Он прищурился и его взгляд ожесточился. Он не злился, это было всего лишь привычное выражение лица, строгое и властное. — Роман выходит досрочно на свободу через три дня! Я замерла, поневоле мои зубы сжались, а в памяти пронеслись все те ужасные моменты из моей жизни. — Стас будет тебя оберегать Валерия, я уже позаботился об этом. Когда Роман выйдет его убьют мои люди, — спокойной сказал он, будто это было в порядке вещей. Эти слова и вправду успокоили меня на мгновение, но я хотела сама расправиться с этим уродом за все его преступления. — Не нужно, — сказала я. — Твоё решение о его судьбе изменилось Валерия? — произнёс он осторожным голосом, и его лицо окрасила малозаметная хитрая улыбка. — Нет, он умрёт, но я хочу, сама его убить, — скалясь, произнесла я. — Моя дочка! — ответил он. — Но всё же… — не смог продолжить он, потому что я перебила его. — Отец, вы обучали меня, не переживайте. Илья тоже рядом всегда! — уверовала я его. Больше я не боялась этого человека, но то, что Роман был неуравновешенным психом, я не забывала. — Илья, — произнес мужчина, будто пробуя на вкус его имя. — Какой он? Я улыбнулась, вспоминая Илью. — Он похож на вас! — гордо ответила я. — Рад это слышать! Наш план не должен пойти под откос Валерия, иначе… — Я знаю отец, иначе Илья будет в опасности. Мужчина долго смотрит на меня, думая о чем то, и после задаёт вопрос: — Ты любишь его? — Люблю, — признаюсь я впервые за всё время пока мы вместе с Ильёй. Не знаю почему, но я никогда не могла признаться ему в этом. Он часто мне говорил это, и я знала когда он ждал того же от меня, но я просто не могла произнести этих слов. — Он скоро догадается что происходит! — предупредил меня мужчина. — Уже. Илья просто ждёт, когда я расскажу ему правду. — Будь осторожна Валерия! — обеспокоено произнёс он. — Хорошо Олег. На этом наш разговор кончился. Я быстро приехала домой, отправляясь в спортивный зал, что был в особняке дяди Леши. В моей голове кружило слишком много мыслей, а особенно воспоминаний, что не давали мне покоя. Я столько врала, столько делала дел за спиной ребят, что сейчас я не знаю уже как быть. Илья признался мне в том, что я знала с самого начала, да наша первая встреча была не случайной, но она произошла не из-за Вадима, а из-за Олега, с которым я работаю с самого начала. Всё то, что случилось, что происходили с нами, я помнила и по сей день. А всё это ведь делала я. Тетрадь Ильи у директора, он, правда, думал, что я не знала французского языка? Или татуировка на спине, от которой я потом избавилась, или звонок Олега, когда мы были на пикнике. Всё это подстроили мы уже очень давно. Я говорила, ни Илья, ни Саша не выиграют в этой игре, потому что мы с Третьяковым установили правила в этом поединке. Я била по груше, стараясь избавиться от этих надоедливых мыслей, что не оставляют меня в покое. Но это не помогало. Наш план был идеальным, следить за Ильёй, пока не выйдет Роман. Держать их в видимости все эти месяцы, стать одной из них, что бы знать все их планы. Потом я отомщу человеку, который пытался меня убить и Илья узнаёт правду о своих биологических родителях. Кажется несложно, и вроде мы всё сделали. Я бы отомстила, а семья воссоединилась. Но чёртовы, чувства перечеркнули весь наш план, теперь я была не просто связана с Ильёй, я любила его и не хотела, что бы он пострадал. Олег не видел в этом проблему, но я знала, что когда то эти чувства станут клином в нашем плане. Сделав последний удар, я свалилась на пол от бессилия. Глава 21 Илья Припарковав машину около отцовского особняка. Я направился к входу. Звонок отца сегодня утром насторожил меня, а его сладкий голос уверовал в то, что ждать чего-то хорошего от его предложения приехать сегодня к нему домой, не нужно. И собравшись сегодня к Саше, я направился после встречи с ним к отцу. Меня встретил управляющий домом, с которым я хорошо общаюсь. По его лицу я мог понять, что он не в духе и причину этого настроение я скоро узнаю. Проходя через парадный вход, по коридору в гостиную. Я встретил отца, который сидел в своём любимом кожаном кресле. Его возраст совершенно не соответствовал его внешнему виду. Спортивное телосложение и выделяющиеся мышцы. Только седина в чёрных волосах выдавала его, грубые скулы и выразительные темно карие глаза, что сейчас смотрели на меня. С детства я видел в его взгляде ненависть ко мне, но наяву он никогда не проявлял её ко мне, но тот осадок горечи его жизни всегда виднелся в глубине его глаз. — Здравствуй сынок, — начал подходить ко мне он. — Здравствуй отец, что такого срочного случилось, что ты позвал меня именно сегодня? — спросил я, обняв его. Даже в свои годы, он был одним ростов со мной. — Сегодня очень важный день, — остановился он. — Сегодня наша семья наконец-то воссоединилась! — радостно провозгласил он, и я услышал шаги на лестнице. Не может этого быть! Через несколько секунд улыбка отца стала сильнее, и в этот раз она была настоящий. Высокий парень предстал передо мной в чёрной спортивной майке и такого же цвета шортах, что подчёркивали его мускулистое телосложение. Тёмные карие глаза, что так напоминали отцовские, такое же лицо и будто передо мной стоит сейчас отец в молодости. Вот насколько его сын был поход на него. Кажется, теперь между нами нет разницы, в свои девятнадцать лет я стою на ровне с братом. Его дыхание было учащено, а тело влажным, будто он только после тренировке. Его губы дрогнули, и на мгновение я поверил, что он рад меня видеть. Но я знал, что это всегда была ложь. — Роман? — неуверенно спросил я, будто удивлён и счастлив его возвращению. Хотя первое было, наверное, реальным, я не думал, что его отпустят так скоро. — Сколько лет мы не виделись, — подошёл он. — Я помню тебя ещё пацаном, — обнял он меня, и я ответил ему тем же. Даже спустя столько лет ненависть между нами не угасла и, кажется, только усилилась. — Спасибо, что позаботился об отце, пока меня не было, — произнёс он отстраняясь. Его глаза выдавали его всегда, сейчас не чего не изменилось. В них хлестала жажда мести, снова причинять боль. — Не могу поверить, что ты вернулся сынок, — подошёл к нам отец, обнимая Романа. Роман был хладнокровен, даже к отцу, который так сильно его ждал. Для Вадима существует только один сын, я понял это давно, и он сейчас стоит напротив него. — Я позвал тебя на завтрак, — остановился отец, поворачиваясь ко мне. — Семейный завтрак! — его лицо снова окрасила счастливая улыбка. Все утро я наблюдал за братом, он ничуть не изменился. Его взгляд, манера разговора и привычки, всё это было, точно таким же, как я это помню. Отец был любопытен как не когда, его интересовало всё, поэтому они не утихали не на минуту. Тюрьма изменила брата, это было видно по его жёсткому взгляду, который он не мог изменить. Его тело, видимо там ему было не сладко. На его теле было много порезов и уже старых ушибов. Мне больше нечего было делать в этом доме, теперь тут и вправду появился хозяин. Весь завтрак я наблюдал за ними и прекрасно знал, что Роман делает то же самое. Поначалу, примерно дней пять будет тихо, я очень на это надеюсь. Роману нужно время, что бы изучить новый дом, всё-таки его не было несколько лет тут. Закончив завтрак, я оглядел всё ещё раз. Дом был большим и величественным, в детстве я считал его дворцом, а сейчас он кажется просто пустым и серым. Когда Роман и я были детьми, я любил этот дом и семью, сейчас для меня это просто обязанность. Собираясь уходить, я вышел на крыльцо особняка, где стоял Роман, держа в руках сигарету. — Уже уходишь Илья? — его грубый голос раздался у меня в ушах. Он не удосужился повернуться, стоял спиной, куря, но знал, что вышел именно я. — Да, я тут уже не живу, так что… — он перебил меня. — Почему, я надеялся пообщаться с тобой подольше, этого несчастного завтрака!? Я ухмыльнулся, понимая, к чему он клонит. Роман не был глупцом. Этот парень был копией отца и не только внешне, он был стратегом, любителем продумывать каждый свой ход. — Роман, — подошёл я к нему, спокойно говоря, но мой голос был жестким, что бы он ни решился возразить. — Ты вышел досрочно, за хорошее поведение, но я в курсе твоих дел за решёткой. Не думай, что вернувшись, всё будет как прежде. Сказав ему, я начал спускаться по лестнице вниз, к своей машине, у меня не было ни времени, ни настроения разговаривать с ним. Может отец и поверил в наш спектакль, но мы оба знали правду. Мы давно не были братьями.