— Как Фрида чувствовала себя в последнее время? — спросила Чарли. — Я имею в виду — до того, как пропала Беатрис. Не заметила ли ты каких-нибудь изменений, ссор между ней и Густавом — чего угодно. Амина покачала головой и сказала, что уже отвечала на этот вопрос. — Амина, — проговорила Чарли. — Мы пытаемся найти ребенка, мы хотим найти Беатрис. Ты действительно хорошо подумала? Амина отвела глаза, потом опустила их, глядя на свои израненные руки. Чарли отметила, что они выглядят хуже, чем при их последней встрече. Должно быть, она исцарапала их за это время. — Фрида плохо себя чувствовала, — проговорила Амина. — Но я не думаю… — В чем это выражалось? — уточнил Грегер. — По каким признакам ты заметила, что она плохо себя чувствует? — Не знаю. У Амины зазвонил телефон. Достав его, она вопросительно посмотрела на Чарли. Та кивнула. Амина ответила и принялась быстро-быстро что-то говорить на своем языке. Казалось, она возмущена — или же это такая интонация. Чарли не могла удержаться, чтобы не посмотреть на фотографию погибших дочерей Амины. Трудно было поверить, что никого из них теперь нет в живых. Амина закончила разговор. — Так по каким признакам ты заметила, что она плохо себя чувствует? — Она много плакала, и потом… она принимает лекарство, чтобы заснуть, а иногда она принимает его даже днем… наверное, так. — Откуда ты знаешь, что она принимает лекарство? — спросила Чарли. — Я убираю, — ответила Амина. — При этом много узнаешь о людях, а Фрида все это время находилась дома, так что… да, я же все это видела — что она принимает таблетки и что она после них становится вялая. Тогда она засыпает и не слышит, когда Беатрис кричит. Она не хотела, чтобы… Она замолчала, не договорив. — Я чувствую себя ужасно, что рассказала вам все это. — Хорошо, что ты нам рассказала, — откликнулась Чарли. — Она много плакала, — продолжала Амина. — Думаю, это потому, что ей не удается поспать. Беатрис очень плохо спит по ночам. А однажды… — продолжила Амина, не сводя глаз с фотографии своих дочерей, — она начала ее трясти… Фрида трясла ее слишком сильно. Мне кажется, она сама этого не хотела, но… по крайней мере, я такое видела. Чарли и Грегер переглянулись. — Вам обязательно рассказывать это Фриде? — спросила Амина. — Она сразу догадается, что это я. По щекам у нее покатились слезы. — Простите, но все это… мне напоминает о… Она снова посмотрела на фотографию своих детей. — Мне становится очень грустно. Когда они вышли из квартиры Амины и двинулись к машине, за спиной у них что-то заскрежетало. Чарли обернулась и увидела мальчика на трехколесном велосипеде, которого заметила еще в прошлый раз. Позади него шла девочка — по всей видимости, старшая сестра, которая несла на бедре годовалого ребенка. Сестра что-то сказала брату по-польски. Вероятно, чтобы он остановился. Но он не послушался. Девочка посмотрела на Чарли. — Ему нельзя здесь кататься, — сказала она на безупречном шведском языке. — Но он меня не слушает. Привычным движением она пересадила малыша на другое бедро. — Тут машины, — продолжала девочка. — Они могут не увидеть его, когда едут задним ходом. Он такой маленький. — Это твой брат? — спросила Чарли. Девочка кивнула. — Как его зовут? — Добри. — Добри, — обратилась Чарли к мальчику, который от удивления перестал давить на педали и обернулся. — Тебе нельзя здесь кататься. Тебя может задавить машина. Нижняя губа у мальчика затряслась. Быстро развернув велосипед, он поехал прочь, отталкиваясь ногами от земли, чуть не врезался в ноги сестры, потом расплакался. Девочка попыталась унести с парковки брата, трехколесный велосипед и свесившегося набок младенца. — Тебе помочь? — спросила Чарли. — А вы можете? — обрадовалась девочка. — Может быть, вы возьмете велосипед? Оказалось, что дети живут через дверь от Амины и Джамала. Девочка поблагодарила за помощь, и Чарли с Грегером как раз собирались уйти, когда из квартиры вышла женщина и стала кричать на девочку. — Мы просто помогли ей с детьми, — объяснила Чарли. — Дети плакали. — А вы кто такие? — спросила женщина. — Мы из полиции, — ответила Чарли. — Мальчик ездил на велосипеде по парковке, а ваша дочь была занята малышом, так что мы просто помогли ей дойти до дома. — Кто вызвал полицию? Соседка? — выкрикнула женщина, прежде чем Чарли успела ответить, и ткнула пальцем в дверь Амины. — Не верьте ей. Не верьте тому, что она говорит. Лучше спросите ее, что она делала с моей девочкой. — Что она делала с вашей девочкой? — спросила Чарли. — Она взяла ее, — сказала женщина. — Достала моего ребенка из коляски. Она посмотрела на младенца, которого передала ей дочь и который совершенно успокоился на руках у матери. — В каком смысле взяла? — переспросила Чарли. — В том смысле, в котором я сказала — моя дочь лежала в коляске здесь, снаружи, а потом пришла Амина и взяла ее. Амина посмотрела на них с удивлением, когда они вернулись. — Что-то не так? — спросила она. — Мы поговорили с твоей соседкой, — сказала Чарли. — Она утверждает, что ты взяла ее дочь, когда та лежала в коляске. — Нет! — воскликнула Амина. Глаза у нее округлились. — Нет, нет, нет! У нее за спиной возник Джамал. — Что такое? — спросил он. — Что случилось? — Девочка плакала, — пояснила Амина. — Она плакала, одеяло она сбросила с себя и замерзла. Я постучала в дверь, а когда никто не открыл, взяла ее на руки и пошла с ней к себе в квартиру. Это было посреди зимы. Я не хотела, чтобы она замерзла. Я просто боялась, что она заболеет. — И как долго ребенок пробыл у тебя? — Не помню… Минут пятнадцать — двадцать. Потом я услышала за дверью крик и поняла, что соседка увидела, что девочки нет — тогда я вышла и попыталась ей объяснить. — А где была мать? — спросила Чарли. — Почему оставила ребенка одного? — Этого она мне не сказала. Только кричала, что вызовет полицию. — Но не вызвала? — Нет, потому что я сказала, что в таком случае я тоже им позвоню и скажу, что она оставила ребенка на улице одного мерзнуть. И тогда она сказала, что это недоразумение, что такого больше не повторится и чтобы я не вмешивалась в ее жизнь. А потом… — Потом — что? — спросил Грегер. — Потом она наговорила мне всякого… — Например? — Ужасные вещи — что она не виновата, что мои дети умерли, чтобы я держалась подальше от ее детей… Амина разрыдалась. «Может быть, она и говорит правду, — подумала Чарли, — но она солгала по поводу своего алиби и достала чужого ребенка из коляски».