Он уже просек, что именно я видела, и теперь лихорадочно соображал, как сможет из этого выкрутиться. - С каких это пор ты с друзьями целуешься в губы? И он не нашелся, что можно ответить. Пару раз открыл было рот, но оба раза благополучно захлопывал его. И единственная фраза родилась в его извращенном мозгу: - Это ничего не значит. - Да ладно! – нервно рассмеялась я, больше всего боясь разрыдаться у него на глазах. Не дождется – ни за что не покажу ему, насколько мне больно! - Уля, это правда ничего не значит, и я люблю тебя. - Стой на месте! – вытянула я руку в предупреждающем жесте. – Для меня это значит все. Уходи, Саш, я больше не могу с тобой встречаться, - как можно спокойнее закончила я. - Да почему? У нас же все замечательно! - Нет. У нас уже давно не все замечательно. И если бы я была умнее, то просекла бы все раньше. - Я люблю тебя… - Саш, ну замолчи, пожалуйста! – не выдержала и взмолилась я. – Не о такой любви я мечтала, точно. И не о таком парне и муже. - И ты вот так вот перечеркнешь все, что у нас было? - А ничего и не было. Сейчас я и это понимала. И больше всего становилось противно от того, что он даже не пытался оправдаться. Весь его вид требовал, чтобы я приняла его таким, каков есть. Гомосексуального, бисексуального… хрен редьки не слаще. Такой он мне точно нужен не был. - Пожалуйста, уходи. - Ведь ты пожалеешь… - Пожалею, но не о том, что ты сейчас думаешь. Мне жалко трех лет, что потратила на тебя. Уж извини. На душе было паршивее некуда. Хотелось уткнуться в подушку и нарыдаться всласть. Но для этого мне сначала нужно было избавиться от Саши. И он понял меня правильно. - Я позвоню тебе, - повернулся ко мне, когда обулся. - Нет. Больше никогда не надо звонить мне! Для себя я решила, что на всякий случай поменяю симку в телефоне. Не хотела его больше ни видеть, ни слышать. И меня просто убивало, что он даже не выглядит расстроенным. Разве что, самую малость. Скорее, он испытывал облегчение, если я правильно читала эмоции на его лице. - Пока, Уль. - Пока! – и быстро захлопнула за ним дверь, чтобы не видеть больше его лица и не слышать его голоса. Вот и эта полоса в моей жизни закончилась. На минорной ноте и оставляя после себя пустоту. Да здравствует подушка – вечный друг и спутник отчаявшихся! Глава 6 Рикардо любил свой дом, вернее, дом отца с матерью, в котором родился и вырос. Он его считал и своим тоже, хоть вот уже лет пять, как большую часть времени проводил в собственной квартире, расположенной на пятнадцатом этаже в деловой части Барселоны. Но Саррию – район, что раскинулся в самой высокой горной части города, считал очень зеленым, тихим и уютным уголком, куда порой хотелось сбежать от многолюдной суеты. В Саррии не было системы – этот район был застроен самыми разными в архитектурном плане особняками. Хозяева домов словно соревновались друг с другом – у кого жилище современнее, богаче и престижнее. Дом же, который тридцать лет назад купил отец Рикардо, был совершенно несовременный, а даже считался старинным, поскольку простоял тут более ста лет. Никакого стекла и мрамора, модных металлических конструкций и ассиметричного дизайна. Двухэтажный, выкрашенный в розовато-бежевый цвет, со множеством балкончиков, на которых мама разводила цветы, и с солярием на крыше этот особняк выделялся из всех. А еще вокруг него был разбит сад, за которым круглогодично ухаживал штат садовников. Был на территории особняка и бассейн – такой большой, что в нем можно совершать заплывы. Возле бассейна Рикардо и нашел отца в это субботнее утро. Суббота и воскресенье в семье Рикардо всегда считались днями отдыха. И если мама – домохозяйка со стажем, особенно не выделяла эти дни, то отец любил отдыхать со вкусом. Особенно летом – с утра, пока солнце еще не начало активно печь, он располагался в шезлонге у бассейна с газетой и коктейлем. Читал, загорал и потягивал приятную прохладу. Все в семье знали, что в такие часы ему лучше не мешать. Но для Рикардо сегодняшний день был особенным, и предстоящий разговор с отцом он никак не мог отложить. - Пап, мне нужно поговорить с тобой, - опустился Рикардо на соседний шезлонг. День сегодня обещал быть жарким. А это значило, что на сиесту отец запрется в своем кабинете, в который вообще мало кому разрешалось заходить без надобности. - Сейчас? – недовольно посмотрел на него отец поверх газеты. Только сегодня Рикардо прилетел в Барселону. Не было его в родном городе почти месяц. Но даже поэтому отец не собирался изменять своим привычкам. Впрочем, упрямство Рикардо унаследовал от него. - Сейчас, пап, это важно. - Даже так? – усмехнулся отец в усы и отложил газету. – Ну выкладывай тогда. - Мне нужна работа. В России. В Казани. В твоей гостинице. Отец сколотил состояние на гостиничном бизнесе. Не только в Испании у него была сеть отелей, но и за рубежом тоже. В том числе и в городе, который Рикардо сейчас больше всего интересовал. - Сын, ты меня не перестаешь удивлять! – выпрямился отец и подался к Рикардо. – С чего это такая тяга к труду? И почему именно в России? – коротко хохотнул. По лицу отца Рикардо видел, что к его просьбе тот серьезно не относится. И сейчас ему было жизненно необходимо убедить его в обратном – внушить мысль, что для него эта работа очень важна. Осуждать отца за такое отношение не получалось – Рикардо сделал все, чтобы заслужить его. После окончания университета, он ни дня не работал. По большей части проводил время в безделье, по меньшей – в кутежах. Но с другой стороны, никто от него и не требовал чего-то другого. В бизнес его отец не пускал, а деньгами снабжал с лихвой. А чем еще заняться состоятельному, молодому и красивому мужчине в стране, наполненной толпами туристов. - Я встретил девушку, - решил быть честным Рикардо. – Даже не девушку, а богиню, мечту всей своей жизни. Когда ты ее увидишь, поймешь меня. Но сначала мне нужно завоевать ее. А живет она в Казани. Отец хмыкнул и какое-то время молча рассматривал сына. А потом удовлетворенно умозаключил: - Ты влюбился. - О чем и речь, - без тени улыбки отозвался Рикардо. – Устрой меня управляющим в гостиницу. - У меня там есть управляющий. - Пап, ну уволь его, значит! – возмутился Рикардо и ответом ему снова послужил пристальный взгляд. - Когда готов приступить к работе? – прищурился отец. - Да хоть завтра! – выпалил Рикардо и вскочил с шезлонга. Он больше не мог бездействовать и находиться так далеко от девушки с чудесным именем Ульяна. Душа его рвалась навстречу с ней, а тело мечтало о близости ее тела. И разделяли их лишь сомнения его отца. - Хорошо, - медленно произнес отец. – Я сделаю это. Но даю тебе месяц, чтобы доказать, что я не ошибся. Если не справишься, то больше можешь меня ни о чем таком не просить. Глава 7 - Я в шоке! Никак не могу успокоиться, - мерила Марина шагами гостиную и возмущенно поглядывала периодически на меня. Понятно, что злилась она на Сашу, ну а я была ее громоотводом. Хоть злиться должна я, а не она. Но, как ни странно, я довольно быстро успокоилась и утешилась. Даже сама от себя не ожидала. Вчера, когда проводила, то есть, выпроводила с позором Сашу, я добросовестно проревела с полчаса, пока не решила, что хватит. Ну не могла я оплакивать мужика, который не умер и даже не ушел к другой – который променял меня на загорелого качка. Еще через полчаса вся ситуация мне уже казалась смешной. Об одном жалела, что так долго не замечала в собственном бойфренде странные наклонности. И как у него получалось настолько хорошо маскироваться? А когда в воскресенье вечером из деревни вернулась Марина, я поделилась с ней шокирующей новостью. Реакция подруги оказалась куда как более бурной, чем моя собственная. - И что? Ты собираешься оставить это дело так? – остановилась Марина напротив меня. - В смысле? А что еще я могу сделать? С Сашей мы уже разбежались. - Отомстить! Ты можешь отомстить ему, - подбоченилась Марина. - Зачем, Марин? Он себя уже сам наказал. А может не он… природа или судьба, или еще что. Не думаю, что он кайфует от всего этого. - А я вот думаю по-другому! И тебя он все время держал за дурочку, уж извини. - Да я себя и сама такой считаю, - горько рассмеялась я. – Слушай, Марин, а вдруг это заразно? – посмотрела я на нее с полным серьезием во взгляде. - Ты о чем? – непонимающе нахмурилась подруга. - Ну вдруг я тоже стала лесбиянкой? Вот как наброшусь сейчас на тебя. У! – выкрикнула я и сделала характерный жест руками.