Я подошел сзади и сказал: - Привет, Велда. Прости за опоздание. Она резко обернулась, бросила сигарету и объявила мне, что я именно тот, кем в тот момент выглядел, - насквозь промокший небритый бродяга. - Майк, неужели ты не можешь хотя бы появиться вовремя? - Черт побери, у тебя достаточно сил, чтобы донести собственные чемоданы. Я зашился в работе. Она не поняла, что у меня в руках, пока сверток не запищал. У нее перехватило дыхание. - Майк?… - Киска, это маленький мальчик. Забавный, правда? Она притронулась пальцами к его лицу, и он сонно улыбнулся. Велда не улыбалась. Она напряженно смотрела на меня, мне оставалось только придать лицу непроницаемое выражение. Я выудил из пачки сигарету и сунул ее в рот, чтобы иметь повод побольше молчать. - Это и есть твоя работа, Майк? - Да, да. Слушай, нам пора идти. - Что ты собираешься с ним делать? Я изобразил нечто, похожее на смех: - Собираюсь заменить ему отца. Она не знала, верить мне или нет. - Майк… Это дело во Флориде подождет, если здесь что-то важное. Громкоговоритель объявил посадку. Мгновение я раздумывал, рассказать ей или нет, и решил воздержаться. Это была женщина-дьявол, но все же женщина, и она слишком беспокоилась о моей шкуре, чтобы позволить мне окунуться в бешеную ненависть. Она уже прошла через это. О ней можно было бы только мечтать, если бы она перестала так беспокоиться о моем благополучии. И я сказал: - Пойдем, у тебя осталось пять минут. Я посадил ее в поезд и послал ей воздушный поцелуй через окно. Когда она улыбнулась своим прелестным ртом и послала мне ответный воздушный поцелуй, мне захотелось велеть ей забыть о слежке за одним типом в Майами, у которого была целая гора краденых бриллиантов. Но поезд дернулся и поехал. Я помахал еще раз, вышел на улицу и поймал такси, чтобы ехать домой. Дома я раздел ребенка, бросил тряпье в мусорное ведро и устроил ему постель на кушетке. Я приставил пару стульев, чтобы он не упал, и взял его на руки..Весил он не слишком много. Это был один из разбросанных по всему городу малышей, о которых некому было заботиться. Светлые волосики были мягкими и влажными и завивались на концах. Мгновение головка малыша лежала на моем плече, затем глаза его открылись. Он что-то пролепетал, и я покачал головой: - Нет, детка, я не твой папа. Может быть, я сойду за него, пока не найдем другого. Во всяком случае тряпья и закусочных ты пока больше не увидишь. Я положил его на кушетку и накрыл одеялом. Кто-то точно за это поплатится. II Утро было солнечным; солнце стояло высоко над домами, лучи его били в окна. На часах было начало одиннадцатого, и я поспешно выбрался из постели. Телефонный звонок раздался в тот момент, когда что-то с грохотом свалилось на пол в гостиной, и я разразился проклятьями, которые можно было услышать на улице. Если я и пытался кричать, крик застрял у меня в горле, потому что мальчишка стоял босиком посреди осколков фарфоровой настольной лампы и тянулся за моим пистолетом, лежавшим на краю стола. Должно быть, я здорово напугал его, когда подхватил с пола и вырвал пистолет из его ручонки. Пистолет стоял на предохранителе, и я мысленно благословил человека, который изобрел предохранители к сорок пятому калибру. Так, с оружием в одной руке и орущим ребенком в другой, я сорвал телефонную трубку. - Что, попал в переделку, Майк? - сказал Пэт и засмеялся. Мне было не до смеха. Я сказал, чтобы он убирался к черту или говорил дело; мне надо было привести себя в порядок. Он опять засмеялся, на этот раз громче: - Слушай, Майк, приезжай скорее. Мы решаем твою задачку. - Отец ребенка? - Да, это был его отец. Приходи, я расскажу. - Дай мне час времени. Ребенка приносить? - Ну… Честно говоря, я совсем о нем забыл. Вот что, оставь его где-нибудь, пока мы не найдем подходящее заведение, ладно? - Это все равно, что выбросить ребенка. Что это с тобой? Ладно, забудь об этом, я что-нибудь придумаю. Я бросил телефонную трубку и уселся, примостив ребенка на коленях. Он продолжал тянуться к пистолету, пока я не швырнул эту игрушку на стул через всю комнату. Поразмыслив немного, я позвонил вниз швейцару и попросил его прислать ко мне посыльного. Через пять минут мальчишка пришел, и я велел ему лететь по магазинам и подобрать что-нибудь из одежды и еды для годовалого малыша. Паренек с ухмылкой взял десять долларов. - Предоставьте это мне, мистер. У меня больше братишек, чем у вас пальцев на руке. Я знаю, что к чему. Он знал, это точно. За десять долларов много не купишь, и все же он принес смену белья, и вдвоем мы накормили мальчишку. Я оделся. Этажом ниже жила пожилая медсестра, теперь на пенсии, которая согласилась брать к себе ребенка днем, и услуга эта обошлась мне совсем даром. Когда она забирала ребенка, я похлопал его по попке, а он попытался пальчиком выковырять мне глаз. - Для клиента, - сказал я, - ты стоишь мне чертовски дорого. Я взглянул на сестру, но она уже принялась причесывать ему волосы и поправлять одежду. - Хорошенько заботьтесь о нем, ладно? - Теперь уж не беспокойтесь. Я даже рада чем-то заполнить время. Ребенок возопил и сунул руку мне в пиджак, а когда я отступил, заверещал снова, на этот раз со слезами. - У вас какая-то вещь, которую он хочет? - спросила она, - Хм… нет… Мы… ну, играли перед этим с пиджаком. Наверное, он это запомнил. - Я попрощался и вышел. Она бы съела меня с потрохами, если бы узнала, что ребенок хотел поиграть с пистолетом. Пэт отдыхал в своем кабинете, положив ноги на стол и сравнивая фотографии. Когда я вошел, он отложил их в сторону и взмахом руки пригласил меня сесть. - Нам понадобилось немного времени, чтобы напасть на след. Я уселся, держа в пальцах сигарету, и стал ждать. Пэт взял из стопы бумаг лист с рапортом и положил его перед собой. - Парня зовут Уильям Деккер, - сказал он. - Четыре года назад он вышел на свободу, отбыв срок за взлом. До ареста работал в компании, занимающейся сейфами и замками, а лотом, видимо, из-за своей профессии, был втянут в дурную компанию. Бросил работу и, похоже, процветал, в то время как по городу прошла волна краж из сейфов. Ни одно из этих преступлений на него не повесили, однако он был под подозрением. Затем его взяли, когда он проник в квартиру, и осудили. - Что это была за дурная компания? - вмешался я. - Местные ребята. Шайка мелких воришек, большинство из которых сейчас в тюрьме. Правда, после освобождения он остепенился и женился. Жена его умерла меньше чем через год после рождения ребенка. Кстати, мальчика тоже зовут Уильям. Мы и сейчас были бы в неведении, если бы кое-что, происшедшее вчера вечером, не пролило свет на все это дело. Незадолго до полуночи мы получили сигнал о жулике, которого видели на пожарной лестнице одного из лучших домов на Риверсайд. Машина, выехавшая по вызову, не обнаружила вора, но, осматривая пожарную лестницу, полицейские набрели на разбитое окно и услышали стон. Войдя, они увидели на полу женщину, довольно сильно избитую. Стенной сейф был вскрыт, содержимое исчезло. На диске был один отпечаток, который удалось снять, и принадлежал он Уильяму Деккеру. Заглянув в досье, мы получили все ответы. - Прекрасно. - Мой голос прозвучал до смешного тускло. Пэт поднял голову, лицо его было непроницаемо. - Майк, ты был настроен на поиски убийцы, и сейчас тебе досадно, потому все оказалось так банально. - Ладно, продолжай. Я хочу дослушать. Он вернулся к рапорту. - Как я уже сказал, жена его умерла, и он, вероятно, опять стал скатываться. С двумя сообщниками он разработал план, согласно которому сам должен был вскрыть сейф, а двое других караулили и вели машину. По нашей версии, Деккер попытался скрыться со всем награбленным, а сообщники перехватили его и убили. - Милая версия. Как вы ее разработали? - Деккер должен был идти на взлом сейфа один, Потому что после этого он зашел домой за ребенком, И ты сам видел, как человек, в которого ты стрелял, обыскивал его.