— Еще б не спас, — хмыкнул Ермаков, потягивая кофе. — Таких мандюлей раздал своим сподвижникам, я его таким злющим ни разу в жизни не видел. — Надо же, какой Меншиков молодец! — восхитился Иван и добавил так задумчиво: — Интересно, а чем гвардия Романовых занималась-то? Балаганистых же, наверное, должны были тихонечко скрутить и спровадить на выход. Особенно левых. — Да кто их знает, — недовольно передернула плечами Мария. — Макс особенно не рассказывал, а я и не спрашивала. Вы же понимаете, мы из разных партий, стараемся соблюдать какие-то границы, — девушка закатила глаза. Присутствующие как-то синхронно вздохнули, понимая, что после свадьбы это будет еще сложнее. С другой стороны, все осознавали, что Нарышкина и в замужестве не перекрестится в левую религию, хотя и тянуть направо Макса не сможет. В основном по той причине, что тянуть там было уже нечего, а баланс сил стоило сохранять. Ну, или хотя бы его видимость. От тоскливых политических мыслей всех отвлекла Василиса. Девушка похлопала сидящего рядом Ивана по плечу и продемонстрировала правую ручку с единственным колечком. Вытянула еще так, словно бы сама любовалась, и Иван восхищенно присвистнул: — Ого! — воскликнул он. — Мои поздравления! Вы такая славная пара, что мне даже немного завидно. — Его Высочество был весьма щедр и лично велел организовать для Александра световое шоу на предложение руки и сердца, — пояснила Демидова. — Да ты что⁈ — удивился Иван, и такими прям натуралистично округлившимися глазами на меня посмотрел и выдал: — Цесаревич? Сам? Алекс, а вы не родственники, случайно? Я улыбнулся Ивану настолько широко и настолько многообещающе, что, надеюсь, парень понял — еще одна такая шуточка, и я ему следующую чашку кофе за шиворот вылью. Хуже всего то, что все присутствующие как-то по-особенному на меня взглянули. Синхронно. Даже Нахимов от своего телефона оторвался, в котором весь разговор с кем-то усиленно чатился. — А что, как бастард Демидовых уже не котируюсь? — возмутился я. Актер из меня, конечно, не такой талантливый, как из цесаревича, но я старался. — Нет, ну вы действительно с Его Высочеством как-то слишком активно общались весь вечер, — задумчиво протянул Ермаков. — Ну вот, а я что говорю! — радостно заулыбался Иван. — Не говорите глупостей, — встряла Нарышкина, пресекая этот фарс. — Если бы Александр на самом деле был бастардом Романовых, его б уже давно признали — такой маг и бесхозный. Доучится — так за него половина родов передерется, лишь бы с ними дела вел. — Жаль, — печально вздохнул мой сосед по общежитию. Друзья тоже вздохнули — иметь среди близкого круга бастарда императорского рода почетно и полезно. И только Иван скалился и продолжал докапываться до девчонок вопросами типа «А как там царевна? Никто не успел к ней подкатить?». И тему вроде бы сменили, а слушок теперь наверняка поползет — соседние ж столы активно греют уши на разговорах нашей пафосной компании… Прибил бы, да наследник трона. Императорский Московский Университет, Кирилл Нахимов Все-таки отличную штуку придумали Мирный с Корсаковой. Сайт в сотню раз удобнее старых форумов, можно легко подгружать фото и видео. Ходынка быстро организовалась в закрытое сообщество, и теперь горячие дискуссии на тему автомобилей, запчастей и техник вождения шли круглые сутки. Княжич Нахимов тоже оценил удобство сайта, но, честно говоря, сообщество Ходынки его интересовало в последнюю очередь. Больше всего ему нравилось, что сайт «В Курсе» можно было использовать в качестве большого справочника и, игнорируя все скучные правила этикета, писать напрямую любому человеку. Ведь если Ее Высочество выкладывает фоточки котиков из Кремля и ставит сердечки на комментарии у себя на странице, то написать напрямую девушке, которой ты официально не представлен — не так уж и неприлично. К. Нахимов: «…часто видел вас на Ходынке…» А. Румянцева: «…впечатлена вашими заездами…» К. Нахимов: «… вы ставили на меня?» А. Румянцева: «…бывало, но это девичья блажь, я совсем не разбираюсь в машинах» К. Нахимов: «Я бы с удовольствием поделился с вами своими знаниями на этот счет» А. Румянцева: печатает… печатает… печатает… К. Нахимов: «Анна?» А. Румянцева: «Не думаю, что это хорошая идея» К. Нахимов: «Когда я увидел вас в клубе Мирного, то был поражен вашей красотой и изяществом. Быть может, вы найдете возможность уделить мне немного времени для очной встречи»? А. Румянцева: печатает… печатает… печатает… К. Нахимов: «Анна?» А. Румянцева: печатает… печатает… печатает… Княжич встал из-за стола, за которым завтракал с товарищами, и, неразборчиво попрощавшись, вышел на улицу. Девушка что-то так долго набирала, что Кирилл не находил себе места, ему срочно требовалось пройтись, а лучше — проехаться, если она сию же секунду не пришлет свой положительный ответ. Телефон пиликнул входящим сообщением. А. Румянцева: «Кирилл, я бесприданница с сомнительной репутацией. Не тратьте время ни мое, ни свое» К. Нахимов: «Вы несправедливы ни к себе, ни ко мне» А. Румянцева: «Вы даже не представляете, что у меня на душе за этой, как вы выразились, красотой и изяществом» К. Нахимов: «Не представляю, но дайте мне шанс узнать» А. Румянцева: печатает… печатает… печатает… Кирилл стоял прямо посреди плохо очищенной дорожки между корпусами университета, в распахнутой куртке и без шапки, и гипнотизировал взглядом экран телефона. Княжичу не было холодно, он вообще не замечал мир вокруг себя. Его волновало лишь то, что запавшая в душу девушка что-то набирала, набирала и никак не решалась отправить. А. Румянцева: «Это дурная затея, княжич Нахимов. Прошу вас, оставьте бедную девушку в покое, на мою судьбу и так выпало немало трудностей» Нахимов хмыкнул. Отсутствие категоричного отказа — это почти что приглашение на охоту. Впервые за долгое-долгое время княжич чувствовал подъем и эйфорию от общения с девушкой, и это стоило дороже всех сложностей, что мог бы принести такой брак. Она его зацепила, и он был готов бороться. Кирилл вдохнул полной грудью и, предвкушая будущую встречу, направился на пары. Время залечило тяжелую рану. И жизнь готова была принять в свой бурлящий поток очнувшегося от многолетнего коматоза юношу. Императорский Московский Университет, Александр Мирный Тем же вечером Его Высочество изволил явиться ночевать в общагу. — Иван, я тебя прибью, — честно заявил я, едва цесаревич закрыл за собой дверь. — За что? — возмутился парень. — За твои дурные шуточки, — пояснил я. — Если раньше я был просто бастардом Демидовых, то сегодня по углам университета уже начали шушукаться, что я имею прямо вот непосредственное отношение к роду Романовых. — Ну так и прекрасно, — пожал плечами Иван. — Больше слухов — меньше вопросов. — Каких, к чертовой бабушке, вопросов⁈ — Почему ты так много времени проводишь с Его Высочеством Иваном Дмитриевичем Романовым, — спокойно произнес Иван, положив передо мной простую кожаную папку. — И как это связано? — приподнял бровь я, не спеша притрагиваться к папке. — Напрямую, — цесаревич уселся в гостевое кресло и посмотрел на меня так, как обладатели царской крови смотрят на своих подданных. — Ознакомься и озвучь мне свое положительное решение. Я недовольно цокнул, но папку все же открыл. Нельзя сказать, что меня вело любопытство. Скорее, я был уверен, что, пролистав пару-тройку листов, разнесу идею цесаревича в пух и прах, и на этом тема сама собой заглохнет. Увы, цесаревич подготовился как следует. В папке лежали проекты приказов, положений и прочей бюрократической обвязки подразделения под миленьким названием «Особый потешный отдел». Задуманный отдел подчинялся напрямую цесаревичу, оплачивался из его казны, контролировался им же и отчитывался только ему. Полномочия у сотрудников были широкие. Нет, даже так — ШИРОКИЕ. Можно было входить в дома к любым аристократам и класть мордой в пол всех присутствующих, можно было устраивать допросы людей вне зависимости от сословной принадлежности, можно было думать и действовать без оглядки на все прочие структуры. Платили за это действительно хорошие деньги. Ну, для тех, у кого нет в собственности социальной сети. Гибкая штатная структура, множество привилегий, один начальник в лице Его Высочества и почти никакой бумажной волокиты. И заведовать этим потешным подразделением предлагалось мне. Я поднял глаза от бумаг и посмотрел на Ивана: — Потешный отдел? Настоящий не разрешили, что ли? — ехидно поинтересовался я. — Сам подумай, много ли ты будешь ждать от потешной компании, которую набрал себе царевич, чтобы кутить по кабакам? — ответил наследник престола. Я усмехнулся. Мысль понятная — никто не будет воспринимать всерьез игрушечную боевую единицу, и это дает некоторые преимущества как в политике, так и на поле боя. — А ты неплохо подготовился, — вынужден был признать я, кладя документы на стол.