– Твои отказы как-то связаны с Исаевым? Сердце пропускает удар. Этот парень зрит в корень. Я не знаю, как ответить на его вопрос. Говорить правду мне не хочется. Вдруг за спиной слышится рёв мотора. Словно кто-то на полной скорости влетает на парковку. Глеб смотрит за мою спину, я бросаю взгляд через плечо. Это ламборджини. Авто резко тормозит рядом с нами. Из салона выскакивает Денис. Удивлённый Глеб опускает руки, больше не удерживая меня. Но сейчас мне плевать на Глеба. Всё моё внимание сосредоточено на Денисе. На его окаменевшем лице, стиснутых кулаках и полыхающих гневом глазах. Машка права. Денис – это огонь. И он спалит меня дотла в любом случае. Глава 33 Исаев Виталик потерял мерс из вида, и нам пришлось кружить по району. Он прочёсывал одно шоссе, я – другое. Он ехал по одной улице, я – по параллельной. Метр за метром. Дом за домом. Я громко матерился и еле себя сдерживал, чтобы не набрать номер Богданы. Но тогда я мог спугнуть её. И она могла бы сбежать с этим Глебом. Что лучше? Психованный я или весь такой опрятный Авдеев? Конечно, она выберет его. Вашу мать! В какой-то момент меня словно осенило, и я резко свернул к новому жилому комплексу. Чутьё подсказывало, что квартира Глеба вполне может быть тут. Едва влетел на парковку, увидел мерседес... И Богдану, прижатую к кузову грёбаными руками Авдеева. Блять! Я эти руки сейчас вырву!! Кровь вскипела в венах, пульс забарабанил в висках. Вылетаю из салона. Сжав кулаки, шагаю к мерседесу, не сводя глаз с Богданы. Она ошеломлена моим появлением. Напугана. И, кажется, злится. Плевать я хотел на её злость! Сегодня она узнает, какого это – сдержать свое слово! – Какая встреча! – расплывается в улыбке Глеб, и я с ходу бью его в челюсть. Богдана тут же вклинивается между нами. – Денис! Хватит! Что ты делаешь?! Авдеев снова улыбается, показывая окровавленные зубы. Проводит пальцем по губе, рассматривает свою кровь. – Ты за это ответишь, – произносит наконец. Я хочу до него дотянуться и приложиться кулаками к его лицу ещё раз сто, но Богдана хватает меня за руки и буквально повисает на них, судорожно и непрерывно повторяя: «Пожалуйста! Не надо! Остановись!» – Когда отвечу? – выкрикиваю я. – Давай прямо сейчас! Вашу мать! Мы можем решить всё прямо здесь. Зачем козырять бабками и связями? Мы можем уладить всё по старинке! Пусть победит сильнейший! Богдана оборачивается и с отчаянием кричит Авдееву: – Глеб, уезжай! Пожалуйста! Не надо ничего выяснять! Он смотрит на неё с сожалением и как-то слишком проникновенно. Пошёл к чёрту отсюда! Тебе даже смотреть на неё запрещено! Я запрещаю! – Пожалуйста!.. – повторяет Богдана, задыхаясь от паники. – Я в порядке! Уезжай! Глеб всё же подчиняется и обходит машину. – Позже я тебе позвоню, – обращается к девушке, но смотрит на меня. Я рявкаю: – Не дозвонишься! Авдеев садится за руль, сдаёт назад и, резко выкрутив руль, срывается с места. Богдана тут же отпускает мои запястья и отступает. – Садись в машину, – сухо бросаю я и шагаю к ламборджини. Но не слышу стука её каблуков за спиной. Остановившись, оборачиваюсь. Девушка стоит на том же месте. Её пальцы до белизны в костяшках сжимают ремешок сумки. – Я не хочу ехать с тобой, – говорит она еле слышно. Усмехаюсь. Правда, в этой усмешке скорее угроза, чем веселье. – Не хочет она... Возвращаюсь к Богдане и, схватив за руку, тяну к тачке. Силой запихиваю в салон, сам падаю за руль и гоню к дому отца. Пытаюсь успокоиться, но у меня не выходит. Да, я предполагал, что она захочет меня обмануть. Правда, надеялся, что этого не случится. Но сильнейшую ярость я испытываю не из-за этого. У меня просто в голове не укладывается, что мой отец выбрал для неё жениха, а она на него клюнула! Ненавижу своего папашу!.. Теперь ещё больше. Паркуюсь возле ворот, и Богдана тут же дёргает ручку и давит на дверцу ламбы. Сегодня случается чудо, и дверь поддаётся. Девушка поднимает её вверх и тут же выскакивает из салона. Я тоже выбираюсь из машины. И пока Богдана вводит код сигнализации и отпирает калитку, закрываю ламбу и встаю за спиной девушки. Безусловно, она меня чувствует. Моё дыхание на своей макушке. Её плечи напрягаются. Не оборачиваясь, она проскальзывает во двор. Иду следом. С замком на двери Богдана возится немного дольше, чем обычно, потому что у неё дрожат руки. Наконец отпирает и заходит в дом. Я за ней, громко шарахнув дверью при этом. Она вздрагивает, но снова не оборачивается. Торопливо скинув туфли, идёт к лестнице, даже не потрудившись включить свет. Я продолжаю следовать прямо за ней. Поднявшись наверх, мы подходим к её комнате. Девушка оборачивается, прислоняется к двери спиной и испуганно замирает. – Почему ты меня преследуешь? – спрашивает она, теряя голос и самообладание. Сейчас расплачется? Будет умолять меня не трогать её? Отвечаю коротко: – Ты знаешь. Она трясёт головой. – Но я тебя не хочу, понимаешь? Зачем она врёт сейчас?! Зачем злит меня ещё больше?! – Хочешь... – цежу сквозь зубы, приближаясь к ней вплотную. Она выплёвывает: – Нет! Ты – животное! Меня начинает душить нездоровой истерикой. – Животное, да? Хорошо... Сотрясаюсь от смеха, но в следующую секунду замолкаю и хватаю девушку за бёдра. Ремешок сумки соскальзывает с её плеча, и та летит на пол. – Раз я животное, тогда какие ко мне могут быть претензии? – рычу напротив её губ и тут же в них впиваюсь. Она пытается увернуться, сжать губы, даже укусить меня. Ничего из этого у неё не выходит. Потому что я рывком отрываю Богдану от пола, и она от испуга размыкает губы для судорожного вдоха. В тот же миг тараню её рот своим языком.