— Я тоже отдам, — заявляет Ваня. — Договорились, — широко улыбаюсь я, — Куклы купил по пять рублей, каждую. Особенно не торопитесь. Вернете, когда сможете. Мне не к спеху. Последним забираю из багажника большого голубого зайца. — Для Маши? — понимающе спрашивает Ваня. — Ага. — А почему именно заяц, а не кукла как нашим? — Николаенко, прищурившись, смотрит на меня. — Потому, что Маше я уже дарил зайца, правда, желтого. Любимая игрушка была. Когда начался пожар, он в комнате остался. Она очень скучала по своему зайцу. Когда я магазине «Игрушки» этого красавца увидел, купил сразу, тем более что он последний был. — Ну что, пошли? — спрашивает Иван. — Идем, — киваю я. Сколько было счастливого визгу. Валя и Маша обрадовались кукле и зайцу, как близким родственникам. Оля была гораздо сдержанней. Она не прыгала от радости, не хлопала в ладоши. Девочка тихо прошептала «спасибо» и клюнула Аню губками в щеку. Но глаза её светились от радости, на лице заиграла милая улыбка, а игрушку, названную Аленкой, девчонка крепко прижимала к себе. Занесли игрушки и сладости директору. Немного пообщались с довольной Ириной Анатольевной. Погуляли с малыми на территории пионерлагеря. Валька с Машкой притащили две пары ракеток от бадминтона и два волана. Мы с крохой решили быть болельщиками, и наблюдали как Иван и Аня пытаются сражаться с Валей и Олей. Брюнеточка пищала и смеялась, бегала за воланом, пропуская половину ударов. Олька, как ни странно, играла хорошо и они с Ваней закатили настоящее яростное сражение, с силой отбивая воланчик к противнику. А мы с малявкой подбадривали игроков. Я — своих одноклассников, а Маша — подружек. Увидел вышедшего с корпуса Гордея и пообщался с ним. Рассказал Семену о разборке с приезжими гопниками. Гордей попробовал обидеться, что его не позвали, но потом успокоился. А когда я обещал показать ему парочку новых приемов, обрадовался. Договорились увидеться в клубе на следующей неделе и вместе потренироваться. Время пролетело незаметно. Когда над лагерем начали сгущаться сумерки, отвели детей в спальню, попрощались со всей малышней и поехали. Через час с лишним уже были в городе. Сперва забросили домой Ивана. Потом повезли Аню. Серегина «копейка» подкатила к подъезду зеленоглазки, Николаенко, сидевшая сзади, сухо попрощалась, открыла дверку и вышла. — Серый, подождешь минутку? — Иди уже, Казанова, — усмехается Мальцев, — Учти, Светка узнает, скандал закатит. — Я мигом, — обещаю товарищу. Резко открываю дверцу, выпрыгиваю наружу. Зеленоглазка уже подходит к подъезду. — Ань, подожди, — кричу вдогонку. Девушка замирает, потом медленно поворачивается. А я уже стою возле неё. — Слушаю тебя, Шелестов, — голос Николаенко холоден как глыба арктического льда. — Ань, во-первых, я рад, что ты поехала с нами. — Я поехала только потому, что появилась возможность увидеть Олю, — зеленоглазка чуть отворачивается от меня, — Ты нам с Ваней предложил, мы согласились. Это всё, что ты хотел мне сказать? — Нет, — вздыхаю, — не всё. Во-вторых, хотел тебя поблагодарить за Машину подружку. Ты знаешь, она ожила. Радуется подаркам, ждет твоих приездов, улыбается. Когда я её увидел в первый раз, это был озлобленный на весь белый свет ребенок, не верящий никому и не ждущий от жизни ничего хорошего. А сейчас она как будто заново родилась. Ань, ты просто волшебница. Спасибо, что вернула малую к жизни. Даже словами выразить не могу, как я тебе признателен. Анино лицо дрогнуло и оттаяло. Она продолжает смотреть на меня, но уже без прежнего льда в глазах. — В-третьих, хочу попросить прощения за тот вечер у реки. Я брякнул глупость, сам не знаю почему. Извини меня, пожалуйста. Забыли и проехали, если ты не против. Протягиваю руку. Зеленоглазка улыбается. Какая же она красивая. Смотрю и не могу оторваться: пухлые алые губки, белая нежная кожа, сияющие изумрудные глаза, тонкие аристократичные черты лица. Юность всегда очаровательна. А в сочетании с иконописной красотой — неотразимое оружие, убивающее наповал окружающих мужчин. — Хорошо, проехали и забыли, — соглашается Аня. Моя ладонь ощущает тонкие изящные пальчики девушки. Аккуратно жму ей руку. — Значит, мир, дружба, жвачка и, но пасаран? — делаю умильное лицо с просящими глазами. — Мир, — Аня заразительно смеется. Её голосок разливается мелодичным звоном маленьких хрустальных колокольчиков. Мое лицо непроизвольно расплывается в широкой счастливой улыбке. — Может, в кафе сходим или в кино пойдем? — предлагаю на волне охватившей меня эйфории. — Я подумаю, — девушка лукаво смотрит на меня. «Блин, что же я делаю? Я же со Светой встречаюсь. Некрасиво будет по отношению к ней», — охватывает меня запоздалое раскаяние. — Компанией пойдем. Ты Дашу с собой возьмешь, а я — Ваню и Пашу, — немного сдаю назад, выставляя преграды из одноклассников. — Я подумаю, — повторяет Аня, но мне кажется, что в изумрудных глазах мелькает еле уловимая тень разочарования. — Ладно. Тогда до завтра. — До завтра. Стройная фигурка скрывается в темном пространстве подъезда. А я иду к машине. Плюхаюсь на сиденье рядом с Серегой. — Ну что, герой-любовник, помирился? — Серега с доброй усмешкой смотрит на меня. — Помирился, — на автомате отвечаю товарищу, а потом, осознав фразу полностью, делаю легкий тычок локтем в ребра. — Ты чего? Больно ведь, — бурчит Мальцев, потирая бок. — Какой я тебе герой-любовник? — возмущаюсь я, — Ты, на что это намекаешь, морда здоровая? Аня — мой друг. А встречаюсь я со Светой. Точка. — Не ври себе, Леха, — ухмыляется Сергей, — Запал ты на неё, я же вижу. — А даже если запал? — окрысился я, — Что дальше? Я уже со Светой. А Аня просто очень хорошая. И она мне нравится, как человек. — Ладно, Леша, пусть так, — отмахивается Серега, — Но учти, люди вокруг не слепые. Вот Светка тебе нравится, не спорю. Но ты на неё никогда так не смотрел, как на Аню. — И как я на неё смотрел? — саркастично интересуюсь у друга. — А вот так, — Мальцев артистично изображает взгляд безнадежно влюбленного, наполненный дремучей тоской и нежным обожанием. — Ну всё, Серега, я тебя гада убью, — шиплю я, и шуточно трясу его за горло. — Эй, осторожно, — поднимает руки здоровяк, — Помни, я тебя ещё до дома должен довести. — Ладно, — я отпускаю шею друга, — Тогда поехали. Я тебя у своего подъезда задушу. 2 ноября 1978 года. Четверг Телефон пронзительно заверещал, не давая мне насладиться обедом. Я вздохнул, отложил вилку и нож, звякнувшие о бортик тарелки, бросил печальный взгляд на недоеденную курицу с макаронами, и пошел поднимать трубку. — Леша? — голос деда я узнал сразу. — Так точно, он самый, — весело отрапортовал я. — Леш, там вам человек гостинец привез. Будет ждать тебя в том кафе, где мы с тобой пару лет назад напитки пили, в два часа завтра. Помнишь? — Помню, — ответил я, бросив взгляд на часы. Они показывали половину четвертого. По нашему коду «плюс три часа и минус день», мужчина должен появиться в «Шоколаднице» сегодня в пять. — Вот и хорошо. Кстати, что там у вас произошло? Мне рассказали, что на Сашку напали. Вроде и ты в этом сражении поучаствовал. Почему не рассказал? — Дед, давай приедешь, и мы об этом поговорим, — предложил я, — По телефону просто долго и нудно. — Хорошо, — голос Константина Николаевича похолодел, — Готовьте задницы для ремня, и ты, и твой отец. Пороть вас буду как сидоровых коз. Хорошо, что Алина Евгеньевна ничего не знает. Ваша выходка точно её бы до инфаркта довела. — Мы не хотели, — буркнул я, — Так получилось. Что нам было делать, если у батиного сослуживца крыша поехала, и он со стволом разбираться прибежал. Мишени из себя изображать? — А чего именно к Сашке? — ядовито интересуется дед, — Ладно, хорошо то, что хорошо кончается. Приеду, поговорим. — Ты бабушке ничего только не говори, — попросил я, — Она и так по любому пустяку за нас переживает. А тут ещё такое… — Сам знаю, — рыкнул дед, — Конечно, не скажу. Иначе она с низкого старта сразу же к вам примчится в лучшем случае. А в худшем, сразу сляжет. Зачем мне это надо? Меньше знает, лучше спит и бодрее выглядит. — Это правильно, — обрадовался я, — Бабушку надо беречь. — И дедушку тоже, — проворчал Константин Николаевич, — Ты же понимаешь, я тоже не железный. Так что, заканчивайте с такими незапланированными приключениями. — Постараемся, — ответил я. «Хорошо еще, что дед о нашей разборке с приезжей шпаной не знает, а то всыпал мне горячих на полную катушку». Пока было время, пришлось сесть за уроки. Параграф по новейшей истории СССР, посвященный освободительному походу Красной Армии в Европе, проштудировал легко и с удовольствием. А вот над тригонометрическими функциями по алгебре и задачками по физике пришлось попотеть. Закончил с домашними заданиями только в половину пятого. Сунул пару пятерок в карман с горстью мелочи, быстро оделся и выскочил на улицу. До «Шоколадницы», где мы с дедом сидели два года назад, пришлось добираться на троллейбусе. Благо, они ходили в это время часто.