— Здравствуйте, — поздоровался я как можно более ровно в ответ. — Евгений, со мной невеста, Ольга. С удовольствием познакомимся с вами поближе, но немного позднее. Моя невеста хочет немного отдохнуть после шоппинга, она в положении, — объяснил я, стараясь смотреть только на мужа Виктории, но не на ее саму. Однако боковое зрение не обмануть, я видел, как Вика вся-вся напряглась и очень старалась скрыть жадный, заинтересованный взгляд. Но это удавалось ей плохо. Она смотрела быстро, но колко и была готова взглядом обшарить весь салон моей машины и саму невесту, которую было не очень хорошо видно. — Че? Беременная, что ли? Так и моя милаха в интересном положении… Викуша, гля, как повезло, а? Приобняв свою «милаху», Витек громко и влажно чмокнул ее в щеку. — Будет с кем обсудить пеленки-распашонки, а ты говорила: «Будет скучно, давай не поедем зимой в Рашу…» Все на мази! Значит так, соседи. Залетайте к нам на огонек сегодня вечером. Ждем. Отказ не принимается! Обижать соседа — смертный грех! — поставил точку Витек. — Отличная идея, мы согласны! — отозвалась Оля из глубины машины, немного подавшись вперед. Я заметил, как Вика вытянула голову из воротника модной шубки, напоминая змею, что насторожилась при приближении незнакомца. — Викуш, вечером у нас будут гости. Давай по-быстрому к твоей подружке смотаемся и будем готовиться! — радостно заявил Витек и хорошенько газанул, включив музыку погромче. Черт. Я думал, у нас больше времени в запасе. Еще же легенду об отношениях не придумали достойную. Зная Вику, предположу, что она въестся в детали! *** — Ты недоволен? Я что-то не так сказала? — поинтересовалась Оля, когда я остановил авто во дворе. Не спешил его покидать. — В следующий раз. Ольга. Прежде чем говорить за нас двоих, тем более, в таком щепетильном вопросе, спроси моего мнения, ясно? — невольно мой голос стал более грубым и холодным. — Ясно. Я и рот без твоего… Ой, простите, без вашего распоряжения не раскрою. Сигнальте, если понадоблюсь, а я… Оля быстро шмыгнула прочь из машины. — Куда ты пошла? Оля? Оля, блин, твою мать! Вернись! Вернись, мы еще не договорили! — запальчиво сказал я и поспешил следом за ней. — Я к себе! Переоденусь и белье пойду гладить! — сердито ответила Оля, быстро спеша к дому. Все еще в той самой дурацкой шуршащей курточке. Вжих-вжих-вжих… Ааааа! Раздражал этот звук. Еще больше возмутили ее слова. — Какое, к черту белье?! — Это мои обязанности! Дарья в чат кучу заданий отправила, — бросила через плечо Оля и вдруг… Ее ноги поскользнулись на заснеженной брусчатке. Просто поскользнулись! Ведь и обувь у нее была так-сяк… — Ааааа! — закричала она, взмахнув руками. Как при замедленной съемке я видел — она падает. Падает и вот-вот рухнет. Бля. Так быстро я никогда в жизни еще не бегал! Ведь девушка беременна, а если из-за нашей глупой ссоры пострадает ее малыш, я никогда себе этого не прощу. На миг мелькнула мысль — что, если причина во мне, я притягиваю негатив, и беременность Вики тоже замерла не просто так, а по моей вине… Мои ноги, обутые в довольно теплые ботинки на толстой подошве, уверенно держались на заснеженной брусчатке. Сцепление было хорошим, но я все же шлепнулся и хорошо приложился затылком. Да так, что зубы клацнули и во рту потянуло горячим, металлическим привкусом крови. Я нарочно упал, чтобы поймать Олю. — Ааах! Испуганный крик Оли оборвался ревом. — Держу-держу… Я держу, — выдал хриплым голосом. Сердце не на месте, клянусь! Испуг и меня зацепил крепко, я едва дышал, но должен был быть уверенным за двоих, пока Оля, растянувшись на мне, как жук, плакала и пыталась подняться, барахтаясь. — Все хорошо. Ты не ударилась? Ты как? — Нет, не ударилась, кажется. Я не знаю. Просто упала, так страшно… Аааа… Я хочу встать. Живот тугой. Юд-Юджин, у меня живот очень тугой стал! Это нехорошо… Я точно знаю! — запаниковала. — Давай мы поднимемся. Вставай. Оля присела на мне верхом, но у меня не было ни одной пошлой мысли на этот счет. Нас обоих трясло, штормило. Едва она присела и немного сдвинулась в сторону, я поднялся, протягивая ей руку. — Держись. Держись крепче за меня. Пошли. — Мне плохо… Мне все-таки плохо, — плакала Оля, держась рукой за живот. — Куда мы идем? Дом — та-а-ам! — Какой дом, Лель! В больницу мы едем. В хорошую клинику. — Хорошо, карта у меня с собой, в сумочке. — С собой? — Да, я всегда ношу ее с собой, не оставляю без присмотра, чтобы вдруг не увидел кто-то. что я беременна!. Такая глупышка! Боже, а я… Сколько лет ей, кстати? От испуга забыл, а ведь смотрел ее личное дело. Девятнадцать, кажется, совсем еще девчонка, то ли дело я — черт побери, Юджин! Тебе должно быть стыдно. И мне стыдно и страшно. Пожалуй, намного более страшно, чем самой Оле, ведь меня одолевало чувство вины и догоняли призраки прошлого. Хоть я уже знал, что ребенок был не моим, что моей вины в произошедшем не было, чувствовал себя ужасно. Есть вещи, не менее страшные, чем быть причастным. Это ужасное состояние называется быть неспособным повлиять на негативный исход… Но только не сейчас. — Как состояние, Лель? Стрелка спидометра поползла вверх. По трассе мы обогнали желтую тачку соседа, а через несколько мгновений он поддал газа и начал «заигрывать», намекая на игру, кто кого. — Кретин, свали с дороги! Не до тебя! Но машина соседа начала вихлять по дороге, а впереди — крутой, опасный поворот! Вот и соревнования соседушек... :) Глава 27 Глава 27 Евгений — Твою мать! Вот куска идиот. Какого хрена ты творишь?! — ругнулся я в голос.