– Я? – Танечка кокетливо улыбнулась и опустила руки на стол. – Что вы имеете в виду? – Кофе, который вы сварили, и тот, что из автомата в холле, – пояснил Тимур, – они были совсем разные. Что это значит? – Это зам Сергея Егоровича придумал. Вроде как маркетинговый ход, чтобы потенциальные покупатели понимали: кофе в наших автоматах не только не хуже того, что готовит помощник генерального директора, но и превосходит его по всем параметрам. Мы же заключаем комплексный договор, куда входит не только продажа самого автомата, но и обеспечение его расходными материалами – зернами, стаканчиками с дизайном заказчика, мешалками, крышками, трубочками и т. д. и т. п. – Лихо, – усмехнулся Тимур. – Можно к вам обратиться с личной просьбой? – Разумеется. – Танечка смущенно отвела глаза. – Не могли бы вы принести нам еще по чашечке кофе из автомата в холле? Мне пришла в голову идея закупить пару-тройку ваших агрегатов для нашего офиса. Именно по такому договору, с расходниками. – Конечно. – Кристина поняла, что Танечка под «личной просьбой» поняла что-то другое и сейчас была немного разочарована, но постаралась не подать виду. Интересно, зачем Тимуру три аппарата? Один в переговорной, другой в рабочей комнате, а третий? Персонально возле стола Лебедева? Ему бы лучше со снеками. Разгадка, что говорится, лежала на поверхности. Стоило Танечке выскользнуть за дверь, Тимур скомандовал: – Вставляй флешку! Повторять не потребовалось. Кристина мгновенно выудила из нагрудного кармана флешку и вставила ее в системный блок компьютера. За то время, пока его хозяйка разговаривала, он успел уснуть, укрывшись черным экраном, и просыпаться никак не хотел. Кристина пощелкала по клавиатуре, открылся документ, который набирала секретарша, – какое-то коммерческое предложение. Благодаря действиям генерального директора «Кайроса» в нем появился десяток лишних знаков, но удалять их было некогда. Пара щелчков мышкой – и программа Федора начала загружаться. Компьютер оказался тугодумом – полоска загрузки напоминала ленивца, ползущего на брюхе. – Ну же! Ну! – подгоняла его Кристина. Тимур прислушался и стремительно шагнул к двери. – Извините, ради бога! – прозвучал его голос уже из коридора. – Это вы меня извините! – запричитала секретарша Танечка. – Надо срочно солью посыпать. Пойдемте в буфет. Соль отлично помогает. Вот увидите – не останется и следа. Кристина поняла, что Тимур пожертвовал ради общего дела своим роскошным английским костюмом. Полоска загрузки вдруг замерла, а потом рванула, словно бегун на длинные дистанции на финишной прямой. С облегчением выдохнув, Кристина вытащила флешку, и, как оказалось, вовремя. Дверь распахнулась, и в комнату влетела Танечка. – Извините, я совсем забыла! – Она бросилась к компьютеру, где предательски белел открытый документ, и допечатала несколько слов. Зажужжал принтер и выдал лист бумаги. – Матвей Максимович просил срочно! А Тимур Михайлович… Он сейчас… По-хорошему, Кристине нужно было предупредить Танечку об ошибках в тексте, появившихся с ее легкой руки, но секретарша так стремительно выскочила за дверь, что она даже рот не успела открыть. – Ну что? – В дверях стоял Тимур и улыбался. Пола его пиджака была густо усыпана солью. – Все хорошо. Поехали! У двери в луже кофе валялся пустой стаканчик. Кристина подняла его и бросила в стоящую неподалеку урну, чтобы хоть частично загладить вину перед Танечкой. Впрочем, она ее не испытывала, от слова «совсем». Наоборот, была довольна, как ловко им с Тимуром удалось выполнить поручение Лебедева. Осталось только дозвониться до бывшей супруги Новикова, договориться о встрече, например на завтра, и можно считать, что день удался. Но получилось еще лучше. Голос у Екатерины Владимировны Новиковой (после развода и нового замужества она оставила фамилию первого мужа) был мягким, спокойным. Даже слова Кристины об уверенности обитателей «Райского сада» в том, что Сергей Егорович жив, не смогли взволновать ее. – От меня-то вам что нужно? – спросила она. – Не думаете же вы, что я прячу его в своем доме. – Нет, конечно, – поспешила уверить ее Кристина. – Просто хотелось поговорить с вами, и желательно не по телефону. Нам нужна любая информация о Сергее Егоровиче. Мы пытаемся понять, есть ли вероятность того, что он решил так неожиданно исчезнуть, не предупредив людей, с которыми жил и которые в каком-то роде несли за него ответственность. – То есть хотите составить что-то вроде его психологического портрета? – Можно и так сказать, – согласилась Кристина. – Вы – психологи? – Нет, частные детективы. – Даже так? – Голос Екатерины Владимировны переполнял сарказм. – Поговорить не по телефону – это вряд ли. Я живу в Белых Калитках, это достаточно далеко от города, и в обозримом будущем выезжать из дома не планирую. Вот это удача! У Кристины даже ладони зачесались от такого везения. Белые Калитки находились примерно в пяти километрах от Лукоморья, коттеджного поселка, где стоял дом Тимура, и они ежедневно минимум два раза в день проезжали по его центральной (и единственной) улице, о чем Кристина и поспешила сообщить собеседнице. – В Лукоморье? – поразилась та. – Неужели частные детективы в наше время так хорошо зарабатывают? – Мы еще консалтингом занимаемся, тоже выгодное направление, – заверила Кристина. – Ну тогда заезжайте. Дом номер пять, с красной крышей. Глава 16 На завтрак были сырники, золотистые и очень высокие – прямо как три обычных, которые готовила иногда Ася, положенные друг на друга. Такие Рыбак в последний раз ел у своей бабушки, лет двадцать назад. Та называла их «пухкими», и они действительно были толстенными и мягкими, как пух. К сырникам прилагались сметана в белоснежном соуснике и многочисленные розетки с вареньем, джемами, медом, сгущенкой. Когда Ася и Иван, благоухающий лавандовым маслом, обнаруженным в ванной, спустились в столовую, все обитатели дома, кроме Киры, уже сидели за столом. Пришла даже Варвара Мельникова, изменив привычке спать до обеда. Иван с трудом дождался окончания до безобразия затянувшегося завтрака. Вся женская компания, словно сговорившись, ела невероятно медленно: отпиливали ножиком крошечные кусочки сырника, капали на него варенье и аккуратно отправляли в рот, после чего делали такой же крошечный глоток какао. Бабульки так явно наслаждались каждым кусочком и глоточком, словно эта трапеза была последней в их жизни и их ожидала не увеселительная поездка в Ялту, а собственные похороны. Разумеется, весь процесс происходил в абсолютном молчании, интересующие Рыбака темы не обсуждались. Десяток сырников и две чашки какао подействовали на Ивана расслабляюще, и, чтобы не заснуть за столом, он решил выйти на свежий воздух. Во дворе Дамир топтался у микроавтобуса в ожидании пассажирок. – Ты же не забыл, что обещал беречь мою напарницу как зеницу ока? – спросил Иван, обменявшись с таксистом рукопожатием. – Не волнуйся, ничего с твоей подругой не случится. – Подскажи, здесь, в горах, водятся лоси? – Лоси? – Дамир задумался. – Олени точно водятся, лани, кабаны, лисицы. Куницы с барсуками. А лоси… Не знаю. Это нужно у Карима спросить. – Спросим, – согласился Рыбак. – Еще такой вопрос: ты возил Новикова в Евпаторию в библиотеку? – В библиотеку? – удивился таксист. – В Евпаторию – да, возил, два-три раза в месяц точно. А куда он там ходил, понятия не имею. Мое дело в машине сидеть, караулить. Иван вспомнил вчерашний разговор с Лебедевым. – А на проспект Ленина ездил? – Да, в основном там и стоял, возле театра, ждал его. – Долго? – Да когда как. Иногда минут двадцать, а иногда успевал на пляж сбегать окунуться. – У театра, говоришь? Хорошо. На крыльце появился Эдуард, кивнул Дамиру и, на ходу застегивая пуговицы пальто, направился к внедорожнику Глеба. Следом выскочил и сам хозяин. – Мы в полицию. Не хочешь с нами проехаться? – на ходу спросил он у Рыбака. – Я чуть позже своим ходом, – отозвался тот. – Мне еще надо несколько звоночков сделать. В полицию, конечно, неплохо было сгонять хотя бы для того, чтобы отдать Крылову ноутбук: вдруг на нем обнаружатся чьи-нибудь отпечатки пальцев. По-хорошему, обнаружив гаджет, Иван должен был тут же вызвать полицию, а не лапать вещдок руками без перчаток и тем более уносить его с собой. Но у него в тот момент просто какое-то короткое замыкание в мозгах случилось от запаха в галерее. Да, в полиции он сегодня обязательно побывает, только позже. Сейчас Иван решил воспользоваться отсутствием обитательниц дома и осмотреть их комнаты. Нужно было, конечно, заручиться согласием Глеба, но заранее как-то не получилось, а делать это в присутствии долговязого Эдика не хотелось. Другое дело, если бы у Ивана не было универсальных ключей, способных открыть практически любой замок. Тогда, разумеется, пришлось бы идти на поклон к хозяевам дома, а так… От Аси упоительно пахло сырниками и какао. Иван усадил ее в микроавтобус и с удовлетворением отметил, как севшая рядом Ариадна вытягивает из-под нее ремень безопасности. Автоматическая дверь медленно поползла вправо, Иван отправился к дому, но вдруг понял, что за спиной его происходит что-то не то. Он обернулся – Ася, не в силах дождаться, когда дверь откроется, пыталась просочиться сквозь медленно увеличивающуюся щель. – Ваня! – Она бросилась к нему и прижалась так крепко, что Иван ощутил, как где-то внутри нее маленький человечек тоже приник к нему всем своим еще не до конца сформировавшимся организмом. Впрочем, это ему, наверное, показалось. – Ваня! – Голос Аси вибрировал от переполнявшей его тревоги. – Поехали с нами! – Ну что ты, Ася! Мы же договорились! Ты – там, я – здесь. Что вдруг стряслось? – Не знаю! Мне почему-то тревожно за тебя. Сама не знаю почему. – Аська, ну какая же ты у меня дурочка! Чего тревожиться? Я взрослый дядька. У меня, кстати, даже пистолет есть. Это я за тебя должен беспокоиться, а не ты за меня. – Он увидел выползающую из микроавтобуса Ариадну и добавил чуть громче: – Впрочем, с такими попутчиками я могу быть за тебя абсолютно спокоен. Поезжай, пожалуйста. Обещаю, что со мной ничего не случится. Он чмокнул Асю в щеку, помог ей и Ариадне вернуться на место и помахал рукой. Глава 17 Дождавшись, когда за микроавтобусом Дамира с путешественницами и автомобилем Глеба с родственниками Новикова закроются ворота, Иван приступил к реализации своего плана, первым пунктом в котором стояло посещение флигеля Ариадны Марс. По планировке он напоминал жилище Новикова – шкаф, стол, кровать, – но везде чувствовалось присутствие женщины. Все было пронизано теплом и уютом: пестрый плюшевый плед, мозаичная настольная лампа в стиле Тиффани – Асе бы очень понравилась, белоснежная орхидея на подоконнике в черном горшке, повязанном кокетливым красным бантиком, – наверное, подарок, и, похоже, искусственная, но совсем как живая, не отличишь. И главное, ни за что не скажешь, что здесь обитает ясновидящая. Ни тебе хрустальных шаров, ни разбухших от постоянного тасования колод карт Таро, ни оплывших свечей в замысловатых подсвечниках, ни почерневших ликов святых в серебряных окладах. Разве только запах. Тяжелый запах мха, дерева и каких-то неведомых специй. У двери он был едва уловим, но стоило сделать несколько шагов, и он обволакивал с головы до ног, одурманивал. Еще пара шагов, и Иван понял, что запах исходит от предмета, который он первоначально принял за пестрый плед. На самом деле это было нечто, связанное из ниток, различных по цвету, фактуре и толщине, причем довольно неряшливо: участки с мелкими петлями, напоминавшими машинную вязку, чередовались с огромными дырами, кое-как стянутыми нитками. «Так вот ты какая, сень», – подумал Иван и, сам не зная зачем, приподнял край покрывала и поднырнул под него головой. В висках вдруг застучало, голова закружилась, ноги противно задрожали, а в ушах раздался отчаянный крик: