Она улыбнулась, одновременно и задорно, и смущенно. Улыбка соответствовала ее голосу, он производил такое же двойственное впечатление. Помнится, на допросе в прокуратуре я представлял, что встречу Алину Евгеньевну при других обстоятельствах. Вот и встретились два одиночества… Она подошла ближе, покосилась на разбитый нос БМВ. И задала вопрос, совершенно не относящийся к ДТП. Очень умный вопрос: – Вас уже освободили? – А меня что, кто-то сажал? – Ну, мне говорили… – Ладно, тогда не стану скрывать. Я сбежал. Только что. Бежал бы и дальше, но вы помешали. Спасибо! Я подошел к БМВ, погладил машину по средней стойке. Бросил ключи одному из охранников: – Вызывайте ГАИ, разбирайтесь. Я поехал, мне некогда. – Погодите! – крикнула Алина Евгеньевна. Я обернулся: – Чего? – Вам нельзя оставлять место аварии… – Наплевать! – Ну, надо же разобраться. – С кем, с вами? По-моему, нечего разбираться, и так все понятно. Если сможете договориться с гаишниками, мне наплевать, у меня все застраховано. До свиданья! Я мог поехать на машине охранников, но решил, что так получится дольше. Пока выберемся из пробки, ставшей еще более плотной после нашего столкновения, пройдет много времени. Быстрее будет немного прогуляться пешком; должны же быть свободные улицы, там и тормозну тачку, чтобы доехать до офиса. Шагая узкими проходными дворами, я думал: вот как бывает, столько лет безаварийной езды, а потом, в течение нескольких дней, сразу два дурацких ДТП. Первое, допустим, было подстроено. А сегодняшнее? Через пять минут я подошел к свободному перекрестку и остановил первую же машину, ехавшую в нужном мне направлении. Это была бежевая «девятка», который управлял крепкий мужик в надвинутой на глаза кепке. Он выслушал адрес, не поворачиваясь ко мне, и молча кивнул. Я сел, достал сигареты: – Можно курить? Он опять-таки молча выдвинул пепельницу. Мы проехали половину пути, когда он представился: – Меня зовут Виктор. – Очень приятно. – Я не счел нужным называть свое имя. – Лев Валентинович не говорил обо мне? Я ждал продолжения. Развернулся вполоборота к водителю, посмотрел в заднее окно. За нами ехало несколько машин и ни одна, на первый взгляд, не выглядела подозрительно. Ну и что? Когда остановилась эта «девятка», моя интуиция тоже молчала. – Значит, не говорил… Мы отрабатывали его заказ. – Вы – это кто? – Я и мои ребята. Я – старший. Скрытое наблюдение, прослушивание помещений и телефонных переговоров. В клубе, из которого ты сейчас едешь, установлена наша аппаратура. Кроме этого клуба, мы работали по двум лицам. По Алексею и Юрию. Водитель говорил, не поворачивая головы. Смотрел на дорогу и даже не покосился в мою сторону. Интересная встреча… На подставу не похоже. Не похоже главным образом потому, что некому мне такие подставы организовывать. Или я ошибаюсь? После гибели Цыганкова я переживал, что у меня не осталось людей, с которыми можно работать и что нет связи со специалистами, которых Цыган подрядил на выполнение отдельных мероприятий. Вот специалисты и объявились… – Где сейчас Юрий? – Позавчера в тринадцать часов десять минут он пересек границу с Финляндией. У него открыта Шенгенская виза, так что сейчас он может быть в любой западноевропейской стране. – Он ехал поездом? – На машине. Отправился прямо из клуба, по дороге несколько раз пытался провериться на предмет слежки и дважды менял машины. – Вас, как я понимаю, он не заметил? – Если мы садимся на хвост, нас невозможно заметить, – в голосе не прозвучало даже тени хвастовства, просто констатация очевидного факта. – Насколько я понимаю, Лев Валентинович больше не будет работать? – Да, он удалился от дел. Ты его давно знал? Виктор впервые проявил какие-то чувства. Прищурился и чуть заметно кивнул, отчего кепка еще больше надвинулась на глаза: – Давно. Еще с Афганистана. – Тоже был в милицейской командировке? Или воевал? – Ни то ни другое. КГБ СССР. – С Вадимом знаком? – С Берестневым? Там мы не пересекались. А здесь он проходил как связь наших объектов. Наблюдение за ним не велось. – Четыре дня назад, вечером, ваши объекты приезжали к нему? – Приезжали. Один не выходил из машины. Был сильно пьян, дремал на заднем сиденье. А Плакса спускался в подвал, пробыл там двадцать минут и вышел с парнем, который на следующий день пытался тебя застрелить. – …твою мать! Если тебе все было известно, чего же вы?.. – Мы не слышали, о чем они говорили в машине. Потом Плакса довез парня до дома. Мы установили его личность, но, согласно условиям заказа не стали вести наблюдение. На следующий день я прочитал милицейские сводки. – Значит, Алексей мне не соврал? – Все, что он сегодня тебе говорил, полностью соответствует имеющейся у нас информации. Остаток дороги до офиса я не задавал больше вопросов, сидел и усиленно думал. Что это, шанс, который нельзя упускать, или минное поле? Свет в конце тоннеля или фары встречного поезда? Наконец решение было принято. – Что ты хочешь? – Цыганков заплатил нам только аванс. Нужен окончательный расчет. – Подготовь смету и обоснование. – Все готово. – Виктор взял с заднего сиденья прозрачную папку, в которой лежало несколько десятков листов, заполненных компьютерным текстом. Я бегло просмотрел отчеты по скрытому наблюдения и прослушкам, потом нашел в подробно расписанной смете итоговую сумму. Она оказалась даже меньше той, в которую мне обещал уложиться Лев Валентиныч. – Годится! Поднимешься в офис? – Не стоит. – Хорошо, я сейчас принесу деньги. – Работу продолжать? – Нет, это задание можешь считать выполненным. Но у меня будет новое. Возможно, в самое ближайшее время. Я смогу связаться с тобой? Виктор молча протянул визитную карточку, на которой были напечатаны только имя и номер пейджера. – После ухода Цыгана у меня в фирме появилась вакансия… – Спасибо за предложение, но оно меня не интересует. По крайней мере сейчас. – Можно узнать почему? – Потому что никому не известно, что будет дальше с тобой и с твоей фирмой.