В клубе, проталкиваясь сквозь поток ребят, устремившихся в раздевалку, добираюсь до кабинета Зорина. Наставник хмур и расстроен. — Игорь Семенович, пойдемте в зал, показать вам кое-что хочу, — предлагаю я. Сэнсей встает и вслед за мной покидает кабинет. На выходе, придерживаю его за локоть и глазами показываю на выход. Зорин кивает. Мы выходим на улицу, с наслаждением вдыхая свежий воздух, и останавливаемся в метрах двадцати от входа у огромного дерева, раскинувшего толстые ветки над нами. — Игорь Семенович, вы зря так с капитаном разговаривали, — начинаю я, — сами же сказали, что с такими людьми надо быть очень осторожными, а тут сразу отказали ему. — А что надо было соглашаться стать стукачом? Шелестов, а не много ли ты на себя берешь? — рычит Зорин. Он по-настоящему зол. В глазах плещется бешенство, на челюстях перекатываются желваки. Сэнсей напряжен как натянутая струна. — В самый раз Игорь Семенович, — спокойно смотрю на наставника, — Он пришёл с определенными целями. Хотите, расскажу? — Видение? — понятливо уточняет сэнсей, и, дождавшись кивка, продолжает, — Расскажи, конечно. — Этот капитан изначально настроен на провокации. У него задание от начальства скомпрометировать нас и закрыть «Знамя». Никому под рукой не нужна такая организация с сотнями тренированных парней и девчонок. Они боятся нас, потому что не понимают, с какой целью мы открыли клуб. Если удастся нас облить грязью, то капитан и его начальник — майор, получат медали и повышения «за уничтожение военизированной группировки антисоветских элементов» и это дело может прогреметь на всю страну, принеся местным чекистам нехилые блага. Вот поэтому они будут стараться нас утопить всеми возможными способами. — Понятно, — Зорин задумчиво смотрит на выход клуба, откуда течет поток оживленных ребят и девчат спешащих домой после тренировок, — Заварили мы с тобой эту кашу с клубом. Как будем выпутываться? Игорь Семенович — мужчина. На создание клуба подбил его я, но ни одного слова претензии. — Очень просто. Не переживайте, всё будет нормально, — успокаиваю тренера, — Есть у меня кое-какие задумки. Но сначала давайте я объясню, чего хотел этот капитан от вас добиться предложением о сотрудничестве. — Ну давай, — усмехается Зорин, — объясни, пожалуйста. — Сами подумайте. Разве предложения стать стукачом делаются при постороннем, пусть он даже является вашим помощником и учеником? — Я бы так точно не поступил, — задумался Игорь Семенович. — Правильно. А какая реакция может быть у нормального человека, если ему, в присутствии соратника и подчиненного предлагают доносить на воспитанников? — Дать в морду, — Зорин с интересом смотрит на меня, — Продолжай Леша. — Абсолютно верно, — киваю я, — это естественная реакция порядочного гражданина. А если он не способен к рукоприкладству, или обладает мозгами способными анализировать, то пошлет чекиста на три веселых буквы, или, в крайнем случае, вежливо откажет, как это вы сделали. Так? — Допустим. Давай дальше. — Так вот капитану именно нужна была такая ваша реакция. Он вас просчитал. Если бы вы вспылили и дали ему по роже, то вручили бы в руки формальный повод плотно заняться вами и клубом. Не говоря уже о возможности шантажа уголовной статьей или реальной посадки. Даже дальше делать ничего не надо. Итог: скандал, уголовное дело, клуб распущен, этот уголовник и бандит Зорин посажен. А если вежливо окрестились от предложения, ему тоже не плохо. Теперь у капитана есть отличный аргумент против Вас. «Я к нему всем сердцем, предложил сотрудничество, а он отказал, мутный этот Зорин какой-то, органы безопасности не любит, работать с нами не хочет, уж не антисоветчик ли он»? Первую мину под основание нашего клуба он сейчас подложил. — М-да, — наставник, прищурившись, смотрит на меня, — Леша, а тебе точно 17 лет? — А сами вы как думаете? — улыбаюсь я. — Умный ты очень Алексей. Всех насквозь видишь. Мне порой жутковато тебя слушать. Всё по полочкам раскладываешь. Такое впечатление, что это зрелый матерый мужик говорит. А ещё и будущее предсказываешь. Чертовщина какая-то. — Игорь Семенович, вы не переживайте, проблему эту мы решим, — убеждаю я, — и с клубом все нормально будет. Главное, никаких глупостей в горячке не наделать. — Уж в этом ты можешь быть спокоен, — чуть улыбается уголками губ сэнсей, — Такой козырь я им в руки давать не намерен. — Вот и хорошо, — обрадовался я, — я ещё подумаю над всем этим и выработаем план действий, а пока пусть всё идет в обычном режиме. — Договорились. Я тоже поразмыслю об этом со своей стороны. К нам приближается Серега. — Игорь Семенович, уже все разошлись, пора закрываться. — Хорошо, — кивает наставник — забирайте свои вещи, и идите, клуб я сам закрою. — Пошли Леха, мне с тобой поговорить нужно, — тянет меня Мальцев. — Пошли. Через пару минут, распрощавшись с Зориным, мы шагаем с Мальцевым по освещенной фонарями мостовой. Народу мало. Навстречу идут одинокие прохожие, загулявшие парочки, подвыпивший дядька со стеклянным взглядом, но большую часть времени тротуар пуст. — О чем ты поговорить хотел? — уточняю у товарища. — Завтра у Алены день рождения. Мы с тобою приглашены. Светка тебя тоже будет ждать, она передала, чтобы ты был обязательно. Попросили нас прийти на час раньше. Они с комендантом договорились, возьмут ключи от актового зала, накроют стол. Мы им поможем, стулья отодвинем к стенке. Поздравим именинницу, посидим, потанцуем с девчонками, поболтаем. — Хорошо. Когда надо быть? — Нам? Часа в четыре. День Рождения в пять праздновать начнут. — Ладно. — Я посоветоваться хотел, — Серега немного смущен и отводит глаза, — Как думаешь, что Алене подарить? Я бы побрякушку какую-то золотую купил, но не могу. Деньги то есть, но они батины, хотя мать мне без вопроса даст сколько нужно. Просто я не хочу брать. А стипуха сороковник всего. Раньше подрабатывал периодически грузчиком. Но в последнее время в «Знамени» завал. Вот и думаю, чтобы ей такого преподнести, чтобы понравилось? — Серый, не суетись, — выставляю вверх ладонь, успокаивая друга, — золото дарить необязательно. Ты же не покупаешь девушку дорогими подарками, правильно? Если ты ей по сердцу, приятна будет любая безделушка. Главное, её подобрать со вкусом и с учетом увлечений Алены. А если ты ей не нравишься, то никакими дорогими подарками не задобришь. Сбежит при первой возможности. — Да вроде нравлюсь, — бормочет Мальцев, — две с лишним недели встречаемся, с тех пор, когда я с тобой в общагу в первый раз пошел. — Вот и не парься, — хлопаю друга по плечу, — завтра, если хочешь, вместе поедем на рынок, и по магазинам пробежимся. Выберем твоей зазнобе достойный и недорогой подарок. И цветы купим обязательно. Подберем роскошные красивые розы темно-бордового цвета. И, если что, я тебе денег немного подкину. — На это у меня хватит, — бормочет повеселевший Мальцев, — тогда я к тебе в три заеду. Нормально? — Вполне. Я уже буду дома. — Слушай, я вот ещё что хочу спросить. Аленка знает, что у меня «Весна-201-стерео» есть. И попросила магнитофон с колонками к ней привезти и кассеты захватить, чтобы песни там послушать, потанцевать в зале. Я копался в батиных кассетах и классную вещь нашел. Он у меня фанат зарубежной музыки и особенно патриотических песен. Так вот, у него отдельная кассета с ними. Там есть «Белла, чао», «Венсеремос» и другие. Первой идет песня чилийских коммунистов «Пуэ́бло уни́до хама́с сэра́ венси́до». Она просто бомба. А в сентябре, как раз пять лет прошло, когда фашисты в Чили переворот организовали, Альенде и других коммунистов убили. Так может, мы творческий вечер в клубе сделаем памяти жертв Пиночета? И эта песня будет как нельзя кстати. — Отличная идея, Серый. Молодец, — улыбаюсь я, — сделаем обязательно. — Просто ты сам предлагал, если какие идеи будут, говорить. Кассету нашёл, и эта мысль пришла, — бормочет засмущавшийся Мальцев. — Возьми свою кассету завтра, — прошу Сергея, — я послушаю, продумаю план вечера и всё организуем. — Хорошо, — кивает Сережа. — Но на дне рождения просто отдыхаем и уделяем время девчонкам, никаких дел. — Согласен, — улыбается Мальцев. 26 октября 1978 года. Четверг Серега заехал точно в 15:00. Он вообще пунктуальный парень. Старается никогда не опаздывать. Первым делом мы поехали на рынок. Там купили имениннице парочку букетов. Сергей — семь роскошных бордовых роз с полураспустившимися крупными бутонами. Я приобрел три желтых цветка для Алены и три ярко-алых — Свете. Пришлось даже поторговаться с южным человеком в большой кепке-блине, чтобы немного сбить цену. Он так азартно боролся за каждую копейку, возводил глаза к небу, клялся, что таких цветов мы нигде не найдем, и мы в итоге приобрели букеты с небольшой скидкой. Затем Серега предложил съездить в комиссионку в центре города. — Там иногда интересные вещи появляются. Можно что-то для подарка Аленке подобрать. — Вроде там только бэушное? — уточнил я, — А такие подарки дарить на День Рождения некрасиво. — Не фига, — буркнул Мальцев, — в центральной комиссионке и новье продается. Приехал человек из-за границы, привез безделушек каких-то и хочет толкнуть. Получать статью за спекуляцию не желает. А продажа через комиссионки легальна. Вот и толкает свои цацки через магазин. — Поехали, глянем, — соглашаюсь я. Комиссионный магазин поразил обилием вещей. Чего тут только не было. Чешский хрусталь, сверкающий сталью японский кассетник Nakamichi 700 II, считающийся одним из лучших в мире по чистоте звука и других характеристиках, двубортные пиджаки, спортивные куртки. Даже ярко-красные зарубежные кроссовки на полке стояли. Мальцев, по моему совету, купил для Алены маленькую разноцветную фарфоровую статуэтку рыжей девушки в сиреневом платье за 20 рублей. Снизу на подставке был лейбл «ROYAL DOULTON» со львом, стоящим на короне. Бабушка увлекалась собиранием фарфоровых статуэток, поэтому я стал невольным знатоком таких безделушек. — Бери Серега, отличный подарок, — порекомендовал я, — это известная английская компания, делающая статуэтки из фарфора ещё с начала 19-го века, и девушка, чем-то на Алену похожа. Сам купил Алене набор симпатичных заколок с рожицами животных. Они были новыми и запакованными в маленький прозрачный фирменный кулечек с разноцветными надписями «hairpins». Это счастье обошлось мне в пятерку. Как сказала улыбающаяся молоденькая продавщица, мне очень повезло. Буквально перед нами несколько комплектов заколок сдал в комиссионку мужчина с якорем на руке. Часть купили продавщицы, пару наборов — посетители и оставался последний, дождавшийся меня. По дороге к девчонкам забежали в магазин, за тортом. Подходящего варианта не нашли и приобрели огромную коробку свежих заварных пирожных, порекомендованных нам продавщицей кондитерского отдела. Загруженные кульками, коробками и цветами, направляемся к входу в общежитие. На проходной нас встретила радостная Светка, стоявшая рядом с насупленной Марьей Степановной. Девушка, аккуратно подкрашена и надушена. Улавливаю нотки жасмина, пряностей и еле различимый запах розы. — «Красная Москва», интересно, откуда?», — но шатенка сразу переключает внимание на себя. — Привет, — Света счастливо улыбнулась, поднялась на цыпочки, и чмокнула меня в щечку.