Ева резко встала из-за стола и вытащила за цепочку большой бриллиант в форме слезы, который носила под рубашкой. — Когда ты подарил мне этот камень и сказал, что любишь меня, я подумала, ты спятил. — Помню. — Рорк поглядел на нее и снова отпил вина. — Отлично помню. — Но когда ты показал мне этот кабинет… уголок, сделанный специально для меня… Когда я увидела, что ты создал в своем доме точную копию моей квартиры, потому что знал: мне нужна собственная, знакомая территория… Ты все понял верно, и я поверила. Поверила, что ты действительно меня любишь. А теперь, оказывается, мой кабинет тебя не устраивает! — Не устраивает, — подтвердил Рорк, поразив ее в самое сердце. — Потому что не стоит тебя и той работы, которой ты занимаешься каждый божий день. Но дело не только в этом. Когда-то тебе требовалось нечто знакомое и привычное, чтобы оставить свою квартиру и переехать сюда. Ты нужна мне, поэтому я дал тебе то, в чем ты нуждалась, чтобы ты могла жить здесь и чувствовать себя как дома. Я думал, три года — достаточный срок, чтобы отпустить прошлое и создать нечто новое — не в моем доме, а в нашем. Взгляд Рорка оставался холодным, однако Еве показалось, что за стеной голубого льда она уловила нечто новое. Обиду, вот что. — Я тревожусь: ты цепляешься за то, что было прежде — до нас с тобой. — Чушь собачья! — Нет, она не станет молча терпеть. — Чушь собачья. Ни за что я не цепляюсь… Ну, разве что чуть-чуть, — поправилась Ева. — И не психую… почти. Черт, черт, черт… — Я привыкла к своему кабинету. Меня он устраивает. Как я смогу приглашать сюда копов, если ты устроишь из него будуар? Это рабочее место, где расследуют убийства, а не выпендриваются перед гостями. Сквозь лед прорвалось раздражение — уж лучше так, чем обида. — Обновить интерьер и создать удобное рабочее место не значит выпендриваться. Господи, Ева, да ты с твоим профессиональным снобизмом только и делаешь, что выпендриваешься — просто на другой лад. — Кто бы говорил! Хочешь узнать, кто из нас больший сноб, приятель? — Нет. Хочу побеседовать об этом столе. — О… столе? — Ты к нему привязана? — Я… — Застигнутая врасплох, Ева запустила руки в волосы и хмуро уставилась на стол. — Не вижу в нем ничего плохого. — Лично я вижу в нем много чего плохого, но если ты к нему привязана, он остается. Точка. Если же нет, можешь рассмотреть несколько других вариантов, например командный центр. — Не нужен мне никакой… Командный центр?.. — Большой U-образный стол со встроенными кнопками и сенсорными экранами. Основная система отображения и управления расположена по центру, дополнительная — с одной стороны, дисковая память и голографический экран — с другой. Техника развивается не по дням, а по часам, и бывает полезно идти с ней в ногу. — Не слишком-то я лажу со сложной техникой, так что… — Я это учел. Рорк перебил Еву на полуслове. Уже не столь холодно, отметила она. — Ты предпочитаешь обычную доску, — продолжил Рорк, — так что она остается. Тебе предложат несколько вариантов экранов — а экраны мы здесь заменим, как и во всем доме. Речь ведь не о диванчиках и шторках с рюшечками! — Да, но… — Мы ужинаем здесь чуть ли не каждый день, — опять перебил Рорк. — Давно пора отвести для еды особое место — скорее всего, там. Обеденный стол, стулья. Причем стол должен раскладываться — на тот случай, если нагрянет половина убойного отдела. Также не помешают дополнительные компьютеры и уголок для отдыха. — Для отдыха? Рорк сделал жест рукой с бокалом. — Можешь сколько угодно утверждать, будто не принимаешь гостей в кабинете, но у тебя часто бывают посетители. Копы, по крайней мере. — Они ни за что не уйдут, если наставить удобных кресел. Ева потерла шею. Черт, а в этом что-то есть… Да и идея с командным центром ей понравилась. — Я привыкла, вот и все. А тут вхожу и вижу какую-то мурлыкающую рыжую девицу в сапогах. Еще и ты заявляешь: «Сделаем так-то и так-то». — Повторяю: я бы ничего не стал трогать и тем более менять без твоего согласия. Это ведь не только твой кабинет, черт побери. Это твой дом. — Потому я и рассвирепела! — Не зная, что еще ответить, Ева дернула себя за волосы. — Это ведь и мой дом тоже, а мне показалось, будто ты распоряжаешься, даже не предупредив меня. Рорк немного помолчал, затем налил себе еще вина. — Пожалуй, тебя можно понять. Хорошо, что высказалась откровенно. Я не распоряжался, а закладывал фундамент для выбора, который ты вольна сделать или не сделать. Хотела бы ты работать с Шармен? — Ты спятил?! — Не спятил. Я пригласил ее, чтобы показать тебе несколько готовых вариантов, которые могли бы тебе понравиться. Если бы ни один не понравился, Шармен предложила бы еще что-нибудь. Если бы ты захотела внести изменения в некий вариант, мы бы внесли изменения. В точности как с додзё. Думаю, если бы я заранее сообщил, что хочу создать для тебя додзё, ты бы ответила: «Додзё в доме? Что за чушь?!» Рорк произнес это сварливым голосом с американским акцентом, и Ева невольно рассмеялась. — Совсем на меня не похоже! — Вполне похоже. Учти, Шармен разрабатывает новый дизайн и для спальни. — Что? Зачем? Там и так хорошо… — Спальня создавалась для меня — до того, как я тебя встретил. Задолго до того, если уж на то пошло. Теперь она будет заточена под нас обоих. — Мне и так нравится. — Я ничего не буду менять, пока ты не одобришь новый дизайн. Если неожиданно вернешься домой и обнаружишь в спальне мурлыкающую рыжую девицу, то будешь, по крайней мере, знать, что она там делает, и не станешь вести себя так, будто я собираюсь трахнуть ее на нашей кровати. Ева обиженно ткнула в него пальцем: — Я себя так не вела! Иначе один из домашних роботов уже носил бы костюм из твоей кожи. Можешь спросить у Пибоди — я сегодня ей объясняла. — По какому поводу? — Почти весь день допрашивала прелюбодеев. Пожалуй, все-таки выпью вина, — решила Ева и отобрала у Рорка бокал. — Настроение поганое. Поэтому и приехала домой пораньше, чтобы развеяться, прежде чем продолжить работу. А Соммерсета не было, и даже с ним не удалось попрепираться. — Я приехал еще раньше и предложил ему сходить куда-нибудь с друзьями. — У трупов нет друзей — разве что другие трупы. Рорк приподнял брови и склонил голову набок. — Полегчало? — Не особо. Он налил себе вина. — Я хотел сделать что-нибудь для тебя — для моего копа. Не спорь, — добавил он прежде, чем Ева успела раскрыть рот. — Ты — свой собственный коп, причем самый талантливый из всех, кого я знаю. Но ты еще и мой коп и достойна большего. Ева была тронута, потому что знала: Рорк говорит искренне. — Пытаешься соблазнить меня командным центром? — Пытаюсь. А еще преследую чисто эгоистическую цель: хочу, чтобы ты отпустила прошлое. — Прошлое? Дело не в старой квартире. Вовсе не в ней. Она принадлежит теперь Мевис, Леонардо и малышке. Они сделали ее своим домом — ничего моего в ней не осталось. Мне не нужна та квартира — ни там, ни тут. Честное слово, я не за прошлое цепляюсь. Просто я привыкла к кабинету, вот и все. Но главное, это твой подарок. Ты еще тогда знал меня как облупленную и подарил мне его. Вот чего я не хочу отпускать. Ева глотнула еще вина и буркнула: — Недотепа! Рорк подошел, провел пальцем по ямочке у нее на подбородке. — Тогда мы оба в этом нуждались, недотепа. А теперь давай попробуем что-нибудь новое. Хотя если тебе нужно, чтобы все осталось как есть, так оно и останется. — Если я скажу: «Хорошо, давай попробуем», эта рыжая не разведет тут гламур? — Ничего сколько-нибудь похожего на гламур — даю слово. — Хорошо. Но извиняться я по-прежнему не намерена. — Я тоже. — Тогда мы квиты. Он коснулся губами ее губ.