* * * Кевин Кван родился в Сингапуре, в семье, принадлежащей к верхушке «азиатской аристократии»: его прадед был одним из основателей старейшего сингапурского банка, его дед — видным офтальмологом и первым сингапурским специалистом, обучавшимся за рубежом. Его родители, инженер и пианистка, переехали в США, когда Кевину было 11 лет. Он получил степень магистра медиаисследований в Университете Хьюстона, учился в Манхэттенской школе дизайна, работал в основанном Энди Уорхолом журнале Interview, затем открыл собственную творческую студию, обслуживавшую таких престижных клиентов, как Музей современного искусства и газета New York Times. Его трилогия, начатая романом «Безумно богатые азиаты», стала международным феноменом: перевод на два десятка языков, многомиллионные продажи, экранизация под руководством такого опытного продюсера, как Нина Джейкобсон, прославившаяся «Голодными играми»; при бюджете 30 миллионов долларов фильм «Безумно богатые азиаты» (режиссер Джон Чу, в главных ролях Констанс By и Генри Голдинг) собрал в мировом прокате 240 миллионов, и уже снимаются продолжения. В 2014 году Кван вошел в список «5 самых перспективных авторов» по версии журнала Hollywood Reporter, а в 2018-м — в список 100 наиболее влиятельных людей, публикуемый журналом Time. Полный восторг с первой до последней страницы! Заносит на поворотах, как на ролокостере, но смакуешь каждую секунду. ДЖЕКИ КОЛЛИНЗ Самая уморительная книга года, если не десятилетия. Кван, родившийся в Сингапуре, знает, о чем пишет. THE DENVER POST Эксцентричная комедия эпохи шопоголиков, уморительный апофеоз нового вуайеризма — для тех, кто объелся романтикой в привычном англо-американском антураже. NEW YORK TIMES Клан Янг, Шан и Цянь (сокращенное генеалогическое древо) 1 Вот что бывает, если делаешь подтяжку лица в Аргентине. 2 М. Ч. — сокращение титула мом чао, предназначенного для внуков короля Таиланда Рамы V (1853–1910). Титул все еще считается королевским. Соответствует английскому «его светлость». Как и большинство членов огромной королевской семьи Таиланда, бо?льшую часть года проводят в Швейцарии. Лучше гольф, проще транспортное сообщение. 3 М. Р. — сокращение титула мом раджавонсе, который присоединяется к именам детей, если их отец мом чао. Трое сыновей Кэтрин Янг и тайского принца женились на тайках благородного происхождения, но поскольку их имена ужасно длинные, непроизносимые для тех, кто не знает тайского, и неважны для нашей истории, то мы их опустим. 4 Мечтает сбежать со своей дорогой няней в Манилу и принять участие в мировом чемпионате по караоке. 5 Сплетни в ее исполнении распространяются быстрее, чем новости Би-би-си. 6 Но прижил как минимум одного внебрачного сына с одной малайкой, которая теперь живет в роскошной квартире в Беверли-Хиллз. 7 Актриса гонконгских мыльных опер — по слухам, та самая девушка в красном парике из «Нагни моего тигра, спрячь своего дракона — 2»[1]. 8 К сожалению, унаследовала внешность родственников по материнской линии — Чоу. 9 Продал все свою сингапурскую недвижимость в 1980-х и перебрался в Гонолулу, но с тех пор постоянно ноет, что был бы миллиардером, если бы «подождал пару лет». Пролог Двоюродная родня Лондон, 1986 год Николас Янг[2], вымотанный шестнадцатичасовым перелетом из Сингапура, поездкой из аэропорта Хитроу на поезде и «прогулкой» под проливным дождем по улицам Лондона, рухнул в ближайшее кресло в холле отеля. На соседнем месте стоически безмолвно дрожала Астрид Леонг, кузина Николаса. А все потому, что ее мать Фелисити, которую родные называли да гуцзе[3] — старшей тетушкой, заявила: дескать, грех брать такси, чтобы проехать девять кварталов, — и потащила всех пешком от станции метро «Пикадилли». Любой, ставший свидетелем этой сцены, заметил бы необычайно собранного восьмилетнего мальчугана и худенькую малышку, тихонько сидевшую в уголке, но Реджинальд Ормсби со своего рабочего места, откуда холл был виден как на ладони, наблюдал совсем другое: двух китайских ребятишек в промокших пальто, оставляющих влажные следы на дорогой обивке из дамаста. Но это еще не все. Неподалеку от стойки администратора маячили три китаянки: они делали отчаянные попытки просушить одежду салфетками, — а подросток из этой же компании лихо заскользил через весь холл, пачкая грязными кроссовками мраморные полы в шахматную клетку. Реджинальд Ормсби, понимая, что его подчиненные за стойкой регистрации не смогут ловко отшить иностранок, а у него это получится наверняка, поспешил к лестнице, ведущей вниз с бельэтажа. — Добрый вечер. Я управляющий. Чем могу помочь? — медленно проговорил он, растягивая каждое слово. — Да, добрый вечер. У нас забронирован номер, — ответила одна из китаянок на превосходном английском. Ормсби с удивлением посмотрел на нее: — На чье имя? — Элинор Янг. Ормсби застыл на месте. Он узнал имя, поскольку на Янгов был забронирован лучший люкс «Ланкастер». Но кто бы мог представить, что под именем Элинор Янг скрывается китаянка?! Как она вообще тут, черт побери, оказалась? Может быть, «Дорчестер» или «Риц» пустили бы к себе подобную публику, но это же «Калторп»! Отель принадлежал роду Калторп-Кавендиш-Горов со времен правления Георга IV и позиционировался как закрытый клуб для семей, чьи фамилии появляются в «Дебретте» и «Готском альманахе»[4]. Ормсби смерил взглядом растрепанных женщин и промокших детей. Вдовствующая маркиза Акфилд остановилась здесь на уик-энд, и Ормсби едва мог вообразить, как она отреагирует при виде этого сброда за завтраком. Решение не заставило себя ждать. — Мне ужасно жаль, но я не вижу брони на ваше имя. — Вы уверены? — удивленно спросила Элинор. — Совершенно. — Ормсби натянуто улыбнулся. Фелисити Леонг подошла к стойке регистрации и встала рядом с женой брата. — Что-то не так? — нетерпеливо спросила она невестку, поскольку хотела поскорее попасть в номер и высушить волосы. — Аламак![5] Они не могут найти нашу бронь, — вздохнула Элинор. — В смысле? Может, ты указала другое имя? — Да нет, лах![6] С чего бы? Я всегда бронирую номера под своим именем, — раздраженно ответила Элинор. Почему Фелисити всегда считает, что она в чем-то напортачила? Элинор снова обратилась к управляющему: — Сэр, не могли бы вы перепроверить? Я подтверждала бронь всего два дня назад. Мы должны заселиться в самый большой люкс. — Да, я знаю, что вы бронировали «Ланкастер», но не вижу нигде вашего имени. — Простите, но если вы в курсе, что мы забронировали «Ланкастер», почему мы не можем туда заселиться? — недоумевала Фелисити. Черт возьми! Ормсби проклинал себя за оговорку. — Нет-нет, вы не так меня поняли. Я хотел сказать: знаю, вы считаете, что люкс забронирован на ваше имя, однако не могу найти никаких записей. — Он отвернулся на минуту, притворившись, что роется в каких-то бумагах. Фелисити перегнулась через полированную дубовую стойку, пододвинула к себе толстую тетрадь в кожаном переплете и зашуршала страницами. — Посмотрите! Так вот же! «Миссис Элинор Янг. Люкс „Ланкастер“. Четыре ночи». Вы что, не видите? — Мадам, это ЧАСТНАЯ собственность! — в ярости взорвался Ормсби, отчего испугал двоих молодых отельных служащих, посматривавших на своего начальника с тревогой. Фелисити взглянула на этого лысеющего краснолицего мужчину и внезапно с пугающей ясностью поняла, что происходит. Ей не приходилось сталкиваться с подобными высокомерными насмешками с самого детства. Она выросла в колониальном Сингапуре, доживающем последние дни, и ей казалось, что столь явный расизм давно исчез с лица земли. — Сэр, — сказала она вежливо, но твердо, — этот отель очень рекомендовала нам миссис Минс, жена епископа Англиканской церкви Сингапура, и я ясно видела имя моей невестки в вашей книге регистраций. Не знаю, что за ерунда тут творится, но мы проделали очень длинный путь, наши дети устали и замерзли. Я настаиваю на том, чтобы вы предоставили нам забронированный номер. Ормсби негодовал. Да как смеет эта китаянка с химической завивкой а-ля Маргарет Тэтчер и абсурдным английским произношением разговаривать с ним в подобном тоне?! — Боюсь, что у нас просто нет свободных номеров! — заявил он. — Вы хотите сказать, что во всем отеле нет ни одной свободной комнаты? — Элинор не поверила своим ушам. — Именно, — отрезал Ормсби. — И куда прикажете идти в столь поздний час? — поинтересовалась Элинор. — Может, куда-нибудь в Чайна-таун? — фыркнул Ормсби. Эти иностранки и так уже отняли у него кучу времени.