– Ее имя состоит всего лишь из двух букв? Вау, ты права, она круче тебя. Мой смех обрывается, когда Доктор Пуллмен входит в аудиторию. Одетый в коричневые брюки и желтую рубашку, он тянется назад, чтобы закрыть за собой дверь. Но Адам ещё не появился. Может, он бросил этот предмет? Или… он просто моя чертова галлюцинация или что-то в этом роде? У меня что, едет крыша? Дверь почти закрылась, но в этом ей мешает рука. В дверном проеме появляется Адам и очаровательно улыбается Доктору Пуллмену, от чего моё сердце пропускает удар. Он бесцеремонно прошмыгивает в кабинет с двумя девицами, следующими за ним по пятам, и занимает своё место в первом ряду. Я чувствую себя жалким сталкером, когда украдкой бросаю на него взгляды. Мы лишь поцеловались – я уверена, точно так же, как он целовался со всеми этими девицами, сидящими рядом с ним в первом ряду. И я – ничто по сравнению с ними. У меня не столь большая грудь и не такое хорошенькое личико, не такие роскошные волосы и точно не такая секси-шмекси попка. Чем бы ни были мои чувства, мне нужно подавить их, прежде чем они превратятся в эмоциональный хаос, который и без того имеется у меня по отношению к Брейди. Адам был хорошим парнем для того, чтобы забыться. Он оказал мне услугу. Кто знал, что мы окажемся в одном чертовом классе? Вся моя рассудительность пошла прахом; я ухожу с занятия, чувствуя себя практически такой же разбитой, как и той ночью в Mayhem. Я не должна чувствовать себя так, будто Адам предал меня подобно Брейди, но… уф. Я чувствую себя такой… отвергнутой. Ими обоими. Когда мы выходим на залитый солнцем двор, Лэти опускает очки на глаза. Солнце палит, как в худшем вампирском кошмаре, и, учитывая мое настроение, я едва не шиплю. – У тебя сейчас занятие, да? – Лэти смотрит на меня сверху вниз из-за темных линз очков. – Ага, риторика с Ди. Эй, дай мне свой телефон. Он протягивает мне телефон, а я в ответ даю ему свой. Мы вводим свои номера. А затем обмениваемся обратно. – Я напишу тебе насчет этих выходных, ладно? Он вставляет наушники в уши, отступая назад. – Ты лучшая! На следующий день, во время перерыва межу математикой и историей с Ди, я снова обедаю в одиночестве в Львином логове, погрузившись в учебник по французскому, и жую сэндвич с беконом и чипсы. Первую неделю мы повторяем пройденный материал, и я читаю слово, обозначающее бойфренд, вслух. – Petit ami. Сверлю учебник взглядом, думая о Брейди. – Je déteste mon ex-petit ami! (Ненавижу бывшего!) Испытываю непреодолимое желание прекратить эти сантименты, сплюнув на пол, но, полагаю, это лишь привлечет ко мне ещё больше внимания. Я официально та девушка, которая обедает в одиночестве и разговаривает сама с собой. По-французски. Супер. Я думаю о Брейди до тех пор, пока мой мозг не начинает выдавать ассоциацию за ассоциацией. Брейди. Та «Девушка». Mayhem. Адам. Гастрольный автобус Адама. Кровать с черным атласным бельем. Мою кожу начинает покалывать, но затем я вспоминаю урок французского и всех тех девиц. Хихиканье. Наманикюренные пальчики в его волосах. Со стоном закрываю учебник и утыкаюсь в него лбом. Адам. Он такой бабник. Я чуть не переспала с бабником. С чертовым бабником. И это было прекрасно. И занятия с ним будут безжалостными. И мои мысли такие непоследовательные, что мне на самом деле хочется ударить себя. Я запуталась. Вся моя дурацкая жизнь – сплошная путаница. К моменту окончания обеденного перерыва я довела себя до белого каления. Захожу в кабинет истории и тяжело опускаюсь на сидение рядом с Ди. Она протягивает руку, чтобы поиграть с моим светлым конским хвостом, спадающим локонами на плечи. – Что с тобой? – Ничего, – вру я. – Просто… домашнее задание по французскому, над которым я работала во время обеда, совершенно вымотало меня. – Что ж, у меня есть превосходное лекарство! – произносит Ди, и я уже смотрю на неё с подозрением. – Угадай, кто приглашен на вечеринку в эти выходные?! Качаю головой. Ни за что не пойду с ней на вечеринку. Думаю, я предпочла бы попасть под самосвал, полный коровьего навоза, чем попыталась бы пережить светское мероприятие. Мероприятие с большим количеством людей – улыбающихся, счастливых людей. – Ой, да ладно тебе, Роу! Пожааалуйста? Тебе нужно это! Нам нужно это! Вместо того чтобы сказать ей правду: пока я просто ещё не готова снова ходить на свидания, после того как Брейди растоптал моё сердце, я придумываю оправдание. – Я уже пообещала Лэти, что мы потусуемся с ним на выходных. Она подозрительно щурится, и я понимаю, что она может уличить меня во лжи, но не придает этому значения. – Лучше бы ему быть удивительным, – предупреждает она. – Он такой. – Ненавижу тебя. – Люблю тебя.