Открыли шампанское, пробки ударили в потолок, вызвав смех и веселые возгласы. Лола выпила третий бокал с мыслью об отце, вдруг поняла, почему он пил, и благоразумно отказалась от четвертой «дозы». Посмотрела на дверь. Услышала: «Отъезд неминуем». Хочу увидеть тебя, Бертран, сейчас же. 19 Фотограф приехал в аэропорт Руасси загодя, прошел таможенный контроль, проследив, как обращаются с его бесценными фотоаппаратами, – нашел свободное место и устроился в неудобном кресле ждать вылета. По окнам струилась вода – начался ливень. «Дождь на свадьбе – к счастью. Интересно, это официальная статистика? Было бы любопытно ознакомиться…» Он машинально проследил взглядом за бортпроводницей, вставшей за стойку. Я никогда не встречусь с тобой в салоне самолета. Шансов нет, Лола. Я это знаю. Бертран вспомнил плечики с формой в шкафу, висевшей между платьями и блузками, рядом с золотистым чехлом. Ты была невозможно прекрасна в том красном платье. Я идиот, что не сказал сразу. Объявили посадку. Бортпроводница взглядом дала понять, что можно не торопиться. Он убрал фотоаппарат и тут же достал снова, чтобы еще раз взглянуть на заветный снимок. Гениально! Лола не улыбалась, не смотрела ни на кого конкретно, но выглядела счастливой. Бертран прищурился, пытаясь разобрать цвет ее глаз. Ореховые – на фоне хмурого неба. Эту женщину никто не назвал бы картинно-красивой, но что-то в ней сбивало с толку, вызывало улыбку. Он думать забыл о Франке, помнилась лишь округлость плеча под кремовым кружевом. У Лолы хороший вкус. Она выбрала правильного мужчину, у ее мужа, несмотря на слишком пижонскую машину, есть характер. Фотограф это почувствовал, даже с расстояния в пятьдесят метров. Главные вещи в жизни непостоянны, не стоит прикипать к ним. Подала голос бортпроводница. Пора. Тысячи крупных капель счастья разбивались о панорамные окна зала вылетов. Бертран надолго запомнит это зрелище. Он взял сумки и шагнул в длинный, без окон, «рукав». Как бы я хотел стать тем, кто делает ее счастливой. II – А что делают эти листья? – спросила учительница и обвела учеников взглядом. – Их уносит ветер. 1 В этот день Лола должна была лететь в Москву. Она проснулась в смутном, скорее мрачном, настроении, но не насторожилась, потому что время, как всегда, поджимало. С того особенного дня прошел целый год. Бывали хорошие моменты, не очень хорошие и такие, о которых и вспоминать не хотелось. Время сдержало обещание, сгладив шероховатости. Да нет, «сгладить» – неточное определение. Все, на что она была теперь способна, это думать о своем обаятельном муже Франке и новом доме, который стал очень уютным. Вернувшись из Гонолулу, они провели некоторое время в доме матери Лолы, пока мастера заканчивали отделку, потом молодая хозяйка занялась внутренним убранством. Бегала по магазинам, примерялась, прикидывала, фантазировала и… не забывала следить за месячными: цикл у нее всегда был «с норовом». – Это нормально, когда женщина, много лет глотавшая контрацептивы, перестает их принимать. Нужно время. И оно у вас есть! – так в январе утешала Лолу ее гинеколог. – Что может… поспособствовать? Витамины или… – Главное – исключить даже намек на стресс, – сказала врач и добавила: – Копченая семга – раз в неделю. Кальций. Сыр – в разумных количествах, чечевица, орехи, красное постное мясо, витамин C. Брокколи и апельсины. Никакой экзотики и всего в меру. Никакой экзотики и всего в меру… Лола начала подозревать, что ее подсознание самовольничает, действуя исподтишка. Она что, боится родить «ненормального» ребенка? Хочет зачать от другого мужчины? Подспудно надеется, что малыш сотрет наконец из памяти Бертрана? Ответом на последний вопрос мог быть только утренний апельсин. Она съела фрукт, стараясь думать о витамине C и не нервничать, а поднявшись на борт, кинулась прямиком в туалет. Неужели? Лола достала телефон и проверила свой интимный календарь. Произвела подсчет, подумав с досадой, что с таким циклом ничего нельзя предвидеть. Жар залил лицо, охватил сердце и руки. А если все-таки? – Желудочный грипп? – участливо спросила старшая бортпроводница Аксель. – Вряд ли. – Младенец? – Надеюсь, – улыбнулась Лола. – Первый? – Да. – Ну, это великое счастье! – Еще какое. – Сделала тест? – спросила Камилла, коллега Лолы. – Нет, куплю, когда сядем в Москве. Не знаешь, в аэропорту есть аптека? – Конечно, я тебя отведу! – Уверена, что можешь лететь? – поинтересовалась Аксель. – Не беспокойся, сейчас займу свое место, а Анаис меня подстрахует, она сегодня тоже «в хвосте». Они прошли по проходу между креслами. Анаис поделилась с Лолой опытом, предложила участливо: – Держись поближе к туалету, я возьму на себя пассажиров. Лола благодарно улыбнулась и занялась привычными делами, думая о своем. Ее сильно тошнило еще два раза – перед взлетом и сразу после, – и Анаис посоветовала глотнуть кока-колы. – Лучше уж лимонного сока, наверное, в первом классе найдется. – Думаю, да. – Не возражаешь, если я сбегаю? – Давай… В проходе Лола столкнулась с Камиллой, и та незаметным кивком указала на подозрительного пассажира в первом ряду. – Фамилия подходит этому типу как нельзя лучше, и ведет он себя соответственно! Внезапно Лола почувствовала себя гранатой, из которой выдернули чеку. Три мысли пришли в голову одновременно: «Я не проверила список вылетающих», «Сегодня 5 июня» и «Он здесь». Она посмотрела на ряды спинок и услышала шепот Камиллы: – Господин Буррю[17]… В этот момент из кресла в шестнадцатом ряду поднялся мужчина в синей рубашке. Кровь заледенела в жилах, сердце ухнуло вниз, желудок решил катапультироваться через горло, мозг растерялся, разбудив миллионы бабочек. Бертран обернулся. Его качнуло так сильно, что пришлось ухватиться за спинку кресла. Во взгляде Камиллы явственно читался вопрос: «Вы знакомы?» Лола кивнула: «Жили когда-то по соседству…» – моля всех богов-покровителей влюбленных, чтобы голос не выдал ее замешательства. А «сосед» направлялся к ним, сильно хромая. – Ух ты! Как вам удалось? – Камилла всплеснула руками, увидев разодранную штанину джинсов. – Ехал на такси в аэропорт. Машина сломалась. Рванул с низкого старта, чтобы не опоздать, упал, ну и… – Я им займусь, – невозмутимым тоном произнесла Лола и добавила: – Идем.