Его ухмылка становится еще шире. Он знает, что я этого не сделаю, но это не значит, что я на это не способен. – Ты не сделаешь этого, сынок. Обойдя меня стороной, он спускается по стеклянной лестнице как раз в тот момент, когда в вестибюль входит моя мама. – Отлично, наконец-то мне удалось застать вас обоих. Проходите и присаживайтесь. Неудивительно, учитывая, что она проводит большую часть времени, летая по миру и работая над новыми фильмами. Я спускаюсь, иду прямиком в гостиную и усаживаюсь, закинув одну ногу на диван. Вытянув шею, я провожу рукой по волосам. Во что, черт возьми, играет Мэдисон? Я понимаю ее гнев. Все же она узнала, что во время инициации я переспал с той, кого она считала своей матерью, и, кроме того, открылась история с Хейл. Но она даже не удосужилась поинтересоваться, почему я это сделал. Вероятно, она решила, что я, как обычно, буду держать все в тайне, но на этот раз все было немного иначе. Я был в ответе за Хейл. Она всегда была под моей защитой, мы были неразлучны с детства. Я спал с моделями «Виктория Сикрет» и знаменитыми актрисами, но все равно держал ее при себе. Я часто ей изменял и еще чаще трахал ей мозг, но я никогда не изменял Мэдисон – несмотря на то, что она поступала так со мной. Конечно, это нельзя было назвать изменой, потому что технически мы не были вместе, но время от времени мы занимались сексом, чувствуя, что мы оба этого хотим. Если то, что сказал мне Нейт, было правдой, они зашли на мою территорию, и у этого будут последствия – об этом им еще предстоит узнать. Это была запретная зона, а вы знаете, как поступают с нарушителями… Отец сидит в своем черном кресле. Рядом на точно таком же троне – как мы его называем, – но белого цвета расположилась моя мама. У обоих кресел высокие спинки, огибающие плечи и руки родителей. Мама покачивается взад-вперед, положив одну руку на бедро, а другой поддерживая подбородок. Она по-настоящему красива. У нее короткие каштановые волосы, постриженные точно вдоль линии подбородка, и острые, точеные черты лица. Мы никогда не были близки, потому что она вечно была в разъездах. – Мне это не нравится. – Не нравится что? – папа закидывает ногу на ногу и достает сигару. Мой взгляд мечется между обоими родителями. Мама замирает и прищуривается, в упор глядя на отца. Вечер обещает быть интересным, поэтому я устраиваюсь поудобнее, откидываю голову на спинку дивана и устремляю взгляд в потолок. – Ты знал, что мне не нравится эта женщина, но все равно ее спас? Она… – мама запинается, и, о боже, неужели в ее голосе слышится волнение? – Я никогда не соглашусь с тем, что она сделала, Гектор! – …не согласишься, потому что ты никогда не понимала этой жизни, Скарлетт. Их споры становятся все тише и тише, до тех пор, пока мамин голос не вырывает меня из сна. – Бишоп! Я сажусь. – Что? – Убери эту девчонку из моего дома. Она мне не нравится. – Кто, Хейл? Мама молча на меня смотрит или, лучше сказать, пялится. Я закатываю глаза. – С удовольствием, но ее привел сюда отец. Мама снова переключает внимание на папу. – Избавься от нее, Гектор. Я серьезно. Затем она лезет в сумочку и достает связку ключей. – Думаю, сейчас самое время, чтобы это сделать, так что… Папа встает с кресла во весь свой внушительный рост. – Не сейчас, Скарлетт. Она вскидывает руку, не давая ему договорить. – Замолчи. Поскольку тебе нравится быть главным и принимать решения без меня, на этот раз я разберусь без твоего участия. Она оглядывается на меня, и ее сердитое выражение лица смягчается. Одарив меня легкой улыбкой, она бросает связку ключей мне на колени. – Поздравляю, сынок. С днем рождения! Я растерянно смотрю на ключи. – Погоди, какое сегодня число? Мама подходит к дивану и садится рядом со мной. – Я знаю, что день рождения будет только в выходные, но я решила отдать тебе ключи прямо сейчас. Я смотрю в ее глаза и впервые замечаю, сколько в них усталости. Их обрамляют тонкие морщинки, а линии на ее щеках видны даже тогда, когда она не улыбается. – Мам, я не думаю, что мне нужна еще одна машина… – Это не машина… Мое лицо проясняется. – Подожди, ты купила мне личный самолет? Отец поворачивается к нам спиной. – Господи Иисусе. Мама хихикает и берет меня за руку. – Не в этот раз, дорогой. Это твоя собственная квартира в Нью-Йорке. Пентхаус, потому что мой мальчик заслуживает только лучшего. Она проводит рукой по моей щеке. У меня перехватывает дыхание, информация никак не может уложиться в моей голове. – Ты купила мне квартиру? Она кивает. – Ага! Лучшее, что я смогла найти, совсем недалеко от Нью-Йоркского университета. – …Если он туда поступит, – вставляет папа, но никто не обращает на него внимания. Она обнимает меня прежде, чем я успеваю ее поблагодарить. – Когда я смогу познакомиться с этой девушкой Лебедем? Ты не представляешь, как мне интересно… Я выдыхаю и опираюсь на спинку дивана, сжимая в кулаке ключи. – Наверное, никогда. – Что ты сделал? Ее тон кажется обвинительным, и не без оснований. Она хорошо знает меня и моего отца. – В том-то и дело, что я не сделал ей ничего плохого – кроме того, что скрывал от нее некоторые вещи. Я ни разу не обманул ее и не причинил ей вреда. – Хранить секреты – большое дело, сынок. Предполагаю, что она узнала о вас с Элизабет и о шлюхе в соседней комнате. У меня вырывается смешок. Забавно услышать грубое слово, вылетевшее из уст моей мамы. Она встает, снова сжимает мою руку и мельком смотрит на отца. – Что бы это ни было, дай ей время. Но не позволяй ей тебя дурить. Она расправляет плечи и осторожно поправляет блузку. – Что ж, ненавижу покидать свое идеальное семейство, но мне нужно вернуться на съемки в Лос-Анджелес. У самого выхода из гостиной я ее окликаю: – Эй, мам? Она поворачивается ко мне. – Да? – Спасибо за квартиру. Глава 5