Говоря о боли, моя голова запульсировала. Спустя мгновение я протянула руку. — Дай свой телефон. Он сузил глаза. — Зачем? — Торн… Выругавшись, он достал телефон и бросил его мне. Я поймала трубку обеими руками и включила экран. Пятнадцать новых сообщений. Все от разных девушек. — Это, — я указала на экран, — это ранит. — Эвери, я даже не отвечал. — Я хочу, чтобы ты выбрал меня не потому, что я на тебя надавила, потому что знаю, ты будешь зол на меня за это. Я хочу, чтобы ты отбросил такую жизнь, потому что ты этого хочешь. А прямо сейчас все не так. Ты думаешь, что да, но так удобно иметь кого-то на стороне, на всякий случай. Я не могу сидеть дома, ждать, зная, что однажды от тебя будет пахнуть духами другой женщины. Я хочу всего тебя, не на день, не на пять, а навсегда. Я кинула телефон ему в голову и вышла из комнаты. И попала прямо в Третью Мировую войну в гостиной, увидев кричащую Остин, впечатляюще таскающую Брук за волосы. Дедушка Льюис хлопал в ладоши, словно тут происходило что-то наподобие деревенской джиги, а мама пыталась разнять Брук и Остин, пока Тэтч стоял рядом, выглядя виноватым и очень печальным, что не имело никакого смысла. Я прошествовала к нему, ткнула в разорванную рубашку на груди и крикнула. — Что, черт побери, ты творишь? — Ничего, я… Остин выпустила Брук. — НИЧЕГО? Он попятился. — Остин, у нас свободные отношения, мы говорили об этом. Мы… Вся в слезах, она так сильно ударила его по щеке, что мое лицо отдалось болью. Тэтч выругался и схватился за щеку. — Какого черта! — вскричал он. — Остин, мы это обсуждали! — НЕДЕЛЮ НАЗАД! — кричала она. — И я сказала, что хочу большего, а ты сказал «ладно»! — Как, черт побери, это интерпретировалось как серьезные отношения? — он уронил руку. — Потому что когда ты сказала, что хочешь большего, то я освободил побольше времени, чтобы проводить его с тобой, и ты, казалось, была счастлива! — он потянулся к ней. — Разве ты не счастлива? — Да, — она вытерла слезы. — Я так взволнована, просто прыгала от удовольствия, когда обнаружила эту ведьму, засовывающую язык тебе в горло! Брук вспыхнула. Как, черт побери, она так быстро добралась до Тэтча? Она всегда компрометировала мужчин? А где была Кайла? Я серьезно хотела задушить сестру голыми руками и, вероятно, так и сделала бы, не появись Лукас в этот момент в гостиной. Я не могла смотреть на него. Не сейчас. И, скорее всего, не завтра. Я прошла мимо него и прошептала: — Я прерываю стажировку. Глава 43 ЛУКАС Все успокоилось, когда Эвери и Остин уехали, но потребовалось несколько бутылок вина, чтобы все забыли, что я таинственным образом остался без Эвери, девушки, с которой приехал. На которой якобы женюсь. Я извинился за нее. Соврал всем о ее странной болезни, из-за которой она выглядела как будто плачущей. Я делал то, что у меня лучше всего получалось — врал в стиле Лукаса Торна. И я ненавидел их доверие и то, что был настолько чертовски хорош во лжи, заставлял людей принимать желаемое за действительное и даже не сомневался в себе. Я мог оправдать буквально все. И заставить и самого себя и вех вокруг поверить, что это правда. Впервые в жизни я поверил в слова Эвери. Я был дьяволом во плоти. И был слишком гордым, чтобы последовать за единственной девушкой, способной дать мне спасение от самого себя, вытащить из глубин ада. Я поморщился и отстранился от бутылки пива. Тэтч бросился за Остин, но я знал — было слишком поздно. Он облажался. Знал, что так будет, но хотел, чтобы у них все сложилось по-другому, потому что Остин заслуживала счастливого конца. Хотя она и не была мною особо любима. — Она не больна, не так ли? — голос Кайлы прервал мои мрачные мысли. Я поставил бутылку и стал подниматься. — Подожди, сядь. Ругнувшись, я плюхнулся обратно на стул и посмотрел на гигантский дуб, с которого Эвери упала в детстве. Снаружи было, по крайней мере, тихо, до этого момента. — Я серьезно не хочу разговаривать, Кайла, не сейчас, не так. — Она хорошо прячет грусть. — Кайла присела рядом. — Я помогла Брук, я должна была отвлечь Тэтча и заставить его выйти из комнаты. — Что? — я зашипел, когда предательство вылилось мне на голову. — Зачем, черт возьми, ты помогла Брук? Ты знаешь, что она чокнутая. Всегда завидовала тебе и, похоже, теперь Эвери. — Она страдает, — Кайла вздохнула. — А с тех пор как мне тоже причинили боль… Мы все способны совершать плохие поступки. Я совершила ошибку, когда пришла домой после встречи с тобой и Эвери и плакала, пока не заснула. — Я вздрогнул. — Брук вошла в мою комнату и рассказала про твой, эм… календарь. Так получилось, что Молли занималась с ней спортом в одном зале, одно за другим, и внезапно Брук установила связь. — Сучка, — я сжал кулаки. — Я была так зла на тебя, на Эвери за ложь, а потом Брук привела меня к мысли, что ты на самом деле не любишь Эвери, а, возможно, все еще любишь меня, просто нужно дать шанс доказать это, — она горько усмехнулась, — и посмотри, как все обернулось? Я выгляжу как проститутка, Брук, естественно, предала мое доверие и хотела тебя для себя, и самое удивительное то, что ты действительно любишь Эвери. — Это платье и правда ужасное, Кайла. Говорю как друг. Ты должна спалить его. Ты дважды заставила покраснеть дедушку Льюиса. Ее смех был тихим, знакомым. Годы назад я любил его. Забавно, как мы снова могли сидеть вместе словно друзья. Но эта путаница с Эвери? Я снова выругался. — Ты любишь ее. — Да. — Знаешь, Лукас, я бы хотела тебя ненавидеть. — Если бы мне давали пенни каждый раз, когда женщина говорила мне это… — я уставился на ботинки. — Я был бы очень богатым человеком. — Это комплимент, тот факт, что ты идешь по жизни как полный мудак, но все еще нравишься женщинам. — Я мог бы заниматься этим профессионально, — я откинулся на стуле. Сердце так чертовски жгло, что было дьявольски больно. Как на этом органе могла быть рана? Но, тем не менее так и было.