Олег схватил пистолет, но два трупа за раз — это уже перебор, он медлил, не зная, как поступить с нежелательной свидетельницей. — Олег, я помогу тебе, — вдруг сказала она. — Я помогу избавиться от тела Киреевой, мы сбежим, туда, где нас никто не найдет. — Что? — Колмаков не верил собственным ушам. — Я люблю тебя и хочу помочь, — Валюшкина сделала шаг навстречу. — Ты ненормальная! Не подходи! — Позволь мне помочь тебе. Мы отвезем тело на пустырь, где нас никто не увидит и сожжем. Олег расплакался, как маленький ребёнок и совершенно растерялся. Ему сейчас нужен был помощник, самому со всем не справиться. Алена подошла к телу Панина и равнодушно сказала: — А этого оставим здесь. Это запутает следствие. Она как в воду глядела, смерть Панина отбросила следствие на пару миль назад. Колмаков успокоился и опустил пистолет. Они сбросили тело Виталика в пустую могилу, а тело Киреевой загрузили в багажник. На пустыре развели огонь. Олег присел на корточки, борясь с желанием и самому сгореть до тла вместе с трупом и лопатой, которой полчаса назад убил Виталика. Алена обняла его за плечи и шептала: — Теперь мы всегда будем вместе: ты и я, больше нам никто помешает. Только ты и я. Он смотрел как языки пламени пожирают тело Карины. Слезы сами капали из глаз, Олег жалел себя и свою никчемную жизнь. Его затуманенный мозг резко прожгло ужасающей догадкой. Рядом стояла девушка, тенью ходившая за ним по пятам, отчаянно требовавшая от него то, чего он дать не мог — любви. И вела она себя сейчас крайне странно. — Это ты их убила? — Олег задал этот вопрос, боясь до жути ответа. Алена продолжала его обнимать, прижалась крепче. Он оторвал от себя ее руки и повторил вопрос: — Это ты их убила? — Олег, я люблю тебя, — по щекам ее текли слезы. Колмаков попятился, едва не ступив в огонь. — Я всё понял, — теперь в его голове сложился пазл. Он достал пистолет и направил его на Валюшкину. — Мы едем в отделение. — Зачем, Олег? Они тебя посадят. — Я признаюсь, расскажу им правду. Я не серийный убийца. — Ты убил Панина, на твоей одежде кровь. Колмаков истерил и неистово кричал, размахивая пистолетом. — Ты меня заставила! Это ты все подстроила! Я тебя ненавижу! Алену ранили его слова, рыдая, она просила остановиться. — Пожалуйста, не говори так. — Да я никогда с тобой не буду, ты слышишь?! Нет никаких ты и я! Да я скорее удавлюсь, чем останусь с тобой. Внутри что-то оборвалось, она больше не помнила себя от обиды. — Тогда я расскажу, что это ты убийца! Все доказательства против тебя, они поверят мне. — Ах ты сука! — он хотел ее ударить, но не успел. Алена, не обращая внимания на его крики и угрозы бросилась наутек, скрылась в заброшенном здании неподалеку. Он искал ее повсюду. — Ты где, тварь?! Выходи! Вокруг недостроенные стены и булыжники под ногами. Наверху послышался шум, будто камень упал. Олег бросился по лестнице вверх. Глаза привыкали к темноте, у обрыва он заметил ее плащ, не раздумывая подлетел к нему, но самой Валюшкиной там не оказалось. Она выскочила из тени между углами и с силой толкнула его. Затем услышала глухой удар и обрывистый стон. Спустившись, забрала свой плащ и пошла домой, смертельно уставшая. Конец всех концов Когда Перегудов спросил Валюшкину, где она находилась в ночь смерти капитана, она не таясь призналась: — Я была там. Астахова сдержала удивленный возглас, а вот Дорошев нет. Перегудов уже догадывался в чем заключается правда, именно он продолжал допрос, Алена ему доверилась. — Я толкнула его, — говорила она тихо, — это получилось случайно. Я защищалась. — Колмаков хотел вас убить? — Да, как и Панина. Я давно знала, что Олег убийца, но не могла признаться, я любила его. — Он знал о том, что вам известна его тайна? — Знал. Он угрожал мне. Говорил, что если я кому-нибудь расскажу, то он убьет меня. — Подождите, Алена, — решил уточнить Михаил, — вы не рассказывали о преступлениях Колмакова потому что любили его или потому что боялись? — И то, и другое. — Почему вы рассказали о своих подозрениях Панину? Я не виню вас, хотя по факту наша группа более компетентна. Почему вы доверились человеку, гнобившему вас и унижающему при каждом удобном случае? — Я зависела от него. Панин мне тоже угрожал. Он узнал про наш роман с Олегом и шантажировал, заставлял следить за вами. Здесь уже Астахова не удержалась и воскликнула: “Так вот откуда ноги растут”. — Извините. Я была в таком ужасном состоянии, не понимала ничего. — Значит вы следили за ним и в ночь убийства первой жертвы, и в последующие? — Нет. Только в ночь убийства первой жертвы. — Расскажите подробно, что между Колмаковым и убитой произошло? Что вы видели? — Сначала они занимались… этим обычно. Потом Олег заставлял ее… — Алена прочистила горло, стыдливо опустила веки, — заниматься сексом так, как она не хотела. — То есть в извращённой форме? — Да. — Что было дальше? — Они ругались, девушка оскорбляла его, он схватил камень и ударил ее в висок. Потом я испугалась и убежала. Я его очень любила. Хотела знать, какие женщины ему нравятся, поэтому следила. Они еще долго слушали подробности страшной ночи, последней ночи Панина и Колмакова. Все трое не знали, как относится к Валюшкиной: жалеть или порицать, но неоспоримо одно — они ей верили. *** Пришло время прощаться, спецгруппа справилась с поставленной задачей раньше назначенного срока. Обстоятельства смерти Колмакова теперь более чем известны, хотя мотивы совершенных им преступлений не в полной мере ясны и понятны. Брагин провожал их до самого перрона. Поезд должен был прибыть с минуты на минуту. Дорошеву нетерпелось запрыгнуть поскорее в свой вагон и забыть об этом городе, как будто и не было. Астахову и Перегудова беспокоила некая недосказанность, хотя и они желали того же — поскорее отсюда убраться. — Всего доброго, коллеги, — полковник пожал им поочередно руку, завидев приближающийся поезд. — Взаимно, — ответила за всех Лариса Георгиевна.