— Иди ко мне, иди, иди, — бормотала она в темноту, — иди, маленький, не бойся. Иди, сюда, малыш. Писк стих, в темноте будто неяркий ночник включили — появилось белое пятнышко, как просвет. Рита потянулась туда, и пальцы коснулись мягкой щенячьей шерстки. Пес заскулил, попытался гавкнуть, но дал взять себя на руки. Рита выбралась с ним из машины, щенок не сопротивлялся, прижался к ней, и Рита чувствовала, как бешено бьется маленькое, насмерть перепуганное сердечко. Черников с двумя сумками в руках выдохнул шумно и замотал головой. Сумки полетели Рите под ноги. — Какая твоя? — Эта, — она толкнула черную, — возьми, там все мои деньги. — А это тогда чья? — Черников расстегнул молнию на второй, она оказалась набита долларами и евро, причем купюрами, которые в Европе называют «русские деньги», номиналом от полтинника и выше. Аккуратные пачки в банковской упаковке вывалились на траву, Черников принялся собирать их и кое-как запихал обратно. — Это не мое, — Рита положила еле живого щенка себе на плечо и гладила малыша по спинке. — Бросим тут? — Черников сделал вид, что хочет зашвырнуть сумку в овраг. — Забирай все и поехали. Рита вскарабкалась по мокрому склону и уселась на заднее сиденье «ровера». Черников бросил сумки на переднее сиденье, плюхнулся за руль и обернулся к Рите. — Супер, — он смотрел на щенка, — я провел чудный вечер. Мы угробили смотрящего, сперли его деньги. Если не ошибаюсь, то это общак. Как ты думаешь, что будет дальше? — Война, ты сам сказал. — Рита насторожилась: щенок странно дышал, даже хрипел, и снова заскулил от боли. Он свернулся в клубок, ткнулся носом Рите в живот и дрожал всем телом. Рита накрыла его ладонями и посмотрела на Черникова. — Надо к ветеринару, быстрее. — Лучше в аэропорт, — сказал Черников, вытащил из пачки сигарету, сломал ее и выкинул в окно. — Заграник у тебя есть? — Есть, и виза открыта, — Рита осторожно погладила щенка по голове, и тот перестал дрожать. — Ну вот и отлично. Купишь билет и сматывайся. Вот этого, — он похлопал по круглому боку коричневой сумки, — тебе на всю оставшуюся хватит. А, чуть не забыл. Черников выскочил из машины, побежал к «Ниве», залез в салон и через несколько минут вернулся с маленькой пластиковой коробочкой, откуда торчали провода. — Регистратор, чисто на всякий случай, — он принялся разбирать корпус и вытащил карту памяти. — Так что предлагаю сразу отсюда в аэропорт, а эту малявку я ребятам отдам, он у них не пропадет. И Каштан мой за ним присмотрит. Щенок завозился под руками, закашлялся и принялся облизывать покрытую темными пятнами мордочку. Рита взяла его под теплое мягкое брюшко и повернула поудобнее. Аэропорт — это хорошая мысль, до Шереметьево езды час с небольшим, а оттуда весь мир открыт. Можно и в безвизовую страну, где всегда тепло и снег видели только по телевизору. И денег хватит, Черников прав, но не на всю жизнь. Все равно найдут, и очень скоро, так что какой смысл? Да и дело не только в этом. — Я не поеду, — Рита гладила притихшего щенка, — почему я должна бегать от этих скотов? Я не воровка, я свое забрала, я живу по своим правилам. И никому их не навязываю, заметь. Мир меняется, так что пусть катятся со своими понятиями куда подальше. Война так война. Черников сунул обломки регистратора и карту в карман, ткнулся лбом Рите в висок и так застыл. Она тоже не двигалась, закрыла глаза и чувствовала, что еще немного, и затопит слезами «ровер» по самую крышу. — Я слышал, что женщина, чтобы оттаять сердцем, должна постоянно гладить животных, собак, кошек — неважно. Ритка, где ты так замерзла, кто тебя заморозил? Рита запустила пальцы ему в волосы и прикусила губу, чтобы не заплакать. — Потом расскажу. Погнали к ветеринару. Минута, две — черная махина развернулась и покатила, набирая скорость, через лес на трассу, и дальше в город. Слезы отступили, сердце билось ровно, мысли больше не путались, и очень хотелось спать. Щенок повозился на коленях и затих, Рита положила руку ему на спинку и закрыла глаза. Черников курил в открытое окно, в машине приятно пахло дымком, мокрой травой и хвоей. «Да какая там война, — подумалось в полусне, — Гончарова нет, воевать некому». Но если все же начнется… Если деньги на твоей стороне, то неважно, кто против.