Закончился вечер, Геннадий умчался в Москву вынюхивать информацию, — действительно, с этим нельзя «волынку тянуть»; информация — это тот зверь, которого надо брать по горячим следам; понятное дело, имеется в виду — сенсационная информация. Банда ощутил, как вдруг навалилась усталость. Он сказал: — Счастлив наш Бог, Виктория. Каким нюхом ты нашла этого газетчика за сто километров от города? — Ничего особо удивительного, — девушка с бокалом в руках стояла у окна, — мы здесь и познакомились, я говорила тебе. Простое удачное совпадение. Банда улыбнулся ей: — Еще парочка таких совпадений, и мы с триумфом можем возвращаться в Москву. Виктория сделала маленький глоток шампанского и поставила бокал на подоконник: — В противном случае Николай отыскал бы его и вызвал сюда под каким-нибудь предлогом, мы встретились бы на два часа позже и поспали этой ночью на два часа меньше… — Намек понят, — Александр взял куртку и двинулся к двери. — Спокойной ночи, Вика. — Намек не понят, — ясным голосом ответила она, — Оставайся здесь, Александр. Бондарович развернулся от двери назад и недоуменно застыл. Виктория подошла ближе, положила руки ему на плечи и крепко прижалась к нему всем телом. Банда пошутил: — Нет ли и здесь происков дедушки? Виктория пропустила мимо ушей его слова: — Другой ночи у нас может не быть. Ты так не считаешь? — Не исключено, — Александр чувствовал губами ее жаркое дыхание. — Нам надо успеть влюбиться друг в друга сегодня… — тело девушки волнующе подрагивало. — А потом ты можешь ухаживать за мной, сколько хочешь… — Я много хочу, — признался Банда; он сам почувствовал, как стало чаще его дыхание. — Чего, например? — глаза Виктории были близко-близко; они были такие чистые, открытые, доверчивые. — Всего… — Ты хочешь меня?.. — Хочу, — он смотрел ей в глаза так, будто хотел заглянуть в сердце. –..поцеловать? — досказала девушка, лукаво прищурив глаза. — И поцеловать тоже, — не потерялся Банда. Она посмотрела ему на губы: — Так что же ты медлишь? — Я не медлю. Мне просто хорошо. Виктория улыбнулась: — Ты такой смешной сейчас. Совсем не похож на Джеймса Бонда. — Вот Бонд-то как раз и смешной… Александр, чуть склонившись, легонько коснулся губами ее губ — приоткрытых, зовущих. Губы Виктории были приятно прохладными — как свежая, сорванная с дерева вишня поутру. А дыхание девушки все сильней волновало. — Удивительно… — прошептал Александр. Она закрыла глаза: — Что? — Ты похожа была на амазонку. — Там, в кафе? С пистолетом в руках? — Я боялся за тебя. Девушка шептала в ответ, губы их соприкасались: — А я за тебя… Так подставила человека, дура… Она вдруг открыла глаза и весело закончила: — Кто первый пойдет в душ? Чур, я. А ты позови официанта, пусть уберет со стола. Виктория скрылась за дверью ванной комнаты, а Александр еще минут пять развлекался мыслью, как крупно ему все-таки повезло, что он встретил эту замечательную девушку… Бондарович и Макарова, 1 час ночи, 26 марта 1996 года, «уединенное место отдыха». Когда Александр вышел из душа, в комнате было темно. Откуда-то — скорее всего из соседнего номера — лилась тихая медленная музыка. В щель из-под двери проникал из коридора слабый свет. Банда подумал: настал очень удобный момент для «охотников» — взять сейчас Бондаровича, когда на нем, кроме махрового полотенца, ничего нет и когда он по этой же причине не пустится опять в бега, не составит особого труда. Александр в темноте покачал головой, что означало: увы мне!.. Он только представил себе перспективу такого своего задержания — когда его, профессионала, берут, как младенца, завернутого в полотенце, — и ему стало несколько не по себе. Пожалуй, это и есть ситуация для Джеймса Бонда… Александр не боялся самого задержания, он боялся задержания в таком виде. Вот уж будет что противнику на досуге обсудить!.. Как тогда — когда бандиты похитили его служебную машину. — Виктория?.. — позвал Александр. Но ответа не последовало. Банда, готовый к разным неожиданностям, протянул руку к выключателю. А девушка вдруг сказала из темноты: — Не зажигай свет. — Почему? Шторы были плотно задернуты, в комнате царила практически кромешная темнота. Александр почувствовал легкое движение воздуха возле себя. Это к нему подошла Виктория. Он узнал ее по запаху волос, по дыханию. От девушки все еще веяло утренней свежестью вишни. Она тихонько провела руками по его плечам и сказала: — Такие широкие… И крепкие. Иногда так хочется спрятаться за чьи-то широкие плечи. — Так в чем же дело? Прячься, — с нежностью сказал Александр. — Я тебя как увидела в первый раз — тогда, помнишь?.. — Помню. — И сразу почувствовала: просто так это не кончится. — Разве это плохо? Виктория призналась: — Мне уже бывало в жизни плохо. — Но тогда не было рядом меня. — Да… — девушка опять, как накануне, прижалась к нему всем телом. И Александр почувствовал, что она обнажена. Ее нежная грудь мягко легла ему на грудь, ее горячий животик коснулся его живота. Александр обнял девушку; рука его трепетно скользнула вниз, задержалась на тоненькой талии, потом опустилась ниже, надолго замерла на гладком упругом бедре…