— Есть маленько. Так вот, она говорит: «Если бы ты развелся, мы смогли бы все время быть вместе!» А он: «Ну-ну, деточка…» — Фу, фу, гадость какая! — «Не могу же я бросить жену. А как же деньги, приличия и т. д. и т. п.? Лучше скушай мороженку». — Меня тошнит. Даже торта больше не хочется. Так что спасибо. — Всегда пожалуйста. А может, у нее есть более подходящий по возрасту, но бедный любовник, и они решают угрозами и побоями выжать из сенатора немного бабла. Начать с пары фингалов, потом перейти к шантажу. Тут входит мистер Мира, они впадают в панику и меняют план действий. — Мне нравится. — Или предыдущая любовница тлеет-тлеет и наконец закипает, потому что сенатор променял ее зрелую задницу на какую-то малолетнюю потаскушку. Так пусть же заплатит за это!.. Тут тоже нужен подельник. — Чтобы, претворяясь риелтором, заманить сенатора в дом. — А потом: «Сюрприз! Ах ты, старый кобель, сейчас мы тебя отделаем!» — Ева притормозила на светофоре. — Все эти сценарии меня не вполне устраивают, но хотя бы дают отправную точку. Она какое-то время перебирала возможные варианты и наконец нашла еще один. — У Макдональд железное алиби. Хэнсон проверит, но оно подтвердится. Может, Макдональд спала с Эдвардом, или у них еще какие-то счеты, и она нанимает кого-нибудь, чтобы с ним разобраться. Надо взглянуть на ее финансы. Мы имеем дело не с профессионалом, однако юрист, тем более занимающийся политикой, наверняка знает парочку сомнительных типов. По дороге к особняку Ева изучала окрестности. — Тихий, добропорядочный, богатый район. Опрос соседей ничего не дал: большинство было на работе или занималось своими делами. В такой мерзкий денек кто же станет глазеть в окно и проверять, не происходит ли чего-нибудь необычного на улице или в соседнем доме? Преступникам просто повезло, и это меня беспокоит. Они сумели вытащить из дома и погрузить в машину раненого человека, и никто ничего не заметил. — Повезло, что день был мерзкий и пасмурный, а не солнечный? — Да, такое заранее не спланируешь. Ева вылезла из машины, оглядела особняк. — Красивый дом, — заметила Пибоди. — Старый. Вернее, старинный и величественный. Понимаю, почему мистер Мира не хочет его продавать. — Ему важнее то, что внутри — я не о вещах. Воспоминания, чувства, образы прошлого. А главное, он обещал. Если бы Эдвард Мира хоть немного понимал своего кузена, то знал бы, что мистер Мира не отступится от данного слова. — Подожди-ка! А что, если это такая уловка, чтобы заставить мистера Миру отступиться? Они прошли в калитку. Пибоди продолжала развивать свою идею, разматывая на ходу шарф. — Сенатор инсценирует собственное похищение, а когда мистер Мира чуть с ума не сходит от беспокойства, ему звонят псевдопохитители. «Дайте согласие на продажу дома, иначе вашему кузену несдобровать»? — Кто же в такое поверит? — Ты сказала, что сенатору нужны деньги, так? Псевдопохититель заявляет, что Эдвард ему должен. «Продайте дом, чтобы я мог получить свои деньги, а не то я убью его». Ева нахмурилась, подумала немного. — Пожалуй, да, тоже отправная точка — не менее правдоподобная, чем… Печать сорвана. Она сделала Пибоди знак остановиться и внимательно осмотрела полицейскую печать, которую вчера сама наложила на дверь. — Кто-то проник внутрь. Включить запись. Не говоря больше ни слова, обе достали оружие. Ева приблизилась к двери, глянула на Пибоди и кивнула. Они вошли в дом: одна пригнувшись, другая выпрямившись, одна целится вправо, другая — влево. Держа оружие наготове, Ева выпрямилась и подняла взгляд. С люстры свисало тело Эдварда Миры: лицо потемнело от синяков, горло покрыто запекшейся кровью. Бывший сенатор был совершенно обнажен, если не считать напечатанного на принтере плаката на груди: «ПРАВОСУДИЕ СВЕРШИЛОСЬ». — Похоже, это все-таки была не уловка. — А если уловка, то явно что-то пошло не так. Давай обыщем дом и сообщим в Центральное. Глава пятая Они обыскали дом, записывая каждый шаг. Пока Пибоди звонила в Центральное, Ева нашла механизм, опускающий люстру. О его существовании она знала только потому, что в ее собственной прихожей был такой же. — Можно чистить люстру, не залезая на стремянку, — объяснила она Пибоди. — Удобно. Черт, хорошо же его уделали, прежде чем вздернуть. — Думаю, повесили еще живым. Порезы на шее, скорее всего, нанес себе сам. Частицы кожи и кровь под ногтями тоже, вероятно, принадлежат ему. Но это установит судмедэксперт, как и причину смерти. Ева открыла принесенный Пибоди чемоданчик с полевым набором. Пока изолировались, она продолжала рассматривать тело. — Били по лицу и по гениталиям, раздели догола. Личные счеты. Причем крупные. Возможно, сексуального характера. — На попытку шантажа точно не похоже. Может, одна из тех женщин, с которыми он спал? С другой стороны, ты права — как ей удалось выволочь его из дома? Видимо, не обошлось без сообщника. Ева достала набор инструментов и измерительных приборов. Первым делом установила личность с помощью идентапада. — Убитый — Мира, Эдвард Джеймс. Шестьдесят восемь лет. На лице множественные порезы и кровоподтеки. Обе скулы, похоже, сломаны, выбито несколько зубов. — Ева надела очки-микроскопы. — Пибоди, проверь время смерти. Вряд ли побои нанесены кулаками. Возможно, резиновой дубинкой. Скорее всего, с утяжелителем. То же касается гениталий, хотя в паховой области присутствуют какие-то… следы от уколов, что ли? — Смерть наступила в три тридцать шесть. — Значит, перед смертью его довольно долго избивали. На запястьях кровоподтеки. Взгляни, как расположены. Трупное окоченение еще не прошло, поэтому Ева показала на собственных руках — соединила ладони и подняла над головой. — Похоже, его связали и подвешивали за руки — видишь, как расположены кровоподтеки? На лодыжках синяков нет. Пинали по яйцам, много раз подряд. А вот неглубокие следы от уколов… Думаю, туфли с этими дурацкими заостренными носками. — Значит, убийца — женщина. — Я видела такие и на мужчинах, хотя согласна, скорее всего, женщина. Месть на сексуальной почве. «Буду пинать тебя по яйцам, ублюдок, пока не отвалятся!» — по-моему, так. А еще его насиловали. Плечи Пибоди поникли. — Что?! — Ты не смотрела на тело со спины. Анус разорван и окровавлен. Сенатора насиловали каким-то предметом. Личные счеты на сексуальной почве, тщательно разработанный план. Его привезли обратно в дом. Может быть, изначально пытать хотели именно здесь. — Но пришел мистер Мира… — У них была машина и место, куда отвезти сенатора. Возможно, это план Б. Возможно, они с самого начала собирались забрать его с собой, потом привезти обратно и повесить. Ева села на пятки. — Готова поспорить, сенатора привязали к люстре и дождались, пока он начнет приходить в себя — пока очнется и сможет чувствовать и сознавать, что с ним происходит. Потом нажали кнопку и наблюдали, как он взмывает все выше, пытаясь разорвать веревку, как задыхается, раздирает себе горло ногтями. Когда месть настолько личная, хочется, чтобы обидчик чувствовал приближение смерти, хочется самому видеть ее наступление. — Кто пойдет на такое из-за любовной интрижки? Неужели женщина способна настолько рассвирепеть лишь потому, что ее бросили? — Конечно. Разумеется, это означает, что она совершенно чокнутая, но разве мало в мире чокнутых? Сообщник в таком случае тоже совершенно чокнутый. Ева встала на ноги и на секунду прикрыла глаза, чтобы четче увидеть картину. — Итак, вчера убитый приезжает сюда, чтобы поговорить о продаже дома, который он не может продать без согласия мистера Миры, а мистер Мира согласия давать не собирается. Сенатор сам впускает убийц. Возможно, чокнутая любовница притворилась вменяемой и предложила познакомить его с риелтором. Возможно, пришла неожиданно. В любом случае сенатора отводят в кабинет. Ева обогнула труп и сделала несколько шагов в глубь прихожей. — Он не был связан — по крайней мере, мистеру Мире так не показалось, экспертиза установит. Значит, ему угрожали шокером. Один держит на мушке, другой лупит по лицу. Приезжает мистер Мира, окликает кузена по имени, идет в кабинет. К нему убийцы шокер не применяют, просто бьют по голове. Ева ходила из угла в угол, прокручивая в голове разные варианты. Это было уравнение с переменными, и картинка менялась в зависимости от того, какие значения она в него подставляла. Недовольная результатом, Ева начала сначала. — Давай вернемся назад и прикинем время. Долго ли находился в их власти убитый до приезда мистера Миры? — Ты сказала, что убийцы уже начали избивать сенатора — что мистер Мира заметил следы побоев.