— Нет, никакой ошибки. Я только что продал отель. Как говорится, со всеми потрохами. Позвольте представить новую владелицу: миссис Фелисити Леонг! — ЧТО?!! — Да, супруг миссис Леонг, Гарри Леонг, с которым я познакомился в Пеббл-Бич, чудесный парень со смертоносным свингом[15] правой рукой, позвонил и сделал потрясающее предложение. Теперь я могу посвятить все свое время ловле белых лисиц[16] на Эльютере, не беспокоясь об этой готической махине. Ормсби с открытым ртом уставился на женщин. — Леди, почему бы нам не присоединиться к вашим очаровательным детишкам в баре и не отпраздновать это событие?! — весело спросил лорд Руперт. — Было бы чудесно, — ответила Элинор. — Но сначала… Фелисити, ты же хотела что-то сказать этому человеку? Фелисити повернулась к Ормсби. Он выглядел так, будто вот-вот хлопнется в обморок. — Ах да, я почти забыла, — с улыбкой начала она. — Боюсь, мне придется попросить вас покинуть отель. Часть первая Нигде в мире вы не найдете таких богатых людей, как китайцы. Ибн Баттута. XIV век 1 Николас Янг и Рейчел Чу Нью-Йорк, 2010 год — Ты уверен? — переспросила она, легонько дуя на дымящийся чай в чашке. Они сидели за своим любимым столиком у окна в кафе «Чай и симпатия»[17], и Ник только что пригласил Рейчел провести лето с ним в Азии. — Рейчел, мне бы очень хотелось, чтобы ты поехала, — заверил ее Ник. — Ты же не планировала преподавать летом, так что тебя волнует? Думаешь, ты не вынесешь жары и влажности? — Нет, дело не в этом. Я так понимаю, ты будешь занят обязанностями шафера, не хотелось бы тебя отвлекать, — объяснила Рейчел. — О чем ты говоришь? Свадьба Колина — это всего лишь первая неделя в Сингапуре, а потом мы можем все лето шататься по Азии. Ну же! Позволь мне показать тебе, где я вырос. Покажу тебе все свои любимые места. — Ты покажешь мне священную пещеру, где лишился девственности? — поддразнила его Рейчел, игриво выгнув бровь. — Разумеется! Даже можем восстановить события! — Ник рассмеялся, намазывая варенье и сливки на еще теплую, свежую булочку. — И у тебя ведь подружка живет в Сингапуре? — Да, Пейк Лин, моя лучшая подружка по колледжу, — кивнула Рейчел. — Она уже несколько лет зазывает меня в гости. — Тем более. Рейчел, тебе понравится! И я точно знаю: ты будешь без ума от местной еды! Ты в курсе, что сингапурцы помешаны на еде, как никто другой в мире? — Ну, судя по тому, с каким восторгом ты смотришь на все, что ешь, думаю, обжорство сродни национальному спорту. — Помнишь статью Кельвина Триллина в «Нью-Йоркере» про сингапурскую уличную еду? Я покажу тебе такие ресторанчики, о которых даже он не знает. — Ник откусил от пышной булочки еще кусок и продолжил с набитым ртом: — Я знаю, как тебе нравятся эти булочки. Погоди, вот попробуешь те, что печет моя а-ма… — Твоя бабушка печет булочки? — Рейчел попыталась вообразить, как типичная китайская бабушка готовит типично английский десерт. — Ну, не то чтобы она пекла их сама, но у нее самые лучшие булочки в мире… увидишь… — сказал Ник, по привычке обводя взглядом маленький уютный зал, чтобы удостовериться, что их никто не подслушал. Ему не хотелось стать персоной нон грата в любимом кафе из-за того, что он поклялся в верности конкурирующим булочкам, пусть даже бабушкиным. За соседним столиком, пытаясь спрятаться за трехъярусной подставкой, доверху заваленной крошечными фингер-сэндвичами, съежилась девушка. Подслушанный разговор все больше волновал ее. Она сразу заподозрила, что это, возможно, он, а теперь была уверена на сто процентов. Это действительно Николас Янг. Ей было тогда всего пятнадцать, но Селин Лим не могла забыть тот день… Николас прошел мимо их столика в Пулау-клубе[18] и убийственно улыбнулся ее сестре Шарлотте. — Это один из братьев Леонг? — поинтересовалась мама. — Нет, это Николас Янг, их двоюродный брат, — ответила Шарлотта. — Сын Филипа Янга? Ай-я, когда он успел так вырасти? Такой красавчик! — воскликнула миссис Лим. — Только что вернулся из Оксфорда. Двойной диплом — история и право, — добавила Шарлотта, предвидя следующий вопрос матери. — Почему бы тебе не подойти и не поговорить с ним? — поинтересовалась миссис Лим с волнением. — А с чего мне с ним разговаривать, если ты отбраковываешь всех парней, которые осмелились подойти ко мне? — огрызнулась Шарлотта. — Аламак! Глупая девчонка! Я просто пытаюсь защитить тебя от всяких альфонсов, охотников за деньгами. Тебе повезет, если отхватишь такого, как Николас! Этого можешь смело заграбастать! Селин не верила своим ушам: мать просто-таки подталкивала старшую сестру в объятия этого парня! Она с любопытством взглянула на Николаса, который весело смеялся с друзьями. Их компания расположилась у бассейна, рядом со столиком под сине-голубым зонтом. Даже издали Николас выделялся ростом и сложением. В отличие от других ребят, с их одинаковыми стрижками из индийских парикмахерских, у него были черные волосы, лежавшие в идеальном художественном беспорядке, а также точеные черты лица, которым мог бы гордиться какой-нибудь кантонский поп-идол, и невероятно густые ресницы. Это был самый симпатичный, самый фантастический парень, которого Селин когда-либо видела. — Шарлотта, почему бы тебе не подойти и не пригласить его на твою благотворительную акцию в субботу? — не унималась мать. — Хватит, мам. — Шарлотта улыбнулась сквозь сжатые зубы. — Я знаю, что делать. Как оказалось, Шарлотта не знала, что делать, поскольку Ник так и не появился у них дома, к величайшему разочарованию матери. Но в тот день в Пулау-клубе Николас Янг оставил такой неизгладимый след в памяти девочки-подростка, что и спустя шесть лет на другом краю света она все равно узнала его. — Дай-ка я щелкну тебя с этим вкуснейшим карамельным пудингом, — пробормотала Селин, доставая мобильный. Она направила камеру на подружку, но на самом деле тайком сделала так, чтобы в объектив попал Николас, щелкнула фото и тут же отправила по электронной почте сестре, которая теперь жила в Атертоне, штат Калифорния. Спустя пару минут телефон запищал. Сестренка: БОЖЕЧКИ! ЭТО ЖЕ НИКОЛАС ЯНГ! ГДЕ ТЫ? Селин Лим: «Чай и симпатия». Сестренка: Что за девица с ним? Селин Лим: Думаю, подружка. КРА[19]. Сестренка: Хм… кольцо есть? Селин Лим: Нет. Сестренка: Пошпионь для меня. Плииииз! Селин Лим: С тебя причитается! Ник посмотрел в окно кафе, удивляясь тому, сколько людей с маленькими собачками дефилировало по этому отрезку Гринвич-авеню, словно это подиум для демонстрации самых модных в городе пород. Год назад последним писком моды были французские бульдоги, а сейчас, похоже, верх брали левретки. Он повернулся к Рейчел и продолжил рекламную кампанию: — Самое прекрасное в Сингапуре — его местоположение. Считай, Малайзия через мост, а еще рукой подать до Гонконга, Камбоджи, Таиланда. Мы можем даже устроить тур по островам Индонезии… — Звучит чудесно, но десять недель… не знаю, хочу ли я уехать так надолго, — размышляла вслух Рейчел. Она чувствовала рвение Ника. Идея поехать в Азию снова наполняла ее волнением. Целый год после окончания колледжа и до поступления в аспирантуру Рейчел провела в Чэнду в качестве преподавателя, но тогда не могла себе позволить выехать за пределы Китая. Разумеется, как экономист, она много знала о крошечном интригующем островке на вершине полуострова Малакка — о Сингапуре, который всего за несколько десятилетий превратился из задворок Британской империи в страну с самой высокой в мире концентрацией миллионеров на душу населения. Было бы интересно взглянуть на это место вблизи — особенно если ее гидом будет Ник. И все же что-то настораживало Рейчел, и она не могла отделаться от мысли, что путешествие может иметь серьезные последствия. Ник предложил ей поехать с ним будто бы спонтанно, но, зная его, она была уверена, что он продумал все куда серьезнее, чем показывал. Они встречались почти два года, а теперь он приглашает Рейчел в длительную поездку в свой родной город, да еще и на свадьбу лучшего друга, не меньше. Означало ли это то, о чем она думала? Рейчел уставилась на дно чашки, жалея, что не может прочесть свое будущее по листьям, оставшимся от золотого ассамского чая. Она никогда не принадлежала к числу девушек, мечтающих о сказочном принце. Но ей двадцать девять, по китайским меркам — старая дева, и, хотя неугомонные родственники постоянно пытались устроить ее личную жизнь, Рейчел потратила лучшие свои годы на то, чтобы окончить аспирантуру, дописать диссертацию и сделать головокружительную академическую карьеру. Однако это неожиданное приглашение всколыхнуло подавленные инстинкты. Он хочет отвезти меня домой. Он хочет познакомить меня с семьей. В Рейчел пробудился давно спящий романтик, и она знала, что ответ может быть только один. — Мне нужно уточнить у декана, к какому числу я должна вернуться, но знаешь что? Давай поедем! — заявила Рейчел. Ник перегнулся через стол и с ликованием поцеловал ее. Спустя несколько минут, еще до того, как Рейчел определилась со своими планами на лето, подробности их разговора уже начали распространяться, циркулируя по земному шару, как вирус. Селин Лим, обучающаяся на модельера в школе дизайна «Парсонс», отправила по электронной почте сообщение своей старшей сестре Шарлотте, недавно обручившейся с венчурным инвестором Генри Чиу, в Калифорнию. Шарлотта тут же позвонила лучшей подружке Дафне Ма (младшей дочери сэра Бенедикта Ма) в Сингапур и, задыхаясь, поведала ей новости. Дафна отправила эсэмэски восьми подругам, включая Кармен Квек (внучку сахарного короля Роберта Квека) в Шанхае — ее двоюродная сестра Амелия Квек вместе с Николасом Янгом училась в Оксфорде. Амелии ничего не оставалось делать, как послать сообщение своей подруге Джастине Вэй (наследнице компании «Лапша быстрого приготовления») в Гонконг. Джастине, чей офис в «Хачисон Вампоа» находился прямо напротив кабинета Родерика Ляна («Финансовая группа Лян»), пришлось прервать его совещание по селекторной связи, чтобы поделиться пикантной новостью. Родерик связался по скайпу со своей девушкой Лорен Ли, проводившей отпуск в шикарном отеле «Ройял Мансур» в Марракеше вместе с бабушкой миссис Ли Юнчэн (в представлении не нуждается) и тетушкой Пэтси Тео («мисс Тайвань — 1979», ныне бывшая жена телефонного магната Диксона Тео). Пэтси прямо от бассейна позвонила Жаклин Лин (внучке известного филантропа Лин Иньчао) в Лондон, отлично зная, что Жаклин по прямой линии свяжется с Кассандрой Шан (троюродной сестрой Николаса Янга), которая каждую весну гостит в огромном поместье ее семьи в графстве Суррей. Эта причудливая цепочка сплетен быстро распространилась по внутренним каналам среди азиатских денежных мешков, и через несколько часов почти все в этом эксклюзивном узком кругу узнали, что Николас Янг приедет домой в Сингапур не один, а с какой-то девушкой. Аламак! Вот это новость!