Из большой хижины вышел Старкингтон, а за ним показались Хановер и Луковиль. Все трое остановились и, возя ногами по песку, принялись что-то обсуждать с высоким, величественного вида туземцем. – Великолепно! – Драгомилов не спускал глаз с агентов. – Время? – Ровно семь тридцать семь. – Пора. Вперед! Он выскочил из укрытия и легко пробежал по песку. Холл постарался не отставать; однажды едва не упал, но все-таки удержался на ногах. Не останавливаясь, Драгомилов переступил через борт маленького каноэ, а Холл с силой его оттолкнул и прыгнул внутрь. Ботинки, конечно, сразу промокли. Драгомилов уже взял весло и принялся грести в безмятежно спокойной воде. Холл поднял второе весло, и лодочка легко и быстро заскользила по океанской глади. С берега донесся удивленный вопль трех голосов. Агенты бросились к берегу, вскочили в более просторное каноэ, схватили весла и поспешили вдогонку. С громкими криками, неистово размахивая руками и настойчиво показывая в сторону океана, туземец бросился за ними, но никто из троих не обратил внимания на предупреждение. Драгомилов и Холл налегли на весла, и невесомая скорлупка тут же послушно рванула вперед, увеличив разрыв. – Безумие! – прохрипел Холл, лицо которого заливал пот. – Их же трое! Догонят, не дав подойти к острову! Да и там негде спрятаться! Драгомилов ничего не ответил. Сильная спина равномерно сгибалась и выпрямлялась в такт мощным движениям. Вскоре преследователям удалось сократить разрыв: большая лодка неумолимо и угрожающе приближалась. Внезапно Драгомилов перестал работать веслом и мрачно улыбнувшись, спокойно произнес: – Время! Точное время. Не ответив, Холл продолжал изо всех сил месить воду. – Время! – настойчиво повторил Драгомилов. Холл тихо выругался и, отложив весло, запустил руку в карман. – Хотите, чтобы они вас догнали! Только и знаете, что спрашиваете время! Семь сорок одна! В этот миг каноэ слегка дрогнуло, словно его подтолкнула какая-то сильная рука. Холл взглянул удивленно: содрогание повторилось. Драгомилов подался вперед и, сложив руки на коленях, пристально вгляделся в направлении острова Оаху. Холл обернулся и в изумлении воззрился на происходившее за спиной. Каноэ преследователей прекратило движение вперед и, несмотря на совместные усилия гребцов, словно нарисованное на поверхности воды, замерло на месте, а уже в следующее мгновение принялось медленно кружить, оставляя за собой легкий след. Трое гребцов с новой силой налегли на весла, однако безрезультатно. Холл наблюдал, окаменев от необыкновенного зрелища, свидетелем которого неожиданно стал. Драгомилов сидел, опустив руки, словно отдыхая, и неподвижно смотрел в одну точку. Вокруг ограниченного пространства, где разыгрывалась драма, океан сохранял зеркальное спокойствие, но в центре, меньше чем в четырех сотнях ярдов от того места, где сами они мирно покачивались на безмятежной водной поверхности, неумолимо действовали грозные силы природы. Сияющие волны медленно набирали колоссальную амплитуду, а движение массы воды постепенно приобретало круговую форму. Большое каноэ покорно подчинилось мощи течения, также следуя по кругу. Лилипутские усилия гребцов не могли противостоять несгибаемой воле стихии. С каждой секундой движение океанской воды ускорялось: теперь она вращалась, образуя огромную воронку с безупречно ровными, гладкими краями. На глазах потрясенного Холла идеально горизонтальная поверхность стала постепенно углубляться в направлении центра – так началось формирование смертельного водоворота. Пока еще, кренясь, но сохраняя равновесие за счет мощной центробежной силы, каноэ держалось на скользкой стене. Сидевшие в лодке агенты перестали грести и, вцепившись в борта, наблюдали за приближением неминуемой смерти. Одно весло упало в воду и осталось лежать неподвижно, разделяя судьбу каноэ и его пассажиров. Холл в гневе повернулся к Драгомилову и крикнул, не скрывая ужаса: – Вы дьявол! Однако тот продолжал молча, бесстрастно наблюдать за гибелью преследователей, потом наконец пробормотал, словно разговаривал с самим собой: – Прилив разберется самостоятельно, без нашего вмешательства. Какая сила способна сравниться с силой природы? Сжав зубы, Холл снова сосредоточился на страшном зрелище. Воронка становилась все глубже, гладкие блестящие стены вращались все быстрее, но пока еще каноэ чудом держалось на водяном склоне. Холл взглянул вверх, на нависшую над деревней скалу. Отражающееся от какой-то гелиографической точки солнце ярко осветило часть машины, и он спросил себя, наблюдает ли за трагедией Груня, однако ответа не нашел. Сидевшие в лодке агенты были ясно видны. Ни одно лицо не выражало страха, никто из троих не кричал. Напротив, создавалось впечатление, будто коллеги что-то горячо обсуждают: возможно, предстоящую таинственную смерть или красоту гениально придуманной Драгомиловым ловушки. Водоворот заметно углублялся, и теперь из недр доносился приглушенный, но явственный звук: шум стремительно несущейся воды. Каноэ кружилось с невероятной скоростью, а потом внезапно скользнуло по склону в глубину, как будто добровольно искало забвения в бездне. Холл потрясенно вскрикнул, однако суденышко удержалось на поверхности, хотя скорость вращения стала поистине бешеной. Глянцевые зеленые стены водоворота поднимались все выше. Холл чувствовал, как гибельная пропасть притягивает взгляд; вцепившиеся в борта пальцы побелели от жуткого напряжения. Старкингтон с улыбкой посмотрел в их сторону и воздел руку в отважном салюте, а уже в следующий миг его выбросило из каноэ. Какое-то время распростертое на прочной поверхности воды тело безвольно кружилось по краю воронки, а потом, на глазах Холла, скользнуло в пропасть и исчезло. Уинтер снова повернулся к Драгомилову и шепотом повторил: – Вы дьявол! Тот не ответил, продолжая задумчиво наблюдать за трагедией, и Холл оставил его в покое, опять сосредоточившись на кошмарной сцене. Большая лодка скользнула по склону еще ниже. Луковиль широко открыл рот и, казалось, что-то прокричал, триумфально приветствуя наконец-то настигшую и вцепившуюся мокрыми пальцами в горло судьбу. Хановер сидел спокойно. Каноэ скользнуло еще на несколько футов вниз, нос завис над водоворотом, послышался треск дерева, суденышко взметнулось в воздух и рухнуло, поглощенное ненасытной утробой и мгновенно раздавленное огромной массой накрывшей его воды. Какое-то время два еще живых человека по-прежнему оставались на своих местах, но в следующий момент взлетели в воздух вместе с каноэ, рухнули с высоты и пропали в роковой бездне. Рев океана начал стихать, словно кровожадное чудовище приняло жертву и успокоилось. Гигантский конус медленно выровнялся, воронка поднялась, а края приняли горизонтальную форму. К неподвижной лодке подошла мягкая волна и, напоминая о спасении, легко ее качнула. Холл вздрогнул. – Надо бы вернуться, – бесстрастно проговорил Драгомилов. Холл взглянул на него с ненавистью. – Вы убили их так же безжалостно, как если бы закололи ножом или застрелили из револьвера! – Убил? Да. Но ведь вы хотели, чтобы я их уничтожил, разве не так? Хотели, чтобы Бюро заказных убийств исчезло с лица земли. – Я хотел, чтобы вы распустили людей, уволили! Хотел, чтобы они прекратили свою деятельность! – Невозможно распустить и уволить идеи, убеждения, – холодно проговорил Драгомилов не сводя взгляда с того места, где пучина только что поглотила лодку вместе с тремя гребцами, и печально добавил: – Они были моими друзьями. – Друзьями! – Да. – Драгомилов медленно, словно нехотя, взял весло и опустил в воду. – Давайте вернемся. Холл вздохнул и принялся грести. Каноэ лениво двинулось в сторону берега, но уже через пару минут набрало хорошую скорость и вскоре прошло над тем местом, где встретили смерть бесстрашные агенты Старкингтон, Луковиль и Хановер. Драгомилов на миг замер, словно отдавая дань памяти погибшим соратникам, потом выдавил через силу, с заметным трудом произнося слова: – Надо отправить телеграмму Хаасу. Глава 19 В Сан-Франциско Хаас с нетерпением ждал сообщения от трех коллег, отправившихся вслед за бывшим шефом Бюро заказных убийств. Дни летели быстро, приближалось окончание годового срока договора. И вот наконец пакетбот доставил письмо: «Дорогой Хаас! Представляю, как вы мерите шагами комнату, что-то бормоча по-гречески или на санскрите, и спрашиваете себя, уж не очаровал ли нас этот чудесный остров настолько, что мы позабыли про все на свете, или не настиг ли нас Д. Можете успокоиться: ни того ни другого не произошло. Однако задача оказалась нелегкой. Д. предусмотрительно оставил четкий след в западном направлении; мы же уверены, что на самом деле он собирается уехать или уже уехал на восток. Не выпускаем из виду его дочь и Холла. Первое же их движение поможет определить верный путь. Понимаем, что время договора близится к концу, но не переживайте. Бюро еще никогда не обманывало ожиданий, не обманет и сейчас. Вскоре получите от нас зашифрованную телеграмму с сообщением об успешном выполнении задания. Кстати: поступили новые сведения. Во время путешествия Д. использует фамилию Константин. Мы обнаружили это, когда нашли его на «Восточном клипере». Да, ему удалось обмануть нас и скрыться. При встрече (после успешного завершения задания) подробно обо всем расскажем. Старкингтон. P. S. Луковиль влюбился в местное блюдо под названием «пой» – несъедобное варево из какого-то корня. Когда вернемся домой, проблем с его диетой станет еще больше». Хаас нахмурился и отложил письмо. Пакетбот вышел из Гонолулу девять дней назад. Следовательно, уже пора бы Старкингтону прислать обещанную телеграмму. Трое коллег провели на Гавайских островах почти месяц, а до завершения срока договора осталось меньше шести недель. Он снова взял письмо и начал внимательно перечитывать. Константин? Фамилия что-то напоминает. Да, конечно: существует такая крупная экспортно-импортная компания с офисом в Нью-Йорке. Возможно, в Гонолулу работает филиал. Хаас неподвижно сидел в тихой комнате с письмом в руке, а мощный мозг трудился, просчитывая всевозможные варианты. Приняв наконец решение, он порывисто поднялся. Да, если в ближайшие два дня телеграмма не придет, надо будет купить билет на первый же пароход до Гонолулу, а оставшееся время следует использовать на подготовку, потому что там придется действовать решительно и быстро. Хаас аккуратно сложил письмо, убрал в карман и вышел на улицу. Первой остановкой стала публичная библиотека. Услужливая сотрудница выдала подробную карту Гавайских островов. Хаас разложил ее на столе и принялся старательно изучать географию острова Оаху. Итак, след вел на запад. Палец прочертил воображаемую линию по побережью: из Гонолулу через Нанакули и Вайнае к маленькому полуострову под названием Каена-Пойнт. Хаас удовлетворенно кивнул: след оказался ложным; хорошо, что Старкингтон вовремя это понял и не клюнул на наживку. Дороги в восточном направлении выглядели более запутанными. Некоторые пересекали перевал Нууану-Пали и заканчивались в зарослях или же спускались к безымянным пляжам. Другая тонкая линия отмечала дорогу, поднимавшуюся к горе Даймонд-Хед, огибавшую ее и спускавшуюся к берегу возле изогнутой песчаной косы под названием «Мокапу-Пойнт». Хаас откинулся на спинку стула и, хорошенько все обдумав попытался поставить себя на место Драгомилова. Зачем оставаться на Оаху? Почему бы не переехать на один из множества западных островов – например, на Ниихау или Кауаи? Некоторые из них необитаемы, а другие так скудно населены, что за имеющееся в распоряжении агентов короткое время найти там человека просто невозможно. Зачем Драгомилову оставаться на центральном острове, где его легче всего обнаружить? Ответ очевиден: только затем, чтобы его там обнаружили. А зачем он хочет, чтобы его обнаружили? Тоже понятно: чтобы устроить ловушку! Хаас снова внимательно посмотрел на карту, но не увидел ничего нового. Карта молчала. Об этой местности почти ничего не известно! Могучий мозг продолжал без устали работать. Установить ловушку сразу для троих опытных сотрудников непросто. Несчастный случай? Ненадежно: кто-нибудь может остаться в живых. Засада? Против троих прекрасно обученных преследователей – таких как Старкингтон, Хановер и Луковиль – засада практически невозможна. Если бы он был Драгомиловым, то каким бы образом решил проблему? Только не на суше. Там всегда можно укрыться, а потому условия ненадежны. Для одного человека еще куда ни шло, но не для троих. На месте Драгомилова он устроил бы ловушку в море, где нет ни убежища, ни спасения. Хаас снова склонился над картой, и сердце забилось быстрее. Восточный берег изгибался, образуя множество небольших бухт. Неподалеку россыпью точек были отмечены крошечные островки. Может быть, ловушкой послужит именно остров? Вполне вероятно. Но снова возникает проблема доступности укрытия, хотя бегство становится затруднительным. Нет, скорее всего Драгомилов использует сам океан. Но как же заманить троих взрослых мужчин в пустое водное пространство, при том что все трое обладают острым умом и богатым опытом не только убийств, но и самозащиты? Хаас тяжело вздохнул и, аккуратно сложив карту, вернул ее сотруднице, поблагодарил и вышел из прохладного здания библиотеки. Внезапно вспомнилась еще одна возможность, и он стремительно зашагал в сторону суда, чтобы продолжить исследование. – Да, у нас есть копии земельных сделок на Гавайских островах, – любезно улыбнулся ему работник архива. – Конечно, если они совершены не позже чем за шесть месяцев до сегодняшнего дня. Такой срок необходим для регистрации и архивирования документов. – Он пристально посмотрел на худого жилистого посетителя. – Будьте добры, назовите фамилию покупателя. – Константин, – ответил Хаас. – Фирма «Константин и К°» – Импортеры? Одну минуту, пожалуйста. Сквозь пыльное окно Хаас смотрел на бухту и множество далеких больших и малых судов, однако ничего не видел. Воображение рисовало иную картину: песчаный пляж и лодку… нет, две качающиеся на океанских волнах лодки. В одной спокойно сидел Драгомилов, а в другой не без труда поместились Старкингтон, Хановер и Луковиль. Все они оставались неподвижными, в то время как сам Хаас лихорадочно искал какое-нибудь указание на западню, вычислял убедительное объяснение той цели, с которой Драгомилов заманил их в океан.