялась. — Как ты себе это представляешь? Ему понадобится лупа, чтобы… — ОТЛИЧНО! — выпалила Эвери и пихнула меня в бок локтем. Мама наклонила голову в мою сторону, и на ее лице медленно расплылась улыбка. О, нет. Господи Боже. Я знаю эту улыбку. Очень хорошо знаю. Желудок ухнул вниз. — Лукас, — она взяла стакан с водой, — ты тоже пойдешь. Заметьте, она не спрашивала. Она говорила. Как настоящая мать. И как хороший сын, я не мог ничего сделать, кроме как кивнуть и произнести: — Будет забавно. Глава 19 ЛУКАС — Объясни мне, — произнесла она спокойным голосом, когда мы оказались в машине. — Как ужин с твоими родителями обернулся дискуссией о помолвке, браке, внуках и безопасном сексе, а потом каким-то образом перетек в планы моего посещения гинеколога в присутствии тебя и твоей матери? Мне. Нечего. Сказать. — Если не можешь посмеяться над этим, можешь просто поплакать. Поверь мне, я вырос с ними. Не все так плохо. Эвери ощетинилась, ее зеленые глаза вспыхнули ненавистью. — Ты только что сказал, что это не будет так плохо? Слушай, я согласилась помочь, так что просто закрой свой чертов рот! — Эм… хорошо… — Ты КОГДА-НИБУДЬ позволял мужчине копаться в себе так, словно он ищет золото? — Нет, — я поперхнулся и пробормотал, — Бог миловал. Я завел машину и рванул с места так, что мы подлетели. Она ткнула мне в лицо сумочкой. — БОЛЬНО! — ТОГДА НЕ НАПРЯГАЙСЯ! — ТЫ СЕЙЧАС СЕРЬЕЗНО? — Черт возьми, она прекрасна, когда злится, со вздымающейся грудью и сжатыми губами, словно собирается с силами, чтобы накричать на меня своим грязным ротиком. — Нет? — я дернулся от нее. — Просто, не знаю, поделай упражнения для дыхания из йоги. — Я отмахнулся от нее и потянулся в карман за телефоном. Нужно отвлечься, прежде чем мой рот внезапно накинется на ее в тщетной попытке повторить поцелуй, который никогда не должен был случиться. — Я НЕ ОБЯЗАНА ЭТО ДЕЛАТЬ! — Прекрати орать. Ты слишком остро реагируешь. В ответ Эвери снова шлепнула меня сумочкой, на этот раз по груди. — Твоя мама произнесла слово «пенис», по крайней мере, десять раз за вечер. Она побуждала меня лежать в твоей постели с задранными ногами, пока твоя ленивая сперма доберется против течения! — Ленивая? — я положил телефон в карман. — Моя сперма КАКАЯ УГОДНО, но не ленивая, ясно? Черт, ты будешь СЧАСТЛИВА, если она будет течь по твоей реке! — Вот видишь! — она воздела руки. — Течь! А что? Она даже не умеет плавать? Хм, напоминает мне кое-кого. Расскажи, а как прошли те уроки плавания с пятилетними детьми? Сколько тебе было, двенадцать? — Иди к черту, — пробормотал я. — И ты отклонилась от темы. Многие женщины благодарны за мои… соки. Эвери прыснула со смеху. — Твои соки? Идеальные, золотые соки ленивой задницы Лукаса Торна? Ты себя слышишь вообще? — Ага, — я закатил глаза, — и складывается ощущение, что теряю очки IQ, продолжая обсуждать это с тобой. Просто запланирую встречу. Я довезу вас, и вы сможете сходить к этому чуваку на осмотр. Мы все вместе перекусим, а потом я придумаю какую-нибудь встречу, на которую нам придется вернуться. А через несколько недель сообщим маме, что мы решили разбежаться. Эвери постукивала пальчиками по соблазнительному бедру. Я бы все сделал ради ночи, всего одной ночи, когда я бы смог провести языком вверх и вниз по этому гладкому участку кожи. — Ненавижу ходить к врачу. Фу. Когда она сказала про запись на прием, я не думала, что мне придется раздвигать ноги перед незнакомым человеком. — Эвери с силой выдохнула. — Несколько недель — это мелочи. К тому же они живут не рядом с нами. И мы взрослые сознательные люди. — Которые сосались в винном погребе, — не мог не добавить я. — Сексуальное влечение есть сексуальное влечение. Кроме того, разве у тебя нет нескольких девушек для удовольствий на этой неделе? — Ага. — Чувство вины ударило в грудь, потому что вдруг оказалось, что ее губы — единственные, которые я хотел бы целовать. Что со мной не так, черт побери? — Есть. По крайней мере, они меня не оттолкнут. Она взглянула на свои руки, потом в окно и прошептала: — Ну что ж, не все девушки любят делиться. Кроме того, знаешь, когда я была маленькой, то рассовывала по карманам крекеры со зверушками во время обеда только для того, чтобы потом уничтожить их в прачечной. Я делала это не потому, что была голодная, а потому что не хотела, чтобы другие люди брали мои вещи. — Все еще такая же собственница, да, малявка Эвери? Она бросила на меня взгляд. — Да, во всех смыслах этого слова. Когда мужчина любит, он получает меня всю, а не двадцать четыре часа. Счастливый ублюдок. Долбаный счастливый ублюдок. Я хотел сказать что-нибудь еще.