– Ты не думаешь, что это как-то странно будет выглядеть, если мы будем сидеть рядом? – Почему это должно быть странно? – он слегка наклоняет голову. – Будет выглядеть так, словно мы встречаемся или что-то в этом роде… – И? – И... не знаю. – Так ты говоришь, что у тебя нет веской причины? Я переживаю странную смесь эмоций, когда вижу, как он улыбается мне одним уголком рта. Смесь смущения и... нечто, о чем я не очень хочу думать. – Уверена, у меня есть веская причина... просто не могу думать об этом в данный момент. Адам смеется и берет в руки вилку. – Значит, думаю, ты должна вернуться сюда. – Почему? – А почему нет? Я не отвечаю ему. Потому что, опять же, не имею ни малейшего понятия, что ему, на хрен, ответить. Вместо этого вожусь со своими блинчиками. Я высыпаю гору сахара в свой кофе, жду, пока он растворится, после чего добавляю ещё. Когда Адам отрезает по кусочку от его французских тостов и блинчика и кладет их на мою тарелку, я, в свою очередь, отрезаю большой кусок от клубничного блинчика и кладу на его тарелку. Он улыбается, глядя на блины и отрезая от них кусочек. – Ты очень нравишься ребятам. Комплимент вгоняет меня в краску. Я рада, что они не ненавидят меня. – Они просто потрясающие. Адам берет кусочек моего густо приправленного завтрака, после чего хохочет с набитым ртом. – Черт возьми, как же сладко! Я улыбаюсь ему. – Так вкуснее всего. Когда он проглатывает, запивая большим глотком кофе, я говорю ему: – Мы с моей подругой Ди очень часто едим в АЙХОП. Мы всегда заказываем клубничные блинчики. А если мы с похмелья, то обязательно заказываем ещё и порцию бекона, и она всегда пытается стырить мою. Адам отрезает второй кусочек. – Правда? Это так часто происходит, что уже вошло в привычку? Ага...Честное слово, мне надо срочно прекратить открывать свой большой рот. Я пытаюсь небрежно пожать плечами. – Наверное. Она в какой-то мере рискованная. И мы дружим с... ладно... всю жизнь. Надеюсь, перевод темы на Ди поможет избежать разговора о пьяных ночах, одна из которых, в частности, была проведена с очень сексуальным рокером. Который сейчас сидит напротив меня и обращает внимание на каждое мое необдуманное слово, что очень раздражает. – Прям как мы с Шоном. Наконец-то тема, которая меня устраивает. Я мгновенно расслабляюсь и прощаю Шону вчерашние тупые комментарии про Персика. – Да, по вам видно, что вы давно дружите. А как насчет других ребят? – С Шоном и Майком мы подружились в средней школе, с Джоэлем – в старшей, когда он переехал в город. Коди – его сводный по отчиму троюродный брат или что-то в этом роде. Он присоединился к нам, когда мы начали расширять коллектив. До этого мы были вчетвером. Я киваю и накалываю вилкой кусочек французского тоста Адама, представляющего из себя непорочное совершенство. – Он довольно тихий. – Это намного лучше, чем когда он болтает – всё время несет какую-то чушь.