— Хочу, конечно. — Пойдём. За широкими воротами сарая оказалось нечто вроде гаража — если это слово применимо к гужевому транспорту. Посередине — вереница огромных телег на больших деревянных колёсах, по бокам — стойла. В стойлах троглы. Они выглядят так странно, что Василиса даже забыла о запахе, от которого сначала чуть не задохнулась. Больше всего животные смахивают, пожалуй, на стегозавров из Лёшкиной книжки про палеонтологию. Только поменьше и не такие широкие. Длиннее ноги, нет позвоночного гребня, но морды похожи — роговыми шипастыми щитками во весь фас. Толстая серая шкура на боках тоже покрыта шипообразными выростами, торчащими в произвольных местах. К роговым щиткам морды прикручены толстыми болтами насквозь крепёжные рымы — видимо, для того, чтобы запрягать их в телеги. — Им не больно? — спросила Васька. — Ну что ты, — ответил Серёга, продолжая есть виноград, — это ж кость. У них и шкура толстенная, так-то. Чтобы трогл что-то почувствовал, его надо ломом треснуть, наверное. — А как же ими управляют? — А вот, смотри, — Серега поднырнул под символическое ограждение стойла. — Да не бойся, они безвредные. Смотри только, чтобы на ногу не наступил. Василиса пригнулась и прошла под закрывающей проход деревянной палкой, подумав, что она такую тушу точно не удержит. Впрочем, если трогл захочет пойти погулять, то и стена не станет препятствием. Но животное никуда не собирается, флегматично жуя зелёную массу из кормушки перед мордой. За раз трогл заглатывает ведра два корма, хватая его широкой, как у гиппопотама, пастью. Васька отметила, что зубов в этой пасти нет, но есть костяные широкие пластины, которыми животное перетирает траву, капая соком. Травяную нарезку подаёт в кормушки лента транспортёра, ещё одна неторопливо плывёт сзади. Трогл удачно продемонстрировал, для чего она, заодно указав источник запаха — задрал хвост и навалил огромную кучу. — Фу! — сморщилась и зажала нос Василиса. — Да, немного пахнет, — пожал плечами Серёга, — ну так гадят все, извини, не фиалками. Зато какое удобрение! И вот, смотри, как ими управляют. Парень показал вживленные за ушами прямо в голову маленькие колечки. — Они доходят до нервных узлов. К ним крепятся вожжи. Так что тут всё просто. Это, ещё когда их выводили, предусмотрели. — Так их выводили? — А ты думала, они сами появились? Нет, они искусственно созданные. Биотехнологии Эрзал. — Это где шмурзики? — Вот не знаю. Но когда пришла железная ржа, они нас спасли. — Ржа? — Ну, я тогда ещё не родился, но в школе учат, что какая-то зараза стала разрушать металлы, в первую очередь, соединения железа. Вся техника, большая часть конструкций, мосты, дома… Много людей погибло. Но потом завезли троглов, и они нас спасли. На них и пахать, и возить, и мясо отличное, и шкура крепкая, удобрение само валится, а их рога… — Серёга постучал кулаком по роговому щиту, трогл не обратил на это никакого внимания, — это уникальная штука! Они очень прочные, почти как сталь. Но в специальном растворителе размягчаются, и их легко обрабатывать. Из них сначала вообще всё делали. Вот, смотри. Парень достал из ножен на поясе небольшой нож. Он не железный, больше похож на пластмассовый, но Серёга легко снял им стружку с деревянного ограждения стойла. — Сейчас ржа прекратилась, понемногу начали снова железо добывать, но много где так и используют троглокость. Она ничего не стоит и её много. Троглы легко плодятся, не болеют, жрут любую органику, производят удобрения, так что урожаи отличные, успевай только собирать. — Слушай, я как раз хотела спросить. А зачем вы производите столько продуктов, если сбыта для них нет? — А это тоже из-за троглов. Мы же их взяли в кредит. — В смысле? — Срез Эрзал поставил нам троглов, технологии разведения, химикаты для обработки троглокости и так далее под обещания поставок продовольствия. Нам-то деваться некуда было, люди вымирали реально, так что согласились не торгуясь. Когда мы немного на ноги встали, то всё вкладывали в сельское хозяйство — распахивали, сеяли, снова распахивали и сеяли ещё больше. Эрзал нам и посевной материал дал — у нас, вишь ты, хоть яблоки, хоть ананасы — и всё под любой климат районировано. — Да они прям благодетели! — удивилась Васька. — Ага, щазз! — Серёга сплюнул в пыль. — Мы почти всё, что выращивали, отдавали им. Сами только что не голодали. Эрзальцы поставили даже прямой портал в свой срез, туда уходили тысячи тонн. Но потом с ними что-то случилось — портал закрылся, больше никто не приходил и долг не требовал. — Я слышала, у них там какая-то экологическая катастрофа была, и теперь там одни шмурзики. — Ну, может быть, — равнодушно сказал Серёга, — дело давнее, я сам не застал. В общем, с тех пор у нас жратвы до чёрта. Который год бубнят, что надо бы сократить посевы, но все никак. Наголодались все за эти годы, да и Евграф Муслиныч против. Говорит, надо искать сбыт, а не сокращать производство. Потому что у нас дофига чего не хватает — ни техники, ни топлива, а производства только пищевые, их нам из Эрзала подогнали. — Может, наши помогут, — сказала Василиса. — Сейчас Керт развернётся со своим караваном, найдёт, как вывозить больше. Ладно, спасибо за экскурсию. Пойду я. — Обращайся, — засмеялся Серёга. — Винограда точно не хочешь? Вкуснючий. — А давай, — согласилась Василиса, — вроде уже принюхалась, и правда, не так сильно воняет. *** Два трогла без особого напряжения тянут автоцистерну с топливом, которую обычно таскает магистральный тягач в полтыщи лошадиных сил. Импровизированная упряжь трещит, а самим животным явно всё равно. На них верхом, в установленных между шипов на спине сиденьях, устроились «водители» — два очень похожих паренька, возможно, братья. Они ловко манипулируют вожжами, закреплёнными на заушных имплантах своих «тягачей», а те спокойно им подчиняются. Как только утащили цистерну, на её место тут же закатывают огромный деревянный воз — точнее, даже контейнер на колёсиках. Трогл просто толкает его костным налобным щитом — оказывается, они и так умеют. Рога со щита спилены, видимо, это такой специализированный «толкач», как портовой буксир. — Автоцистерна им оказалась чуть ли не ценнее, чем само топливо, — сообщил Зелёный Василисе, — представляешь? Этот их Евграф Муслиныч аж затрясся, когда мы сказали, что можем отдать её вместе с соляркой. — Думаю, из дерева и костей сложно сделать большую ёмкость, — кивнула Васька. — Из дерева и костей? — Ага. Я тут случайно нарвалась на минилекцию по истории среза. У них страшнейший дефицит металла. — О, это ценная информация, Керт будет счастлив. Затрещали пускачи, за ними затарахтели дизеля. Местные механизаторы готовились выгонять трактора. — Вся гондола теперь выхлопом провоняет, — вздохнул бортмех. — Всё-таки есть что-то неправильное в идее превратить наш лайнер в каботажный сухогруз. Надеюсь, это временное решение. Но из меня вообще торговец хреновый. Не возбуждает меня это всё. — Понимаю вас, Дядь Зелёный, мне тоже это кажется каким-то… Неромантичным. А вот Керт будет в восторге — сколько мы всего набрали! Трогл-толкач, упершись башкой, заталкивает по трапу дощатый контейнер. — Видала? Даже кран-балка не потребовалась. Монтировали мы с тобой её, монтировали, а они так затолкали. — Ничего, на разгрузке пригодится, — засмеялась Васька. — Или надо с собой трогла взять. Как вы думаете, продадут они нам трогла? — Думаю, Евграф Муслиныч маму родную продаст, если ему ещё цистерну подогнать. А ведь в коллапсных срезах брошенной техники много пылится. Живой грузовик найти сложно, моторы скисли, а бочка стальная — что ей сделается? Но уж больно эти троглы вонючие. — Местные привыкли. Но я не всерьёз, конечно, — чем его кормить в полёте? Трогл-толкач, управляемый ловким молодым наездником, осторожно сошёл по трапу задом, грузовая аппарель втянулась в гондолу, погрузочный люк закрылся. С прогулочной палубы им замахал руководивший погрузкой Брэн. — Пойдем, Вась, — сказал бортмех, — закончили здесь. Теперь надо довезти полученное. *** Опыт — великая сила. Подняв волантер на максимальную высоту, при выходе с Дороги оказались сразу выше облаков. Ветер тут умеренный, моторы справляются. По приборам идти не очень удобно, точность навигационного устройства Ушедших довольно приблизительная, но, чтобы не потерять направление, хватает. Василиса, посмотрев на забортный термометр, забеспокоилась, не помёрзнут ли овощи, но Зелёный флегматично ответил: — Не успеют. И действительно, прошли быстро и без приключений. С базой караванщиков решили на этот раз не контачить, пролетели над ней, не снижаясь, и вскоре ушли в следующий «зигзаг». Через несколько переходов внизу показался знакомый рынок. — Малый ход, резонаторы стоп, выходим на глиссаду, — скомандовал капитан. — Есть ход, есть стоп, есть на глиссаду! — бодро отчиталась Василиса. — Ого, я вижу, нас встречают! Керт, просматривая записи о товаре, аж светится. — В первый раз вижу нашего бизнес-воротилу таким счастливым, — сказала Мири. — У всех свои радости, — согласилась Василиса. — Как вы добрались? Как Донка? Где она, кстати? — Караван Бадмана решил сделать ещё одну ходку, Донка с ними. Ей нравится — рейдеры совершенно не против алкоголя и наркотиков. — Как им Мультиверсум? — Они в восторге, но, кажется, больше от перспективы пограбить, чем поторговать. Боюсь, не выпустили ли мы джинна из бутылки. Кстати, у них высокий спрос на протезирование — профессиональные риски и всё такое. Поехали за своими инвалидами, привезут их сюда. А у нас теперь своя лавка! — Ух ты, круто! — Пойдём, покажу! Лавка составлена из трёх соединённых вместе стальных контейнеров, в которых прорезаны двери и окна. Вывески нет, но она и не нужна — тут и так все знают, кто и чем торгует. В задний контейнер нанятые грузчики таскают мешки и ящики с продуктами. — Да, оптовые скидки предоставляются, — гордо вещает стоящий в дверях Керт. — Да, цена действительно такая. Мы социально ответственная компания, выступающая за справедливые наценки. Наш срез не должен голодать! Собравшиеся торговцы недоверчиво качают головами, изучают ассортимент и расценки, написанные на доске мелом, что-то там себе прикидывают, но пока ничего не покупают. — Им нужно время, чтобы оценить ситуацию, — сказал Василисе Керт. — В прошлый раз к тем, кто купил у нас дёшево, пришли и всё отобрали. Теперь боятся. — А ты?