– Я ненадолго. Только один вопрос. Ты когда-нибудь лечил Алисию Беренсон? Кристиан проглотил порцию риса и непонимающе на меня уставился. – В смысле? Ты прекрасно знаешь, что я возглавляю бригаду врачей, которые ею занимаются. – Речь не о Гроуве. Я спрашиваю, лечил ли ты Алисию до того, как она сюда попала? – произнес я, внимательно глядя на него. Выражение его лица стало ответом на мой вопрос. Кристиан побагровел и перестал жевать. – Что за бред? – угрожающе спросил он. Тогда я вынул заветную книжечку и помахал ею перед Кристианом. – Знаешь, что это? Дневник Алисии. Она начала делать записи за несколько месяцев до убийства и вела их вплоть до того самого дня. Я прочел все, от корки до корки. Думаю, тебе будет очень интересно. – Ну и при чем здесь я? – Она упоминает тебя. – Меня? – Выходит, ты лечил Алисию до того, как она оказалась в Гроуве! А я и не знал… – Ничего не понимаю. Тут какая-то ошибка. – Вряд ли. Несколько лет назад она наблюдалась у тебя частным образом. Ты почему-то не пожелал давать показания на суде, хотя обладал ценнейшей информацией. И более того – не сообщил о знакомстве с Алисией при поступлении на работу в Гроув. Она наверняка тут же тебя узнала. Обман не вскрылся лишь потому, что Алисия не разговаривает! Я говорил холодно и сдержанно, однако внутри меня бушевала ярость. Не зря Кристиан так сопротивлялся моим попыткам помочь Алисии заговорить! Ее молчание – залог его спокойной жизни. – Ах ты эгоистичный ублюдок! – процедил я. – Черт, Тео, на самом деле все не так, как выглядит со стороны, – промямлил он, испуганно глядя на меня. – Да неужели? – Что еще она там написала? – А есть «еще»? – Дай-ка я взгляну! – Не ответив на мой вопрос, Кристиан протянул руку к дневнику. – Прости, дневник доверен только мне. – Зря я ввязался в ту историю, – тихо произнес он, нервно вертя палочки для суши. – Но тогда все казалось совершенно невинным, поверь! – Едва ли это возможно. Если все это было «невинно», почему ты побоялся вмешиваться, когда произошло убийство? – Потому что не лечил Алисию официально! Я лишь оказал услугу Габриэлю. Мы дружили: вместе учились в университете. Я был на их свадьбе. А потом мы сто лет не общались. И вдруг он звонит и говорит, что срочно ищет для жены психиатра. Мол, после смерти отца она очень плоха. – И ты предложил свои услуги? – Нет! Как раз наоборот! Я посоветовал обратиться к моему коллеге, однако Габриэль настаивал, чтобы супругу лечил именно я. По его словам, Алисия восприняла предложение о визите к психиатру в штыки, и лишь тот факт, что мы знакомы, поможет ее уговорить. В итоге я согласился, с большой неохотой. – С огромной. – Не стоит исходить ядом, – с обидой в голосе проговорил Кристиан. – И где же ты проводил приемы? – У своей девушки дома. Повторяю еще раз, – быстро добавил он, – было лишь несколько сеансов в частном порядке! Я не проводил полноценного курса лечения. Мы встречались нерегулярно и мало! – И за эти редкие сеансы ты брал деньги? – Пойми, Габриэль настаивал на оплате. Он не принял бы отказа, – сказал Кристиан, пряча глаза. – И платил, естественно, наличными? – Тео, пожалуйста… – Наличными? – Я повысил голос. – Да, но… – И ты не указал в налоговой декларации дополнительный источник доходов. Кристиан молчал, прикусив губу. Значит, я прав. Вот почему он не выступил на суде. Интересно, и много еще таких неофициальных пациентов у Кристиана, от которых он получает доход черным налом? – Послушай, если Диомидис узнает, меня могут уволить. Ты понимаешь? – В голосе Кристиана появились просительные нотки. Он пытался давить на жалость. Но я не испытывал к этому мерзавцу ни грамма жалости. Лишь презрение. – Ладно – профессор, но есть еще врачебная комиссия! Тогда тебя вообще лицензии лишат. – Если только ты на меня не заявишь. Не стоит ворошить прошлое. Что было, то прошло. Черт возьми, на карту поставлена моя профессиональная карьера! – Зря ты не подумал о ней раньше. – Тео, умоляю! Представляю, как боролся с собой Кристиан, так унижаясь передо мной. Я не испытывал радости, только гнев, и Диомидису докладывать не собирался. По крайней мере, сейчас. Кристиан принесет гораздо больше пользы, если будет знать, что я в любой момент могу его уничтожить. – Ладно уж, никому не скажу. Пока что, – отозвался я. – Спасибо, дружище. Я у тебя в долгу, – выдохнул Кристиан. – Это точно. А теперь поехали дальше. – В смысле? – Давай рассказывай про Алисию. – А что бы ты хотел узнать? – Абсолютно все, – сказал я. 3 Некоторое время Кристиан думал и молча вертел в руках палочки. – Да нечего особенно рассказывать. Даже не знаю, что ты хочешь услышать и с какого момента. – С самого начала, – подсказал я. – Ты наблюдал Алисию в течение нескольких лет, так? – Формально – да, хотя на самом деле мы виделись нерегулярно. После смерти отца она приходила ко мне раза два-три, не больше. – И когда состоялся последний сеанс? – Примерно за неделю до убийства. – Как бы ты описал психическое состояние Алисии на тот момент? Почувствовав, что опасность миновала, Кристиан расслабленно откинулся на спинку стула. – Сильная паранойя, неадекватное восприятие реальности. Она находилась на грани серьезного психического расстройства. Такое состояние у Алисии было не в первый раз. Она много лет страдала от резких перепадов настроения. Эдакие качели: то вверх, то вниз. Классические симптомы пограничного расстройства личности. – Оставь свой идиотский диагноз при себе. Я хочу слышать факты! Кристиан метнул на меня обиженный взгляд, но спорить не решился. – Что именно ты желаешь знать? – Алисия призналась, что за ней следят, правильно? – Следят? – непонимающе переспросил Кристиан.