– Я? – Да, ты! Я никогда не видела ничего подобного! Судя по выражению его лица, полагаю, Майк не привык первым получать комплименты после выступления – с Адамом и Шоном не потягаешься. Он отходит от ребят, приобнимает меня за плечи, а затем уводит прочь. – Куда мы идем? – смутилась я. – Жениться. Немедленно. Прости, Адам! Я оглядываюсь через плечо, но ребята следуют за нами и смеются. Адам так мило улыбается мне, что я даже в мочках ушей чувствую свое сердцебиение. Майк ведет нас по тому же пути, по которому я пришла сюда, но, когда он открывает дверь на улицу, стена фанатов преграждает нам путь. Вечер превращается в хаос из автографов и снимков. Рука Майка спадает с моего плеча, когда он позирует с фанами, а я просто стою, чувствуя себя не в своей тарелке и мечтая слиться со стеной или телепортироваться в менее ужасное место. Подумываю о том, чтобы улизнуть отсюда (не то чтобы мне на самом деле придется красться, так как, кажется, все позабыли о моем присутствии), когда другая рука обнимает меня за плечи. И от неё по моей коже пробегают мурашки, потому что, когда я поднимаю взгляд – мне улыбается Адам. Кончики его волос и воротник футболки потемнели от пота, а тело огненно-горячее от прыжков на сцене на протяжении всего вечера. Парень наклоняется и говорит мне на ухо, чтобы я могла расслышать его голос среди криков толпы: – Готова выбраться отсюда? – даже когда он произносит это, я слышу хор девчачьих голосов, зовущих его по имени. Киваю в ответ. Адам берет меня за руку и ведет через толпу, игнорируя фанов. Мы проскальзываем через охраняемый черный вход, и, как только выходим, он прислоняется к двери. – Так ты повеселилась сегодня? – спрашивает парень, вытаскивая из пачки сигарету и поджигая её. – Очень, – искренне отвечаю я. – Никогда не испытывала ничего подобного. Адам ухмыляется мне, одной ногой упершись в дверь. – И Майк был лучшим, да? Пожимаю плечами и дразню его в ответ: – Думаю, ты тоже был неплох. Адам усмехается и делает затяжку. – Сегодня я был слегка не в форме. Обычно я не выступаю трезвый как стеклышко. – Да ну? Помню, как он наливал виски в свой бокал, когда в прошлый раз была в гастрольном автобусе. Я спросила, не нужно ли ему готовиться к выступлению, на что Адам ответил, что он готовится. Полагаю, выпивка перед шоу – часть его нормальной жизни. – Да. Это было… иначе. – В хорошем или плохом смысле? – Просто иначе. – Что ж, думаю, ты был великолепен, – заверяю его. Он ухмыляется и чешет подбородок. – Что ж, значит, лучше, чем просто «неплох». Улыбнувшись в ответ, просовываю ноги между лестничными перилами и сажусь на среднее, положив подбородок на руки. Смотрю на Адама, удовлетворённо наблюдая за ним, наслаждаясь тем, как прохладный ночной ветерок ласкает мою кожу. Он делает последнюю затяжку и бросает окурок на землю, растаптывая его ногой. Затем указывает подбородком в сторону автобуса, стоящего в задней части парковки. – Ладно, пошли. После того, как я выпутываюсь из перил, он снова берет меня за руку, и это пугает. В клубе, наверное, это нужно было лишь для того, чтобы вывести меня наружу, но теперь? Мы двое – единственные люди на парковке… Адам ведет меня к автобусу и открывает его. Не уверена, где Водила, но он ещё не вернулся. – Хочешь выпить? ­– предлагает Адам. – Не-а, пожалуй, пойду переоденусь. Некомфортно чувствую себя после долгой поездки, и хочу переодеться во что-то менее изношенное и грязное. – Окееей, ­– ухмыляется он в ответ. – Твои вещи наверху. В комнате в конце коридора.