— Какой, помощи, Вася? — с усмешкой спросил Виталий. — Самому бы кто помог. Я ещё сам на ноги толком не встал… — А почему ты говоришь, что никакой помощи? — вмешался Челюсть. — Мы ездим постоянно по лагерям, развозим груза. Спроси там, если есть интерес. — Так вы наличное развозите, — возразил сидящий рядом с положением Сникерс. — А мы вам за общак говорим. — Так а чё, люди не видят, что ли, ничё из того, что мы туда загоняем? — спросил Виталий. — Мы же на людей толкаем, а они там сами уже разбираются, чё под крышу, чё на больничку… — На своих людей толкаете, — произнёс Рубан, подчёркивая слово «своих». — Они такие же наши, как и ваши, — вставил Виталий. — На сорок первой у ответственного поинтересуйся, если есть сомнения. — Да нет сомнений, — тут же ответил Опаля. — Просто вы туда возите всё, и опять же никого в курс не ставите, чё куда отправили. А потом оттуда малявы идут, и люди спрашивают, кто положенец в городе, Бондарь или кто. Ты же от своего имени всё пихаешь. — А от чьего имени мне пихать? — удивился Виталий. — Мы сами работаем, и сами отправляем, как считаем нужным… — А в обшак уделить внимание нужным не считаете? — спросил Сникерс, говоря подчёркнуто вежливо. — Опять мы приходим к тому же, — ответил Виталий и посмотрел на всех. — А то, что мы развозим, это на обшак там не идёт? А грузовики овощей, которые мы туда завозим на столовые, это чё, на личное кому-то? — Какие овощи? — не понял Опаля. — Я у Кугука беру в Борисовке постоянно по грузовику картошки и у Зубаря по грузовику свеклы там, и остальных овощей. И развожу по лагерям. — От своего имени? — с сарказмом спросил Опаля. Виталий внимательно посмотрел на него и сразу понял, куда он клонит. Положения коробило от того, что в зонах получают грев от кого-то другого. Для постоянно нуждающихся зэков это было показателем того, кто в городе живёт по понятиям и у кого больший авторитет. И Виталий уже не раз слышал, как в сорок первой колонии ходили слухи о том, что положенец в городе именно он, а не Опаля. Это и не давало покоя настоящему положенцу. — Да не от чьего имени, — сказал Виталий, чтобы не накалять атмосферу. — Просто завожу и всё. Оказываю помощь нуждающимся. Сам знаешь, администрация постоянно плачет, что людей кормить нечем. А от кого, чё, не говорю. Они там сами не знают, от кого это. Горваль думает, что это от Шелеста на тюрьму идёт, потому что мы как-то вместе туда завозили один раз. А на двадцать третьей думают… — Так вот надо, чтобы там не думали, Виталя, — перебил его положенец. — Надо, чтобы знали, что это от людей всё идёт, и что эти люди в городе вместе все. Мы же одно дело делаем. Значит, давайте встречаться постоянно, а не так, как сейчас, когда разбираться приходится. Встречаться и координировать наши действия. Чтобы никто не думал там в зонах, а знали, что здесь люди вместе все. Теперь до Виталия дошло, что нужно положенцу. Тем более что уже слышал однажды подобные слова от другого положенца несколько лет назад, когда Ткач подтягивал его и Толяна к себе. Теперь Опаля хотел присоединить уже созданную Бондарем группировку к своей, чтобы усилить свою и одновременно прекратить различные слухи. Тогда все будут знать, что если бондаревские что-то завозят на лагеря, то это с подачи Опали. — Мы работаем сами, Вася, — немного подумав, ответил Виталий. — А встречаться мы и так встречаемся и общаемся. Опаля молча откинулся в кресле и посмотрел на всех остальных, всем своим видом давая понять, что Бондарь его не понимает. Сидящий до этого молча Слава Богомол сказал: — Виталь, мы сейчас просто как друзья общаемся. Тебе щас предлагают вместе работать. Или ты думаешь, что сам все темы вывезешь, без людской помощи? — Да, ты определись просто, — добавил Опаля. — Если вы с нами будете, так и вопросов таких вот возникать никогда не будет. Курсуйте просто, с кого получаете и что. А если вы самостоятельно двигаетесь, значит, за свои действия отвечать всегда сами будете. Виталий внимательно посмотрел на него, пытаясь определить, угроза это или нет. На всякий случай он поднял руку и стал якобы чесать шею, чтобы в случае чего можно было быстро выхватить из-под куртки оружие. Опаля прекрасно знал, на что способен младший Бондарь. Потому и собрал здесь почти всех своих. Но намерений предъявлять что-то прямо сейчас в положение Виталий не увидел и уверенно сказал: — Мукимовская ханка мне больше не нужна. Мне сауна только нужна, чтоб своих встречать из лагерей, щас освобождаться начнут. Да чтоб самим отдохнуть было где. Насчёт ханки сами с ним договаривайтесь, я думаю, он будет давать, никуда не денется. — Да х…й с ним, с Мукимом, — начал раздражаться Опаля. — Ты за себя скажи. Вы самостоятельно двигаетесь или как? — Да, мы сами работаем, — ответил Виталий, продолжая «чесать» шею. — Ну всё тогда, вопрос решён, — сказал Опаля и поднялся. — Тогда работайте так, чтобы мы по таким вопросам с вами не встречались. И на людское не ссылайтесь нигде, — он повернулся к остальным и сказал: — Чё, поехали, надо ещё с гостиницей вопрос решить. Все стали подниматься с кресел и диванов и выходить из номера. Виталий, тоже встав вместе с Челюстью и выходя, сказал уже на ходу: — Так а я на людское и не ссылался никогда, Вася. Хотя сам на это людское отдавал вагонами в своё время, когда возможностей больше было. — Да не за это речь, — поняв, что его предложение уже отвергли, Опаля стал разговаривать холодно: — Когда на зоны чё-то возите, не говорите, что это с общака. А то будут думать, что у нас тут пять котлов. Общак в городе один. Поясняйте там, короче. Чтоб вопросов не возникало. — A-а, да за это базара нет, — согласился Виталий. Они уже вышли на улицу, и братва положенца стала рассаживаться по машинам. Секрет подошёл к Виталию и сказал: — Зря ты это, братан. Вдруг тебе помощь понадобится, за Васей сам знаешь, какие силы стоят. А может, и нам твоя понадобится, ты-то уже давно здесь в городе вращаешься, ориентируешься поболе. — Если моя помощь понадобится, или если людского коснётся, я всегда рядом, — ответил Виталий. * Валера с Антоном сворачивали к сауне на «Круизёре», когда Антон увидел рассаживающуюся по машинам братву и быстро заговорил. — Тормози-тормози, Валера. Поехали отсюда, быстрей. Валера, до этого смотрящий только на дорогу, автоматически нажал на тормоз и стал быстро разворачиваться. А когда увидел множество парней возле сауны, недоумённо проговорил. — Опа, бля, ни хера себе. Это кто такие? — Это Опаля, положенец, — произнёс Антон, с опаской оглядываясь. — Походу Муким тоже им платит. Поехали пока отсюда, потом приедем. — Когда потом? Машину надо в покраску загнать, — возразил Валера, замедляя ход. — Может, мы помыться туда едем? Им-то какая разница? — Быстрей-быстрей, Валера, ты чё тормозишь?! — повысив голос, озабоченно произнёс Антон, смотря назад. — На Пушкина меня высадишь и езжай загоняй. Я сам к нему зайду пешком попозже, потом на тачке доеду. Нельзя им на глаза попадаться здесь. Заподозрят, что мы в теме, х…й слезут с нас… Валера надавил на газ и «Круизёр» понёсся по узкой улице. — Рядом-то рядом, — продолжал говорить Виталию Секрет. — Но опять же, сам говоришь, что если коснётся. Атак Васю воры спросят, кто из братвы рядом, кто людской ход поддерживает, а тебя тут нет рядом… Виталий, в это время уставившийся на темно-зеленый «Круизёр», который резко стал разворачиваться и уезжать, не слышал Секрета. Он быстро метнулся к «Едэш-ке* и стал ломиться в водительскую дверь, которая не открывалась, — Ты чё, Виталя?! — Ты куда?! — почти в один голос воскликнули Челюсть и Секрет. — Потом, — махнув рукой, впопыхах проговорил Виталий, оббегая машину и залезая за руль через пассажирскую дверь. — Ты меня домой отвези сначала! — крикнул вдогонку Челюсть, но Виталий уже надавил на газ и с буксом рванул к выезду. Со стоянки перед сауной уже выезжали Опаля и остальные. Они с удивлением уставились на Виталия, который бешено сигналил им, чтобы они пропустили его на выезд первым. Последние машины остановились, уступая ему дорогу, но недоумённо смотря на него. А Опаля и следующая за ним машина Сникерса уже заняли выезд, и Виталию показалось, что они ползут как черепахи. Когда он, провожаемый удивлёнными взглядами, всё же выехал на дорогу, то с рёвом обогнал всех и понёсся в сторону перекрёстка. Но выскочив на него, посмотрел в обе стороны и не увидел очертаний уезжающего джипа. Одна дорога уходила в глубь частною сектора под Пушкинский мост, вторая шла в сторону центра города, и Виталий наугад повернул в сторону центра и нажал на газ. Он решил, что «Крузёр» мог уехать только в город, и что не так просто он развернулся и стал уезжать. Видимо, это могли быть те самые насильники, и они его узнали. Решив, что это могли сделать кто-то из его знакомых, Виталий стал опять перебирать в памяти всех, кто ездил на «Крузаках*. И подлетая к следующему перекрёстку, засунул руку за пазуху и схватил рукоять маузера. Он рассчитывал увидеть зад удаляющегося джипа и уже планировал, как он его остановит, гадая одновременно, кого он в нём увидит. Но, остановившись на перекрёстке, он осмотрелся и опять ничего не увидел. — Сука! — выругался Виталий и от досады плюнул в окно, забыв, что оно закрыто. * Подъехав обратно на стоянку, где ждал Челюсть, Виталий выскочил из машины через пассажирскую дверь и пошёл мимо Игоря в сауну. — Ты куда так рванул, я не понял? — недоумённо спросил Челюсть, идя к нему навстречу. А когда Виталий с решительным лицом прошёл мимо него в помещение, он спросил вслед. — Ты куда опять? — Щас я, — не поворачиваясь, ответил Виталий и прошёл в номер, где обычно отдыхал Муким, пока его офис наверху ещё не достроили. Муким тоже сидел на ханке, но поскольку Виталий уже парился с ним в сауне и не видел на нём проколов, то сделал вывод, что он принимает её через желудок. Это называлось пускать по кишке, и позволить себе такое в постоянном режиме могли только те, у кого она была в избытке. Виталий зашёл в номер, и Муким сразу открыл свои глаза, по которым сразу было видно, что он кайфует. Он приподнялся на диване и сказал: — О-о, проходи, Виталь. Если ты остался, я так понял, что всё остаётся как есть? — Кто к тебе мог на «Крузаке» приехать щас без номеров? — вопросом на вопрос решительно перебил Виталий, давая понять, что спрашивать будет он. — Без номеров? Да хер его знает, — пожал плечами Муким. — А дуга стоит спереди с туманками большими? — Не знаю, я только жопу видел. Может, и стоит. А кто это был? — Батышкин приезжал с кем-то на «Крузаке», без номеров были. — Батышкин? — Удивился Виталий. — Чё ему во Владе мало саун, что ли? Или он тоже за ханкой приезжает? — Да помыться заезжают иногда, общаемся мы, — как-то уклончиво ответил Муким. — У него здесь в городе друзья есть, он к ним приезжает. — А чё он рванул тогда отсюда, как нас увидел? Развернулся сразу и сорвался? Чувствует, что ли, за собой чё-то? В этот момент вошёл Челюсть. — Батыш сорвался? — удивился Муким. — Да не может быть. Серый «Крузак» без номеров, запаска сзади?