Леонардо ди Каприо, вероятно, самый узнаваемый киноактер в мире. Не только сногсшибательно красив, но и невероятно талантлив. За столом, однако, демонстрировал странный стиль поведения, ему как будто было все равно, выиграет он или проиграет. Он складывал руки на груди и слушал музыку в огромных наушниках. Хьюстон Кертис не принадлежал к этой компании. Детство Хьюстона прошло отнюдь не в обстановке богатства или привилегий. Он был продюсером низкопробных реалити-видео вроде «Best of Backyard Wrestling». Предметом его особой гордости был тот факт, что он еще мальчиком научился играть в карты и приехал в Голливуд, не имея ни цента за душой. Похоже, что они с Тоби были хорошими друзьями. Брюсу Паркеру было за пятьдесят. Я слышала, как он рассказывал, что начал свой путь наверх с торговли травкой. Позже он использовал свое видение бизнеса, чтобы подняться наверх по служебной лестнице в одной из старейших и самых успешных гольф-компаний. По слухам, сделал миллиарды на продажах и способствовал выходу компании на биржу. Рейрдон, о ком я уже знала больше, чем мне когда-нибудь понадобится знать. Марк Вайдман, с которым я еще не была знакома, друг Филипа. Новый участник игры на следующей неделе. В этот раз написать сообщение всей группе было проще. Я уже знала, кто они и чего ожидать. Я нажала кнопку «отправить», и, как и в прошлый раз, все немедленно ответили: «Я в игре» или «Кто играет?» Я с волнением ждала вторника, который все никак не наступал. Глава 8 В выходные я поехала на своем потрепанном «гранд чероки» в «Барнис». Я смущенно отдала охраннику ключи от машины, прекрасно сознавая, что она резко контрастирует с элегантными блестящими «мерседесами», «БМВ», «феррари» и «бентли». Однако, оказавшись в магазине, я забыла о своей неуверенности и сразу направилась к обувному отделу. Оглядывая безупречные витрины, я впервые в жизни почувствовала, что могу позволить себе купить все, что захочу. Так, наверно, чувствуют себя дети в кондитерской. – Чем могу вам помочь? – обратился ко мне с иголочки одетый продавец, неодобрительно глядя на мои стоптанные «вьетнамки». – Я просто смотрю, – ответила я, не обращая внимания на его снобизм. – Могу я предложить вам какие-то модели? – спросил он. – Конечно, – бодро согласилась я. Примерив около десяти пар, я остановилась на классических черных лодочках от Лабутена. – А вы можете помочь мне подобрать платье? – спросила я. – Пойдемте со мной, – сказал он уже более доброжелательным тоном, после того как я выложила тысячу наличными за туфли. Увидев, что у меня есть деньги, он стал гораздо любезнее. – Позвольте мне представить вас моей коллеге на четвертом этаже, – сказал он. Ее звали Кэролайн. Следуя за ней в отдел платьев, я ощутила, каково должно быть моей машине быть припаркованной рядом с теми авто, которыми она могла бы быть. Я четко осознавала, что выгляжу неуместно. На мне были джинсовые шорты, вьетнамки и футболка с длинным рукавом. Волосы я убрала в небрежный хвост и надела на голову ковбойскую шляпу. Но хуже всего была сумка – вопиюще очевидная подделка под Прада, – которую я приобрела на рынке в центре Лос-Анджелеса. – Чем могу вам помочь? – спросила Кэролайн. – Я ищу платье, которое сделает меня непохожей на саму себя, – пошутила я. Она рассмеялась в ответ: – Для работы? На свидание? На кастинг? – При таких ценах, хотелось бы надеяться, что на все перечисленное. – Я сейчас выберу несколько вариантов, так что посидите пока. – Она указала на просторную, отделанную бархатом примерочную. – Пока я выбираю, снимите, пожалуйста, шляпу, волосы уберите в узел и наденьте новые туфли. Я сделала, как она сказала. Она вернулась с несколькими великолепными платьями. – Померяйте каждое и покажитесь мне, – сказала она. Я натянула на себя платье-футляр от Дольче и Габбана. И – о чудо! – грудь поднялась, талия стала тоньше, а ягодицы выглядели весьма скульптурно. Я вышла из примерочной. – Откуда взялась такая фигурка? – оценивающе сказала Кэролайн, подводя меня к трехстворчатому зеркалу. Платье делало меня не только элегантной, но и сексуальной. Ну как я могла отказаться, даже при такой цене? Это платье полностью изменило меня, так же как макияж Валери. – Так, соблазнительный вариант у нас есть, теперь перейдем к классике, и вы уже совсем скоро забудете о себе прежней. Я радостно кивнула. Темно-синее платье от Валентино облегало меня в нужных местах, но было менее провоцирующим. Завершающим образ штрихом была нитка жемчуга от Шанель. – Вы здорово делаете свою работу, – с восхищением сказала я. Она улыбнулась: – Просто дайте мне свою кредитную карточку, и дело сделано. – О, – сказала я, вытаскивая пачку стодолларовых банкнот, – у меня наличные. У Кэролайн вытянулось лицо. Мне стало не по себе. Я поняла, что она приняла меня за девушку по вызову. – Я сейчас вернусь со счетом. – Голос ее звучал по-прежнему приветливо, но тон его был чуточку холоднее. Я переодевалась, когда она вошла в примерочную. – Я не должна этого делать, меня могут уволить. Но вы мне нравитесь, и мне приходилось видеть, как этот город губит молодых девушек. – Даю вам слово, Кэролайн. Я не эскорт или что-то в этом духе. Я просто хорошо провела партию в покер. Это правда. Она улыбнулась. – Отлично, я опасалась услышать совсем другое, – с облегчением сказала она. – Вот моя визитка, звоните, когда вам что-нибудь понадобится. Я улыбнулась в ответ: – Спасибо за честность, несмотря на риск. Сияя от радости, я вышла из магазина со своими обновками. И вот наступил вторник. В этот раз Рейрдон разрешил мне уйти с работы в разумное время, и я поехала домой переодеться в свой новый наряд. Пока я ехала, мне позвонил менеджер одного из баров, где я по-прежнему подрабатывала вечером, когда могла. – Привет, ТиДжей. Как дела? – Ты нужна мне сегодня вечером, – сказал он. В голосе его звучало нетерпение. Все, кто работает в индустрии ночных развлечений, днем пребывают в брюзгливом настроении. – Я не могу, – ответила я. Впервые за все время работы с ними я сказала «нет». – Я так понимаю, ты не ценишь свою работу, – сказал он резким тоном. – В этом городе найдется миллион девушек, готовых убить за нее. Я подумала о деньгах, которые заработала на прошлой неделе. За одну только ночь я получила больше, чем могла заработать в клубе за месяц, и, собравшись с духом, сказала: – Так почему бы тебе не позвонить кому-нибудь из них? Я больше у вас не работаю. Он ошарашенно молчал. Я вежливо поблагодарила его и отключилась. Я понимала, что поступаю необдуманно. Не было никакой гарантии, что игра будет продолжаться, но я была намерена добиваться продолжения, насколько это от меня зависело. И, черт возьми, так здорово было бросить эту неблагодарную, унизительную работу в коктейль-баре. Я появилась в «Вапейр Рум» в новом платье и туфлях. Мой выбор пал на более провокационный наряд. – У-ух, посмотрите на нее, – заявил Диего забирая у меня сумки со спиртным. – Твои чаевые сегодня будут о-о-очень хорошими.