День второй Этим утром Эри присоединилась ко мне во время акклиматизационной прогулки вокруг лагеря. Экологические группы очищают эту гору с 1990 года, однако ручей с ледника, прорывающийся сквозь морену[43], до сих пор полон токсичной пены и смятых консервных банок. Люди все-таки свиньи, умеют гадить. Мы решили направиться к мемориалу Джорджа Мэллори[44]. Читая его табличку, я вдруг расплакалась и сама удивилась этому. Совершенно на меня не похоже. Останки Мэллори и Ирвина до сих пор находятся где-то на этой горе, и их тайна похоронена вместе с ними. Я склонна верить, что они действительно поднялись на вершину в 1924 году, одетые только в твид и шелк, постоянно сражаясь со своей упрямой кислородной аппаратурой. Эверест не входил в цели Уолтера, он не любил подниматься по чьим-то следам, но знал об истории этой горы всё. Я никогда не забуду, как он рассказывал мне, что Мэллори очень любил сбрасывать все снаряжение и прыгать голышом – даже в морозных Гималаях. Слава богу, Эри, похоже, нисколько не смутили мои эмоции. Вернувшись в палатку, я почувствовала ужасную усталость. И дело тут не только в высоте. Я попыталась перечитать то, что написала о смерти Уолтера. И не смогла продвинуться дальше первого предложения. Как ни странно, писать было совсем не больно; наверное, потому что я извергала текст с отвращением и не особенно задумывалась над тем, что пишу. Издатели очень настаивали на том, что это восхождение и всё, что произошло в прошлом году, должно стать сердцевиной будущей книги. По крайней мере, я хотя бы заложила начало. Должна признать, что до сих пор нахожусь в глубокой психологической яме, в которую угодила после того, как умер Уолтер. Потеряв его, я потеряла баланс, стала машиной без колеса. Я бы всё отдала, лишь бы услышать его голос. Точно знаю, что он сказал бы, если бы знал, во что превратилась моя жизнь после его смерти: «Не позволяй этим ублюдкам стереть тебя в порошок, крошка». Мне невыносима мысль о том, что его тело до сих пор лежит там, на другой стороне этой кровавой, КРОВАВОЙ горы. И я всё еще злюсь на него за то, что он умер. Я в ярости. Боль и ярость – нездоровая смесь. И не только потому, что меня несправедливо обвиняют в его смерти. Он оставил меня в ужасном положении… Нет… нет… Нельзя так писать, потому что это выглядит эгоистично и мелочно, даже если текст увидят только мои глаза. Могут уйти годы на то, чтобы отойти от потери. Мама так и не смогла справиться со смертью отца; в конце концов это ее убило. И всем известно, что связь между партнерами по восхождению даже более тесная, чем между любовниками. Тут возникает более глубокое доверие, которое только нарастает, когда вы висите вместе над пропастью в критической ситуации, когда голодаете, замерзаете, исходите дерьмом друг перед другом. Сразу после того, как я познакомилась с Грэхемом, он обвинил меня в том, что я спала с Уолтером (ох, какая ирония!); он был слишком туп, чтобы понять: в наших отношениях не было ничего сексуального. И да, мы с Уолтером были так близки, как только могут быть близки люди, и я понимаю, почему Грэхем находил это угрожающим; однако Уолтер не интересовался женщинами. Впрочем, и мужчинами он по-настоящему не интересовался. Мне грустно думать, что он слишком много времени провел в обществе всяких придурков-мачо, чтобы принять эту часть своей натуры, и мы с ним на самом деле никогда не говорили на эту тему. Я хочу сказать, что его единственной настоящей любовью были горы, но это банальность, и он велел бы мне не забивать себе голову глупостями. Хотела бы я узнать, что он увидел тогда перед смертью. Нужно двигаться дальше. Без ясности в голове я проиграю. Уолтер мертв. И я должна избавиться от навязчивого чувства вины перед Маркусом. Я пыталась позвонить ему из Катманду, но эта старая свиноматка в канцелярии школы отказалась позвать его с урока, чтобы он мог поговорить со мной. Всего за час до отправления в Лхасу я носилась по Тамелю[45], выбирая подарки, которые собиралась послать ему по почте, желая доказать, что я думаю о нем. В смятении я купила ему дешевую футболку с изображением яка и крошечного мишку, похожего на Чюи – игрушку, с которой он не расставался, когда ему было три года, хотя сейчас ему десять и он уже совсем не младенец. Ненавижу себя за то, что не увиделась с ним перед отлетом, – следовало проявить бóльшую настойчивость. Но всё случилось так быстро. Завтра я оставлю всю эту жалость к себе позади. ДОВОЛЬНО. День третий Шлеп-шлеп-шлеп – шумит по палаткам ветер, закручивает тибетские молитвенные флаги в спирали, звенит растяжками. Сегодня над Джомолунгмой нет дымки – знак того, что убийственный ветер этой горы затихает и она готовится к нашей атаке. На непальской стороне гора прячется за родственными пиками Лхоцзе и Нупцзе, но отсюда ее строгая пирамида виднеется сразу за лагерем, и кажется, будто она смеется над нами. Я много часов провела, обустраивая свою палатку и убеждаясь в том, что всё необходимое – нашлемный фонарь, запасные перчатки, сладкая плитка «Кендал-минт-кейк», плеер, книжки и этот чертов дневник – находится именно там, где положено. Я отказываюсь считать свою тягу к порядку навязчивой идеей. Организованность помогает обрести нужное душевное состояние и создает иллюзию контроля над ситуацией. В остальном я чувствую себя хорошо. Я сильная. Позитивная. Рвусь начать переход к продвинутому базовому лагерю, а затем накапливать снаряжение в высоких лагерях, но из уважения к шерпам жду окончания церемонии религиозного обряда пуджа[46]. На удивление хорошо провела вчерашний вечер в столовой. Джо открыл пиво, и, когда мы сидели кружком, обмениваясь боевыми историями, я почувствовала, что оттаиваю. Спиртное на такой высоте ударило в голову, и после пары бутылок мы уже оживленно шумели. Только Аристократ Том и Финансовый Магнат Уэйд не присоединились к нам. Рассказы Джо напоминают настоящие легенды, но братья Дэниелсены (между собой мы называем их «скандинавы») и Льюис (который начинает флиртовать, когда выпьет) тоже побывали в серьезных переделках. Льюис провел два дня в сугробе, провалившись во время спуска на лыжах по нетронутому снегу, и поддерживал себя, распевая песни Боба Дилана. Спасли его только тогда, когда кому-то пришло в голову выяснить, кто же это так чудовищно перевирает шлягер «Как женщина». Даже Эри приоткрылась и на своем хромающем английском рассказала о печально известных трех дня в бивуаке[47], которые она пережила после восхождения на Дхаулагири[48] (маршрут по южному хребту). При спуске с вершины ей и еще трем членам команды пришлось сгрудиться на узком уступе, когда погода испортилась. Все выжили, и только одна из них серьезно обморозилась – и это просто чудо. Эри – настоящий пионер. Члены ее команды едва наскребли деньги на эту экспедицию; дошло до того, что они сами шили бивачные сумки и спальные мешки! Потом Том сказал: «А как насчет тебя, Джульет? Тебе тоже наверняка есть что рассказать». И улыбнулся своей высокомерной улыбкой, заставив меня вспомнить о Грэхеме. Ни под каким предлогом я не собиралась даже упоминать о прошлогоднем ужасе или о том, как едва не пропала на Броуд-Пик. Поэтому я поведала им, как мой нижний костюм вместе с палаткой унесло ветром на Чо-Ойю[49], моей первой большой горе, пока мы с Уолтером пережидали бурю за камнями. Том спросил, обусловлено ли мое решение подниматься без вспомогательного снаряжения желанием прославиться в качестве «первой женщины, взошедшей на Эверест без кислородного аппарата». Выпивка сделала меня агрессивной, и я процитировала Месснера, сказав, что на все горы нужно подниматься «честным способом» – без кислорода и не полагаясь на шерпов. Это прозвучало несколько нарочито, но иногда нужно отвечать в том же тоне, в каком задан вопрос. Отдавая должное Тому, необходимо сказать, что в этой игре оказаться первым действительно очень важно. Если я преуспею, это откроет для меня множество дверей, расширит мой круг общения, даст мне финансовую независимость, чтобы не приходилось клянчить деньги у Грэхема. Это затмит все ужасные статьи в прессе, которые в свое время писали обо мне, и докажет, что я способна подняться на большую гору сама, без поддержки. Подозреваю, что нажила себе врага, но мне это не впервой, и сейчас следует беспокоиться о куда более важных вещах. День четвертый В лагере столпотворение: погонщики яков препираются с начальниками экспедиций, а носильщики собираются в группы, чтобы нести снаряжение в продвинутый базовый лагерь. После завтрака Джо, Тадеуш и я разработали стратегию моей акклиматизации: 1. Переход в продвинутый базовый лагерь (ПБЛ) на высоте 21300 футов. 2. Акклиматизация в течение нескольких дней. 3. Подъем по Северному седлу до Лагеря I (23000 футов). 4. Ночевка в Лагере I. 5. Возвращение в ПБЛ. 6. Подъем обратно в Лагерь I. 7. Ночевка в Лагере II (лагере припасов) на высоте 24700 футов. 8. Возвращение в базовый лагерь, чтобы набраться сил. 9. Повторение всего вышеуказанного. 10. Возвращение в ПБЛ. 11. Ночевка в Лагере II. 12. Ночевка в Лагере III. 13. Восхождение на вершину. 14. Возвращение в базовый лагерь. 15. ДОМОЙ. Это помогает разложить всё по полочкам. Вечером в столовой царит прохладная атмосфера. Народ нервничает из-за подъема и погоды, ожидающих нас впереди. Том и Уэйд замкнуты, у братьев-скандинавов не всё ладно – Сэм переживает за Андрея, у которого тонзиллит. Это может привести к задержке, что неприятно. Праздник пуджа состоится завтра, а затем начнется мой первый поход в ПБЛ. Нужно быть сильной. Я должна поспать. ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ. И новости плохие. У меня проблемы, которые мне вовсе не нужны. Джо по своим каналам связи с непальской стороной узнал, что немецкая альпинистка Стефани Вебер также предпримет попытку стать первой женщиной, поднявшейся на эту вершину без кислородной маски и поддержки шерпов. Это совсем не то, что мне хотелось бы услышать. Джо говорит, что на той стороне погода плохая и мне не стоит особенно переживать. Я восхищаюсь Стеф, но мне очень нужно, чтобы у нее ничего не вышло. Если подъем превратится в гонку, это только затуманит мой рассудок, но вполне возможно, что выбора у меня не будет. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера. Примечания 1 Хитроу – крупнейший международный аэропорт Великобритании в 24 км к западу от Лондона. (Здесь и далее примеч. пер., если не указано иное.) 2 Дропбокс – облачное хранилище данных, принадлежащее компании Dropbox Inc. Позволяет пользователям хранить свои данные на серверах в облаке и делиться ими с другими пользователями в интернете. 3 До свидания, прощай (франц.). 4 «Всего хорошего, и спасибо за рыбу!» – юмористический научно-фантастический роман британского писателя Дугласа Адамса, четвертый в серии книг, известных под общим названием «Автостопом по галактике». Само название романа является прощальной фразой дельфинов человечеству из первой книги цикла, когда те покидали Землю перед ее уничтожением вогонами, освобождавшими место для гиперпространственного экспресс-маршрута.