— Готов? — спокойно спросил тот, предварительно окинув Ярика уважительным взглядом. — Да, хозяин. Вот только… — На, — произнёс хозяин, протянув две серебряные монеты. — Как я понял, она стоила того. Ярик благодарно кивнул и, вернувшись назад, положил монеты в изголовье кровати. Девушка так и не проснулась, разметавшись теперь по всей постели. И Ярик, не оглядываясь, пошёл к выходу. У стойки уже стоял хозяин, протирая неизменную кружку и распекая за что-то служанку. Увидев постояльцев, он выпрямился и доброжелательно кивнул, не спуская с них испытующего взгляда: не сбегут ли, не заплатив. Дарг направился прямо к хозяину: — Почтенный, нам бы хотелось собрать снеди в дорогу. На три-четыре дня для двоих. Хозяин «Благородного разбойника» кивнул и крикнул служанке поторопиться. Та схватила протянутый Яриком мешок и умчалась на кухню. Дарг же завёл с трактирщиком разговор о пути в Глорт. Тот довольно обстоятельно отвечал на вопросы, для наглядности расписывая поверхность стойки мокрым пальцем. Ярик расслабленно облокотился о стол, не слишком прислушиваясь к разговору. Прибежала служанка с сильно потяжелевшим мешком и вручила его Ярику, после чего стремглав убежала назад. Дарг сумрачно посмотрел на Ярика, затем потеребил завязки своего кошелька и, мучительно вздохнув, принялся отсчитывать причитавшиеся трактирщику деньги. Тот заметно повеселел, лаская взглядом растущую горку монет. — Пошли! — зло буркнул Дарг и направился к выходу. Уже выйдя из трактира и быстро шагая по улицам по направлению к восточной части города, Ярик поинтересовался: — Чем недоволен мой господин? Тот гневно засопел, заиграл скулами. — У меня не хватит денег даже на одного тирра! Поэтому придётся идти пешком. Двенадцать дневных переходов! — Дарг забормотал под нос какие-то ругательства. — А может, на повозке кто довезёт? Господин заплатит и… — с затаённой надеждой поинтересовался раб. Дарг повернулся к Ярославу и испепелил его взглядом. — Только дикарю вроде тебя придёт в голову мысль о том, что между столицей засиженного мухами Узза и этой дырой есть постоянные пассажирские перевозки. Единственная связь — это купеческие караваны, но просто так нас не возьмут… Да и сам я не хочу. Так что пойдём пешком! — грозно сдвинув брови, оповестил хозяин. Ярик понятливо кивнул. Шёл где-то пятый день пути, когда в душе у Ярика задрожала какая-то струнка. Кто-то знакомый, почти родной находился совсем близко. До Ярика даже доносились отголоски едва ли не щенячьей радости этого существа. Что-то маленькое, но очень быстрое догоняло двух путников. Не сбавляя шаг, молодой раб оглянулся на Тасс — местное Солнце — судя по всему, вечер, а значит, и стоянка будут через пару часов. Ярослав поправил лямки никак не желающего худеть мешка (они старались пополнить запасы провизии в каждой встреченной деревне, благо их внешний вид не вызывал теперь никаких опасений) и чуть прибавил шаг, догоняя заспешившего Дарга. Неведомый преследователь, судя по ощущениям, не нёс никакой опасности, и Ярик пока выкинул его из головы. Как догонит, так всё и прояснится! Дарг всё так же неутомимо шагал впереди. Жара и пыль словно даже и не донимали его. Единственная уступка, которую он сделал природе и своему телу, это то, что ещё в первый день снял куртку. Нет, он конечно же смотрелся в ней очень эффектно, но идти по жаре в куртке, если даже Ярик проклял тот день, когда Дарг купил ему рубашку, — это просто глупость. Ярик вспомнил, как он робко попросил хозяина разрешить снять рубаху и как получил строгий выговор по поводу пристойности облика раба уважаемого хозяина. Из перемежаемой ругательствами речи Дарга Ярик сделал вывод о том, что ходить обнажённым или просто оголённым страшный позор для человека в здешних местах. Даже для раба… — Привал! — коротко, как он делал это на протяжении последних дней, сказал Дарг и свернул с дороги на небольшую, но симпатичную лужайку. Ярик встрепенулся. Как всегда, когда ты крепок и вынослив, а на душе ясно и светло, время пролетело незаметно. Уже вечерело. Ярик привычно скинул мешок на выбранное хозяином место и сразу же отправился за ветками для костра. Эта дорога считалась спокойной, и можно было себе позволить не таиться. Вернувшись через полчаса с увесистой вязанкой сухих веток (в качестве верёвки Ярик использовал там же сорванную плеть какого-то растения), Ярослав застал уже подготовленный для костра котелок. В походе хозяин не особо следил за иерархией. — Господин, откуда вода? — с любопытством поинтересовался Ярик. Обычно приходилось искать подольше. В качестве ответа Дарг махнул рукой куда-то в сторону. Ярик прислушался и действительно ощутил в том направлении свежую силу маленького родника. — Чего встал? Разжигай! — немного раздражённо буркнул Дарг, копаясь в мешке Ярика. Наступал самый неприятный момент — разжигание костра. Ярик усмехнулся. А ведь когда-то для него даже костёр разжечь было проблемой. А теперь ни спичек, ни зажигалок. Кремень и трут — вот друзья местных любителей лесных путешествий. Встав на колени, Ярик начал высекать искры. Вот затлел трут. Теперь аккуратно подложить мелкие щепочки и осторожно подуть, раздувая ещё робкие язычки пламени. Готово! Теперь обложить мелкими веточками, постепенно подкладывая всё более крупные… Тут целая наука. Сколько он получил затрещин от Дукана ещё там, у кочевников, пока не научился всё делать правильно! — Каменный век! — после каждой такой процедуры бормотал на уже начавшем забываться русском молодой раб. На его осторожные вопросы о более прогрессивных способах разжигания огня ему пару раз намекнули на какие-то палочки-зажиги, которые стоят бездну денег… Вода в котелке закипела очень быстро, и теперь Ярик пытался сварганить что-то вроде похлёбки, используя подобранные корешки, остатки мяса и какой-то крупы. Обязанность по готовке лежала на нём всё время путешествия, но, судя по страдальческим гримасам хозяина перед каждым обедом, тот был от этого не в восторге. Сам, правда, готовить не пытался — видимо, не умел и так, поэтому каждый обед проходил под знаком перекошенного от отвращения лица и гневного сопения. — Надо рецепт запомнить. Пленников пытать самое то! — нарушил молчание Дарг, шумно прихлёбывая из ложки. — Хотя на этот раз получше. По крайней мере, не лезет назад, как в первый раз. Ярик благодарно кивнул. Денег было мало, приходилось экономить, вот он и приправлял похлёбку кореньями да травами, экспериментальным путём узнавая воздействие их на организм. Радовало, что хоть опасные для жизни он отличал интуитивно. Как только ложки заскребли по дну котелка, Дарг сыто откинулся на спину, предоставляя Ярику возможность самостоятельно очистить котелок. Тоже не слишком приятная работёнка. Чистка котелка песком в холодной воде просто приводила Ярика в ярость. Сразу вспоминалась давнишняя назойливая реклама о том, что их средство даже в холодной воде отчистит любую посуду… Наконец все труды завершены, и Ярик возвращается к костру. Сумерки уже давно окутали землю и теперь готовились уступить дорогу тьме ночи. — Второе дежурство за тобой, — заметил Дарг, устраиваясь спиной к огню. Убедившись в способности Ярика быть бдительным, он стал доверять ему самое тяжёлое дежурство — утреннее. Именно в это время сильней всего хочется спать, и утром наиболее активна лесная нечисть, что тоже норовит не воевать с полным сил путником, а растерзать полусонного и ничего не понимающего человека. Ярик согласно кивнул и, буркнув себе под нос нечто непочтительное, повалился на ворох заблаговременно притащенных свежих веток. И провалился в тёмные омуты сна, не забивая себе голову воспоминаниями или лишними мыслями… Несмотря на все те тяготы, что он перенёс в этом мире, Ярику по-прежнему было невыносимо тяжело вставать. Вот и сейчас, когда Дарг растолкал его и, посулив оторвать башку, если заснёт, повалился на нагретое место, Ярик стоя зевал так, что возникла опасность вывиха челюсти. Костерок еле тлел, и, поежась, Ярик подкинул пару веток. Было где-то часа три утра, и в одной рубашке не казалось слишком уж жарко. Судя по последнему разговору с хозяином, скоро здесь будет очень холодно. В Степи благодаря могучей магии Древних зима никогда не приходила, здесь же всё иначе. А ведь сейчас шла, наверное, десятая семидневка лета. «Интересно, купит ли мне хозяин какую тёплую одежду на период холодов? — с грустью подумал Ярик. — До чего же мерзко ощущать себя вещью!» Ярик в первый раз за несколько семидневий скользнул в глубины своего разума и ощупал угнездившийся там клубок чужой магии. Работы было ещё очень и очень много. И когда ею заниматься? Всё в пути и в пути. Ни одной свободной минуты. Все силы приходится отдавать походу. Даже сейчас, когда он один, нет никакой возможности войти в глубокий транс — ночные стражи придуманы не из прихоти! Ярик нехотя открыл закрывшиеся было глаза и огляделся вокруг. Причём под «огляделся» следует понимать высшее напряжение всех его чувств, мигом охвативших всю полянку, где расположились странники. Ярослав буквально впитывал ночной мрак, просеивая через сито своего восприятия, выискивая малейшую опасность. Он сел и ровно задышал. Именно так он провёл множество ночей в Смертельном Лесу. Правда, для полноты впечатлений следовало залезть на дерево повыше, но это было бы уже лишним. Никакой опасности нет… Тут Ярик чуть не подскочил на месте. Идиот! А откуда же тогда ощущение мягкого взгляда в спину? Он не походил на стальной выпад приготовившегося к броску хищника, не походил и на прицеливающегося, прикрывшего один глаз для удобства лучника. Но и ведь на взгляд праздного зеваки он не походил! Хотя откуда здесь зеваки? Ярик, стараясь не привлекать внимания, попытался осторожно выделить искорку чужого внимания и определить местонахождение наблюдателя… Похоже, он сидит на высоком дереве на краю поляны. Тут у Ярика возникло какое-то странное ощущение теплоты, оно возникло в глубине его души при мыслях о наблюдателе. На Ярика повеяло чем-то родным, но очень далёким. Молодой раб заинтересовался и попытался сконцентрироваться на этом ощущении. Как он и ожидал, всё стало более чётким и ярким. Где-то рядом с сердцем появился легонько пульсирующий тёплый комок. Ярик мысленно потянулся к нему. Пульсация участилась, а по телу Ярика побежали волны приятного, успокаивающего тепла. И тогда Ярик сформировал импульс доброжелательства и попытался погрузить его в центр этого пульсирующего комка рядом с сердцем… И события понеслись вскачь. От наблюдателя на дереве раздался взвизг, и нечто тёмное и стремительное зазмеилось по стволу к земле. Вот оно уже укрылось в траве. Ночное зрение Ярика только и выхватило острую клиновидную головку и вытянутое, покрытое мехом тело. По траве помчался маленький бурун. Мгновение, и в руки напрягшегося было Ярика прыгнуло мохнатое тело какого-то зверька. От неожиданности Ярослав даже не успел отреагировать, как неизвестный зверёк уже сидел у него на плече и тыкался мокрым носом в щёку. А сквозь барьеры собственных чувств пробивался водоворот чужих. Здесь были восторг, обожание, счастье сопричастности и снова восторг. В мыслях Ярика забрезжило смутное воспоминание о чём-то маленьком и столь же стремительном, что отправилось на поиски Большого. Эти сны-грёзы то и дело вторгались в собственные сны Ярика. — Малыш, зачем же я тебе понадобился? И почему мы с тобой связаны? — Едва шепча губами, Ярик погладил извивающегося зверька по гибкой спинке. Тот счастливо заверещал и попытался исполнить на плече у человека джигу. — Тише, тише, — шепнул Ярик, считающий, что Даргу совсем не нужно знать про всяких ручных зверей его раба. И тут чужая мысль начала настойчиво стучаться в закрытые врата его разума. Ярик вздохнул и раскрыл свои чувства навстречу. Перед его внутренним взором замельтешили картинки. Вот очень страшно, потому что матери нет, а злой-страшный-длинный уже рядом с гнездом. А казавшаяся ранее такой надёжной пелена, что отгораживала тебя от мира, стала тонкой и хрупкой. Но вот твой враг устремляется куда-то вниз, а выход из гнезда становится неестественно большим и светлым… Ты же продолжаешь биться о барьеры, которые отделяют тебя от мира, норовя вырваться наружу. И вдруг мир завертелся кувырком, и ты ощущаешь мгновения полёта, не успевая даже испугаться. И кто-то большой и тёплый подхватывает тебя. Большой, сильный, надёжный — друг. Разрушается пелена, и ты впервые в жизни открываешь глаза, и твой взор встречается с взором спасителя, и сразу ощущаешь, как незримые узы связывают твою душу с этим существом. И какая-то волна заставляет тебя укусить спасителя за палец, почувствовать вкус его крови, крови, что скрепит народившиеся крепчайшие узы… — Так, значит, ты тот маленький паршивец, что цапнул меня за палец? — забормотал Ярик, почёсывая зверька под нижней челюстью. — А ты вырос, даже сильно вырос! И тут Ярослав всё понял. — Погоди-ка, так получается, что ты бежал из Леса? О, боги Бездны! — последнее Ярик произнёс с запоздалым страхом в голосе. Сразу же нахлынули воспоминания о словах Глорха — маленького урга, или, как здесь говорят, гоблина. Подобных зверей он называл словом «кайфат». И говорил он о них как об опаснейших созданиях. А теперь этот смертельно опасный зверь сопит ему в ухо и так и норовит заглянуть в глаза. — Назову тебя Руалом. По-ургски это Ночной Прыгун! Да, я назову тебя именно так! Надеюсь, ты не возражаешь? — Ярик опять обратился к похожему на горностая зверю, перемежая мысленную речь словами вслух и наоборот. Волна тепла, восторга и доверия была ему ответом. Обретший имя зверь продолжал лучиться радостью. В это время заворочался Дарг. Уже занимался рассвет, и хозяин начал просыпаться. «Прячься в кустах», — послал Ярик мыслеобраз Прыгуну. — Когда мы пойдём, иди следом. Понял?» Руал фыркнул в щёку человека, легонько укусил его за мочку уха и стрелой умчался к показанным кустам. — Что тут происходит? — от костра раздался сонный голос Дарга. — О, хозяин, ничего такого, — разведя руками, произнёс Ярик. — Тут какой-то зверь в кустах шуршал, вот я его и пытался подманить. — И как? — позёвывая, продолжил расспросы Дарг. — Ну, он сначала подбежал, а потом попытался меня укусить и скрылся вон в тех кустах, — показал рукой Ярослав. — А ты что делал, стоял и зевал?! — Дарг неожиданно озлился. — Этот зверь тут шастал туда-сюда, а ты даже не попытался его подбить хотя бы даже своим топором?! Ярик, не ожидавший подобного поворота дела, смиренно молчал. Изредка, при особо громких выкриках, пожимая плечами. Неожиданно он почувствовал волну агрессии со стороны кустов, где скрылся Руал. Судя по ощущениям, тот собирался напасть на ругающегося Дарга. «Тихо, Прыгун! Тихо! Не сметь!» — мысленно вскричал Ярик. Волна протеста пришла к нему в ответ, но атака не последовала. Ярик вытер выступивший пот. Слова Глорха о смертоносном маленьком звере не выходили из головы. Дарг же, выпустив пар, в раздражении сплюнул и коротко приказал: — Займись завтраком! И ради Юрги, сделай его сегодня хотя бы чуточку более съедобным! Сам же он подхватил саблю, кинжал и вышел на середину лужайки. Ярик со свистом втянул в себя воздух и замер около костра. Тёмные червячки зависти зашевелились в душе. А ведь он почти никогда в своей жизни никому не завидовал! Нет, конечно же, иногда возникало мимолетнее чувство зависти из-за чьей-то большей удачливости, но вот такого, как сейчас, не было никогда. Ибо вот уже несколько дней похода Ярик был свидетелем чуда, если чудом можно считать высшую грань искусства, пускай и искусства убивать. Мужчин всегда завораживает всё, несущее отпечаток хищности, агрессии, а тут была квинтэссенция опасности, средоточие сущности хищника. Каждое утро Дарг вот точно так же выходил на открытое пространство и начинал танец, танец смерти. Руки, вооружённые кинжалом и саблей, ткали незримый узор, несущий смерть любому, дерзнувшему нарушить его хищную красоту. Прыжки переходили в кувырки и перекаты, человек то замирал, то взрывался каскадом умопомрачительных ударов. Воин перетекал из одной стойки в другую, словно его тело было начисто лишено костей. Все движения были смазанными, нечёткими по причине запредельной скорости движения человека. Ярик мог разглядеть эти движения только благодаря собственной способности к скоростному восприятию. Но это были полученные незнамо за какие заслуги способности, а здесь Ярик был свидетелем демонстрации высшего мастерства, того, к чему надо стремиться и чего хочется достичь. В такие моменты душа Ярослава словно замирала, а потом камнем ухала вниз, в бездны отчаяния. Это искусство не для рабов! Ярослав ещё раз вздохнул и принялся за приготовление завтрака, то и дело норовя посмотреть хоть краем глаза на завораживающее зрелище. На это мастерство хотелось смотреть, как смотрят на пляшущие языки пламени, на текущую воду… Но нельзя. Если после тренировки не будет готов завтрак, то хозяин не похвалит! Аврас резко осадил своего тирра напротив трактира «Благородный разбойник». В который раз подивившись человеческой глупости, он вошёл внутрь. Мягкий полумрак и пустой зал свидетельствовали, что этот трактир ничем не отличается в эти утренние часы от таких же заведений на Горхе или Грольде. Хозяин, тихо напевая себе под нос, расставлял стулья. О том, что это хозяин, Аврас понял по довольно объёмистому брюху. Такие слугами не работают!