— Привет, сосед! Дать вам полотенце — высушить волосы? — Нет, спасибо. Я умею уворачиваться от капель. Она смеется. — Тогда съешьте печенье. Дети любят их с молоком, налить и вам стаканчик? Кофе тоже есть, если хотите. — С молоком будет отлично. Только немного. — Пару рюмок? — с улыбкой спрашивает Корин. — Самое то. — Он улыбается в ответ. — Тогда садитесь. Он садится за стол вместе с детьми. Корин ставит перед ними блюдо с печеньем. — Осторожно, они еще горячие. Следующую партию заверну вам с собой, Дэвид. Дети жадно хватают печенье с блюда, Билли вежливо берет одно. Оно сладкое и очень вкусное. — Просто чудо, Корин. Спасибо. То, что нужно в дождливый день. Она дает своим детям по большому стакану молока, а Билли — маленький. Себе она тоже наливает стаканчик и присоединяется к ним. Дождь барабанит по крыше. Мимо дома с шелестом проезжает машина. — Знаю, про книгу вы ничего не рассказываете, — говорит Дерек. — Но… — Не говори с набитым ртом, — упрекает его мама. — Вон как крошки во все стороны полетели. — А я не говорю, — вставляет Шанис. — Да, ты ведешь себя более лучше. — Она косится на Билли и исправляется: — Ты ведешь себя лучше. Дерека грамматика не интересует. — Нет, вы мне скажите: там много кровищи? Билли вспоминает, как Боб Месс отлетел в коридор. Как его сестра лежала на полу с переломанными ребрами — да, все до единого оказались сломаны — и вдавленной грудной клеткой. — Нет, кровищи нет. Он кусает печенье. Шанис тянется за вторым. — Можно еще два, не больше, — говорит ей мама. — И тебе тоже, Ди. Остальное будет для мистера Локриджа и на потом. Папа тоже их любит. — Она говорит Билли: — Джамал работает шесть дней в неделю и еще берет сверхурочные, когда дают. Мы так благодарны Фасио, они приглядывают за детьми, пока мы на работе. В общем-то район неплохой, но мы присматриваем место получше. — Попрестижнее? Корин со смехом кивает. — А я вот совсем не хочу переезжать. Никогда, — заявляет Шанис и с очаровательным детским достоинством добавляет: — У меня тут друзья, между прочим. — У меня тоже, — говорит Дерек. — Слушайте, мистер Локридж, а вы, случайно, в «Монополию» не умеете играть? Мы с Шан собираемся, но вдвоем играть глупо, а мама не хочет. — Вот именно, не хочу, — сказала Корин. — Самая скучная игра на свете. Вечером папа с вами поиграет, он любит. Если не слишком устанет на работе. — Но его еще ждать и ждать! — восклицает Дерек. — А мне скучно прямо сейчас. — И мне, — поддакивает Шанис. — Если бы у меня был телефон, я сейчас играла бы в «Кросси роуд». — В следующем году будет, — говорит Корин и закатывает глаза. Видно, девочка уже давно ведет кампанию по выпрашиванию телефона. Лет с пяти, пожалуй. — Так вы умеете? — не унимается Дерек. — Умею, — говорит Билли, а потом подается вперед и взглядом пришпиливает Дерека к месту. — Должен сразу тебя предупредить: я отлично играю. И всегда выигрываю. — Я тоже! — подхватывает Шанис. — И я не стану играть в поддавки только потому, что вы дети, а я взрослый, — произносит Билли. — Я быстро скупаю недвижимость, имейте в виду. Сперва сдеру с вас три шкуры на аренде, а потом добью отелями. Если мы сядем играть, вы должны быть к этому готовы. — Идет! — Дерек от восторга подпрыгивает на месте и чуть не разливает молоко. — Идет! — кричит Шанис, подскакивая вслед за ним. — Обещаете не плакать, когда я выиграю? — Обещаем! — Обещаем! — Хорошо. Значит, договорились. — Вы точно не против? — спрашивает Корин. — Игра просто бесконечная! — Когда за кости берусь я, она заканчивается в два счета, — отвечает Билли. — Играть будем внизу! — говорит Шанис и вновь берет его за руку. Комната внизу такого же размера, как в доме Билли, но мужской берлогой она стала только наполовину. Там у Джамала небольшой верстак, а на стене висят инструменты. Есть и ленточная пила (Билли одобрительно подмечает, что тумблер включения закрыт крышкой с замком). Детская половина комнаты завалена игрушками и раскрасками. У стены стоит телевизор (к нему подключена дешевая приставка, явно приобретенная на гаражной распродаже, — из тех, в которые нужно вставлять картриджи). Стопка настольных игр на полу. Дерек берет коробку с «Монополией» и раскладывает игровое поле на детском столике. — Мистеру Локриджу наши стульчики маловаты, — растерянно замечает Шанис. — А я прямо на пол сяду. — Билли убирает один из стульчиков и садится, скрестив ноги (они как раз помещаются под столик). — Вам какую фишку? — спрашивает Дерек. — Я обычно играю гоночной машинкой, когда мы с Шанис вдвоем, но могу уступить, если хотите. — Да нет, спасибо. А тебе какая фишка нравится, Шанис? — Наперсток, — отвечает она и неохотно добавляет: — Тоже могу уступить, если хотите. Билли берет себе цилиндр, и игра начинается. Сорок минут спустя, когда Дереку выпадает очередной ход, он зовет маму: — Ма! Мне нужен совет! Корин спускается в подвал и, подбоченившись, осматривает поле и стопки денег у игроков. — Не хочу говорить, что плохи ваши дела, дети, но плохи ваши дела. — Я предупреждал, — замечает Билли. — О чем ты хотел спросить, Ди? Имей в виду, что твоя мать в свое время еле-еле сдала зачет по домоводству. — Вот какая у меня проблема, — говорит Ди. — У него две зелененьких, Пенсильвания-авеню и Пасифик-авеню, а Норт-Каролина-авеню у меня. Мистер Локридж предлагает за нее девятьсот долларов. Я купил ее втрое дешевле, но… — Но? — спрашивает Корин. — Но? — подхватывает Билли. — Но тогда он сможет построить дома на всех зеленых полях. А у него уже есть отели на Парк-Плейс и Бордуоке! — И? — говорит Корин. — И? — говорит Билли с ухмылкой. — Мне надо в туалет, и вообще я почти банкрот, — заявляет Шанис. — Зайка, не нужно всем сообщать, что идешь в туалет. Просто скажи: «Простите, мне нужно отойти». С тем же обезоруживающим достоинством Шанис отвечает: — Пойду попудрю носик, хорошо? Билли хохочет. Корин тоже. Дерек не обращает никакого внимания на происходящее. Он осматривает поле и вопрошает: — Продавать или нет?! У меня почти не осталось денег! — Это называется «выбор Хобсона», — говорит Билли. — Когда тебе нужно решить, рискнуть или твердо придерживаться взятого курса. Между нами, Ди, ты проиграешь в любом случае.