Усилием воли Карин вернулась к реальности. — Чаю, леди Форкосиган? — улыбнулась она, возвращаясь к светскому тону. Прикоснувшись к комм-линку, спрятанному в драгоценной броши на плече, принцесса отдала соответствующие распоряжения. Личная беседа была закончена, и теперь капитану Нейсмит требовалось быстро сообразить, как должна держаться леди Форкосиган на чаепитии у принцессы. Грегор и телохранительница появились почти одновременно с кремовыми пирожными. Покорив пылкими просьбами сердца дам, будущий император ухитрился получить вторую порцию, но третью Карин решительно запретила. Сын принца Зерга казался самым обычным мальчиком. Корделия наблюдала за ним и Карин с глубоким интересом. Материнство. Все с этим справляются. Насколько же тяжела эта ноша? — Как вам понравился ваш новый дом, леди Форкосиган? — любезно осведомилась принцесса. Именно таким, по барраярской традиции, должен быть разговор за чайным столом: никаких откровений. Не при детях. Корделия задумалась над вопросом. — Усадьба в Форкосиган-Сюрло просто великолепна. Это чудесное озеро… Оно больше любой водной поверхности на всей Колонии Бета, а Эйрел воспринимает его как нечто само собой разумеющееся. Лишь в эту минуту Корделия осознала, что слово «дом» по-прежнему означает для нее «Колония Бета». Ну и пусть — все равно она согласна провести оставшуюся жизнь в старом замке на берегу озера, в объятиях своего любимого мужа. — А столица… Ну, она, безусловно, занятнее всего, что есть у нас… на Колонии Бета. Хотя, — смущенно рассмеялась она, — здесь, по-моему, чересчур много солдат. В последний раз в окружении такого количества зеленых мундиров я была в лагере военнопленных. — Мы все еще кажемся вам врагами? — с любопытством спросила принцесса. — О… Вы перестали казаться мне врагами задолго до окончания войны. Просто жертвы, жертвы собственной слепоты. — У вас зоркие глаза, леди Форкосиган. — Принцесса сделала небольшой глоток, улыбаясь в чашку. Корделия изумленно моргнула. — Резиденция Форкосиганов действительно становится похожа на казармы, когда туда приезжает граф Петер, — заметила она. — Все эти ливрейные слуги… горничные сразу прячутся по углам. Кажется, издали я видела двоих, но пока ни одной не поймала. Конечно, я имею в виду барраярские казармы. Наша бетанская армия совсем другая. — У вас там могут служить все — и мужчины, и женщины? — спросила Друшикко. Уж не зависть ли горит в ее взгляде? — Конечно, все обязанности в нашей армии распределяются с учетом способностей и возможностей каждого, — пояснила Корделия, — и работа, требующая физической силы, достается мужчинам. Но это никак не связано со служебной иерархией. — Представляю, как уважают таких женщин, — вздохнула Друшикко. — Ну, если люди рискуют своей жизнью ради общества, то вполне естественно, что они пользуются уважением, — спокойно отозвалась Корделия. — Честно говоря, мне здорово не хватает моих подруг-офицеров. Умных женщин, техников, с какими я дружила дома. — Вот оно опять, это двусмысленное слово «дом». — Здесь ведь тоже должны быть умные женщины, раз так много умных мужчин. Интересно, где же они прячутся? Тут Корделия прикусила язык, она вдруг подумала, что Карин может истолковать эту фразу как оскорбительный выпад. Добавлять «не считая присутствующих» значило бы только усугубить неловкость. Впрочем, если принцесса и отметила бестактность последнего замечания своей гостьи, то не подала виду, а от дальнейших промахов Корделию спасло возвращение мужа. Почтительно распрощавшись и поблагодарив за прием, супруги покинули дворец. В тот же вечер коммандер Иллиан опять приехал в резиденцию Форкосиганов — на этот раз в сопровождении Друшикко, которая несла в руке большой чемодан и с любопытством осматривалась по сторонам. — Капитан Негри откомандировал мисс Друшикко для личной охраны супруги регента, — коротко объявил Иллиан. Эйрел одобрительно кивнул. Оставшись наедине с Корделией, Друшикко вручила ей большой запечатанный конверт без адреса. Корделия удивленно вскинула брови. Внутри оказался лист плотной бумаги кремового цвета, а на нем — всего две строки. Почерк был мелкий и аккуратный, подпись — четкая, без завитушек. «С наилучшими пожеланиями, — гласило письмо. — Она вам подойдет. Карин». Глава 2 Проснувшись на следующее утро, Корделия обнаружила, что Форкосиган уже ушел. Она решила посвятить день покупке, которую задумала накануне, глядя, как Куделка с трудом взбирается по лестнице. А Друшикко исполнит роль проводника в задуманной экспедиции. Корделия оделась и отправилась разыскивать свою телохранительницу. Найти ее оказалось нетрудно: она сидела в коридоре у самой двери спальни, а при появлении Корделии встала по стойке «смирно». Право же, этой девушке просто необходима военная форма, решила Корделия, платье делает ее высокую мускулистую фигуру слишком массивной. Корделия не знала, может ли она в качестве супруги регента учредить собственную ливрею, и в течение всего завтрака развлекалась тем, что пыталась придумать такое одеяние, которое подошло бы этой красотке с внешностью валькирии. — А знаете, ведь вы — первая женщина-охранник, которую я встретила на Барраяре, — сказала Корделия, расправляясь с кашей, яичницей и кофе, которые, видимо, представляли собой традиционный барраярский завтрак. — Почему вы выбрали эту работу? — Ну, я же не настоящий охранник, как ливрейные слуги… — «Ага, опять магия мундира». — …но мой отец и трое братьев состоят на имперской службе. А охрана — самое близкое к тому, чтобы стать военной вроде вас, миледи. — «Помешана на армии, как и все барраярцы». — Да? — В юности я занималась спортивным дзюдо. Но я слишком крупная, чтобы спарринговать с другими девушками. Никто не мог работать со мной в паре, а без конца отрабатывать прием без партнера — очень уж скучно! Но братья, бывало, тайком брали меня на свои тренировки, и вот там все получалось прекрасно. Еще в школе я стала чемпионкой Барраяра среди женщин. А потом, три года назад, к моему отцу пришел человек капитана Негри и предложил для меня работу. Тогда-то меня обучили обращению с оружием. Оказалось, принцесса Карин уже много лет просила подобрать ей телохранительницу, но найти подходящую, такую, чтобы выдержала все испытания, никак не удавалось. Хотя, — добавила она с деланной улыбкой, — женщине, которая в одиночку справилась с адмиралом Форратьером, вряд ли потребуются мои услуги. Корделия поперхнулась. — О! Мне просто повезло. Кроме того, сейчас я предпочла бы не вступать в рукопашный бой. Я ведь, знаете ли, беременна. — Да, миледи. Это было в одном из… — …докладов капитана Негри, — договорила Корделия. — Не сомневаюсь. Он наверняка узнал об этом раньше, чем я. — Да, миледи. — Когда вы были ребенком, ваши склонности поощряли? — Нет… нисколько. Меня считали странной. Друшикко нахмурилась, и Корделия поняла, что вызвала неприятные воспоминания. Она внимательно посмотрела на девушку: — Старшие братья? Голубые глаза изумленно распахнулись. — Да. — Ну конечно. — «А я-то боялась Барраяра из-за того, что он делает со своими сыновьями. Немудрено, что им было трудно найти женщину, которая прошла бы все испытания». — Итак, вы обучены обращению с оружием. Превосходно. Вы можете сегодня повести меня за покупками? Телохранительница потупилась. — Да, миледи. Какие именно наряды вам угодно посмотреть? — вежливо спросила она, с трудом скрывая, насколько разочарована тряпичными интересами своей «настоящей военной» патронессы. — Где в городе можно приобрести действительно хорошую трость-шпагу? Глаза девушки снова вспыхнули. — О, я знаю такое место! Там покупают оружие все лорды и графы — и для себя, и для своих слуг. То есть… внутрь я, конечно, никогда не заходила. Моя семья — не форы, нам не разрешается иметь личное оружие. Только служебное. Но этот магазин считается лучшим. За руль сел один из оруженосцев старого графа Форкосигана. Корделия откинулась на спинку сиденья, наслаждаясь видами города. Друшикко весьма ревностно относилась к своим служебным обязанностям; она не переставала настороженно вглядываться в людские толпы, окружавшие машину. Время от времени ее рука тянулась проверить парализатор, спрятанный под вышитым болеро. Они свернули в чистую узкую улочку. С обеих сторон возвышались фасады домов, построенных из тесаного камня. На вывеске оружейного магазина была указана лишь фамилия владельца «Синглинг» — небольшие золотые буквы. Очевидно, предполагалось, что если вы не знаете, куда попали, то и делать вам тут нечего. Охранник остался ждать на улице, а Корделия с Друшикко вошли в помещение, устланное коврами и отделанное полированным деревом. В воздухе витал едва различимый запах стали и ружейного масла, и Корделии вдруг вспомнился ее корабль. Ароматы дома в чужом краю! Разглядывая краем глаза деревянные панели, она мысленно прикинула их стоимость в бетанских долларах. Получилось нечто невообразимое. Но здесь, на Барраяре, дерево почти так же распространено, как пластик — и почти так же мало ценится. Вдоль стен тянулись искусно оформленные витрины со всевозможными типами и моделями личного оружия, разрешенного для ношения аристократам. Кроме парализаторов и охотничьих ружей, здесь имелась внушительная коллекция шпаг и кинжалов: видимо, суровые эдикты императора, запрещавшие дуэли, касались лишь их использования. Узколицый пожилой приказчик приблизился к посетительницам неслышными шагами. — Чем могу служить вам, леди? Он был любезен и предупредителен, и Корделия решила, что сюда, наверное, нередко захаживают барраярские аристократки, желающие купить подарки своим родственникам-мужчинам. Но за любезным тоном чувствовалось презрительное высокомерие знатока перед профанами. Ну что ж, пусть поважничает… — Мне нужна шпага-трость для мужчины выше среднего роста. Она должна быть… да, примерно вот такая. — Корделия, прикинув рост Куделки, поставила ладонь на уровень своего бедра. — Ножны лучше бы пружинные. — Да, мадам. Приказчик исчез и вскоре вернулся с деревянной тростью, покрытой причудливой резьбой. — Пожалуй, слегка вычурная, — заметила Корделия. — Как она работает? Раздался щелчок, и деревянные ножны соскочили, обнажив длинный тонкий клинок. Корделия протянула руку, и приказчик неохотно вручил ей шпагу для осмотра. Повертев ее так и эдак, Корделия передала опасную игрушку своей телохранительнице. — Что скажете? Друшикко было улыбнулась, потом с сомнением нахмурилась. — Не очень хорошо сбалансирована. — Она неуверенно взглянула на приказчика. — Не забывайте — вы служите мне, а не ему, — сказала Корделия, поняв, что причина колебаний — классовая солидарность девушки с простолюдином-продавцом. — По-моему, это не лучший клинок. — Это прекрасная даркойская работа, сударыня, — холодно возразил приказчик. Корделия с улыбкой взяла шпагу.