Услыхав удаляющиеся шаги, Дирард слегка повернул голову, провожая взглядом уходящие в сторону умывальни серые фигурки. Разжал накрепко стиснутые кулаки и помчался в другую сторону. Первый вызов мага он проигнорировал, занятый встречей Тэрлины, и пару секунд назад получил второй, более настойчивый. Трудно представить, какие события могли заставить забеспокоиться всегда уверенного в своих силах Годренса, но это, несомненно, было нечто очень важное и из ряда вон выходящее. Неприметная дверка, расположенная в тени колонны неподалеку от входа, открылась, как и все потайные двери этого замка, от прикосновения зеленого камушка, заключенного в каст простого кольца, и граф ступил на узкую лесенку, ведущую в потайную каморку, расположенную слева от входа. Отсюда, чуть ли не из-под потолка, через прикрытое амулетом иллюзий стекло отлично просматривался почти весь зал за исключением самых укромных и темных уголков. А в висевшем над узким столиком призрачном макете старинного растения, приспособленного ими под главный тренажер, виднелись желтенькие колеблющиеся пятнышки, ползущие по различным проходам. — Бетрисса почти у выхода, — пробормотал необычайно бледный маг, и комендант внутренне содрогнулся, рассмотрев его запавшие глаза и заострившиеся скулы. — Мне нужно срочно уйти, он как взбесился — вытянул весь резерв. И накопителей не осталось, но я постараюсь вернуться как можно скорее. Годренс поднялся со стула, шагнул к лесенке, ведущей прямо во двор замка, но пошатнулся и вынужден был схватиться за стену. Крепкая рука графа тут же обхватила друга за пояс, помогла преодолеть полтора десятка ступеней и распахнула дверцу, которую снаружи можно было принять за ставни одного из полуподвальных окон. — Спасибо, — скупо усмехнулся Год, коснулся камней браслета и словно растаял в призрачном свете гаснущего заката. — Да не за что, — ворчливо фыркнул комендант и поспешил назад, встречать старшину. Никто не знает, как будут чувствовать себя кадетки после этой проверки, все-таки ползанию, да еще и в одиночку, по запутанным ходам лабиринта не учат ни одну знатную девушку. Вполне возможно, у кого-то начнется истерика, а кому-то станет плохо. Но и отменить задание нельзя: почти все королевские дворцы, особенно построенные еще прадедами принцев, просто кишат не только тайными ходами, но и разными переходами, галереями и тупичками. Все потомки тех, кто рисовал первоначальные планы и возводил грандиозные здания, непременно перестраивали их, расширяя собственные покои и любимые помещения, и обычно делали это за счет проходных залов и широких коридоров. Бет осторожно толкнула правую дверь, заглянула в открывшийся перед ней кусок прохода и устало шагнула вперед. Несколько нехитрых опытов убедили ее в бесполезности попыток выбора. После того как свежеиспеченной герцогине пришлось пару раз возвращаться и идти в тот проход, который она сначала отвергла, старшина просто шла туда, где дверка казалась ей хоть немного шире или выше. И только если вход в выбранный тоннель не хотел открываться, направлялась туда, куда вела воля создателя этого хитроумного сооружения. Очередная дверца была всего одна, и бывшая компаньонка, ничуть не колеблясь, шагнула к ней. В случае чего вернуться назад она всегда успеет. Однако эта створка распахнулась сразу, и Бетрисса даже не поверила своим глазам, обнаружив перед собой простор тренировочного зала и высокую фигуру разбойника, прихлопывающего себя по ноге неизменной тросточкой. Старшина облегченно выдохнула, слава богам, все неприятные дела когда-то заканчиваются, и торопливо шагнула из лабиринта: — Кто-нибудь уже вышел? — Да, Тэрлина. Вон там на столе чай, Фанья покажет, где можно умыться. — А Тэри где? — Изучает малые тренажеры, — тростью указал в конец зала комендант, исподтишка разглядывая помолодевшую и похорошевшую компаньонку маркизы Ульгер. Похоже, для нее прогулка по лабиринту не стала особым испытанием, во всяком случае, никаких следов волнения не заметно. Видимо, и в самом деле работа фрейлины, как сито, отсеивает слабых, зато закаляет сильных. Жаль только, далеко не всем из них удается сохранить такие важные для людей душевные качества, как честность, преданность и способность к состраданию. — Бет! — уже мчалась к ним Тэрлина, и комендант поспешил отступить, уйдя в тень колонн, подальше от всевидящих глаз Фаньи. Разумеется, напарница приметила его ловкий маневр, осуждающе поджала губы и демонстративно отвернулась, но граф ни на секунду не засомневался в ее молчании и преданности. Как бы сильно ни расходились их мнения о различных вещах и событиях, Фанья никогда не станет докладывать об этом своей повелительнице. Августа выбралась из таинственного пенька через четверть часа после Бетриссы, злая, вымазанная трухой и зеленоватым клейким веществом, похожим на крыжовенный кисель. — Он же обещал, что там не будет никаких ловушек, — вплотную подступаясь к Фанье, сверкала она глазами. — А я влезла в целое болото и едва выкарабкалась. — Любые вещи можно сломать, если очень постараться, — загадочно буркнула домоправительница и торопливо повела девушку в купальню, незаметно кинув хмурый взор в ту сторону, где находилась потайная комнатка. — Тем более такие сложные. А вы все наверняка дергали и пинали дверки с досады, вот ты и попала не туда. Иди ополоснись и надень чистую форму, там в шкафу найдешь по своему размеру. Августа, успевшая к этому моменту заметить две знакомые серые фигурки, уныло бродящие по кругу, держась за длинную жердь, спорить не стала, мгновенно сообразив, куда ее отправят вместо купальни. Однако знакомиться ближе с малыми тренажерами ей все же пришлось, как и Октябрине с Дорой. Только Кателла, так и не сумевшая выбраться сама и принесенная из лабиринта разбойником, сидела у стола закутанная в одеяло, прихлебывала горячий чай и горько плакала. Утешать брюнетку разбойник никому из кадеток не позволил, отправив их лупить кулаками мешки с опилками и крутить колесо, похожее на те, какие целыми днями таскают старые клячи. Он и сам шел следом за девушками, время от времени отпуская колкие замечания и меняя задания. Из тренировочного зала суровый наставник отпустил подопечных только с первым ударом гонга, извещающего о наступлении времени вечерней трапезы, и почти тотчас, пользуясь легкой суматохой, исчез, словно растворился в сумрачных уголках зала. Потирая ноющие с непривычки поясницы и кулаки, их светлости нестройной толпой направились к маркизе Зайбер, желая выяснить, отчего она не сумела добраться до выхода. Ну и утешить, не без этого, хотя все уже начинали понимать, что простая жалость только распалит ее еще сильнее. — Ну и чего ты заливаешь ценным ингредиентом казенную рубаху? — шлепнувшись на скамью, поинтересовалась Бетрисса, подтаскивая ближе блюдо с подсохшим хлебом. — Эх, жаль, еды тут маловато, я бы сразу в постель отправилась. Зато как хорошо я теперь понимаю лошадей! Раньше обижалась, почему это некоторые так и норовят цапнуть тебя за руку. Да будь я на их месте, не только руки — и головы бы мучителям отгрызла! — Он такой грубый, — горько всхлипнула Кателла. — И рычит, как тигр! — Кто это? — не поняла Тэри, но тут же разглядела на молодом лице своей хорошенькой соседки знакомую ехидную усмешку наставницы. — Так вот почему ты так упорно там сидела, — без обиняков заявила старшина маркизе Зайбер, жарко вспыхнувшей от этого обвинения. — Понравилось, когда тебя на ручках носят! А не забыла, что не имеешь права ни с кем заводить особых отношений? Или полагаешь, раз разбойник наш наставник, то на него это правило не действует? И о том, сколько потеряешь, пытаясь обмануть Зантарию, тоже не подумала? — Бет, ну зачем ты так… — попыталась защитить снова залившуюся слезами маркизу Дора, но получила в ответ язвительный взгляд и смолкла. — Я ей добра желаю. Или вы сомневаетесь, как легко сможет тот маг отобрать у нас все, чем оделил? Я только теперь сообразила, это же тот дроу, которого королева назначила придворным магом всего несколько месяцев назад, Карлу кто-то тайком шепнул, а он — нам. Неужели кто-нибудь из вас хочет вернуться в беспросветное прошлое? Ну и, разумеется, беспокоюсь о себе. Ведь чем меньше нас останется, тем труднее будет справляться с заданием, ради которого ее величество потратила столько сил и денег. Девушки хмуро промолчали. Все сказанное Бетриссой каждая из них в глубине души если не знала точно, то подозревала, только не решалась выразить вслух так безапелляционно. Но и Кателлу все понимали точно так же. Невольно примешь за особое отношение любой, самый безобидный знак участия, после того как все завидные женихи столько лет обходили тебя вниманием. И как бы ни права была Бетрисса, всем его истово хочется, этого самого внимания, особенно теперь, когда судьба подарила невероятный шанс сполна получить все недоступное раньше. — Кати, — подсела Октябрина к миниатюрной маркизе, — ты сейчас рыдаешь не из-за его рыка, вовсе нет. Рявкает он на всех нас, и мы постепенно начинаем к этому привыкать. На самом деле ты плачешь оттого, что обманулась, приняла за мужской интерес простую заботу наставника об ученице. А теперь представь, как обидно было бы всем нам, если бы ты не ошиблась! Кому из нас не знакома эта горькая, как отрава, боль — наблюдать за чужими свиданиями со стороны, не имея ни права, ни возможности даже мечтать о подобном? Поэтому трижды права Бетрисса: если мы хотим выжить и сохранить полученную внешность, то должны дать друг другу обещание запереть сердце на замок и до окончания этой проклятой работы не обращать на мужчин никакого внимания. — Это будет очень трудно, — тяжело вздохнула Дора, — но другого пути я тоже не вижу. Поэтому готова дать клятву. — И я, — хмуро поддержала ее Августа. — Хотя у меня насчет разбойника есть некоторые подозрения. Он ведь может и нарочно нас испытывать таким способом, это вполне в его духе. Поэтому единственное, что я хотела бы получить от королевы еще, — это амулет, который поможет сдержать эту клятву. Я слышала, есть такие, называются «холодное сердце». — Все амулеты, какие вам понадобятся, у вас будут, — твердо пообещала неслышно подобравшаяся к кадеткам Фанья. — А теперь поспешите. Через полчаса дверь в столовую закроется, это распоряжение коменданта. — Змеев разбойник, — ругнулась Бетрисса, поспешно вскакивая со скамьи. — Бежим, девушки! Сегодня я голодна, как стая волков. Подхватила под руку еще расстроенно сопящую маркизу Зайбер и повела к выходу из подвала. Остальные кадетки потянулись за ними. Тэрлина шла последней, радуясь, что не успела рассказать подругам о странном вопросе коменданта. А теперь даже словечком не обмолвится. К чему себе-то лгать, Кателла не одинока в своих мечтаниях, у Тэри тоже вспыхнул было в душе робкий огонек надежды. Угасший в тот самый миг, когда она увидела выходящего из лабиринта хмуро усмехавшегося разбойника, бережно несшего на руках крепко вцепившуюся в его шею брюнетку. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ, начавшаяся с абсолютно неожиданной новости и закончившаяся не менее внезапным и важным событием — Тэри! Открой же наконец, где ты там пропала? — Иду, — сонно пробормотала ее светлость маркиза Дарве Ульгер, уже начинавшая привыкать отзываться на оклик «кадетка Тэрлина». Дошлепала по холодноватому полу до двери, щелкнула засовом и сердито уставилась на старшину: — Ну отчего ты не даешь выспаться? Прибежала спозаранок, даже гонг еще не пробил. — Да он, может, сегодня и не пробьет. Часы в столовой уже время второго завтрака отзвонили. Да не смотри ты на меня так подозрительно, лучше в окно выгляни, солнце уже над стеной показалось. И это было бы замечательно, давненько я так не высыпалась. Но есть новость похуже — мы в замке одни. Совсем. Нет ни Фаньи, ни разбойника, и на стол не накрыто. — А может, это новое испытание? — нахмурилась Тэри. За последние две декады кадетки успели убедиться в изобретательности и коварстве разбойника, неутомимо устраивавшего им всевозможные проверки и испытания. Девушки лазали по веревочным лестницам и переходили по узеньким досточкам невесть откуда взявшиеся траншеи, под присмотром Фаньи преодолевали вплавь холодное озерцо, обнаружившееся в глубинах скал, на которых стоял замок. Так почему бы разбойнику для разнообразия не проверить, как будут действовать его подопечные, оставшись без присмотра? А заодно и без обеда. — Все может быть, — задумчиво посмотрела на нее Бетрисса и повернулась к выходу. — Но ты все же одевайся и приходи на кухню, все остальные уже там. Тэрлина торопливо натянула свою серую форму, мазнула гребнем по смятым за ночь волосам, не удержалась, несколько секунд полюбовалась на свой аккуратный, симпатичный носик и только теперь вдруг сообразила, почему так взволновались ее новые подружки. Разбойник исчез еще вчера в обед, и Фанья весь вечер была намного мрачнее и строже, чем обычно. На вечерней тренировке заставила всех кадеток обойти по стенам три круга и поднять наверх по шесть камней, причем носить зараз можно было только по два и без всяких корзинок. Потому-то девушки и свалились спать сразу после ужина, даже не устроив перед сном маленького чаепития, какие постепенно вошли у них в привычку и стали чем-то вроде небольшой отдушины от бесконечных занятий. Продолжая обдумывать случившееся, Тэри сделала несколько торопливых шагов по пустынному коридору и вдруг остановилась так резко, словно уперлась в невидимую стену. Случайная обмолвка Фаньи, которой вчера маркиза Дарве Ульгер не придала никакого значения, сейчас внезапно по-новому осветила сообщение Бетриссы о загадочном исчезновении наставника и его помощницы. Кадетки еще в первые дни сообразили, кем является Фанья на самом деле. Вовсе не домоправительницей, как она им представилась, и уж точно не кухаркой, хотя именно Фанья каждый раз отпирала и запирала столовую. Не была она и ключницей или кастеляншей. Как выяснилось довольно скоро, помощница коменданта умела почти так же ловко, как и сам разбойник, драться на ножах и в рукопашном бою, ходить по переброшенной через ров узкой доске, спускаться по веревочным лестницам и многое другое. Точнее было бы сказать: знала столько способов защиты и нападения, как далеко не всякий опытный гвардеец. — Телохранительница, — тихо сказала Бетрисса подругам примерно на десятый день их пребывания в этом замке. — Очень хорошо обученная, умная и опытная. Только самые богатые и знатные люди могут нанять таких, и контракт с ними заключают пожизненный, скрепив его кровной клятвой. У старой королевы был такой, служил для вида секретарем. Некоторые дурочки, едва заметив, как он буквально с одного взгляда, с полуслова понимает желания ее величества, начинали придумывать про них грязные байки… и вскоре исчезали из дворца навсегда. — Нам батюшка рассказывал, — согласно кивнула в ответ Октябрина. — Его нанял для старой королевы еще консорт Ларсайн, после того как на его жену было совершено покушение. Нашему покойному королю тогда было всего десять лет, и он еще не подозревал о существовании Зантарии. С тех пор девушки нашли десятки подтверждений сделанным Бетриссой выводам и больше не смотрели на Фанью как на безобидную служанку, готовую в знак расположения подарить подсказку или помочь с житейской проблемой. И научились, беседуя о своих делах, постоянно поглядывать по сторонам: Фанья умела подкрадываться неслышно и незаметно, и уследить за ней в одиночку никому из них не удавалось. А вот вчера, отправляя кадеток на ужин, мнимая домоправительница тихо буркнула, словно про себя, странную фразу: — Надо бы их научить готовить еду… на всякий случай. «Похоже, нас ждет столько разных случаев, — ехидно подумала тогда едва передвигавшая от усталости ноги Тэри, — что изучить придется не менее полусотни разных ремесел, от охотничьего до гончарного». А вот теперь вдруг ясно поняла, как зря издевалась над словами телохранительницы. Та еще вчера знала, что не сможет сегодня вернуться в замок, потому и намекала на вероятность подобного испытания. И значит, где-то далеко, там, куда маг увел их наставника, произошло нечто очень серьезное, иначе разбойник с верной помощницей никогда бы так надолго не оставили подопечных, обучению которых отдавали столько времени и сил. Тэри тряхнула короткими волосами и помчалась дальше, спеша поделиться с подругами своими соображениями. Кухней называлась просторная, почти как зал, полуподвальная комната в противоположной от входа в тренировочный зал стороне, потому-то девушки и нашли ее далеко не в первые дни своей службы. А обнаружив, постепенно полюбили собираться перед сном именно здесь, где вся обстановка живо напоминала знатным бесприданницам об их собственных, так внезапно покинутых домах. Огромная печь с различными духовками, сушилками, печурками и коптильнями занимала центр дальней части помещения, вдоль стен тянулись столы, шкафы и сундуки, а на стенах висели полки, кастрюли и сковороды, дуршлаги и сита, противни, жаровни и гусятницы. Здесь же находился вход в винный погреб и холодную кладовую, где рачительные хозяева хранят, защитив особым амулетом, множество разнообразных припасов, от молочных и мясных до овощей, фруктов и сладостей.