Очередной раз за сегодняшний день Милана отметила изменения в его поведении и порадовалась им. Она чувствовала от Павла заботу и защиту, как от старшего брата. Милана с глубоким вздохом одела куртку и снова вышла на мороз. Она настолько много переживала и боялась последние двое суток, что казалось, чувства страха и волнения, стали её частью. Словно сторонний наблюдатель она смотрела, как девять человек бросились в их сторону, стоило Павлу выйти из домика. Среди них была заплаканная жена Антона, которую рядовые, тащившие его в машину Дениса, не подпустили к мужу даже попрощаться. Только сейчас Милана подумала о том, что скорее всего эта несчастная женщина ничего не знала о его предательстве, и вряд ли снова с ним увидится… Девушка видела тот огонь ненависти и злости, который горел в глазах Дениса, когда он слушал рассказ капитана о том, что сделали Антон и сержант Федоров, и понимала, что этот огонь может потухнуть, только если Денис получит от них нужную ему информацию или если их жизнь оборвётся… Милана с содроганием думала о том, какими методами этот мужчина может выпытывать сведения, но сама удивлялась тому, что за эти методы его не винила. Павел рассказывал сотрудникам о произошедшем без приукрас и преувеличений, его внимательно слушали, перебивая иногда тихими возгласами удивления и непонимания, возможно, неверия, ведь речь шла о хорошо им знакомом человеке. Но теперь все понимали, что перед ними их работодатель, уважение, которого раньше не было, теперь так или иначе читалось в их глазах. У всех, кроме Екатерины (жены Антона), она рыдала, не в силах поверить, признать, что Павел говорит правду. В конечном счете женщину увели в её дом. Как только плач перестал резать слух собравшихся, Павел тихо продолжил: — В работе курорта пока не будет никаких изменений, возможно, их не будет и в последующее время… Мама отлично здесь все организовала, и я не вижу смысла что-то менять… Я бы хотел встретиться и познакомиться со всем штатом, но это только после похорон… — Похороны завтра? — ещё тише, чем голос Павла, спросила какая-то женщина, которую Милана видела на дне рождения Елены. — Да, в 9 утра, — эти слова Павел произнёс так, словно в горле ему что-то мешало, но прокашлявшись, он продолжил, — до того момента, как я организую общее собрание, я хочу, чтобы курорт работал в установленном режиме. — А что теперь будет с Антоном? — спросил Виктор, в котором Павел узнал мужчину, который тоже участвовал в поисках Миланы в лесу. — Я не знаю… Скорее всего суд и тюрьма, — ответил Павел, хотя в голове у него были те же мысли, что и у Миланы относительно судеб мужчин, которых увез Денис, — да, хочу, чтобы вы передали всем, что Милана, — девушка сделала шаг вперёд и встала на одном уровне с Павлом, — назначена на пост исполнительного директора. Девушка увидела, какое удивление, если не сказать возмущение, было написано на лицах собравшихся. Они, как сначала и она сама, не понимали, как на эту должность могли взять человека, который ранее не имел дела с подобными обязанностями. Кроме того, наверняка, не один из них видел на этой должности себя. Но тем не менее, несмотря на недобрые взгляды, Милана сказала твёрдым голосом: — Я рада познакомиться с вами и жду общего собрания, чтобы узнать всех остальных. Несмотря на трагические события, из-за которых я оказалась удостоена этой должности, я рада, что здесь нахожусь. Уверена, что мы найдём общий язык, вопреки тому, что вам кажется абсурдным моё здесь нахождение. — Добро пожаловать, — сказал Павел, когда молчаливая пауза после её слов затянулась. Несколько человек повторили его слова, но Милана убедилась стопроцентно, что работники восприняли эту новость в штыки. — Они так отреагировали, как я и ожидала, — сказала девушка Павлу, когда они остались наедине, наблюдая, как все расходятся, — да и я сама бы так отнеслась к этому на их месте. — Мама очень хорошо разбирается… Разбиралась… — Павел вздохнул, — в людях! Если бы среди работников был человек, который справился бы с теми обязанностями, которые ждут тебя, она неприметно его бы заметила! Значит таких просто нет! К тому же, зная её, предположу, что она выбрала тебя ещё и по той причине, что увидела наши близкие отношения, сложившиеся за такой короткий промежуток времени. Милана улыбнулась: — Я тоже так думаю. Парень обнял девушку за плечи, и они вернулись в домик. На улице уже было совсем темно. — Наверно, мне придётся освободить домик Софии, Светлана захочет снова вернуться к дочери? — Черт, совсем вылетело из головы! Позавчера обводился один домик, правда он немного дальше, чем тот, где ты жила до этого, но идти не больше пяти минут! Так что поздравляю, теперь у тебя есть не только новая должность, но и своё жильё! — Ты серьёзно? — от удивления и радости Милана не могла поверить в услышанное. — Ещё как серьёзно! И если он тебе понравится, то останется закреплён за тобой и станет твоим постоянным домом! — С ума сойти!!! — со счастливым воплем девушка бросилась Павлу на шею, — спасибо! Это так здорово! — После всего, что у нас было плохого, должно же быть хоть что-то хорошее, — видя радость Миланы, у него самого улыбка не сходила с губ, и, хоть на несколько секунд, он сам почувствовал радость. Скрипнула дверь. — Извините, — София молниеносно выбежала на улицу. Павел и Милана тут же отпрянули друг от друга, девушка, так и не снявшая куртку, тут же выбежала за Софией, понимая, что та подумала. — Стой, подожди! — крикнула Милана, но София успела убежать довольно далеко и, хоть и слышала, что её зовут, даже не обернулась. Милана побежала за ней в сторону подъёмников через еловый лес и догнала только тогда, когда та села в кабинку. Девушка вскочила в кабинку в последнюю секунду, и она тут же начала набирать высоту. Несколько секунд Милане потребовалось, чтобы привести в норму дыхание. Денис старался смотреть только прямо, на дорогу, чтобы не видеть лица Антона, который был пристегнут наручниками к дверце машины. Мужчина боялся, что ярость, бушевавшая внутри, взорвётся с новой силой, если только он посмотрит на лицо предателя, которое уже было все в гематомах и крови, после того как он пытался только заговорить с Денисом. Второй лежал связанным в багажнике, он был в сознании, но благоразумно вёл себя тихо. База, на которой обосновалось несколько отрядов ФСБ располагалась недалёко от давно закрытого завода по изготовлению мебели. Сам заброшенный завод был огорожен заржавевшим забором, старые полуразвалившиеся здания выглядели устрашающе: большинство окон разбито, защитные решетки сорваны, полнейшая разруха и грязь, кирпичные стены почернели от времени. Денис проехал мимо этого темного места и свернул с шоссе, по которому почти не ездили машины, на лесную дорогу. По ней он ехал около получаса, казалось, что невозможно запомнить этот путь, вихляющий между одинаковыми деревьями и заснеженными валунами. Но мужчина уверенной рукой вёл машину, ни на секунду не усомнившись в правильности того или иного поворота. Тем не менее усталость сказывалась, он сам спал последний раз всего несколько часов прошлой ночью рядом с Миланой. Денис ощущал, как слипаются у него глаза и затекают руки, но старался не обращать на это внимания. Машина остановилась у неприметного на первый взгляд заброшенного здания из кирпича. Оно было таким же разрушенным, как и завод. Денис вышел на улицу и с удовольствием потянулся, разминая все тело, каждый сустав и мышцу. Зайдя в то, что осталось от двери, висящей на одной петле, Денис оказался в таком темном помещении, что ничего не было видно, но ему не нужен был фонарь, чтобы дойти до противоположной стены и приложить руку к выступу на стене. В ту же секунду щёлкнул замок и открылась дверь, не заметная чужому глазу. Мужчина спустился на несколько ступенек вниз и оказался в коридоре с металлическими стенами и полукруглым потолком. Всего несколько дверей было в этом коридоре, и Денис вошёл в первую. — Что с парнями? — сразу спросил он мужчину, сидевшего за металлическим столом в небольшой мрачной комнатке. По стенам которой располагалось 8 кроватей на двух уровнях высоты. — Их привезли в больницу, — ответил Саша, он был капитаном ФСБ, другом и правой рукой Дениса в этом деле, над которым они работали уже несколько месяцев, — вроде бы опасности для жизней нет, двоих уже отпустили, они едут сюда, трое останутся там, их подлатают, а Славе повезло меньше… — Ты же сказал, опасности для жизни нет? — Денис говорил спокойным голосом, чтобы капитан не мог уловить беспокойства и мук совести, терзавших его. — Ему пол лица разворотило, огромная часть тела обожжена, жить будет, только какой эта жизнь теперь будет. — В моей машине два хорька, отправь кого-нибудь, пусть посадят их под замок. Пару часов передохну и займусь ими. — Полковник просто в бешенстве. — Да знаю я! — резко ответил Денис, стягивая свитер через голову. В боку все ещё ярко светилась недавняя рана. — Может ты хоть мне объяснишь, для чего засунул Бойко в ту хижину? — Сглупил! — рявкнул Денис, удаляясь в душевую. Подставив лицо под горячую воду, мужчина упёрся руками в стенку душевой и простоял так несколько секунд, как вдруг резко дёрнулся и ударил кулаком в каменную плитку раз, второй, третий… Он не мог простить себе такой глупости, такой неосмотрительности, он отправил людей на верную смерть, и ведь какая-то часть его в тот момент предполагала это, просто чудо, что все остались живы. А ведь он мог притащить Сергея сразу сюда и вытаскивать информацию из него, а не из этих мелких пешек, которые сейчас уже наложили в штаны от страха и все скажут, стоит им только намекнуть, что их ждёт. Проблема в том, что вряд ли они смогут много рассказать. Денис был пристегнут железными оковами за руки и шею в каком-то крошечном подвале. От стен и пола воняло затхлостью и грязью. Сам он стоял на коленях, так как крюк от оков был вбит в стену ниже уровня бёдер. Мужчина не мог определить даже примерное своё местонахождение, его вырубили сразу после того, как он увидел предательство Сергея и лицо захватчика. На пробитое пулей плечо была намотана какая-то тряпка, которая должна была остановить кровь, но плохо с этим справлялась, поэтому потеря крови и боль нещадно вымотали его. Огромная часть его тела была в синяках, этих ударов он не помнил, скорее всего их нанесли, пока он был без сознания. В его голове, которая раскалывалась от боли, не могла уложиться мысль, что Сергей их предал, ведь он ни раз спасал Дениса, Денис сам частенько прикрывал его спину. Но самое ужасное было то, что Сергею было известно очень много информации, которая могла позволить террористам обнаружить засады отрядов ФСБ, он мог передать захватчикам пароли от засекреченных документов, которые стоили миллионы долларов или могли стать причиной начала войны. Но Сергей знал не все, и сейчас Денис понимал, ради чего его держат в этом подвале живым. Мужчина перенёс вес с одного колена на второе и постарался сесть ровнее, это плохо у него получилось, но стало немного легче. У него затекло и не двигалось все тело, когда зазвенели замки, и с громким скрежетом открылась металлическая дверь. Денис увидел перед собой того же мужчину в черном, который прострелил ему плечо. Он закрыл за собой дверь и, присев на корточки, посмотрел в лицо Дениса, сплюнул на пол и снова встал. На вид он был старше Дениса лет на десять, волосы скорее седые, чем светлые, лицо грубое, испещрённое мелкими шрамами, словно от осколков стекла, высокий, крепкого телосложения. — Понимаешь, почему до сих пор жив? — снова сплюнув, спросил мужчина низким голосом, в котором сквозила ненависть. Денис приподнял голову, чтобы можно было видеть лицо спросившего и ответил: — Нет. В этом коротком «Нет» было столько презрения, сколько хватило бы на целую армию террористов. Мужчина тут же сделал шаг вперёд и встал военным ботинком на руку Дениса, которая лежала в пыли пола. Денис дёрнулся и сморщился от боли и невозможности ответить нападавшему. — Все ты знаешь, гнида! — он все сильнее зажимал руку Дениса подошвой, — давай так, благодаря твоему дружку мне уже известно, что под охраной одного из твоих отрядов есть заводской полигон, где помимо изготовления оружия, есть несколько арсеналов для его хранения. — Тебе оружие что ли нужно? Теперь сильный удар был направлен Денису в живот, он согнулся и охнул от скрутившей его боли. — Не строй из себя идиота, мать твою! Когда Денис отдышался, мужчина наклонился над ним, схватил за шею и опустил его лицо в пыль, проведя так по полу, что на носу и щеке мужчины осталась быстро краснеющая от крови дорожка, смешанная с грязью, в которой был весь пол. — Я знаю, что под одним из этих арсеналов спрятана лаборатория по разработке биооружия, — продолжил он, — знаю, что главную роль там играет микробиолог по фамилии Сбруев! Тут он замолчал, смотря на Дениса, который все сильнее и сильнее ненавидел не этого человека, а того, кто все это ему рассказал, Сергея. — Ты можешь не стараться, я никогда не скажу тебе координаты того места, — сплюнув кровь на пол, проговорил Денис. Мужчина криво ухмыльнулся: — Скажешь, и не только это, а все, что я захочу! В эту же секунду за дверью раздались громкие крики и выстрелы, он сорвался с места и выбежал в коридор, последующие пятнадцать минут Денис слышал хорошо знакомые звуки перестрелки, безуспешно пытаясь освободить руки. А когда все стихло, дверь снова открылась, и он увидел Сашу, который одной рукой держался за кровоточащее бедро, пробитое пулей, а второй быстрым выстрелом пробил крюк, державший Дениса на привязи. Тогда Сергей и его наниматель скрылись. Работа по разработке нового биооружия, которая действительно велась под охраной Дениса и его подчиненных, не была закончена, через несколько месяцев военный самолет, на котором находился Сбруев и ещё несколько солдат, сопровождавших его, разбился. Лаборатория была закрыта и больше не использовалась, полигон перестал быть прикрытием. Несколько лет назад имя Бойко Сергея снова стало известно, каким-то образом он не только не был посажен за государственную измену, но ещё и занял такой высокий правительственный пост. Оставалось только ждать, пока он совершит какую-либо ошибку, и он её совершил… Много месяцев у Дениса и Саши ушло на то, чтобы незамеченными подобраться близко к тем делам, которые творились в этих лесах, чтобы попытаться выследить, кто из политиков не просто покровительствует Сергею, но и дергает за ниточки. — Теперь все месяцы работы коту под хвост, — Саша старался сохранять спокойствие, но злость на Дениса рвалась наружу. Денис сел на свою койку и достал чистую одежду, на этот раз надев на себя форму военного. Услышав слова Саши, он резко повернулся в его сторону и, сверкнув глазами, сказал с вызовом: — Что-то ещё хочешь сказать? Саша помедлил, но все же ответил, все ещё стараясь держать себя в руках: