? О, мой Бог, это отвратительно, ? сказала она. ? Такое случалось? ? Не с ребенком на участке «Вестника», к счастью, нет, но это теоретически возможно, что собачьи экскременты могут вызвать слепоту у детей в Грейт Мидлтоне. ? Но это маловероятно, ? сказала она. ? Но, вероятно, ? рассмеялся он и показал на ее записи. ? Позвоните в автобусную компанию и спросите их, планируют ли они повышать плату за проезд или модифицировать услуги. Если они ответят «нет», по правде говоря, вы можете написать «Автобусная компания отрицает планы по повышению тарифов». ? Но разве это этично? ? она снова была раздражена. ? Большинство газетных редакторов думает, что этика – это графство рядом с Хертфордширом. ? Я не знаю. Он опустил руки и посмотрел на нее. ? Хорошо, эта страница по дистрикту не напишет сама себя. Она на мгновение задумалась. ? Вы правы, ? признала она, ? не напишет, и у меня нет ничего другого. ? Именно, ? сказал он. ? Запишите все это, и дело почти сделано. Хелен поняла, что ее первое впечатление о Томе Карни было ошибочным. Он мог показать определенную долю заносчивости, но он знал свое дело. ? Спасибо, я не знала об этом до того, как вы мне рассказали, ? призналась она. ? Никто ничего не рассказывал мне в «Вестнике». ? Ну, они и не расскажут, ? констатировал факт. ? Почему нет? ? Потому что знание – сила, и, если они расскажут вам все, что они знают, может так оказаться, что вы окажетесь в этой работе лучше, чем они, и с чем они останутся? ? Но это глупо. ? Таковы некоторые из них, ? сказал он. ? Послушайте, Хелен, не тратьте время, как это делал я, просто получите необходимый опыт и переходите в газету побольше, как только будете готовы. Он глубоко вдохнул и улыбнулся ей. ? На этом урок окончен. ? Спасибо, ? сказала она. ? Я подумаю. ? Теперь пойдемте и съедим ланч. ? Что? Я не могу. ? Конечно же, можете, ? сказал он. ? Мы заключили сделку, помните? Я только что написал вашу страницу по району, и теперь мне удастся поговорить с вами. Я не знаю насчет вас, но я голоден, так что я подумал, мы можем поговорить и поесть. ? Мы не можем поесть здесь? Он понизил голос. ? Я знаю намного лучшее место, и оно дешевле. Какая разница? ? спросил он ее. ? Это не свидание. ? Я знаю, что нет, ? твердо сказала она. Глава 23 Фиона и Дэнни открыли дверь вдвоем. Они обнаружили, что матери Мишель журналисты задавали слегка менее неприятные вопросы, если гигантского роста фигура Дэнни стояла на пороге позади нее. — Фиона? — позвал Бредшоу, когда та не показала никаких признаков, что узнает его, они встречались раньше на поле для игры. — Констебль Йен Брэдшоу, а это констебль Винсент Эдисон, — он показал ей свое удостоверение. — Вы не возражаете, если мы войдем? — У вас есть новости? — спросила она, ее глаза были как у перепуганного животного. — Боюсь, что нет. Она начала оседать. Было ли это от облегчения или печали? — Мы надеемся немного осмотреться в вашем доме, если вы не возражаете? Она неуверенно посмотрела на него. — Зачем? — Просто протокол, — с пренебрежением ответил Винсент. — Вы будете удивлены, что можно узнать при более детальном осмотре. Мы думаем, что можем начать с комнаты Мишель, если можно. — Ну, я думаю, да… но что вы ищете? — Мы не узнаем, пока не найдем, красавица, — сказал ей Винсент, — но обычно всегда есть что-то: дневники, письма парням, журналы с обведенным красным местами, в которые, о чудо, пропавший человек и сбегает. — Ваши коллеги уже все осмотрели, но, если вы считаете, это поможет… — Если вы и отец Мишель не возражаете? — добавил Брэдшоу. — Ох, он не… ? начала она, — …это Дэнни. Он мой муж, но не отец Мишель. — Верно, — согласился Брэдшоу. — Моя ошибка, — и тогда он посмотрел Дэнни прямо в глаза. — Вы совсем не имеете никакого отношения к Мишель, не так ли, Дэнни? Проскочила ли тогда малейшая искра вины или, вероятно, страха в глазах Дэнни? — Нет, — признал Дэнни, затем пробормотал, — как она и сказала. Фиона повела их вверх по лестнице к комнате Мишель, следом за ней шел Брэдшоу, а за ним Дэнни. Винсент сделал вид, что идет, но задержался у подножия лестницы. — Она всегда такая? — спросил Брэдшоу, когда зашел в комнату девушки. — Что вы имеете в виду? — Несколько опрятная, да? — спросил он, — Я думал, что большинство комнат девушек подростков выглядят так, будто кто-то бросил в них гранату. — Я прибралась, — ответила Фиона. — Обычно здесь тот еще беспорядок, — сказал Дэнни, и его жена бросила на него взгляд, который говорил ему, что тот не солидарен. — Но ведь это дети, не так ли? — Брэдшоу показал на постеры на стенах. — Мне нравилась тогда ее музыка. — Да, — настроение ее матери на миг прояснилось, — если ее так можно назвать. — «Take That», — прочитал он название на одном из постеров. — Мне самому нравилась «The Jam» в ее возрасте. А вам? — А? — спросил Дэнни. — Какая музыка вам нравится? — спросил он, будто это был нормальный вопрос в комнате пропавшей девушки. — Мне нравится кантри. — О, да, — ответил Брэдшоу, — я так и предположил. — Как это понимать? — Быть водителем грузовика, вся эта дорога впереди; ставлю на то, что вам нравится Глен Кэмпбелл или кое-что у Чарли Рич? — Да, верно, — сказал он, оживившись, — она предпочитает «The Carpenters». Брэдшоу увидел раздражение на лице Фионы Саммерс. Между ними было напряжение, но был ли оно из-за стресса, вызванным пропажей дочери, или чем-то более глубоким? Брэдшоу провел следующие пятнадцать минут, опрашивая Фиону и Дэнни об их домашнем обиходе, друзьях Мишель и парне, нравилась ли ей школа, о ее хобби, которые у нее могли быть, кроме увлечения поп-группами. Ничего из этого не имело значения для Брэдшоу. Он просто хотел дать Винсенту достаточно времени. — Стоит ли мне поставить чайник? — спросила Фиона после того, как у него закончились вопросы. — Чай, было бы отлично, — попросил Брэдшоу, — с молоком и без сахара.