Я ложусь на спину, закинув руки за голову. – Кажется, я запуталась. Я вроде как поцеловала Нейта – снова – и Брантли. Я не должна была этого хотеть, и все это время они меня не привлекали, но были периоды, когда я желала каждого из них. Я знаю, что люблю Бишопа, и никто не сможет его заменить, но я все равно злюсь на него за ложь и за секреты, которые он от меня утаил. И кроме того, – я сажусь, опираясь на локти, – он что-то знает о Тилли! Я прекрасно понимаю, что моему неуравновешенному брату, вероятно, совершенно плевать на мои подростковые переживания, и, скорее всего, он даже не понимает, о чем я, черт возьми, говорю. Он сидит, застыв в одной позе, и я поворачиваюсь к нему лицом. – Деймон? Он качает головой и вздыхает. – Она в безопасности. Теперь. – Что?! – я вскакиваю с кровати. – Что ты имеешь в виду? Что ты о ней знаешь? – Слишком много, – отвечает он, рассеянно глядя мне через плечо. Он ложится на спину и сворачивается в клубок. Мое сердце сжимается от жалости. Он так страдает, а я ничем не могу ему помочь. Оставив его наедине со своими мыслями, я выхожу из его комнаты и направляюсь в свою спальню. Он тоже знает что-то о Тилли. Мне нужно было ее увидеть. Ей нужно срочно вернуться домой и держать Нейта при себе. Плюхнувшись на свою разобранную кровать, я съеживаюсь от охватившего меня чувства. Простыни напоминали о предательстве, а подушки пахли ложью. Я быстро вскакиваю на ноги и стаскиваю с кровати постельное белье. Собрав простыни и наволочки в кучу, я бросаю их в коридор, подхожу к бельевому шкафу и ищу свежий комплект. – Ну же, – стону я, безрезультатно роясь в стопках белья. Я бессильно опускаюсь на пол, борясь со слезами. Я так облажалась. – У тебя все нормально? – спрашивает Нейт, подходя ко мне. – Без обид, но выглядишь ты не очень. Я фыркаю, вытирая нос и сглатывая подкативший к горлу ком. – Я… я буду в порядке. – Затем я поднимаю на него глаза. – Мне нужно к Бишопу. – Ох, не думаю, что сейчас это хорошая идея, он… Поднявшись с пола, я запихиваю постельное белье обратно в шкаф и закрываю дверцы. – Я собираюсь увидеться с ним, Нейт. Хочет он меня видеть или нет. – Э-э, хорошо, тогда я тебя провожу. – Ладно, – фыркаю и иду в свою комнату, чтобы быстро переодеться. Я надеваю хипстерские джинсы-скинни белого цвета и короткий черный топ на бретельках, приоткрывающий пупок. Кажется, дружба с Татум сильно отразилась на моем стиле. Вспомнив о подруге, я беру телефон с прикроватной тумбочки и быстро набираю ей сообщение. Ты в порядке? Честно говоря, мы не общались с той самой вечеринки, после которой произошло все это дерьмо. Я даже не позвонила ей, чтобы убедиться, что она благополучно добралась до дома. Меня охватывает паника, и я беспокойно мечусь глазами по комнате. – Она в порядке. Я оборачиваюсь и вижу Нейта, прислонившегося к дверному косяку. – Боже. Нейт, я ужасная подруга. Он качает головой, отталкивается от двери и заходит в мою комнату. – Нет, это не так. Прошел всего один день, и за это время ты повидала много дерьма. Расслабься. Он переворачивает кепку козырьком назад, и в его глазах появляются озорные огоньки. – Прокатимся? Глава 6 Я бы предпочла потратить чуть больше времени на прическу и макияж, но вместо этого меня бесцеремонно вытащили за дверь моего собственного дома. Мне удалось только нанести на лицо немного увлажняющего крема и туши. Я ерзаю на кожаном сиденье автомобиля, достаю из кармана вишневый бальзам и наношу его на губы, чтобы они выглядели немного привлекательнее. Как глупо. Матово-черная «Ауди» Нейта останавливается прямо перед домом Бишопа. Я отгоняю воспоминания, всплывающие в моей памяти при виде этого места, и тянусь к дверной ручке. Нейт глушит двигатель и останавливает меня движением руки. – Серьезно, – хриплю я. – Во сколько тебе обошлась эта машина? Он пожимает плечами. – Это подарок, было бы глупо отказываться. – Избалованный засранец, – бормочу я, как только он выходит из машины. Я толкаю дверь и вылезаю наружу, краем глаза замечая черный «Мазерати Гран Туризмо» Бишопа. – Весь этот тюнинг – твоих рук дело? Серьезно, парни, по-вашему, это нормально? Вы все ездите на чертовых тачках за полмиллиона долларов и ко всему прочему модифицируете их до такой степени, что они выглядят как машины из «Форсажа». Я рассматриваю новый автомобиль Нейта. Он действительно потрясающе красив, хотя Нейт и перестарался с занижением. Колеса покрыты черной глянцевой краской, а на окна нанесена тонирующая пленка. – Эй, сестренка, разве ты забыла, что мы все участвуем в гонках? – он приподнимает бровь, закрывая за мной дверь. – В основном ради веселья и для того, чтобы сбегать от злого папочки Гектора. – Нет, не забыла. Просто жду подходящего момента, чтобы засыпать вас вопросами. Думаю, если я буду спрашивать вас от случая к случаю, то вы с большей вероятностью мне ответите. А если я задам все эти вопросы одновременно, то вы, ребята, наверняка что-то упустите. Я дотошная. Мы проходим через ворота, направляясь прямо к домику у бассейна. Этот архитектурный ансамбль снова лишает меня дара речи. Дом у бассейна выглядел точной копией главного дома, только меньшего размера. Он больше напоминал лофт с двумя спальнями, оборудованный камином, барной стойкой из красного мрамора и лестницей, ведущей в спальню Бишопа, стены которой были целиком выполнены из стекла. Нервы грызут меня изнутри, и я останавливаюсь, молча пытаясь справиться с гневом. Что, если он спал с Хейл? Я не имею права на него злиться, но знаю, что это меня уничтожит. Несмотря на то что иногда я вела себя довольно сумасбродно, я всегда знала, что не позволю другому мужчине фактически заняться со мной сексом – независимо от того, насколько возбужденной я буду в ту минуту. С другой стороны, Бишоп тоже является мужчиной. Бишоп есть Бишоп. Дерьмо. – Котенок, все будет хорошо. Что бы ни произошло, просто прими это как должное. Нахмуриваю брови и смотрю Нейту в глаза. Я знаю, что могу ему доверять, но сейчас это слабое утешение. Я быстро киваю. Я могу это сделать – и сделаю во что бы то ни стало. Мне нужно рассказать Бишопу всю правду и с честью принять последствия. Мы подходим к домику и поднимаемся на маленькое крыльцо. Адреналин в моей крови достигает критической отметки, и как раз в тот момент, когда Нейт собирается постучать (хотя я прекрасно знаю, что он никогда не стучится ни к Бишопу, ни к остальным парням), я поворачиваю ручку и толкаю дверь. На хрен все. Я – Мэдисон, черт возьми, Монтгомери, и Бишоп Винсент, черт возьми, Хейс принадлежит мне. Смех, раздающийся с кухни, тут же стихает. Бишоп выходит навстречу, и все внутри меня мгновенно сжимается. Он выглядит чертовски разозленным, а разозленный Бишоп всегда представляет собой великолепное зрелище. На нем нет рубашки, и рельеф его подтянутого тела сразу же приковывает к себе мой взгляд. Опустив глаза чуть ниже, я вижу свисающие с его бедер свободные джинсы с разрезами и босые ноги. Мои глаза снова ползут наверх, останавливаясь на болтающейся между его пальцев бутылке «Джек Дэниэлс»[4] и повернутой козырьком назад кепке, из-под которой выбивается несколько прядей темных волос. Его взгляд наполнен напряжением, и он с легким шипением скалит зубы, с отвращением оглядывая меня с ног до головы. Вот дерьмо. Он был в бешенстве. Он подходит еще ближе, одновременно напоминая опытного солдата, готовящегося к очередному бою, и развязного трудного подростка. Он… он пьян? – Бишоп? Глупый способ начать разговор, но это все, что мне удается из себя выдавить. – Вот дерьмо, – вздрагивает Нейт, снова хватаясь за дверную ручку. – Эй, котенок, думаю, нам стоить уйти… Внезапно я чувствую непреодолимое желание сбежать. Как будто мы с Нейтом вошли прямиком в логово льва, и нас вот-вот разорвут на куски. Самое идиотское решение в моей жизни. Как, черт возьми, я могла подумать, что это отличная идея – прийти и расшевелить монстра, которого я же создала? Ну возможно, потому, что, будучи глупой девчонкой, я решила, что монстр меня простит. Монстры не прощают – особенно те, у кого есть татуировки и кто ездит на «Мазерати». Я сглатываю ком в горле, когда его грудь касается моей. Быстро отступив назад, я ударяюсь спиной о висящий на стене холст. Его нос вплотную прижимается к моему, и я зажмуриваю глаза. Я не могу их открыть. Не могу смотреть ему в лицо. – Открой свои чертовы глаза, котенок, – дьявольски шепчет он, мягко касаясь своими губами моих. Это звучит так нежно, что я ведусь и открываю глаза. Ужас охватывает мое тело, когда я вижу, что его зрачки расширены, а сами глаза стали полностью черными. Они выглядят неуравновешенными, невменяемыми и изувеченными. Бишоп потерял контроль. Он всегда говорил, как ненавидит напиваться, и это действительно было ему не свойственно. Он нес ответственность за тех, кто его окружает. Сейчас я чувствую себя совершенно дезориентированной – Бишоп в таком состоянии был неизведанной территорией. – Уходи, чувак, – произносит он, не сводя глаз с меня, но обращаясь к Нейту. Его бедра медленно вдавливаются в область моего таза, прижимая меня к стене. Он подносит бутылку к губам, делает глоток, не отрывая от меня взгляда. Опустив руку с бутылкой, он прижимает вторую к стене рядом с моей головой, лишая меня возможности уйти. От него пахло Бишопом. Мятой, кожей, легкой ноткой одеколона и мыла, а теперь еще и виски. Дерьмо. Он наклоняет голову в сторону Нейта, который до сих пор не двинулся с места. – Я разберусь с вами в эти выходные. Тем способом, которым мы решаем наши вопросы. А сейчас убирайся отсюда к черту, бро. – Что здесь происходит? – шутливо прерывает нас незнакомый голос. Я пытаюсь выглянуть за спину Бишопа, но он загородил мне обзор. – Ну же, котенок. Не хочу, чтобы у тебя появились лишние мысли. – Нейт? – шепчу я, не сводя глаз с Бишопа. Теперь у меня нет шанса уйти. Так что я вынуждена остаться здесь и справиться со всем, что может случиться. В любом случае я предпочитаю быть рядом с Бишопом и присматривать за ним, пока он в таком состоянии.