Темные круги у нее под глазами заставили его одуматься. Извинившись, он попросил, чтобы Амира отдыхала. Однако его строптивая жена сказала, что она уже не уснет после того, как он ее возбудил. Неужели он собрался уйти и оставить ее в таком состоянии? – Амира, ты мне нужна, – прошептал он. И его щедрая жена повернулась к нему, ее сонные глаза сияли от любви и нежности. – Я бы ни за что не прогнала тебя, Адир. Ведь я не отказывала тебе прошлой ночью. – Я знаю, – прошептал он, целуя каждый дюйм ее тела. Он снова и снова извинялся за то, чего не мог ей дать. За то, что не хотел ей давать. Адир улыбнулся в ее волосы и испытал неописуемое удовольствие, когда медленно вошел в нее. Он не понимал, как Амире удается лишать его благоразумия. Он прерывисто дышал, словно пробежал марафон. Прижав Амиру к своей груди, он коснулся ладонью ее округлого живота. – Амира, мы?… Все в порядке? – прошептал он ей на ухо, проводя пальцами сквозь ее длинные шелковистые волосы. Она не ответила, и он перевернул ее на спину. На ее щеках был румянец, она не смотрела на Адира. Сердце едва не выскочило у него из груди. То ли от страха, то ли от счастья. Он испытывал ощущение, которого никогда не чувствовал раньше. – Амира, что с тобой? Тебе больно? Ее сонные глаза уставились на него с таким желанием, что он вздрогнул и сел. Он не хотел видеть в ее глазах такую откровенную привязанность. Он не мог ответить ей взаимностью. Амира довольно хрупкая, и ее нельзя лишний раз расстраивать. Он уже оплошал во время их первой ссоры. Он уже обидел Амиру из-за своей неспособности общаться. Он не знал, как вести себя в отношениях, в которых от него так много требуют. Ни родители, ни братья, ни сестра, ни друзья, никто и никогда не был частью его жизни. Если он отдавал приказы как шейх, они безоговорочно исполнялись. Даже Хумера, несмотря на то что она его воспитала, за последнее десятилетие отстранилась от него, потому что очень хорошо понимала положение Амира. Даже когда он был мальчиком, она старалась воспитать его сильным человеком. А вот Амира… Половину времени он не знал, что с ней делать. Он хотел оберегать ее, создать вокруг нее безопасный кокон и обращаться к ней только тогда, когда она будет ему нужна. Любовь к ней сделает его слабым, он отлично это понимал. Поэтому ему необходимо… Им обоим необходимо держать друг с другом определенную дистанцию. Адир был не из тех, кто охотно признается в том, что обожает семейные связи. Даже выдвигая требование Зуфару, он в глубине души надеялся сблизиться со своими братьями и сестрой. – Я немного озадачена, – сказала Амира. После того как Адир резко отстранился от нее, она заметно напряглась. Она не говорила ему всей правды, но не могла сказать больше, зная, что Адир уже отгораживается от нее. Что бы это ни было, она уже не смотрела на него затуманенным от желания взглядом. – Что? – спросил он, отворачиваясь от нее, чтобы надеть пижамные штаны. К счастью, Амире не пришлось лгать, потому что снаружи шатра появился охранник. Амира попыталась закрыть обнаженную грудь. Адир покачал головой: – Он не посмеет войти. Но, должно быть, случилось что-то важное, если охранник спросил у Васима разрешения меня побеспокоить. Оставайся в постели. И поспи немного. Увидимся позже. – Когда именно? – не сдержавшись, сказала она. Она нахмурилась, когда охранник снова позвал Адира. Адир тихо заговорил с охранником, выпроваживая его, и Амира не сомневалась, что он уже почти забыл о ней. Теперь перед ней был шейх, отвечающий за своих подданных. В попытке дотронуться до Адира она двигалась слишком быстро и упала бы, если бы он не обхватил ее рукой за талию. Прижавшись грудью к его сильной груди, она затрепетала. Ее снова охватило желание. В глазах Адира читалась такая же страсть. Он лукаво улыбнулся. – Если ты хочешь поцеловать меня на прощание, просто попроси об этом, дорогая. – Я хочу поехать. Он опустил руки и нахмурился. – Поехать куда? – В лагерь. Я слышала о той беременной женщине. Адир, я видела ее на церемонии росписи хной. Она выглядела не очень хорошо. Я почти уверена, у нее будут близнецы, но Хумера не позволила мне ее осмотреть. – Хумера правильно сделала, что остановила тебя. Ты не их медсестра. Ты их шейха. – Прежде всего я всегда буду медсестрой, так же, как ты всегда будешь вождем племен. Если у нее откроется кровотечение, пострадает либо она, либо младенцы. – Машина скорой помощи уже в пути. Васим приведет Хумеру, которая присмотрит за роженицей. – Хумера очень старая, и она вряд ли сумеет принять роды. Охранник сказал, что машина скорой помощи находится как минимум в пяти часах езды отсюда, она в другой отдаленной деревне. А я могу быть в лагере через полчаса, я знаю. – Как? Откуда ты знаешь? – Я знаю, потому что я спросила ту женщину, из какого она племени. А потом я спросила Зару, где находится лагерь. Я хотела навестить ее через несколько дней, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Я видела отчаяние в ее глазах. – Ты не спала всю ночь, и ты едва держишься на ногах… – А кто виноват в том, что я не спала? Ты сам решил избегать меня два дня, а потом не давал мне спать всю ночь. Мы решаем все свои споры при помощи секса. Его скулы заострились, он плотно поджал губы. – Ты хочешь сказать, что я разбудил тебя против твоей воли? – Нет. Но я не хотела тебе отказывать. – Значит, ты просто подчинилась мне? Почему? Из чувства долга? Амира потянулась к нему, ее сердце бешено колотилось. Адир выглядел таким отстраненным и разъяренным, но все же было очевидно, что он нуждается в ней. Он жаждал, чтобы Амира нуждалась в нем и хотела его. Он не мог допустить, чтобы Амира оставалась с ним в отношениях по какой-то другой причине, кроме своего желания быть с ним. Тогда почему он не понимает, что она чувствует то же самое? Она не просто женщина, вынашивающая его ребенка, удобная жена, ценный актив. Она хотела быть для него тем человеком, в котором он больше всех нуждается. Которого он любил бы сильнее всех. И все остальное. Ей хотелось стать для него единственной, которую он всегда будет предпочитать остальным женщинам. Однако ей не разрешается даже говорить о своих чувствах к нему. Почему он не желает признать, что они уже давно не живут в браке по расчету? Что они сошлись не из-за ребенка, а потому, что выбрали друг друга. Обняв Адира, она прижалась щекой к его груди. Он настолько важен для нее. Жаль, что он не хочет, чтобы она оставалась самой собой. – Конечно нет. Я просто… Я ошиблась. Каждый раз, когда мы занимаемся любовью, я испытываю такое же сильное желание, как и ты. – Она посмотрела на него, надеясь, что он увидит правду в ее глазах. – Адир, пожалуйста, отпусти меня. Я вернусь к завтрашнему утру. – Нет. Так нельзя. – Он грубовато оттолкнул ее. Она ненавидела решительное выражение его лица. Он опять дистанцировался от нее, становясь мужчиной, до которого она не могла достучаться. – Потому что я знаю тебя, Амира. Если я позволю тебе поехать на этот раз, этому не будет конца. Ты будешь бегать в лагерь каждый раз, когда там кто-нибудь заболеет. Ты измучишься. Ты беременна и… – Почему моя поездка вызывает такой ужас? Я хочу помочь. Даже в тот вечер я поняла, что смогу ей помочь. У тебя есть цель в жизни. И я тоже хочу иметь цель. – Твоя цель – быть моей женой и матерью наших детей. Ты не будешь принимать решения, не посоветовавшись со мной. – Я дипломированная медсестра, и ты не можешь запирать меня здесь, когда кому-то нужна помощь. Не останавливай меня, пожалуйста. – Адир даже глазом не моргнул. – Я… Я никогда не прощу тебя, если ты лишишь меня самого главного в жизни. Он уставился на нее, ошеломленный, словно не верил, что Амира осмелилась угрожать ему. – Профессия медсестры для тебя самое главное в жизни? – спросил он. – Да. Это единственное, что я сама создала для себя, – хрипло ответила она. Да, так было до тех пор, пока она не встретила незнакомца в лунном свете и не начала лелеять глупые, бесполезные мечты. Пока не забыла собственное обещание и не влюбилась в него. Адир, сформированный суровой пустыней, стал настоящим испытанием для чувств слабой женщины. – Вышла бы я замуж за Зуфара или за какого-то другого незнакомца, которого нашел мне мой отец, была бы я не любима или любима, была бы обманута или нет, профессия медсестры – единственное, чего никто у меня не отнимет. Я думала, именно ты поймешь, как это важно для меня. Если тебя лишить руководства племенами, что у тебя останется, Адир? Не поступай так со мной. Адир никогда не думал, что какая-нибудь женщина будет так сильно влиять на него и провоцировать у него постоянное желание обеспечить ей благополучие и безопасность. Он вел внедорожник по пустыне в сторону лагеря племени Пешани, с жителями которого виделся четыре дня назад. Четыре дня назад он оставил свою беременную, уставшую и расстроенную жену вместе с роженицей. Впервые в своей взрослой жизни он испытал жгучее негодование по отношению к племенам и избранному ими образу жизни.