Многие называют это готическим образом, но на самом деле это не так. И это не образ поклонницы сатаны – я не из лиги неудачников. И я не делаю черный макияж. На самом деле, мой единственный макияж – это розовая помада и тушь для ресниц. Если я в настроении для разгрома, как в тот день в особняке Элиты, то наношу жирную подводку для глаз. Мне нравится быть милой и смертоносной. В этом моя сила. Оказавшись внутри, я снимаю солнцезащитные очки и машу президенту клуба. Другие участники поднимают глаза, но, увидев меня, либо возвращаются к своим сплетням, либо к своим играм. Ну что ж. Каким-то образом они выяснили мое происхождение и не тронут меня десятифутовым шестом. Еще они редко разговаривают со мной. Единственный, кто общается со мной – сам президент. Обычно он еще и мой партнер по игре. По моему знаку он медленно встает со своего сидячего положения у стойки регистрации и приближается ко мне. Мистер Уитби – приятный пожилой мужчина с седыми волосами, разглаживающимися морщинами и безупречной осанкой для человека его возраста. — Как у вас дела сегодня, мисс Соколова? Я показываю знак «хорошо», который он уже успел выучить. Все остальное я должна записывать в заметках телефона. Напечатав свой ответ, я показываю ему. — Я сказала вам называть меня Мия. Просто Мия. Он кивает как самый совершенный английский джентльмен, которого я когда-либо видела. После моего отца, у которого британский акцент, но очень сложная родословная. Разница лишь в том, что мистер Уитби не зарабатывает на жизнь убийством людей, как папа. Старик слабо улыбается. — Мне жаль, что я не смогу остаться на сегодняшнюю игру. У меня срочное дело, которым нужно заняться. Ох. — Я уверен, что кто-то из остальных был бы в восторге сыграть против такой яркой молодой леди, как вы. Нет, они не в восторге. Мистер Уитби поворачивается лицом к остальным участникам. — Кто-нибудь? Я опускаю голову. Кажется, сегодня без медитации или шахмат. Однако мне действительно нужно избавиться от этой энергии, пока она не поглотила меня. Этим утром я поймала себя на том, что стою перед зеркалом, открывая и закрывая рот. Самой тревожной частью был тот факт, что я выглядела как умственно отсталая золотая рыбка. Дело в том, что мне удавалось делать это годами. Перестав говорить в возрасте восьми лет, я попыталась заговорить снова через некоторое время, стоя перед зеркалом открывая и закрывая рот, пытаясь превратить звуки, которые иногда издаю, в слова, но только довела себя до слез и даже спровоцировала приступ паники. Так что больше я не пыталась. Просто в последнее время я испытываю сильный стресс, иначе бы не пришла сюда сегодня. Хотя, возможно, всему виной ночные кошмары… — Я буду играть против нее. Мой позвоночник дергается, и знакомый холодок пробирается к низу моего напряженного живота. Этого не может быть. Должно быть, мне все это мерещится. Однако я не оборачиваюсь к источнику голоса. Если притворюсь, что ничего не слышала, значит, этого не было. Кто знает? Может быть, мои уши послушаются языка и тоже станут бесполезными. Тень останавливается передо мной, и на этот раз я поднимаю голову. Собственный громкий вздох почти душит меня, когда мои глаза встречаются ни с кем иным, как с Лэндоном гребаным Кингом. Второй раз в своей жизни я теряю дар речи. Нет, я ошеломлена. Все в этом мужчине выбивает из колеи, и никакое его обаяние не способно это скрыть. Несправедливо, что он всегда выглядит так, словно спрыгнул прямо с подиума или из рекламы. Сшитые на заказ черные брюки застегнуты на белую пуговицу, подчеркивающую его скульптурную талию. В том, как Лэндон ведет себя, есть непринужденная элегантность, подчеркнутая резким внешним видом и сардонической ухмылкой. Легкая щетина, которой не было несколько дней назад, покрывает его острую челюсть, придавая ему едва заметный безжалостный вид. Ублюдок определенно знает, как использовать оружие, которое находится в его распоряжении. Красота, стиль и приводящее в бешенство обаяние. Он склоняет голову набок, и та же усмешка, что и той ночью, изгибает его губы. Провокационная, греховная, но, самое главное, опасная. — Лэндон, — мистер Уитби дружески хлопает его по плечу. — Давно не виделись. Давно не виделись? Давно, блять, не виделись? Пожалуйста, не говорите мне, что этот ублюдок член этого клуба. — Фрэнк, — Лэндон приветствует президента с фамильярностью близких знакомых, его улыбка незаметно меняется на приветливую. — Я скучал по этому месту и этим людям, поэтому подумал, что стоит нанести визит. Все, и я имею в виду каждого в зале, либо улыбаются, либо встают, чтобы окружить урода тесным кругом. Женщины в основном борются за его внимание, а он ведет себя как какая-то знаменитость. Однако, в отличие от знаменитости, Лэндон знает всех их по именам и делает комплименты одной леди по поводу ее новой прически, другой – по поводу ее льстивых очков, а третьей – по поводу ее кардигана. Еще он приветствует мужчин по-братски, и все они с энтузиазмом кивают. Вы, должно быть, издеваетесь надо мной. Я наблюдаю за происходящим, разинув рот. Должно быть, это то, что Брэн имел в виду, говоря: «Ты никогда не видела Лэна в действии. Он может быть самым очаровательным или самым смертоносным, в зависимости от его настроения и целей». Теперь видела. Другая сторона Лэндона, о которой я только слышала, но никогда не имела несчастья видеть. Он с легкостью привлекает внимание людей. Ясно, что это его природный дар, и ему невозможно бросить вызов в его собственной игре, не говоря уже о том, чтобы победить. Хуже всего то, что люди слетаются к нему с суицидальными наклонностями, как мотыльки на пламя. В мгновение ока я единственная, кто стоит вне круга, изгой насквозь. Мистер Уитби прочищает горло и умудряется разорвать круг вокруг Лэндона. Внезапно я снова оказываюсь в поле зрения принца Не-Столь-Очаровательного. Там, где я определенно не хочу быть после того, как в одиночку разрушила его вечеринку прошлой ночью. — Все в порядке, — говорит мистер Уитби. — Лэндон пришел поиграть, так как насчет того, чтобы позволить ему это сделать? Человек часа, как он, вероятно, думает о себе, переводит свое внимание на меня, все еще сохраняя сдерживаемую ухмылку, которая могла бы соперничать с улыбкой серийного убийцы. — Лэндон, это Мия, — мистер Уитби указывает на меня. — Она не разговаривает, но прекрасно слышит тебя. Если ей захочется пообщаться, она напишет тебе в заметках на своем телефоне. О, и так случилось, что она лучшая из всех, с кем я играл в шахматы после тебя. Он только что сказал «после тебя»? Мистер Уитби, я строила для вас в своей голове святилище английского джентльмена, но как вы смеете ставить меня в один ряд с этим мудаком? — После меня, да? — повторяет Лэндон, и я клянусь, в его глазах вспыхивает огонек, делая их ярче и более садистскими. — Да. Она слишком умная молодая леди и грозный противник. Хотел бы я остаться и посмотреть, как вы двое играете. — Теперь я заинтригован, — ублюдок, который определенно ничем не похож на Брэна, кроме внешности, снова улыбается. Как он мог придать чему-то такому простому, как улыбка, нездоровый шарм и сатанинское вуду? Я неохотно сажусь за свободный столик в углу. Бо́льшая часть меня хочет сбежать и пересмотреть поклонение дьяволу, чтобы проклясть человека передо мной, но это будет выглядеть ужасно подозрительно. Кроме того, Лэндон никак не может знать, что это я унизила его перед его претенциозными подражателями. Тем не менее, мои движения скованны, когда я сажусь напротив него. Вот тебе и расслабление, и отключение сознания. Можно с уверенностью сказать, что вся эта ситуация выходит из-под контроля. Я занята тем, что расставляю белые фигуры точно по середине плиток. — Мы встретились снова. Я медленно поднимаю голову только для того, чтобы мой взгляд встретился с его ехидным и этой дразнящей ухмылкой в уголках его губ. Сохраняя прежнее выражение лица, я набираю на своем телефоне: — Напомни, кто ты такой? Он смотрит на слова и разражается смехом. — Ты интересная маленькая мышка. — Меня зовут Мия, — печатаю я и показываю ему.