Телефон внутренней связи сработал сигналом вызова. – Первый! Седьмой! Лютый приказал Городичу включить громкую связь. Тот выполнил распоряжение главаря бандформирования и ответил: – На связи! – Наблюдаем беспорядочные движения техники в Зареченске. Ровно в четыре часа все боевые машины по команде покинули позиции и начали хаотичное перемещение по улицам города. В некоторых местах Зареченск закрыт дымовой завесой. С площади Ленина ушли две БМП и САО «Нона». – Что бы это значило? – Пока неясно. – Техника отошла и от блокпостов? – Так точно. Сейчас мы видим в незадымленных кварталах появление то БТР, то БМП, то БМД. Машины кружат по городу на большой скорости. – Но улицы Зареченска перекрыты баррикадами. Как их преодолевают боевые машины? – Видимо, в заграждениях сделаны проходы, иначе техника не имела бы возможности маневрировать внутри города. – Черт возьми! Что задумали экстремисты? От наших агентов в городе сообщений не поступало? – Были. Но и агенты ничего не могут понять. В городе творится какая-то бессмыслица. – Ты считаешь начальника штаба сил экстремистов Швеца идиотом? Нет, в недалеком прошлом он был командиром батальона российской десантно-штурмовой бригады, поэтому хренью заниматься не станет. Швец что-то задумал и претворяет в жизнь свой замысел. Ты, начальник разведки, должен выяснить, что это за замысел. Любыми способами! Усиль наблюдение за городом. – Зареченск практически весь затянуло дымом. – Долго завеса не продержится. Дым рассеется, либо его отнесет в сторону. Куда у нас дует ветер? – Ветра практически нет, но завесу действительно стягивает к аэродрому, на запад. – Работай, капитан! По обстановке доклад сразу же после восстановления контроля над городом. Вопросы? – Нет вопросов! – Конец связи! – Городич бросил трубку полевого телефона и заявил: – Черт бы побрал этих сепаратистов и нашу разведку. Когда надо, она почему-то ни хрена не знает. Лютый проговорил: – Сепаратисты проводят маневрирование. Подумай, майор, какую цель оно может преследовать? – Ума не приложу. Сколько мы тут стоим, такого еще никогда не было. – Не нажрались же сепаратисты и не начали гонять на бронетехнике просто по пьяному делу? – Нет, у них со спиртным строго. – Черт бы их побрал. Странные движения в Зареченске закончились через час. В 5.00 начальник разведки бригады доложил, что дым полностью снесло из города и техника оказалась на прежних позициях. Кроме САО. – Куда подевалась «Нона»? – раздраженно спросил Городич. – Черт ее знает, – ответил капитан Волохин. – А кто будет знать? – вскричал исполняющий обязанности командира бригады. – Ты не ори на меня, Городич. Лучше выпей и успокойся. Я тоже могу орать. Командир нашелся! Городич покраснел. – Да ты!.. Лютый забрал у него трубку полевого телефона и сказал: – Капитан, это сотник «Державы». – Очень приятно. – Ты пойми майора, на нем сейчас такой груз ответственности, что врагу не пожелаешь. – Так пусть сбросит этот груз, а то попал на должность через блат в столице, а сам-то толком и батальоном командовать не может. – Это все эмоции. Успокойся и продолжай свою работу. Нам не хватало между собой войну устроить. Вот тогда повеселятся экстремисты, они нам быстро сюрпризов подкинут. Ты понял меня? – А кто ты такой, сотник, чтобы я слушал тебя? Лютый сдержался и продолжил в примирительном тоне: – Я, капитан, командирован к Зареченску для руководства всеми силами, имеющимися у города. – С каких это пор армией руководят все кому не лень? – Я представитель правительства. Начальник разведки рассмеялся и уточнил: – Какого? Сейчас эти правительства в каждой области. – Центрального правительства. – А такое есть? – Ты, Волохин, прекрати базары и неси службу. – Да пошел ты вместе с Городичем!.. Я отправляюсь спать. – Начальник разведки отключил телефон. Лютый швырнул трубку на аппарат. – Сволочь кацапская. Кто такой этот Волохин? Русский? – спросил он Городича. – Отец у него русский, мать украинка, – объяснил комбриг. – После захвата города расстреляю его к чертовой матери. – Если он до штурма не переметнется к экстремистам. – Что? Такое может произойти? – Здесь, Влас Данилович, все может произойти в любой момент. – Но ты понимаешь, что, оставляя начальника разведки без присмотра, мы рискуем раскрытием нашего плана штурма? – Волохин не знает о том, какая задача поставлена бригаде. – Хорошо, если так, но присмотр над Волохиным организовать надо. Приставь к нему какого-нибудь штабиста. – Он наверняка ушел в расположение разведроты, там его не проконтролировать. – Ну смотри, если у тебя офицеры начнут перебегать в Зареченск!.. Наконец-то гордость взыграла и у Городича. – Господин Лютый, не надо мне угрожать! – заявил он. – Я обойдусь без полковничьих погон. – Ладно, – сказал Лютый. – Давай-ка успокоимся. Итак, что мы имеем? С четырех до пяти сепаратисты провели маневрирование боевой техники. Какую цель они преследовали, неизвестно. И узнать об этом нам вряд ли удастся. Пусть так, главное, что бронетранспортеры и боевые машины вернулись на исходные позиции. – Кроме самоходного орудия «Нона», – напомнил Городич. – Да, кроме САО. Но что эта штука может сделать одна? – Из закрытой позиции, имея достаточно снарядов, – многое. В боеприпасах же у сепаратистов, как докладывали ранее, недостатка нет. – Тогда я поехал в сотню, а ты, комбриг, выясняй, куда делась эта чертова «Нона». Я должен знать местонахождение орудия.