– В связи с особым статусом вашего доступа вступительный сценарий Лимитчика будет пропущен, – сказала она. – Вы переноситесь в основной мир Версианы. Стены пропали, и меня ослепило утренним московским солнцем. Точно такое же я видел вчера, когда проснулся дома в Черемушках. Я стоял на улице, в малознакомом мне районе. Если бы это место хоть немного напоминало адрес, по которому я десять минут назад влезал в сиано-костюм – точно бы решил, что меня выкинуло из игры. Потому что я находился в Москве. Настоящей, неотличимой от той, которую видел всегда. В полном ошеломлении я рассматривал высотки, дорогу, проезжавшие автомобили. И людей. Люди не просто казались живыми – они и были живыми. Мимо протопал пенсионер с сумкой, углубившись в мысли. – Здравствуйте! – сказал я. Он посмотрел на меня, кивнул и буркнул: – Добрый день. Я смотрел ему вслед, пока он не ушел, и позвал: – Камилла! – Ты звал меня, Арбестер? – возникла рядом девушка. – Как ты меня?.. – Я тут же осекся, вспомнив, что сам выбрал случайную генерацию имени. Ладно, неважно. Хоть запомню, как оно звучит. Мало ли с кем мне сегодня общаться придется. – Тот мужчина, с которым я говорил, – это нейтрально-программный субъект? – спросил я. – В смысле, НПС? – Конечно, – ответила она. – Как и я. – Но он вел себя как настоящий. – Потому что он и есть настоящий. Все НПС в Версиане – копии живых людей, которые в это время ходят по Москве. Игра считывает их показатели и переносит в Версиану, создавая двойников в режиме реального времени. Вы можете свободно взаимодействовать с ними и получите реалистичную реакцию, генерируемую на основе личностей живых прототипов. Как только вы прекратите взаимодействие – НПС вернется к копированию настоящего прототипа. Я даже почесал голову, сетуя на собственную недальновидность. Наверное, я задал не самый неожиданный вопрос. – А как такая технология вообще возможна? – спросил я. – Вы что, по Москве камер понаставили? Камилла подарила мне шаблонную улыбку типичной девочки из техподдержки и ответила: – Принцип работы Версианы засекречен. Вы должны были заметить это, когда подписывали соглашение. – Да, помню, – соврал я. – Надеялся, что ты забудешь. А ты сама – человек? За тобой стоит реальная сотрудница компании? – Нет, я вся ваша, – снова улыбнулась Камилла. – Понятно, – кивнул я. – Слушай, я тут осмотрюсь немного. Ты не подскажешь, где мне найти других игроков? – Все игроки находятся в вашем районе. За нахождение первого же из них вы получите один уровень опыта. – Вот так, сразу? – Как вы могли слышать, ваш статус уникален. Вы получаете опыт быстрее, чем это будет возможно другим игрокам, начиная с завтрашнего дня. Сейчас у вас нулевой уровень. – Ага, ага… – Я почесал подбородок. – И каков максимальный уровень? – Тридцатый. – И я могу его получить за двадцать четыре часа? – Такая возможность не исключена, – подтвердила стюардесса. – Хорошо, в таком случае… – Я огляделся, смотря на вывески. – А где я вообще? – Одна из стартовых локаций. Ходынское поле. Авиапарк. – Что-то не был тут ни разу, – озадаченно признался я. – И как мне распознать живых игроков в толпе НПС? – Никак, – улыбнулась Камилла. – В этом суть начала игры. Путешествуйте, наблюдайте, изучайте – и со временем вы научитесь чувствовать истину. Компания «Сиана» желает вам приятной игры! Изображение девушки пропало. – Эй, мы не договорили! – крикнул я. – Камилла! Передо мной в воздухе возник мерцающий текст: Вы не можете повторно вызвать Камиллу раньше чем через 300 секунд… 299… 298… – Ну и хрен с тобой, – буркнул я. – Сам разберусь. В принципе, виртуальная помощница права. Максимум впечатлений я получу, если буду гулять тут сам. Научиться отделять нарисованный город от настоящего – первый пункт, на нем я в случае чего смогу построить любую разгромную статью. За годы работы в игрожуре я поднаторел в поиске недостатков у чего угодно, так что найти выползающий полигон или грубую склейку улиц – труда не составит. Мне хватило нескольких минут, чтобы понять, до чего я был неправ. Я прошелся до пешеходного перехода, ведущего к ЦСКА, где в растерянности понаблюдал за потоком машин. Подышал родной московской пылью. Заглянул в мусорку, внутри которой дымился окурок. Погладил кота, на редкость равнодушного, чтобы быть местным. Посмотрел на людей, заглядывая каждому в глаза и встречая цепочку естественных реакций, от озадаченности до немой агрессии. Ни черта не понимаю. – Апчхи! – проорал я, сгибаясь к земле. – Будьте здоровы, – небрежно бросила женщина с тубусом для чертежей. – Стойте! – Я бросился к ней, выхватил тубус, начал его отвинчивать. Если это не реальный мир, а кусок программного кода, то я просто должен знать. – Ты охренел, наркоман?! – завопила женщина, ударяя меня сумкой по башке. – Что ты тут ищешь?! Пошел отсюда! На асфальт выпали рулоны ватмана и несколько синих чертежей. – Виноват, – пробормотал я. – Я не хотел… Вокруг столпились несколько подростков. Один снимал меня на мобилу. – О, дай посмотреть! – Я обрадованно пошел к нему, но парень тут же изменился в лице и завопил: – Педофил! А-а-а, помогите! Педофил!!! Он бросился бежать, и другие пацаны тоже. Один запустил в меня камнем, который просвистел над ухом и врезался в заднюю дверь пыльного фургона. Водитель, казалось, ничего не заметил – невозмутимо переключился на пониженную, и фургон поехал дальше, шелестя кривым задним колесом. – Какой-то бред, – вырвалось у меня. – Это никакая не игра. Конечно, я в настоящей Москве. Меня накачали наркотиками, вытащили из сиано-костюма и выбросили на Ходынке. Иначе не объяснить не то что дикое сходство, а полнейшее отсутствие какой-либо разницы. Виртуальная реальность выглядеть так не может. Камилла мне только мерещится. Ну ладно, всегда есть компромисс трактовок. Скажем, это не виртуальная реальность, а дополненная. Я хожу по настоящей Москве и вижу то, что есть, плюс то, чего нет. Пока так и предположим. Тогда как я провтыкал момент, когда в эту реальность включился? Все же помню: лежал дома на диване, в полном одиночестве, предварительно загрузившись хлопьями на завтрак и даже сходив в туалет. Сиано-костюм поддерживает полную биологическую автономию как раз сутки, подпитывая организм всем необходимым и выводя продукты жизнедеятельности. Можно и дольше, но ни к чему рисковать, да и все равно доступ к игре дан на сутки… Как меня угораздило с самого начала потерять контроль? – Камилла, приди! – позвал я. – И впрямь дурик, – услышал я чей-то шепот, но лишь отмахнулся. Снова экран перед глазами. Штраф за слишком частый вызов помощи. Вы не можете повторно вызвать Камиллу раньше чем через 1200 секунд… 1199… 1198… – Нет, это сон, – пробормотал я. Стукнул себя кулаком по голове, впился зубами в палец. Больно. Посмотрел, как на нем остаются следы зубов с характерным прикусом, который знаю только я, мой дантист и две знакомые шлюхи. Вряд ли кто-то из них в сговоре с компанией. Да и почему я на себе костюма не вижу? Я пробежался по улице, пока не почувствовал быструю усталость. Пнул одинокий куст, постриженный под неровный овал. Наклонился к дороге, поскреб ногтем асфальт. Где граница прорисовки мира? Как провалиться в текстуры? Кувалду бы найти или еще что-нибудь. Так, я вижу вдалеке торговый центр. Отлично. Загляну, отоварюсь текилой с лимонами и устрою капитальный стресс-тест. Стартовый сценарий мы вроде пропустили, так? Должны остаться деньги. Я сунул руку в карман, вытащил пачку юаней. Ну да, все верно. В родной валюте барыги не берут. Я же лимита поганая, со мной как со скотом можно. Сорвал с банкнот резинку, оттянул ее пальцами, запулил в траву, глядя, как она летит. Физика отличная. Протестировать бы рэгдолл на добровольцах, но для этого надо дать кому-нибудь в морду. Что-то побаиваюсь я этим тут заниматься.