— Очередная загадка. Впрочем, имя сотрудника-разгильдяя уже не имело никакого значения. Самое главное, что спецгруппа наконец-то получила адрес человека, ведшего переписку со второй жертвой. Перегудов и Астахова среагировали молниеносно, стали собирать опергруппу для задержания. Дорошев интуитивно почуял приближение развязки и явился без команды. — Максим, я вчера вам дала задание поговорить с Лунякиной, — напомнила ему Астахова. — Вы почему здесь? — Лариса Гергиевна, ну пожалуйста, я там Валюшкину оставил, она все запишет. — Ох, Максим, мне это ваше самоуправство не нравится, — Лариса Георгиевна всячески старалась казаться строгой, но в этот волнующий момент, когда вот-вот выясниться имя подозреваемого, спустила подчиненному с рук самоуправство. Явился не запылился Брагин, слухи в отделе распространялись со скоростью света и полковнику не терпелось присутствовать лично при задержании серийного убийцы. — Я поеду с вами, — сказал он сходу. — Товарищ полковник, в этом нет необходимости, — заверила его Астахова, не желающая делиться лаврами триумфатора. — Мы поедем с опергруппой на задержание и прекрасно справимся с заданием. — Нет-нет, я поеду с вами. Вдруг преступник вооружен? Вам, кстати, удалось выяснить его личность? Лариса Георгиевна едва сдерживала раздражение и закатив глаза, неохотно разъяснила навязчивому коллеге информацию по пунктам: — Во-первых, он еще только подозреваемый. Причастность к преступлениям еще предстоит доказать. Во-вторых, у вас интернет работает со скоростью сухопутной черепахи, страница базы МВД зависла. Все четверо уставились на экран монитора, где нервы им наматывало колесико загрузки. Дорошев в силу своего возраста, оказался самым нетерпеливым и грозился выкинуть старый компьютер в окно; Лариса Геогиевна невозмутимо ждала, как и Перегудов, обладающий ангельским терпением. Брагин забыл свои очки в кабинете (так спешил на задержание), поэтому придвинул лицо чуть ли не впритык. И когда наконец-то страница загрузилась, сощурившись, прочитал по слогам: — Кол-ма-ков Олег Вла-ди-сла-во-вич, — и уже быстрее, но упавшим голосом закончил: — сотрудник Громовского райотдела полиции. Что?! Этот вопрос “что” читался у каждого в глазах капсом. Жестокая любовь Районный отдел. Часом ранее Чего только не сделает девушка, чтобы почувствовать свою значимость. На любые жертвы пойдет, будет терпеть унижения, а по ночам лить горькие слезы, на утро улыбаться, как ни в чем не бывало, лишь бы не оказаться брошенной, не остаться одной. Вот и Алена прошлым летом пережила все муки ада, которые почему-то называла не иначе, как любовью. И сейчас, смотря на свидетельницу Лунякину, чувствовала ту самую женскую солидарность. Без слов видела в ней подругу по несчастью, узнав лихорадочный блеск в погасших глазах. А Рита действительно, в очередной раз влюбилась как дура. И когда в кабинет вошел Дорошев, изумилась и в то же время просияла от счастья. Правда, Максим в отличии от нее, встрече не обрадовался. — Почему ты не говорил, что работаешь в полиции? — задала она резонный вопрос. — Это было не важно, — ушел Максим от ответа и не давая шанса опомниться, начал беседу: — Маргарита, нужно, чтобы ты повторила сейчас всё, что рассказала мне в клубе, про знакомого Карины из интернета. — Перезвонил хотя бы, предупредил. Рита скисла окончательно. — Извини, много работы. Давай в следующий раз об этом поговорим. Все в этой комнате: и Дорошев, и Рита, и Алена понимали, что следующего раза никогда не будет и никто никому не перезвонит. Максим получил то, что хотел и слился. Ему самому этот разговор был крайне неприятен и бесполезен. Поэтому капитан Дорошев наклонился к стажерке и включив свое дьявольское обаяние, обратился с просьбой: — Алена, пожалуйста, закончите за меня разговор и внесите в протокол. А мне надо срочно отлучится по одному важному делу. У Алёны всё внутри оборвалось, именно так на нее смотрел Колмаков, с таким же завораживающим взглядом, точь-в-точь, от того в сердце больно кольнуло. Она сдержанно кивнула. Максим в знак благодарности, провел нежно рукой по плечу. — Лейтенант Валюшкина, запишет все показания, — обратился он уже к свидетельнице и лицемерно в конце добавил: — Приятно было повидаться. — Мудак, — едва слышно прошептала Рита, когда он вышел из кабинета. Заметив жалостливый взгляд Валюшкиной, удивилась. Жалость — последнее в чем нуждалась Маргарита. И горделиво вскинув подбородок, просверлила ответным взглядом — ты смотри сама мышь серая, а туда же. Стажерка потупилась, она всегда терялась в компании таких ярких, хотя и недалеких личностей, как Маргарита. — Давайте как-то побыстрее, — наглела свидетельница, осознав своё превосходство. Валюшкина задала ей несколько вопросов, в общем-то, надобности в коих и не было, одна чистая формальность, и отпустила ее. Одиночество, буквально, душило, давило своей безграничностью. И сдерживать слезы невмоготу, Алена тихо плакала в кабинете. Слезы ручьем капали на стол и оставляли после себя влажные кляксы. Да уж, любовь жестока и необъяснима. Прошлое лето могло стать последним в жизни ничем не примечательной стажерки Валюшкиной. Ее безответная любовь к Олегу стала единственным смыслом жизни и заполнила собой всё её бездарное существование. Она наконец-то почувствовала свою значимость и безоговорочно верила лжецу, когда тот нежно прятал волосы за ушко и шептал: “Ты особенная”. Она приезжала к нему по первому зову и проводила самые счастливые ночи на старом скрипучем диване. Просыпаясь в его объятиях, смотрела как солнечные зайчики играют на его спине и просила мироздание, чтобы это длилось вечно. Но увы, у всего есть конец. Любовь капитана Колмакова быстротечна, уже через пару недель он перестал отвечать на звонки и сообщения. Алёна места себе не находила, и это в прямом смысле. Готовая на стену лезть от тоски. Мать, как обычно, была занята житейскими проблемами и не замечала состояния дочери. А та медленно сходила с ума и караулила Олега под окнами каждую ночь. Однажды он вернулся пьяный и не один, с какой-то женщиной. Алена выглядела жалкой и разбитой, вышла из тени и заглянула в его пустые глаза с мольбой. — О, Овечка, а ты чего здесь ошиваешься? — спросил навеселе Колмаков, циничный настолько, что даже не попытался оправдаться, и в открытую смеялся над чувствами бедной девушки. Они прошли мимо, захлопнув перед лицом почерневшей Алёны железную дверь, а их отвратительный смех еще долго отдавался эхом. Жить больше не хотелось. Не видя перед собой ничего, она прибежала к заброшке возле дома, поднялась на самый верх и стоя на краю, мысленно прощалась с жизнью. Она не спрыгнула, духа не хватило, слишком страшно. Но после этого момента её любовь медленно трансформировалась во что-то мерзкое и черное как слизь. Горечь и обида заставляли каждый вечер дежурить под его окнами, ходить за ним по пятам и люто ненавидеть всех тех, к кому он прикасался и наверное, так же нежно шептал на ушко: “Ты особенная”. Она его любила и сейчас бы всё отдала, чтобы просто обнять… “...но для этого придется тело раскопать”. (строчка из песни “Плак-плак” IC3PEAK) Ночные приключения Вторые сутки на пустыре маячил и манил к себе серебристый ланос. Влад Павлов, по прозвищу Петруха, давно присматривался к бесхозяйному авто, оставленному кем-то бестолковым рядом с заброшенной недостроенной многоэтажкой. Этим поздним вечером он всё-таки не выдержал и позвал пацанов на внеплановое совещание: “Короче, стоит тачка пустая. Я крутился часа два, никто не подошел и не пикнуло”. Некоторые боялись рисковать: чья машина, почему стоит — кто знает? В общем, дело попахивало неприятными последствиями. А самые отчаянные: Костя Винт и Назар охотно согласились разведать обстановку и в случае удачи – вскрыть бесхозное авто. Проверить, так сказать, на наличие полезностей и ценных вещей. А если внутри ничего не обнаружат, то сгодятся и колеса. Ребята дождались поздней ночи, а эта выдалась на удивление темной, что на руку воришкам. Как и говорил Петруха, сигнализация не сработала. Назара поставили на карауле, а сами пытались открыть замок рулеткой, насмотревшись видеороликов в интернете. Получалось плохо, только рулетку сломали, а замок так и не смогли. — Ну ее в баню! — махнул на машину Петруха. — Давай колеса снимем и хватит. Костя Винт согласился с предложением подельника. Хорошо, что сумел незаметно от отца взять из гаража необходимые инструменты. Здесь уже работа спорилась, оба аж вспотели от усилий, когда вдруг со спины послышались шаги. — Пацаны, долго еще? — спросил нетерпеливо Назар. Оба одновременно выдохнули. — Ты дебил?! — наехал на него Винт. — Мы тебе где сказали стоять? — Надоело, я задубел, — жаловался подросток, ног не чувствуя от холода. — Вали давай в заброшку, оттуда смотри, чтоб не шел никто. — Да кто здесь будет ходить в два часа ночи?