– Я так и знала, – хлопнула себя по коленям Валентина, – Очередной бандит. Послушай меня, мальчик, я – административный работник и следую букве закона во всём. Если полиция решит, что я как-то причастна к нападению, то пусть меня судят. – Мама, успокойся, – Василиса шикнула, стараясь унять негодование Валентины. – И я очень хочу, чтобы ты держался подальше от моей дочери. Она никогда не имела дел с преступниками, но стоило ей пересечься с тобой, как сразу же попала в отделение, – Валентина свирепела всё больше и больше. Разгоревшийся скандал прервал скрип двери кабинета следователя. Он вывел Ольгу в холл и сказал ей ожидать появления мужа. – А теперь, голубки, кто из вас пойдёт давать показания? – Николай ткнул пальцам в Васю с Антоном. Валентина недовольно закашлялась и схватила Василису за руку, не давая ей выйти вперёд. – Хотелось бы уступить место даме, – ухмыльнулся Антон, – Но видимо придётся брать удар на себя. – Я дочь забираю. Если будут вопросы, свяжитесь со мной, – Валентина обратилась к следователю, – Адрес и телефон можете узнать в администрации. – Идите, но из города не уезжать, – он обратился к Василисе, затем увёл Антона к себе в кабинет. В этот момент входная дверь в отделение открылась, и двое полицейских завели внутрь Кормухину Наталью, которая на сей раз выглядела совершенно обычно, как и должна выглядеть учительница младших классов. Едва Ольга увидела её, как сразу же побагровела и зашептала что-то нечленораздельное. Наталья же казалась совершенно потерянной, она ждала, пока сопровождающие оформят пропуск, и нервно перетаптывалась с ноги на ногу. Проскользив взглядом по Василисе и Ольге, она осталась такой же равнодушной, словно увидела старый пылесос, уже много лет стоявший в углу комнаты. Когда пропуск был готов, её повели дальше по коридору в свободный кабинет. – Вы как? – Вася обратилась к Ольге, которая всё ещё смотрела вслед Наталье. – Я просто не могу понять, за что так со мной, – её голос дрожал. – А кто это был? – Валентина включилась в разговор, – Мне кажется, я где-то видела её. – Валентина, я хотела бы попросить, чтобы вы не распространялись по поводу увиденного, – Ольга старалась говорить как можно тише, затем обратилась к Васе, – А вы могли бы и сказать, что вы её дочь. – Всё, что произошло, останется строго между нами, – прервала её Вася, чтобы та не взболтнула про детективное агентство. – Ольга, я работаю честно. От меня никто ничего не узнает. А вам желаю по скорее найти преступника и восстановить здоровье, – холодно ответила Валентина, – Вася пойдём. Я не хочу здесь проторчать до ночи. Когда они вышли на улицу, к отделению как раз подъехала машина. Через мгновение из неё вышел Егор Фёдоров. Валентина тут же подхватила Василису под руку и поспешила отойти в сторону, однако им не удалось проскочить незамеченными, и она поймала на себя недовольный взгляд соперника. – Мам, ты точно не приложила к этому руку? – Вася взглянула на Валентину, которая пыталась скрыть дрожащие пальцы при виде Егора. Успокоиться она смогла только, когда тот вошёл в отделение. Она глубоко вздохнула и, будто скинув с себя что-то видимое только её глазу, обратилась к дочке: – Нет, конечно. Как ты вообще можешь обо мне такое думать? Я в нашей семье единственная, кто соблюдает все правила порядка и морали. – В каком смысле? – Забудь, – Валентина отмахнулась и повела Василису подальше от полицейских, – Пойдём прогуляемся по лесопарку. Помнишь, ты в детстве любила качаться на больших деревянных качелях? Они ещё там. – Пойдём, – Вася кивнула, но не дала матери уйти от разговора, – И перестань юлить. Скажи, что ты имела в виду. Мне уже порядком надоели тайны. Валентина неуверенно взглянула на дочь. Она ожидала увидеть перед собой вновь непроницаемое выражение лица своей девочки, но сейчас на неё смотрели взволнованные глаза. Неужели брешь пробилась? Валентина даже не смогла сдержать эмоций и почувствовала, как глаза наполнились слезами. – Что? Всё настолько ужасно? – Вася по своему растолковала поведение матери. – Нет, что ты, – Валентина утёрла слёзы, – Просто что-то сдаю в последнее время. На самом деле ничего такого не было. Эта старая история из жизни твоего отца. Я с ним познакомилась, когда мне было двадцать лет на празднике у одного знакомого. К нему тогда приехали ребята из другого города, и среди них был твой отец. Девчонки все попадали в обморок от приезжих ребят, такие они были крутые. Кроме твоего папы, – Валентина тихонько рассмеялась, – Он был симпатичный, не спорю, как и все его друзья, но до невозможности неловкий. У него вечно всё падало из рук, он оступался, говорил невпопад. И ты не представляешь, я, как дура, в него влюбилась. Прям так, с первого взгляда. Смотрела на него, и такое тепло внутри разливалось. И видимо это была судьба, ведь мы с ним в тот же вечер подружились и до утра гуляли по городу. И он решил остаться со мной. Его друзья уехали обратно и были очень счастливы, что смогли избавиться от недотёпы-друга. Как оказалось позднее, они вовсе и не друзья были, а подельники. Папа твой состоял в банде воров. – Что? – воскликнула Василиса, перебивая мать. – Да не пугайся ты, – ещё сильнее заулыбалась Валентина, – Вором он был таким же неумелым, поэтому долго заниматься преступной деятельностью не смог. Точнее последний раз был в день, когда я узнала, что беременна тобой. Он на радостях решил подарить мне ювелирное украшение. Но денег у нас особо не было, и папа твой решил ограбить местный ювелирный магазин. Естественно, его сразу же поймали. Я тогда так испугалась, не знала, что делать и позвонила маме. Дора тот час же приехала и решила все вопросы. Не знаю, как она смогла вызволить его из тюрьмы, но к утру он уже был дома. Твой папа был настолько ей благодарен, что больше даже не помышлял о воровстве. Он устроился на работу в театр и так и работал в нём до конца дней, – Валентина вздохнула, – Жаль, что он наступил так рано. Всё-таки от судьбы не уйдёшь. – Что ты имеешь в виду? – Ты знаешь, я надеялась, что твой отец, когда встал на праведный путь, смог исправить свои ошибки, ответил за свои преступления хорошими делами. Ведь он действительно много помогал на общественных началах, был волонтёром. Я так была счастлива, что мы стали настоящей семьёй. Но когда он попал в аварию, я поняла, что этого было недостаточно. Мы мало старались, – Валентина вновь заплакала, – Надо было больше. И вот теперь я как могу за нас обоих трачу все свои силы на помощь людям. Василиса не знала, что сказать. Ей даже в голову не приходило, что её мама была такой педанткой не из-за своей гордости, а совершенно по другим причинам. Она долго молчала, лишь сильнее сжимая мамину руку, но, наконец, ответила: – Мне очень жаль, что тебе пришлось это пережить. Но ты же знаешь, что так это не работает. Пусть если бы ты даже стала святой, смерть отца ты бы не смогла остановить своими хорошими поступками. – Мы не знаем, как всё это работает. Но мне хочется верить, что за годы работы я отстояла твоего отца. – С твоим напором ты точно это сделала, – Вася улыбнулась, увидев прежний огонёк в глазах матери. Этот город без тебя теперь точно не сможет спокойно спать, ведь ты его главная защитница. – Боже! – воскликнула Валентина, – Я же совсем забыла! Мне нужно бежать, у нас сегодня собрание по поводу осенних субботников. Если я не приду, то все срулят, и никто не придёт убираться. Ты простишь меня? Это очень важно! – Иди, конечно, – Василиса отпустила мамину руку, – Я всё-таки пойду прогуляюсь до тех качелей. Хочу проветрить голову. – Увидимся вечером, – Валентина послала дочке воздушный поцелуй и убежала. Василиса провожала маму взглядом. Вася смотрела, как она садится в автобус и машет ей рукой на прощанье. Всё те же черты лица и жесты, но будто перед ней теперь был совсем другой человек. Её мама была другой, не такой, как ей казалось. Всё свою жизнь она замаливала чужие грехи в глупой надежде на спасение души. Эгоцентризм, который вечно казался Васе жутко раздражающим в матери, оказался отчаянием. Всё это было чересчур. Больше, чем могла Василиса вынести. Она забежала в ворота парка и побежала прямиком в лес, в самую гущу, чтобы поскорее скрыться от посторонних глаз. Ей было больно, так больно как никогда раньше. Она не понимала, что такого сделала, что весь привычный для неё мир стал рушиться. Почему старые тайны начали выплывать наружу, хотя никто уже давно не хочет их знать. Зачем рушить спокойную жизнь, лишённую боли? Вася добежала до тех самых качелей, которые в детстве служили для неё местом отдыха от вечной суеты, села рядышком прямо на землю и расплакалась. Но это были не просто слёзы. Она не плакала уже лет двадцать. Казалось, что она разучилась это делать, но слёзы вернулись, и каждая слезинка отдавалась нестерпимой болью. Василиса прижала колени к груди и свернулась калачиком, желая стать совершенно невидимой. Она плакала без остановки, пока у неё над головой ни просвистела пуля, с громким треском пронзившая деревянный столб качелей. Вася подняла голову, ощущая дикий холод где-то в районе затылка, затем плашмя легла на землю. Вторая пуля просвистела над ней уже через мгновение, но пролетела мимо. Вася оцепенела, казалось, что она сейчас умрёт от страха, лёжа на земле. Она ждала, что скоро послышатся шаги и третий выстрел, который пронзит ей спину, но ничего не происходило, тишина заполнила всё вокруг. Василиса поняла, что сил у неё хватит лишь на одну попытку. Ей нужно было резко встать и побежать вперёд по узкой тропке, которая выведет её на стоянку лесопарка. Там недалеко находился пост охраны. Кто бы в неё не стрелял, он не посмеет подойти ближе. Досчитав до десяти, Василиса не сдвинулась с места. Она снова сквозь слёзы начала считать, но и сейчас страх не давал ей пошевелиться. Наконец, зарычав на саму себя, она резко поднялась и на ватных ногах побежала вперёд. Сзади послышался шорох, Вася резко повернула влево, и ещё одна пуля пролетела мимо. Её точно преследовали. Она петляла, пригибалась, пряталась за деревьями – делала всё, чтобы невозможно было прицелиться в неё. Но сил оставалось всё меньше, она увидела впереди большое дерево с широким стволом и спряталась за него, надеясь, что у неё будет секунда, чтобы отдышаться. Но стоило ей остановиться, как она почувствовала тяжёлое дыхание за спиной и огромную руку, опустившуюся на её плечо. – Что за переполох тут происходит? – Михаил схватил Василису в охапку и потащил за собой до стоянки, затем грубо затолкал её в свою машину, – Пригнись и не высовывайся. Вася послушно легла на сиденье и закрыла голову руками. Она до сих пор не могла отдышаться, её лёгкие горели, хотелось забыться, закричать, сделать что угодно, лишь бы всё это прекратилось. Михаил вытащил из-под сиденья охотничье ружье, проверил заряд и вышел из машины. Он, как бывалый охотник, слышал каждый шорох. Его огромные размеры, казалось, совершенно не мешали ему бесшумно передвигаться и быстро реагировать на шум. Подождав минут десять, он залез обратно в машину. – Сбежал, гадёныш. Можешь вылезать, – он затолкал ружьё обратно под сиденье. Вася неуверенно посмотрела в окно. Вокруг всё так же был густой лес, полный шума и вечного стрекотания. Как она ни старалась, но не смогла разглядеть, прятался ли кто-то за деревьями или нет. Ей оставалось лишь поверить словам Михаила. Она выпрямилась и тихо сказала: – Спасибо за помощь. Вы можете меня увезти поскорее отсюда? – Не вопрос, – он завёл мотор, и его джип выехал на просёлочную дорогу, – И кому ты уже успела насолить, что тебя, как зайца, расстреливают в лесу? Вася шмыгнула носом, она сейчас, и правда, чувствовала себя испуганным зайцем, сбежавшим от охотника. – Только вам, как мне кажется. – Очевидно, что нет. А я тебя предупреждал, ты влезаешь на территорию, которая тебе не по зубам. – Да хватит уже, – не выдержала Вася и огрызнулась, – Сколько можно меня запугивать? – Не язви, я тебя только что от простреленной башки спас, – рявкнул Михаил, – А ты, дура, до сих пор думаешь, что тебе не нужна защита. Дора тоже не сразу поняла, что делишки, которые она проворачивала, все пропитаны местью и алчностью. Именно поэтому она так долго создавала себе защитную подушку, чтобы ни один урод к ней не приблизился. А ты зелень ещё сопливая, тебя в два счета убьют. Михаил резко повернул и въехал во двор рядом с домом Доры. На лавочке у подъезда сидел Антон. Едва увидев подъезжающую машину и Василису на заднем сиденье, он тот час подскочил на ноги и пошёл к машине. – У меня есть телохранитель, – Василиса почувствовала тепло при виде встревоженного лица Антона. – Он то? – усмехнулся Миша, затем повернулся к ней, – До чего же ты наивная. Я ещё раз тебе говорю, Дора никому и никогда не доверяла. Ей даже её семья не нужна была. Так за каким чёртом ей понадобился этот парнишка? Пораскинь мозгами, иначе ещё не так попадёшь. Вася нахмурилась, ей в голову не приходило, что Дора могла бы подпустить к себе человека без стопроцентной уверенности в его преданности. Но возможно у неё были и другие причины терпеть Антона рядом. Ведь он в принципе был весьма раздражающим, громким, нахальным. Это не могло не бесить Дору. Как раз в этот момент Антон распахнул дверь машины и, окинув их недовольным взглядом, спросил: – Что тут происходит? – Расслабься, Ромео. Спас твою деву от охотника с ружьём, – Миша показал жестом Василисе, чтобы она выметалась из его машины, – Ты уж одну её в лес гулять не отпускай, а то останутся от неё рожки да ножки, – он загоготал во весь голос и укатил прочь. – В тебя стреляли? – Антон повернулся к Василисе, затем, несмотря на её недовольное ворчание, схватил за плечи и развернул вокруг себя, осматривая, нет ли на ней ран, – Кто? Какого чёрта ты попёрлась в лес, в красную шапочку решила поиграть? – Ты замолчишь уже, наконец? – Вася сбросила с себя его руки, – Вечно трещишь без остановки, сил уже нет. Я не знаю, кто стрелял. Я ничего не видела, кроме пролетающих рядом со мной пуль. Если бы не Михаил, меня бы точно подстрелили. – Это не хорошо, – покачал головой Антон. – Конечно, умирать я не хочу. – Я не об этом. Ты теперь в должниках у него будешь. Он этого точно не забудет. – Это единственное, что тебя сейчас волнует? – Вася раздражённо рыкнула в ответ. – Нет, конечно. Просто пока у нас нет никаких зацепок по стрелку. Если это из-за компромата, то охотников будет половина городов. – А если это из-за дела Ольги? Может, кто-то не хочет, чтобы я в нём копалась? – Да нет уже никакого дела. Они всё повесят на училку. Пока я торчал в отделении, они проверили всех. Соседи ничего не видели и не слышали, камер в доме нет, что, кстати говоря, странно, учитывая, что Фёдоровы живут в новом доме, но управляющая компания сказала, что еще не настроили. Затем принялись за Наталью. Проверили всю подноготную училки. Нашли среди её социальных сетей сайт, где люди ищут себе развлечения разного интимного характера. – И что? Она же проститутка. Что в этом такого? – Ты дослушай. Там у неё были весьма занятные переписки с клиентами. Скромная учительница то у нас была не хухры-мухры, а доминантка, – Антон мечтательно заулыбался, – Люблю строгих женщин. Тебе кстати такой образ тоже пойдёт. – Ближе к делу, – процедила Василиса. – Так вот, они нашли несколько переписок в особом приватном чате, где она предлагала за оплату разыграть нападение на женщину. Как бы из расчёта, что это такая сексуальная игра.