Однако сложнее всего оказалось пройти двухэтажную дорожку, проложенную вдоль выложенных из огромных каменных блоков стен. Хотя первый этаж мог бы стать самым легким испытанием, но кто-то хитроумный устроил на пути тренирующихся кучу всевозможных препятствий. От самых обычных бревенчатых барьеров, которые невозможно было просто обогнуть, до узких труб, плетенных из прутьев и подвешенных на тросах. Примерно через каждые десять шагов путь преграждали различной формы лесенки, ведущие в довольно глубокие, полутемные траншеи или на второй этаж. А там тренирующихся ожидали узкие карнизы, канатные переходы и спуски, раскачивающиеся на веревках куцые дощечки, с помощью которых нужно было преодолеть широкие провалы тропы. И как выяснилось почти на середине пути, сойти с дорожки, не преодолев ее до конца, просто невозможно. От зала тропу отделяла стальная гномья сеть, защищавшая тренирующихся от ушибов и переломов, неизбежных при случайных падениях. И заодно от капитуляции. — Наконец-то, — вздохнула снизу Кати и дернула подругу за подол шелкового платья: — Вылезай. Тэри хотела пошутить, сказав, что ноги не идут и, может, им лучше посидеть полчасика на ступеньках? Но сверху раздался голос Бетриссы, выкрикнувшей означавшее тревожный сигнал слово, и маркизу Ульгер вмиг вынесла из потайного прохода невесть откуда появившаяся сила. — В общую гостиную, — крикнула почти выскочившая из комнаты Дора, и Тэри тут же повторила эту команду для Кати. — И запри проход, — добавила от себя, сообразив, что Бет просто не может передать такой приказ по цепочке. Свою спальню и крошечный будуар маркиза Дарве Ульгер миновала за считаные секунды, вылетела в гостиную и остолбенела от неожиданного зрелища. На груди Бетриссы снова рыдала женщина, но на этот раз она была одета в дорожное платье и легкую вуаль. Но этот незнакомый наряд и на миг не помешал Тэри опознать в плачущей даме королеву. Рядом с ее величеством сидел подросток лет четырнадцати, безуспешно пытавшийся состроить на бледном лице непринужденную улыбку. Второй парнишка, постарше, стоял перед Октябриной и Августой, загородившими своими телами выход из гостиной, и свирепо буравил их взглядом. Дора колдовала возле стола, капая в бокал какое-то зелье, и, как Тэри знала точно, в помощи подруг вовсе не нуждалась. — Бет, — не зная, уместны ли в такой обстановке положенные по этикету расшаркивания, тихо позвала маркиза и тотчас получила четкие указания старшины: — Приведи капитана и барона. Кати, угости младшего принца фруктами. Тэрлина торопливо скользнула к выходу мимо пропустивших ее сестер и, уже выбегая в оранжерею, расслышала гневную речь наследника: — Немедленно выпустите меня! Кто вы вообще такие? Фрейлины? Я вас увольняю. «Дурачок, — язвительно фыркнула про себя Тэри, стремглав несясь к лестнице. — Можно подумать, он имеет право нас выгнать!» Да даже если бы и выставил, никто из них жалеть не стал бы. Добежав до лестницы, маркиза вдруг сообразила, как сильно насторожит егерей ее вид и спешка. Дальше она шла тише, успокаивая себя и пытаясь придумать, как позвать капитана, не поднимая всеобщей паники. — Охранник! — едва рассмотрев присевшего на ступеньку егеря, позвала Тэри так капризно, как сумела. — Мне срочно нужен капитан Майзен. В моем багаже не хватает весьма ценной вещицы. И кстати, сообщите барону Габерду, что его птичка сдохла… пусть заберет и похоронит. Егерь хмуро смерил фрейлину взглядом, что-то решая, затем торопливо достал из нагрудного кармана крохотную серебряную дудочку. Тонкий, похожий на птичий посвист прозвучал коротким звоном упавшего ключа и растаял под высоким куполом оранжереи. Он даже не успел еще стихнуть, а егерь уже невозмутимо спрятал дудку и вернулся на свое место. Тэри выждала пару секунд, пожала плечами и, грациозно развернувшись, с показной неспешностью отправилась назад. «Ну а что остается делать, не бегать же самой по дворцу и парку в поисках капитана?» — уговаривала она сама себя. Да и кроме того, вряд ли возможно найти кого-то в той суматохе, какая обычно бывает при прибытии обоза, тем более королевского. Стук сапожных набоек раздался позади кадетки, когда она еще не успела ступить в разноцветье оранжереи, и кадетка торопливо оглянулась. Перешагивая через ступеньку, к ней мчался капитан Майзен, и в его глазах, ожидающе взирающих с хмурого лица, светилась тревога. — В чем дело? — спросил воин едва слышно, остановившись почти вплотную с Тэрлиной. — Королева плачет, — так же тихо и серьезно сообщила кадетка и впервые за все время знакомства с жестким и немногословным капитаном увидела в его взгляде изумление и даже растерянность. Впрочем, длилось это всего секунду, затем лицо Майзена посуровело, и, пристально вглядываясь в глаза ее светлости, словно в ожидании признания в шутке, капитан строго поинтересовался: — Где она? — В гостиной, — сухо пояснила Тэри, начиная сердиться на него за глупые вопросы, — где же еще быть королеве, если она только что прибыла? — И принцы с ней. — А барон вам зачем? — Герцогиня Лаверно велела позвать, — еще холоднее сообщила маркиза. Хотя и гадко сваливать всю вину за самоуправство на подругу, но иного выхода не оставалось, их высочества вмиг ее разоблачат, если дело дойдет до разбирательства. — Наследник рвется куда-то бежать, нам с ним не справиться. — Понял, — деловито кивнул капитан, поднося к губам такую же дудочку, как у его подчиненного. Свистнул два раза, потом еще и, ловко обойдя Тэри, побежал в сторону женской половины. Однако кадетка уже осознала, что случилось нечто непредвиденное, подхватила юбки и помчалась следом, морщась от боли в натруженных мышцах и проклиная разбойника, приготовившего для них такую каторжную беговую дорожку. В гостиной за время ее отсутствия произошли некоторые изменения. Королева хотя еще и плакала, прижимая к лицу свежий платочек с инициалами Тэрлины, но уже почти беззвучно, время от времени прерываясь, чтобы сделать глоточек приготовленного Дорой питья. Его высочество Альред, оттесненный сестрами Сарнскими почти на середину комнаты, больше не ругался, и хотя пока хмурился, но уже с интересом прислушивался к оживленной болтовне Кателлы, усердно кормившей земляникой и черешней совершенно ошеломленного младшего принца. — Умницы, — тихо обронил капитан неожиданно приятно согревшую Тэрлину похвалу и серьезно добавил: — А барона нужно встретить. — Будет сделано, — сразу осознав, насколько он прав, шутливо отрапортовала маркиза Дарве Ульгер, повернулась и пошла назад. Расставшись с торопливо убежавшей Кателлой, барон Габерд некоторое время постоял возле захлопнувшейся двери, с досадой вздохнул и направился к лестнице. У него пока не было ни малейшего желания ни с кем встречаться, а тем более объясняться. Внезапно расцветший в душе букет неведомых прежде ощущений грел мечника странным, негаснущим теплом и одновременно холодил спину необъяснимой тревогой, и потому Итель сейчас более всего хотел хоть немного побыть в одиночестве. Привыкнуть к резкому повороту судьбы, спокойно и детально обдумать первоочередные меры защиты своего черноглазого счастья — от условных жестов и тайных знаков до мест, где они смогут встречаться, не вызывая ни у кого подозрений. А также проблемы и трудности, которые непременно возникнут при решении этих вопросов. Однако он продолжал упрямо идти не в свои покои, которых пока еще даже не видел, так как на третий этаж Мишеле не пропустили суровые егеря, и друзьям пришлось завтракать в комнате графа. Сердито вздыхая и хмурясь, барон Габерд шагал вниз, с досадой представляя кучу упреков и обид, которые немедленно обрушит на его голову рыжекудрый друг, наверняка уже караулящий где-нибудь неподалеку от лестницы. Но ни на галерее, ни в гостиной второго этажа Мишеле не нашлось, а его комната оказалась запертой. Стучать барон не пожелал, развернулся и направился в тренировочный зал, забрать добытую утром необычайно красивую витую розовую раковину, временно украсившую выбранную им для переодевания маленькую каморку. Теперь Итель точно знал, для кого он добывал с глубины эту диковинку. Тренировочный зал неожиданно захватил мечника, сначала захотелось проверить оружие и опробовать новые снаряды и механизмы гномьей работы, потом внимание привлекла тренировочная полоса, и барон прошел ее два раза, с разных сторон. Налазившись по канатам и трубам до взмокшей на спине рубахи и искупавшись в обложенном белым мрамором бассейне, бурлящем подводным теплым фонтанчиком, Итель взглянул на висящие в центре зала гномьи часы и заторопился, внезапно со всей отчетливостью осознав, с чего это он так рьяно набросился на тренажеры. Как будто никогда таких не видел. Просто давно уже заметил, как быстро летит время, когда занят тренировками, и безотчетно старался приблизить час ужина. А если точнее — встречи с Кателлой. Еще не успев с ней расстаться, барон уже заскучал и теперь вынужден был с усмешкой признаться себе в этой невозможной прежде слабости. Смешно лукавить перед самим собой — как ни старался он себя занять, но забыть о своем черноглазом чуде не смог ни на миг. Ительниз ловко упаковал раковину в кусок полотна, положил в ларец из-под гномьего арбалета, сунул под мышку и побежал наверх, надеясь встретить девушек у подножия лестницы. На егеря, свернувшего в его сторону, едва барон вступил в прохладный сумрак проходного зала, Итель сначала не обратил никакого внимания, все они его прекрасно знали и никогда не останавливали. — Фрейлина его высочества велела вам срочно прийти в оранжерею. — От первых слов строгого воина сердце барона обдало жаром. — Птичка, которую вы им подарили, умерла, и ее нужно похоронить. На мечника словно обрушилась ледяная лавина, мгновенно оглушив и лишив возможности дышать. Благо длилось это всего миг, потом он привычно взял себя в руки и помчался прочь. «Птичка? Какая птичка? Откуда она взялась? И почему это вдруг умерла?» — бились в голове тревожные вопросы, рождая самые невозможные и жуткие картины, пока ноги сами несли барона вверх по лестницам, преодолевая разом по две ступени. — Итель, я хотел тебя спросить… — Полный горькой желчи голос Мишеле остался позади, отметенный сознанием как нечто второстепенное, не важное. Там птичка умерла… а Итель знал только одно существо, которое хотелось так назвать. И не желал подумать даже на миг, что с ней могло стрястись нечто страшное. — Барон! — окликнули его от пышного куста азалий, и Итель нехотя замер, узнав маркизу Дарве Ульгер. — Это я вас вызвала. — Что с птичкой? И кто это — птичка? — шагнул к девушке Габерд, даже не замечая, как угрожающе звучит его вопрос. — Это я придумала, — отмахнулась она, храбро уставившись в нахмурившееся лицо мечника. — Нужно было, чтобы вы пришли как можно скорее. У королевы стряслась какая-то беда, и она плачет не переставая, а долго отвлекать наследника мы не сможем. Капитан Майзен велел вас предупредить. — Спасибо, — перевел дыхание барон и, прежде чем шагнуть к двери, сообщил: — Попозже я напишу несколько условных фраз, какими будете вызывать меня в следующий раз. «Интересно, а почему он так уверен, что будет следующий раз?» — едва поспевая за бароном, сердито сопела Тэрлина, до недавнего момента пребывавшая в абсолютной уверенности, что их королева не плачет никогда. — А кто еще пришел, кроме королевы и принцев? — Остановившись в шаге от двери, барон вдруг обернулся. — Я не знаю… — растерянно посмотрела на него Тэрлина и решилась немного слукавить: — Мы отдыхали, когда прибыл обоз. — Обоз? — почему-то удивился Ительниз. — Это капитан сказал про обоз? — Нет, — озадаченно прикусила губу маркиза. — Он, по-моему, не сразу поверил… — Значит, обоз еще не пришел, — помрачнел барон и с неожиданной строгостью предупредил: — Никому не говорите о появлении королевы. Ни одному человеку. И в столовую не ходите. Я сам распоряжусь, чтобы ужин подали сюда. — Но откуда вы взяли… — еще спорила Тэрлина, а в душе уже холодным ветром сквозило понимание: он прав. Никакого обоза не было, он еще где-то идет, а королеву почему-то отправили сюда… и Тэри даже знает кто — маг Годренс. Но тут нет ни его самого, ни Фаньи, ни кого-либо из сопровождавших ее величество придворных дам, воспитанниц и слуг. Стало быть, они остались с обозом, и раз так горько плачет королева и рвется кого-то спасать наследник, то их недавние спутники вовсе не едут мирно в своих роскошных каретах, наслаждаясь видами и запахом цветущих трав. Вот именно потому-то Бетрисса, как всегда сообразившая все немного раньше остальных, и послала за Майзеном. Но Тэри даже не представляла, чем сможет помочь обозу капитан, в распоряжении которого не более двух десятков егерей. Ведь оставить без охраны ее величество он никогда не решится. Барон уже скрылся за дверью, а она еще медлила, пытаясь понять, откуда взялась все сильнее мучившая ее назойливая, как осенняя муха, тревога. Словно она забыла что-то очень важное, и просто необходимо вспомнить это как можно быстрее. Однако все усилия оказались безуспешны, и, решив от них отмахнуться, маркиза шагнула к двери, привычно поморщившись от тянущей боли в икрах. И тут же, как удар молнии, пришло озарение: разбойник! Ведь он должен был прибыть с магом и Фаньей… и значит, он тоже там, посреди пустынной дороги, на которой произошло что-то очень скверное. Тэри поспешно шагнула в гостиную, спеша поделиться с подругами своими догадками, но поняла, что опоздала. Его высочество Альред угрюмо отвечал на вопросы капитана, а барон и притихшие кадетки внимательно его слушали. Только Бетрисса, по-прежнему сидевшая возле королевы, что-то тихо шептала ее величеству, успокаивающе поглаживая пальцем сжатые в замок руки. — Вокруг вдруг стало темнее, но сначала мы ничего не поняли, — покосившись на ее величество, невольно понизил голос наследный принц. — Подумали, это маг сделал защиту от солнца… А потом над обозом начали расцветать огненные цветы. Это было не страшно, даже красиво, но тут прискакал граф Шаграйн, схватил Бэри и посадил перед собой, а мне велел не отставать, и мы помчались к карете. А как только оказались внутри, маг открыл портал и насильно нас туда втолкнул. В голосе принца послышалась обида, но никто из присутствующих ему не посочувствовал. Девушки посерьезнели, подтянулись, а капитан, обменявшись взглядом с бароном, непреклонно сообщил, что отправляется усиливать охрану замка. — А вашим высочествам советую под присмотром учителя пройти в приготовленные для вас покои и умыться с дороги. Ужин подадут через полчаса. — Пусть накроют в оранжерее, — еще хрипловатым от слез голосом приказала королева и мягко улыбнулась сыновьям: — Капитан Майзен отвечает за безопасность Беленгора, и ослушаться его советов не решусь даже я. Извините, Ительниз, на вас нагрузили неподобающие вам обязанности… — Не извольте беспокоиться, ваше величество, — учтиво склонил голову барон. — Я вас не подведу. Ваши высочества, прошу следовать за мной. И так уверенно направился к двери, что ни один из принцев даже не попытался перечить. Проходя мимо маркизы Ульгер, барон Габерд решительно всучил ей стальной ларец и едва слышно, одними губами шепнул, указав взглядом себе за плечо: — Передайте… Тэрлина понятливо махнула ресницами и отступила в сторону, делая вид, будто не находит ничего необычного в подобной просьбе и передавать подругам подарки от возлюбленных — для нее самое обычное дело. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ,