— Как ты? — спросил дед Мирены. — Уже лучше, спасибо. Расходилась. Хаример! — обратилась она к пилоту. Тот никак не отреагировал, глядя в сторону. — Я прошу прощения. Мне очень жаль, я не подумала и поддалась порыву. Я не хотела вас расстроить. Я не должна была… — Заткнись. Просто заткнись, дура, — ответил тот. Василиса замолчала, глаза её непроизвольно наполнились слезами, по щекам пролегли мокрые, отчетливо видимые в пыли дорожки. — Хватит, Хаример, — одёрнул его Брэн. — Она ребёнок, и хотела как лучше. Ей неоткуда знать, что ты чувствуешь. Перестань говниться и прости её. Ты же собрался сегодня сдохнуть, неужели важно помучить девочку? Я слыхал, что перед смертью надо со всем примириться. И со всеми. — Ладно, — неохотно согласился пилот. — Ты бесчувственная бестолочь, но я тебя прощаю. Но только потому, что не хочу тратить свой последний день, обижаясь на глупых детей. — Спасибо, Хаример, — ответила Василиса с чувством. — Я постараюсь больше никогда-никогда так не поступать! — Я бы поставил свой ШУРД против контейнера с говном из-под кресла, что ни черта у тебя не выйдет. Но я всё равно сдохну и не смогу получить свой гарантированный выигрыш, так что хрен с ним. Просто вспомни обо мне, когда облажаешся снова. Давай, Брэн, крути гусеницами! Не хочу ночевать на обочине, там до чёрта мин. До места добрались уже в сумерках. Почти незаметная тропа привела их на площадку на склоне невысокой, но крутой горы. Как будто плоский круглый балкончик без ограждения прилепился к каменной стене. — И где ангар? — спросила Василиса. — Если бы его можно было разглядеть, — проворчал Хаример, — его бы давно выпотрошили такие, как Мири. Брэн, подтащи меня к той стене. Оказавшись возле скальной стенки, пилот перехватил буксирный трос и, перебирая руками, подтянулся поближе. Достав из кармана кресла небольшой прямоугольный девайс, направил его на скалу и нажал кнопку. На устройстве моргнула лампочка, что-то пискнуло. С полминуты ничего не происходило, потом каменная стена дрогнула, посыпалась пыль, взвыли сервомоторы, и она разъехалась в стороны двумя створками. Стало видно, что они стальные, слой камня с ладонь толщиной покрывает их снаружи. — Энергия есть, — удовлетворённо сказал Хаример. — А теперь посмотрите на мою красавицу! В открывшемся ангаре стоит крылатый, стремительный даже на вид аппарат, с хищными обводами и скошенными назад крыльями. — Скажи папе «Привет»! — пилот нажал другую кнопку на пульте, стеклянный фонарь кабины поднялся и отъехал назад. — Ах, ты, моя умница! Его кресло взвыло двигателями, поднялось выше, развернулось в воздухе, и задом втянулось в кокпит. — Мне нужно время на активацию системы! — крикнул он оттуда. — Располагайтесь как дома. До утра всё равно останемся тут. Не хочу лететь ночью, да и вам по темноте не тащиться. Брэн сгрузил с багажника платформы сумки, Мири зажгла переносную горелку и поставила на неё котелок с водой. Вскоре вода зашумела, девочка высыпала туда крупу и принялась, помешивая, варить кашу. В самолёте что-то периодически жужжало и щёлкало, на потолке зажигались и гасли отсветы сигнальных ламп из кокпита. Когда Мири принялась крошить в сварившуюся крупу вяленое мясо, снова взвыли двигатели кресла, и Хаример спустился вниз. — Посижу с вами напоследок, — сказал он. — Хорошие новости — топливо и окислитель есть, сейчас система обслуживания закачивает их в баки. Хотите со мной? Брэн, место хвостового стрелка свободно! Девочки — есть два дополнительных кресла в кокпите, там размещались бомбер и оператор наблюдения. Это большой тактический ШУРД, не мелочь какая-нибудь! — Спасибо, Хаример, но мне есть для чего жить, — вежливо отказался Брэн. — Не романтик ты, — отмахнулся пилот. — Эх, жаль не по чему боезапас отработать! Не осталось целей. Полные подвески, а пальнуть некуда… Ну ничего, так покатаюсь. Поели каши с мясом. Мири, отмыв котелок, снова вскипятила воду и заварила чай. — Вот тебе координаты, — Хаример отдал Брэну бумажку с цифрами. Не знаю, на кой чёрт вам эта башня, но она там. Только хрен вы её поломаете, если мы не смогли. — Нам не надо её ломать, — сказала Василиса. — Нам надо попасть внутрь. — Тогда вам понадобится приличная огневая мощь. В прошлый раз там было до чёрта автоматических турелей. — Думаете, они ещё работают? — Почему нет? На Заводе же работают, а башня входит в его периметр. — Ты не говорил, что она относится к Заводу, — удивился Брэн. — Ты не спрашивал. Это важно? — Может быть. Кстати, ты жаловался, что тебе нечего разбомбить? — Предлагаешь повеселиться там? Хм… Может, это и неплохая идея. Я обдумаю. Всё, возвращаюсь в кокпит. Если хочешь обняться на прощание — у тебя последний шанс, Брэн-отстреливший-мне-жопу. Больше я оттуда не вылезу, движки кресла еле дышат. Мужчины неловко обнялись. Кресло поднялось в воздух и немного неуверенно, с перекосом долетело до кокпита и утвердилось там. В самолете что-то зашумело — видимо, пошла заправка топливом. Брэн с Мири расстелили спальные мешки, выдав один Василисе, и все улеглись. «Хорошо, что здесь нет комаров», — подумала девочка и вскоре уснула. *** Утром её разбудили прохлада и Мири. — У тебя есть кофе, я унюхала, — сказала та, — когда вещи с велосипеда перекладывала. Можно мне немного взять? — Конечно, — удивилась Василиса, — я же для всех продукты брала. — У нас кофе адски дорогой, мало кто может себе позволить, — вздохнула девочка, — поэтому я спрашиваю. Не выспалась, никак не могла уснуть. — Про Харимера думала? — Да. Так странно. Мне он никогда не нравился, не могла понять, почему дед с ним дружит. Он же такой мерзкий! Пахнет плохо, шутки похабные, на задницу мою постоянно пялится. Даже разговаривает как будто с ней, а не со мной. Я всё ждала, что однажды он меня за неё схватит — и я тогда засуну ему выводящий шланг вместо вводящего и включу насос на полную. Прям с наслаждением это представляла: «Дай мне только повод, старый мудак!» А теперь, когда он… Не знаю, почему, но мне очень грустно. — Понимаю тебя, — вздохнула Василиса. — Мне тоже. Люди не должны уходить вот так. — А как должны? — Не знаю. Лучше бы никак, наверное. Мне иногда становится очень страшно от того, что все умрут. Не я, мне ведь тогда всё равно будет. А мама с папой, например. Они, конечно, ещё не старые совсем, но ведь однажды это произойдёт. И как мне тогда жить? — У меня только дед, — ответила Мири. — И кто из нас раньше помрёт по нашей весёлой жизни — не угадаешь. Но знаешь, что? Скажу тебе по секрету: иногда я думаю, что я переживу его смерть, а вот он мою — вряд ли. Устроит себе какой-нибудь «последний полёт», как Хаример. Нельзя так цепляться за людей, Вась. Все умирают однажды. Ладно, давай о хорошем: где там твой кофе? От запаха кофе проснулся Брэн. Передвигаясь на руках, он неловко добрался до горелки, уселся на спальнике и скромно попросил сварить ему тоже. — Я на вас сразу варю, — сказала Василиса. — Не переживайте. Я много взяла, тут всем хватит. Когда допили кофе и собрали вещи, к ним обратился Хаример. До этого он то ли спал, то ли был занят подготовкой к полёту. — Моя птичка готова, — сказал он через динамик громкой связи, не открывая колпак кокпита. Подумав, я решил, что убиться о ПВО башни ничуть не хуже, чем об землю. Даже в чём-то веселее. Не благодарите, я это делаю не ради вас. А теперь подвиньтесь, я выкачусь на стартовый стол. Мири с Васькой и Брэн отошли в сторону. Низко загудели двигатели, штурмовик приподнялся над полом и медленно, не убирая опоры, покинул пространство ангара. Оказавшись снаружи, он втянул в корпус стойки шасси. Василиса ожидала какого-то прощания, последних слов — но самолет просто поднялся вертикально вверх, сзади полыхнуло синее пламя ходовых турбин, и он стремительно ушёл по пологой дуге в небо. — Прощай, старый засранец, — сказал тихо Брэн. Он вернулся в ангар и, сложив вещи в сумки, закрепил их на своей платформе. — Выдвигаемся, девочки, — предложил он. — Харимеру харимерово, а нам ещё надо добраться домой. За ночь, небось, свежих мин насыпало… — Дед, — перебила его Мири, — он что, возвращается? От горизонта стремительно приближается улетевший недавно штурмовик. Метнувшись сверху к площадке, он моментально погасил скорость, плюнув вперёд пламенем тормозных сопел. Василиса подумала, что перегрузка при таком маневре должна быть чудовищная, но Харимеру, вероятно, безразлично. Слишком мало в нём осталось человеческого. Самолёт завис, выпустил опоры и аккуратно сел, почти нежно коснувшись площадки. — Не думал, что снова вас увижу, — сказал бортовой динамик, — но боюсь, нам всё-таки придётся прокатиться вместе. — Что случилось? — спросил Брэн. — Сюда летит целая орда ударных дронов. У меня весь радар в засветках. Кто-то или что-то возбудилось на активацию полётной программы ШУРДа. Вам не уйти, вы для них как букашка на столе. — А мы им точно нужны? Может, они на ангар навелись? — А ты хочешь проверить? — Чёрт, нет. — Тогда быстро занимайте места. На борту штурмовика откинулся небольшой овальный люк. — Девочки в кабину, а ты, Брэн-отстреливший-мне-жопу, надеюсь, не забыл, где кормовая пушка. ***