Боровский оказался не самым лучшим человеком, но Главному было уже всё равно. Деньги. Теперь их в достатке, и можно позволить себе почти всё. Оглядев свою элитную квартиру, что находилась в центре города, мужчина ещё раз убедился, что всё сделал правильно. Жить в богатых и просторных апартаментах лучше, чем в казарме или палатке. Теперь он мог себе позволить жить так, как захочет. Комнаты обставлены мебелью из высококачественных материалов, а элегантные диваны и кресла с мягкой обивкой добавляли комфорта. Но самым важным для мужчины была коллекция его оружия, вывешенная прямо на одной из стен. Висящие на специальных, вмонтированных подставках автоматы, пистолеты, гранаты и даже одна базука, напоминали Главному о прежних деньках. «На пенсию… — как говорил мужчина, — не с пустыми руками ушёл». Всё это оружие уже не раз использовалось для решения личных проблем и приказов Боровского. Неожиданно телефон мужчины зазвонил. Главный нахмурился, ведь его номер знают только подчинённые и босс. И если ему звонят в столь позднее время, значит, случилось что-то действительно серьёзное. Приняв звонок, мужчина поднёс трубку к уху и услышал испуганный голос одного из своих шестёрок. — Босс, это полный п*зд*ц. — Говори кратко и по делу. Что случилось? — тяжёлым, металлическим голосом потребовал Главный. — Я сейчас в нашем гараже. Здесь валяется труп Перхоти с насквозь пробитой грудью. И какая-то гора обожжённого мяса, которая, кажется, раньше была человеком. Я боюсь, чтобы это не оказался Ржавый… Босс, что нам делать? А если тот, кто их убил, решит прийти и за мной? — тараторил напуганный до чёртиков высокий мужик, который ранее состоял в группе с лысым и рыжим. — Успокойся и не мельтеши. Ответь мне лучше на вопрос. В гараже есть ещё молодой парень, привязанный к крюку? — прикрыв глаза, уточнил Главный. — Нет! Больше никого. Крюк вообще сломан и валяется на земле, — ответила шестёрка. — Ещё!.. У Перхоти в кармане паспорт на имя сопляка, Сварожева Тимофея шестнадцати лет. — Понятно… Слушай меня внимательно. Приберись там. Тела не должны найти. А после поезжай в убежище. Сиди там и не отсвечивай. Я заскочу и заберу документы. Они мне понадобятся. — Как скажете, босс, — ответил всё ещё дрожащим от шока голосом подельник. Главный повесил трубку, откинул голову на спинку кресла и протяжно вздохнул. Отпив глоток из пивной бутылки, мужчина пробормотал под нос: — Вот, значит, как?.. Если этого пацана там нет, а крюк сломан, значит, он освободился и убил моих ребят? Мне нельзя было так легкомысленно относится к тому парню! Это моя ошибка… Посидев с задумчивым лицом ещё несколько секунд, Главный позвонил на один номер. После непродолжительных гудков на той стороне раздался недовольный хрипловатый мужской голос: — Почему звонишь так поздно? Я всё-таки жандарм, а не твой подчинённый. — Дело срочное. Нужно пробить одного человечка, — пояснил Главный скрипучим голосом. — Ладно… Говори, кого там надо пробить. Но за срочность полагается доплата, — фыркнул коррумпированный жандарм. — Некий Тимофей Сварожев, шестнадцать лет. Узнай всё… И касательно денег, мой господин всегда щедр. Ты сам это знаешь. — Знаю. Иначе бы не помогал. Через полчасика перезвоню и доложу, что узнал. Не знаю, на кой хрен вам сдался подросток, но я ему уже не завидую. — До связи, — сказал Главный и закончил звонок. Мужчина встал с кресла и посмотрел в сторону оружейной коллекции. Разочарованно скривил лицо от осознания того, что придётся звонить и беспокоить Боровского. На его взгляд, слишком много было странностей. Выбрав нужный контакт, Главный ткнул в экран с силой. — Какого хрена ты меня отвлекаешь в такое время? — раздался недовольный вскрик Боровского из смартфона. На фоне мужчина чётко слышал женские всхлипы и плач, догадываясь, кому они принадлежат. Прогнал нехорошие мысли из головы. Эта черта аристократа ему не нравилась, но, пока платят, можно и потерпеть. — Господин, нам нужно встретиться. Есть некоторые сложности, и я бы хотел обсудить с вами их как можно быстрее… — размеренно пояснил причину звонка Главный. — Ладно! — раздражённо ответил Боровский, а потом продолжил уже более спокойно: — Обычно ты не звонишь по пустякам. Приезжай прямо сейчас в мой особняк. Переговорим здесь. — Понял! — кивнул Главный, и на этом разговор подошёл к концу. Бывший военный бросил задумчивый взгляд на стену с оружием и подошёл, решив взять с собой несколько своих игрушек… * * * Спустя один час в особняке Боровского. Боровский сидел в кресле у себя в кабинете совершенно голый. Его необъятное пузо и множество жировых складок придавали ему мерзкий вид. Кресло, в котором он развалился, было сделано на заказ. Ведь, чтобы вместить и удержать такую тушу, требуется очень крепкая и массивная мебель. Обстановка в кабинете была под стать хозяину. Лепнина на потолке, картины различных художников на стенах, а также несколько небольших мраморных скульптур. Элементы декора покупались только из-за цены и редкости, и всё размещалось хаотично. Единственная цель — показать богатство хозяина особняка. Другие аристократы из более богатых и заселённых городов оценили бы подобное как безвкусицу. Сейчас Боровский не любовался своим, по его мнению, шикарным кабинетом. Его взгляд был сосредоточен на нагой и очень красивой девушке, которая стояла на коленях недалеко от его ног. Девица с рыжими длинными волосами надрывисто рыдала, пытаясь прикрыть руками упругие груди. И хоть по всему её телу виднелись синяки, гематомы и ссадины, плакала она совершенно не из-за этого. — Ну чего ты рыдаешь? — насмешливо фыркнул Боровский, поглаживая себя по необъятному животу. — Тебе, можно сказать, повезло, что ты смогла вкусить мой божественный нектар. Это честь для такой грязной суки, как ты. Нужно признать, ротик у тебя хороший. Мне понравилось. Теперь для тебя подобное станет рутиной, — рассмеялся он, довольный своими словами. Дверь в кабинет отворилась, и внутрь вошёл Главный. Поправив причёску, тощий мужчина окинул взглядом помещение и остановил свой взор на голой рыжей девушке, стоящей на коленях. Лохматые рыжие волосы где-то топорщились, где-то запутались. Полностью голая, она прикрывала своей рукой грудь, а другую засунула между ног. Она всхлипывала и периодически издавала рвотные звуки. Главный нахмурился. Он не поощрял действия своего босса, но и своему принципу не изменял: раз он выбрал себе господина, значит, будет ему служить в независимости от того, какой тот человек и что позволяет себе делать. — Коля, не отвлекайся, — обратил на себя внимание Боровский. — Мне ещё надо две дырки опробовать, да и остальных дел много. Выкладывай, что та-а-ам…— широко открыв рот, зевнул, — случилось? — Вы помните того парня, которого подвесили на крюк в гараже мои ребята? — зашёл издалека Главный. — Коля, ты же не хочешь мне сказать, что оторвал меня от столь важного занятия в столь поздний час из-за какого-то сопляка? — угрожающе и хмурясь сказал Боровский. — Господин, как оказалось, этот «сопляк» совсем не так прост, как изначально казалось. Перхоть и Ржавый мертвы. Их убил этот парень. Причём весьма жестоким способом. — Вот, значит, как?.. — пробормотал толстяк с задумчивым видом. — Давай, не томи. Что ты узнал и как это касается меня? — Впервые мои люди встретили его у особняка Лисицыных. Там между ними произошла небольшая потасовка, в которую вмешался Лисицын старший, после чего пригласил парня к себе, где тот пробыл несколько часов. Ржавый и Перхоть затаили на шкета обиду за то, что тот их побил. Поэтому поймали его и привезли в гараж, чтобы кончить. Но, как я вам уже сказал, умер в итоге не этот парень, а мои ребятки. — Почему мне раньше не доложили, что какой-то сопляк ходил в гости к Лисицыным? — гневно рявкнул аристократ. — Прошу прощения, это моя вина, — чуть склонил голову Главный. — Я решил, что эта информация не является ценной, а сам парень ничего из себя не представляет. — Ладно, проехали… — махнул рукой Боровский, а потом сощурил и так мелкие глазёнки. — Но что-то мне в этой ситуации не нравится. Да и когда я заглянул в гараж, лицо шкета показалось мне знакомым… Точно! Он же приходил на аукцион вместе с Лисицыными, с ними рядом сидел! — пришёл к неожиданным выводам хозяин дома и с немалой силой топнул по дорогому паркету. — У парня точно какие-то дела с Лисицыными. И самое главное, Васёк почему-то притих именно после его появления. Игнорирует меня, будто все их проблемы решились! — разъярился толстяк. — Господин, интуиция подсказывает мне, что здесь действительно что-то не так, — нахмурился Главный. — Урод как-то связан с Лисицыными, — заявил Боровский. — Более того, он убил тех двоих. Никто в этом городе не смеет вредить моим людям. Это могу делать только я! Так что тут без вариантов. Его нужно кончать! — Будет исполнено, господин, — кивнул Главный. — Погоди, Коля. Для начала тебе нужно узнать, кто он, откуда, с кем живёт, — хмыкнул толстяк. — Я всё о нём уже узнал от нашего жандарма. Парень прилетел в город на дирижабле несколько дней назад. Он поселился в Храмовом квартале, где уже длительное время живёт его мать и семнадцатилетняя сестра, — сухим голосом рассказал Главный. — Молодец, что разузнал всё заранее, — кивнул Боровский. — Но очень странно, что человек, прилетевший на дирижабле, живёт в нищем районе… Поездка на нём — не дешёвое удовольствие даже для меня, — нахмурился толстяк, поглаживая один из своих многочисленных подбородков. — Хотя ладно… — махнул рукой Боровский. — Какая разница? Просто убьём сопляка, и делу конец. Толстяк перевёл поросячьи глазки на своего подчинённого и оскалился: — Реши эту проблему быстро. Можешь хоть всю эту нищую помойку разнести. Всем плевать на тех, кто там живёт. — Будет исполнено, господин, — ответил Главный в полупоклоне и, развернувшись, вышел из кабинета. Как дверь закрылась, Боровский снова обратил взор на притихшую голую девушку. — Ну что, давай продолжим? Посмотрим, насколько тебя хватит, — похотливо ухмыльнулся толстяк, отчего рыжая девица вся сжалась и задрожала от страха. * * * Я попал домой уже под утро. Долго шёл, пока не набрёл на полупустынную дорогу. Двинулся по ней и поймал машину. Мужик согласился меня подбросить за шестьдесят рублей. Это, конечно, не такси, на котором я ехал от Лисицыных, но главное, что довезли. Старался не шуметь, когда открывал входную дверь. Первым делом отправился в спальню. Там увидел, что мать всё ещё спит под действием моей формации. Оно и к лучшему. Пусть отдыхает. Побрёл в ванную комнату, встал напротив старого и в некоторых местах мутного зеркала. Оттуда на меня смотрел парень с рассечениями и банальными синяками на лице. Давно меня так хорошо не отделывали. А это я ещё не увидел остальное тело…