Проводив Лилю, она жила ближе, мы с Давой остались вдвоем. Я честно попытала удачу отклонить его жест доброй воли, но Саша был непреклонен. – Все нормально, – сказал он. – Погода отпад, грех упускать момент и не прогуляться. – Ладно, – пожала плечами я. – Тогда пошли, мой двор вон там. Тут всего пару минут. – Отлично, значит у меня есть целых пять минут, чтобы узнать о тебе все и даже больше. – Что ты хочешь узнать обо мне? – я удивленно посмотрела на Даву. Широкий в плечах, как и полагается хоккеистам, с короткими каштановыми волосами, острыми скулами и волевым подбородком. Брендовая одежда, дорогие часы на руке и даже рюкзак, который стоил дороже, чем весь мой гардероб. Мы были из разных миров. Моя мать тоже стремилась к этому обществу, поэтому меняла ухажеров как перчатки. – Например, ты любишь танцевать? – Танцевать? – Да, допустим, в клубе под ритмичную музыку и все дела. – Не сказала бы, – я покачала головой. На самом деле, за свои восемнадцать лет я ни разу не была в клубах. Меня к ним и не тянуло. – А ты? – Я люблю. Музыка – это круто. А как насчет фильмов? Как тебе Квентин Тарантино? Я обожаю работы этого дядьки, – говорил с нескрываемым восторгом Дава. – Ну… – Ты кстати сидишь в тиктоке? Как тебя найти? – он вытащил телефон и уставился на меня, явно ожидая услышать мой ник. И мне почему-то стало безумно некомфортно, словно я случайно вторглась на чужую территорию. Потому что мне никогда не нравились фильмы Тарантино, да и видео для тиктока я не снимала. Я показалась себе какой-то до ужаса скучной и несовременной. – Мы уже пришли, – выпалила я, указав на не свой двор. Да и какая разница, главное разойтись здесь и сейчас. – Мне пора, – резко развернувшись, я побежала по тропинке, ведущей к ступенькам. – Постой, Ангелина! – крикнул вдогонку Дава. Но я не остановилась и не оглянулась, просто подняла руку и помахала ему, молясь всем богами, чтобы Саша больше ничего не сказал. И, к моему счастью, он позволил мне уйти. Однако не это оказалось проблемой. Картина, представшая перед моим подъездом – вот то, насчет чего стоило бить тревогу. Глава 5 Вадим перекатывался с носок на пятки, держа руки в карманах широких, болотного цвета брюк. Карманы по бокам выглядели старомодно, мать вечно прятала эти штаны, утверждая, что они убогие, но брат каждый раз их находил и надевал назло ей. Он любил выводить маму из себя. Рядом с Вадимом стоял широкоплечий парень в выцветшей толстовке. Его бледная кожа моментально бросалась в глаза, да и то, как он периодически оглядывался, словно искал в округе врагов. Я не то, чтобы знала этого парня, скорее видела пару раз и кое-что слышала о нем. Он был из компании “уличных”, абсолютно своевольных подростков, которые давно забили на будущее. Они постоянно пили, употребляли всякую гадость, слонялись по заброшкам и вели беспорядочную жизнь. Я подошла ближе и достаточно громко произнесла: – Привет! – оба, как по команде, уставились на меня, а Вадим еще и скорчил такое выражение лица, словно я появилась не в то время, не в том месте. – Бывай, Дэн, – брат пожал своему знакомому руку, и они быстренько попрощались. Мы остались вдвоем. – Это не тот парень, который тусуется с ребятами у заброшенного дома двумя кварталами выше? – сходу спросила я. – Да, он оттуда. Удивлен, что ты знаешь их компанию. – Все их знают, не связывайся с ними. – Ой, только не включай бабушку, – хмыкнул Вадим. Он вытащил ключ из кармана и открыл мне дверь, пропуская в подъезд. – О них ходят странные слухи. – О нашей матери тоже ходят странные слухи, – огрызнулся брат, за что получил от меня подзатыльник. Да, мама у нас была не примером для подражания. У нее, действительно, часто менялись ухажеры и противные соседки на эту тему то и дело чесали языками. Мне тоже не нравилось это в маме, вместо того, чтобы уделять внимание нам, она искала кошелек, который обеспечит ей дорогие вещи и качественную косметику. – За правду не бьют, – прорычал Вадим. – Это неправда, – прикрикнула я. Какой бы мать не была, я все равно ее любила, хотя порой казалось, у нас это не взаимно. – Ты видела ее нового хахаля? – Нового? – я остановилась на лестничной площадке, сработал датчик движения, и загорелась лампа на потолке. – Да, мы виделись на днях с ним, ты была у Лильки. – И что с ним не так? – Он такой старый и явно с характером, – пробурчал брат. А когда мы зашли в квартиру, то смогли воочию его увидеть. Коренастого телосложения, слегка полноватый, зато дорого одетый. Лицо у мужчины было обрюзгшее, морщинистое, и пальцы такие толстые, что сразу бросались в глаза. На одном красовался золотой перстень, который мужчина нет-нет покручивал. Кажется, ему было в районе пятидесяти с копейками, на фоне моей стройной мамы, мужик выглядел старо. – О, мои пришли, – улыбнулась мать. – Вадима ты знаешь, Юра. А это моя дочка, Ангелина. Познакомьтесь. Юрий протянул мне ладонь, больше напоминающую лапу. Видимо, он ожидал, что сейчас мы обменяемся дружеским рукопожатием, но я попросту растерялась. Мне почему-то стало не по себе от одного его присутствия, словно оно грозило чем-то нехорошим. На самом деле, я никогда не пыталась пойти на контакт с мамиными ухажерами, да и они не видели в этом особого смысла. Мы мирно существовали, и всех это устраивало. – Лина, – склонила голову мама, как бы намекая, чтобы я ожила. И тут спасибо Вадиму, он вместо меня пожал руку новому знакомому. – Рады, рады, – без особого энтузиазма сообщил брат. Он скинул кроссовки и пошел к себе в комнату, я же, пригнув голову, последовала за ним. Хотелось скорее скрыться с глаз новоиспеченной парочки. – Странный запах, – сказал вдруг Юрий. – Странный? – спросила мать. – Мужского парфюма, такого… не из дешевых. – Юрочка, я ничего не чувствую, – засуетилась мама. Она окинула коридор нервным взглядом, будто могла найти причину запаха. – Анечка, – мужик облизнул свои пухлые губы и посмотрел на меня, как на воровку. Воздух вокруг сделался тяжелым, словно его напитали грязью. – Может ты и права. – Я открою окна, – спохватилась мама и тут же шмыгнула на кухню, пускать потоки апрельского ветра. Мы остались один на один, я уже начинала ругать себя за это. Вадим давно в комнате, так какого черта я продолжала находиться в коридоре? – Ангелина, – Юрий внезапно подошел чуть ближе ко мне, его парфюм ударил в нос. Слишком грубый, стойкий, с нотками горчинки. – Я уже при маме не стал говорить, но запах точно исходит от тебя. Твой парень явно пользуется дорогой косметикой. – А? – у меня едва не отвисла челюсть. Ни один предыдущий мамин ухажер не задавал мне вопросов о личной жизни. Да им всем было плевать, пусть меня бы даже сбила машина. Что не так с этим товарищем? Откуда такое любопытство. – Говорю, твой парень видимо из этих, – он кивнул головой в бок так, словно я должна была понять значение данного жеста. – Что вы… – Вы с мамой похожи, – легкая усмешка читалась в голосе Юрия. – У меня нет парня, да и желания общаться с вами тоже нет, – ответила я не громко, конечно, но не молчать же. – Ну, – с фальшивой улыбкой протянул мужик. Тут в коридор вернулась мать, и Юрий моментально забыл о моем существовании. Он подхватил маму за талию, уводя ее на кухню. Разговор был окончен. Вот только… мне совсем не понравился цвет этого разговора. Во вторник у нас стояла первым уроком физкультура. Некоторые ребята ее прогуливали, считая, что предмет маловажный, да и в целом в старших классах почти никто не любил заниматься спортом. Мы с Лилькой не были исключением, но прогулы были не в моих правилах. В конце концов, физручка - Екатерина Никитична, именно она вела у старших классов, тратила свое время, она жила не близко, и чтобы приехать к первому уроку, вставала в пять утра. Было бы некрасиво и неуважительно пропустить занятие. Когда мы с Лилей зашли в раздевалку, то обнаружили там всего двух одноклассниц: Марту Ольшевскую и Дину Рябову. Обе дружили еще с первого класса, и обе были полноватыми, из-за чего раньше их дразнили мальчишки. – Привет, а где остальные? – спросила Лиля, повесив на крючок рюкзак и пакет с формой. – Я слышала вчера, что Ася и ее компания решили прийти ко второму уроку, – тихонько отозвалась Марта. – Везет им, – глянула на меня Лиля, как бы намекая, что и мы могли бы прогулять. – Ну с родителями Аси точно можно, – кивнула Дина. В этом она, безусловно, была права, у Яковой отец занимал какую-то должность в органах, а мать работала в суде. Классная вечно лебезила перед ними, если те появлялись на собрании. – Да ладно, – пошутила я. – Еще будете скучать по бегу на время рядом с пыльной дорогой. В ответ все дружно вздохнули и принялись переодеваться. А когда прозвенел звонок, выяснилось, что с нашего класса собралось мало народу: всего семь человек. Екатерина Никитична, мягко сказать, не особо оценила не посещение ее урока и ушла к завучу, ругаться. Вернулась она уже более бодрая, да только не одна, а с “ашками”, которых нагло подняли с литературы и заставили переодеваться. – Вай, – обрадовалась Лиля, хлопнув в ладоши. – Дава будет с нами. – Весь их класс будет, – прошептала я, уже пожалев, что не прогуляла вместе со всеми. – Ну и что! Пробежимся быстренько, а потом позалипаем, как Дава подтягивается. – С каких пор ты стала фанатом Давы? – я вскинула удивленно бровь. Мы сидели на подоконнике в коридоре в ожидании, когда “ашки” будут готовы к уроку. – Он оказывается такой милый. Как думаешь, ты ему нравишься? – И я, и ты, и вся школа, если не весь город, – я закатила глаза. Про Сашу Давыдова говорили всегда однотипно – бабник. От девчонок у него отбоя не было, и все равно многие мечтали с ним встречаться, даже наша Ася, у которой, между прочим, был уже жених. Каждая почему-то думала, что именно с ней Давыдов забудет о своих похождениях и станет верным песиком. Поразительная глупость.