– Для моей… Чего? – эхом повторила я и грозно нахмурилась. – А больше Игнат Константинович никаких инструкций не дал? – Нет. Только сопровождать вас и… Сообщать о всех ваших контактах. Я вздохнула. Ну, ясно. Интересно, Игнат серьезно думает, что я вот так просто соглашусь на то, чтобы за мной по пятам таскался странный парень и шпионил? У него что, совсем мозги набекрень? – Ева Андреевна, поедем? Я на машине, – довольно сообщил Олег, будто эта новость должна меня порадовать. Я с тоской уставилась на парня. Орать на него смысла нет, прогонять – тоже. Все равно будет хвостом ходить, раз уж Игнат его нанял и деньги заплатил. Бороться нужно с причиной, а не со следствием. – Поехали. Мы вышли во двор и сели в машину Олега – серебристую Хонду. Доставив меня к институту, парень обещал ждать в автомобиле, а я потопала на занятия. По пути нашла в толпе студентов Соньку, и шепотом поделилась происходящим. Сонька закатила глаза и резюмировала: – Чего-то подобного я и ждала. Говорила же тебе: завязывай всех бесить. С Игнатом шутки плохи. Скоро и Ванька допрыгается. – Между прочим, он почти твой родственник. – Ну так почти же, – пожала плечами Сонька, и заговорила серьезно: – А вообще-то, нужно что-то делать. Разберись уже в себе, и реши: ты с Волковым или нет. Поставь точку, и извести обоих. Так будет лучше для всех. В перерыве между лекциями я позвонила Игнату, кипя от возмущения. Трубку он взял сразу, и весело заметил: – Я думал, сразу позвонишь. А ты аж до обеда дотерпела. – Ты находишь это смешным? – возмутилась я. – Убери этого парня! – Не могу, дорогая, – с грустью отозвался Игнат. – Все ради тебя. Я не в силах работать, пока ты будешь где-то бродить, одинокая и без защиты. – Такими темпами защита скоро потребуется тебе! – Ты мне угрожаешь? Игнат радостно фыркнул в трубку, и попрощался: – Дорогая, извини, у меня встреча. Поговорим дома. – Дома? – не поняла я. Это какой дом он имеет в виду? Мой? Но из трубки донеслись гудки, и ответа я так и не услышала. После пар мы с Сонькой, измученные и отвыкшие за каникулы от такого количества информации, выползли на улицу. Олег, завидев меня, помахал рукой и вышел из машины. Я уже было направилась в его сторону, как путь мне загородил Ванька. – Ева, Соня, привет, – он потянулся к нам, и обнял сразу обеих. – Как первый день учебы? – Пойдет. Ты как здесь оказался? – спросила я, пока Сонька ехидно улыбалась. Олег, нахмурившись, двинулся к нам, и его серьезное лицо вызывало у меня некие опасения. – Да дай, думаю, мимо пройду, вдруг вас встречу? Повезло, – загоготал Ванька. Настроение у него было хорошим, а сам он светился от счастья. Сонька радостно разглядывала его синяк под глазом, а я следила, как к нашей компании подбирается мой личный надзиратель. Олег, подкравшись к Ваньке сзади, мирно заговорил: – Ева Андреевна, пора ехать. Ванька резко обернулся и оглядел Олега с головы до ног. – Ты еще кто такой? – Все нормально, – торопливо вмешалась я. – Это мой… Охранник. Глаза Ваньки округлились. Несколько секунд он молча смотрел на меня, осознавая сказанное, а потом потрясенно вымолвил: – Это Игнат его приставил? Чтобы за тобой следить, да? – Игнат Константинович переживает за безопасность Евы Андреевны, – с безмятежной улыбкой сообщил Олег. – Вот и все. Нам пора. – Чушь! – сорвался Ванька. – Это ненормально, Ева! Господи, ты что, сама не понимаешь? Он тебя контролирует, он управляет тобой! Что будет дальше, а? Об этом ты подумала? Как далеко это все зайдет? – Я… Я позже тебе позвоню, – быстро шепнула я Ваньке, покорно делая шаг в сторону автомобиля. Сонька и Олег последовали за мной. Я шла, чувствуя, как взгляд Ваньки буравит мою спину. Знала, что он продолжает стоять на том же месте, и смотреть. Я не обернулась. По пути мы завезли Соньку к ней домой, затем Олег проводил меня до квартиры. Оставшись одна, я с облегчением выдохнула. Открыла кран в ванной, села на бортик и тупо пялилась, как набирается вода. Ванька прав. Игнат никогда не сможет предоставить мне полную свободу. Он привык все контролировать, и малейшее неповиновение вызывает у него гнев. Такой уж он человек. Очевидно, мне не по силам это исправить. Остается либо смириться, либо… Я сняла одежду, небрежно бросила на пол. Переступила через нее босыми ногами, осторожно ступила в ванную. Горячая вода обожгла заледеневшие ступни. Сдерживая позыв выпрыгнуть из воды, я медленно погрузилась в воду. Кожа мгновенно покраснела, но я не обратила на это внимания: мне хотелось смыть с себя сегодняшний день, соскоблить, как грязь мочалкой. Рядом запиликал телефон. Вытянув руку, я приняла вызов и только потом взглянула на экран. Ванька. Не следовало ему сейчас отвечать. – Ева, ты дома? Ты в порядке? – Да, я дома. Все хорошо. – Что это было сегодня? Зачем Игнат приставил к тебе охранника? – Сказал, что переживает за меня. – И ты ему веришь? А что он еще сказал? Что нам не следует общаться? Поэтому этот хмырь поспешил тебя увести? – Игнат считает, что ты влюблен в меня, – ровным голосом ответила я. Повисло молчание. Некоторое время Ванька молчал, а потом хрипло произнес: – А что, если так? – Если так, то очень жаль. У нас с тобой ничего не выйдет, – сказала я, с силой зажмуривая веки. Прости, Ванька. Ты хороший друг… И ничего более. Ванька часто задышал. Я представила, как ему сейчас больно и неприятно, и слезы сами собой потекли из глаз. – Прости, – дрожащим голосом протянула я. – Да ничего, – отозвался Ванька с насмешкой. И напряженно спросил: – Но… Ева, ты же не думаешь, что будешь счастлива с Игнатом? Он сделал из тебя красивую куклу, подчиняющуюся прихотям хозяина. О такой жизни ты мечтала? Я плакала, лежа в ванной, размазывала слезы по щекам, смешивая их с водой. – Слушай, я понимаю, что у нас с тобой… Не выйдет, – грустно сказал Ваня. – Но я могу помочь тебе. Уехать, сбежать… Если ты этого хочешь. – Я не знаю, чего я хочу, – шепотом призналась я. – Вань, давай поговорим позже. Мне нужно все обдумать. – Хорошо, – согласился друг. Вода окончательно остыла. Чувствуя, как замерзают мои плечи, я нехотя вылезла из ванной, завернулась в махровый огромный халат, который обычно носил отец, и потопала на кухню. Заварила кофе, уютно устроилась у окна и уставилась на улицу. Так и просидела до приезда Игната, рассеянно пялясь на прохожих и вертя в руках телефон. В семь вечера в прихожей раздался скрежет – в замочной скважине провернулся ключ, который я Игнату не давала, и вскоре сам он появился на кухне. Щелкнул выключателем, нашел меня глазами и спросил: – Почему ты сидишь в темноте, дорогая? Что-нибудь случилось? – Ты случился, – зло ответила я. Игнат присвистнул, прошел к столу и уселся напротив. Сложил руки замком, и с любопытством поинтересовался: – Ну, что опять не так? – Ты меня душишь. – Это каким образом? – Ты не даешь мне свободы. Решаешь все за меня. Приставил этого Олега, чтобы он шпионил. Ты хоть представляешь, как это унизительно? Под конец я почти сорвалась на крик. Игнат молча смотрел на меня, улыбаясь, и эта улыбка окончательно подорвала мои расшатанные нервы. Не выдержав, я швырнула в него чашку. Игнат отклонился, и посуда с треском встретилась со стенкой, разбившись вдребезги. Осколки разлетелись по кухне, некоторые, кажется, попали в него, но он даже не шевельнулся, а я замерла, испугавшись сама себя.