Даю команду притащить сюда пленного. Приводят унтера. Рука и бок в кровящихся бинтах, на морде здоровенный фингал. Спрашиваю про ключ от сейфа. Ключ у начальника Абверпункта. Начальника нет. Уехал вчера вечером в бордель и не вернулся. Унтер говорит, что он инструктор школы. Отвечал за воспитание детей. Расстрелял их естественно не он, а другой, мамой клянусь! И вообще я в тридцать втором за коммунистов голосовал. Сука. Корнеев шерстит по шкафам и тумбочкам. Судя по его виду – пока ничего стоящего. Заходит Югов. Спрашиваю его насчёт медвежатника. – Поспрошаю, тащ полковник. Откроем. Иду обратно в комнату к пацанам. Их уже сложили рядком вдоль стенки и прикрыли одеялами. Откидываю одеяла, всматриваюсь в лица. Все коротко острижены, короткий ёжик на головах. Да ну на фиг. Не может так везти! У одного из пацанов из-под ёжика волос проглядывает большое родимое пятно. Возвращаюсь к Корнееву. – Я в штаб. Потом мне всё доложишь, что найдёте. Если списки курсантов школы найдёте – покажи. И разберитесь, где начальник школы, в каком борделе завис. – Обижаешь, командир. Всё уже делаем. И за медвежатником послали, и в бордель. Всё тип-топ будет. Вечером Корнеев с Юговым притащили несколько мешков с документами разведшколы. Нашёл список курсантов. Читаю. Михаил Сергеевич Горбачёв. 1931 г р. с. Привольное. Сука!..ЛЯДЬ подзаборная! Ходили, слышал, слухи про меченого, что его немцы вербанули и потом на крючке держали. И вот. Только и сказать некому. Сейчас не поймут. Для всех он простой малец, запуганный фашистами. А туда, откуда я родом, не докричишься. Одно радует – не вырастет из мальца враг народа. Правда, хрен его знает, кто на его месте может оказаться. Ладно, после войны будем разбираться. А сейчас можно пятьдесят капель опрокинуть. Не за горбатого, за тех, кому жизнь этот сука поломал, и за тех, кто жизни лишился из-за этого пидора. В общем, денёк был весёлый. Ловили попрятавшихся немцев и их пособников. Нашли и начальника разведшколы. Реально в борделе прятался. Корнеев его уже крутить-раскручивать начал. А снаружи к нам пока немцы не лезли. Как стемнело, на захваченные аэродромы начали прилетать самолёты. Транспортники с десантом и истребители со штурмовиками. 14 декабря, 1942 год, г. Москва. Сегодня Сталин работал с документами, на приём никого не вызывал. Около половины пятого вечера в приёмной Поскрёбышева[77] один за другим раздались три звонка. Оперативный дежурный по Генштабу, дежурный ЦШПД и секретарь наркома НКВД – сообщали, что их шефы выехали в Кремль и просят Сталина принять их со срочным докладом. В 16.45 в дверях приёмной Сталина столкнулись неожиданно для себя три замечательных человека. Начальник Генерального штаба РККА генерал-полковник Василевский Александр Михайлович, первый секретарь КП БССР и начальник Центрального штаба партизанского движения Пономаренко Пантелеймон Кондратьевич и человек со множеством должностей, но прочно вошедший в историю как Генеральный комиссар Государственной безопасности, нарком внутренних дел Лаврентий Павлович Берия. Невозмутимый Поскрёбышев снял трубку внутреннего телефона. – Да, товарищ Сталин, пришли, все трое, хорошо. Заходите, вас ждут, – это уже удивлённым посетителям. Зашли. Поздоровались. Сталин прохаживается по кабинету и на ходу: – Ви, я так подозреваю, по адному вапросу, товарищи? Судя по лицу Пантелеймон Кондратьевича, у нас чито-то хорошее в тылу у оккупантов произошло? – Ростов, – это Василевский. – Ростов-на-Дону, – Берия. – Наши в Ростове, товарищ Сталин! – Пономаренко. – Очень харашо, хотя и неажиданно. Излагайте. Кто начнёт? – Сталин окидывает взглядом застывших вестников, задерживает взгляд на начальнике Генштаба, держащем в руке пухлый портфель. – Пожалуй, начнём с товарища Василевского. Прошу вас, докладывайте. – Разрешите. – Кивок Сталина, и Василевский, достав из портфеля большую склейку, раскладывает её на столе для совещаний. И, прокашлявшись, хорошо поставленным, уверенным голосом прирождённого штабиста начинает доклад: – 29 ноября командующим Закавказским фронтом принято решение о формировании отдельной мобильной бригадной группы с вооружением группы трофейной бронетехникой. Командиром группы назначен полковник Брежнев. Группа готовилась для рейда по тылам группы армий «А». В ночь с 11 на 12 декабря ОМБрГ, пользуясь разрывом фронта севернее г. Будённовск, начала движение по тылам противника. Совершив суточный марш и не будучи обнаруженной противником, она вышла к концу суток 12 декабря к городу Тихорецк и с ходу им овладела. В городе были захвачены большие трофеи, включая бронетехнику и даже один бронепоезд. Из освобождённых пленных красноармейцев и мобилизованных местных жителей командованием ОМБрГ были сформированы и вооружены два усиленных стрелковых батальона. Командование Закавказского фронта в течение 13 декабря перебросило на аэродром Тихорецка сводную десантную бригаду. Командование группы армий «А» и немецкие оккупационные власти на Северном Кавказе в течение 13 декабря были введены в заблуждение. Им по телефону было сообщено о нападении на Тихорецк партизан-диверсантов, в результате чего был повреждён железнодорожный узел города. Но нападение отбито, повреждения скоро будут устранены своими силами. Командир ОМБрГ Брежнев принял решение: организовать оборону силами десантной бригады и двух сформированных батальонов, а ОМБрГ пополнить из трофеев техникой и железнодорожным транспортом перебросить к Ростову. Что и было сделано в ночь с 13 на 14 декабря. Эшелоны бригады, поддержанные действиями бронепоезда, выгрузились в Батайске и Ростове и начали штурм города. К 12 часам дня Ростов и Батайск были полностью освобождены подразделениями ОМБрГ. Из концлагерей в Ростове и Бийске освобождено более 5 тысяч пленных. Из них начато формирование стрелкового полка. В ходе всего рейда подразделениями группы было атаковано шесть аэродромов противника и уничтожено на них 152 истребителя, 156 бомбардировщиков и 79 транспортных самолётов противника, что составляет, по данным разведки, до 60 процентов всех наличных в группе «А» самолётов. Кроме того захвачены армейские и фронтовые склады немцев, на которых находится до 50 процентов всех запасов топлива, боеприпасов и продовольствия группы армий «А». В Тихорецке 13 декабря был захвачен в плен начальник штаба 17-й армии Вермахта генерал-майор Фридрих Зикст, прилетевший туда на «юнкерсе». Успеху действий ОМБрГ способствовали погода, исключавшая ведение воздушной разведки, и использование группой немецкой техники, формы и вооружения. – Н-да, удивили, Суворов и Денис Давыдов под одной фуражкой какой-то, этот Брежнев. Где это всё время Тюленев прятал такого талантливого полководца? – До 30 ноября полковник Брежнев Леонид Ильич проходил службу в должности заместителя начальника политуправления Закавказского фронта, – выдал справку Берия. – Ви уже подумали, что нам теперь нужно делать в связи с изменившейся обстановкой? – Сталин снова обратился к начальнику Генштаба. – Вследствие действий ОМБрГ, – продолжает Василевский, – стратегическая обстановка на Северном Кавказе и Нижнем Дону кардинально изменилась. Брежнев уверяет, что удержит Ростов минимум две недели. Из анализа обстановки следует: немцы безусловно будут штурмовать Ростов. Западнее Ростова, в непосредственной близости у немцев есть только разрозненные части 4-го румынского армейского корпуса. Эти части практически не имеют тяжёлого вооружения и в случае, если немцы бросят румын на штурм – ОМБрГ его отобьёт. Для действительно эффективного штурма с запада немцам необходимо собрать группировку минимум из 2–3 пехотных и 2 танковых дивизий. Ближайшие танки у немцев – в группе армий «Центр» во 2-й танковой армии между Орлом и Брянском. Кроме того, немцы могут перебросить танковые дивизии из Европы. Для сосредоточения танков 2-й ТА под Ростовом немцам потребуется минимум неделя, для переброски танковых дивизий из Рейха – недели две. Соответственно нам необходимо не дать немцам снять войска с центрального участка фронта. Генеральный штаб планирует приказать Западному, Брянскому и Воронежскому фронтам усилить давление на передний край немцев и имитировать подготовку к масштабному наступлению. Восточнее Ростова – 4-я танковая армия и группа армий «А». Уже завтра они будут вынуждены прекратить активные действия на фронте в связи с недостатком топлива. Соответственно Гот и Клейст, вне зависимости от того, какие приказы придут из Берлина, как минимум будут вынуждены снять с фронта подвижные части и отправить их брать Тихорецк и Ростов. Хотя если с ходу не получится взять Тихорецк, то немцы, возможно, не будут терять время на штурм, обойдут город и направятся к Ростову. Танкам Клейста и Гота понадобится около недели на путь до Ростова, а так как железной дорогой от Тихорецка до Ростова они не смогут воспользоваться (Брежнев после взятия Ростова отправил бронепоезд обратно по дороге с задачей уничтожения или угона в Ростов всего подвижного состава), то к Ростову они подойдут на остатках горючего или будут вынуждены половину техники бросить на полпути. Брежнев скорее всего примет решение оставить Батайск и взорвёт мост через Дон. И немцам понадобится ещё неделя для организации переправы скорее всего выше по течению. Если части Закавказского фронта начнут давление на немцев после ухода их подвижных соединений, то Клейсту нечем будет ответить. И он начнёт отступать вслед за своими танками. Таким образом Закавказский фронт, наступая, сможет сильно сократить свою линию фронта, что увеличит концентрацию сил фронта и позволит усилить нажим на немцев. Скорее всего через несколько дней после начала отхода к Ростову танков немецкое командование будет вынуждено принять решение об эвакуации всех своих сил с Северного Кавказа. Сейчас, по данным разведки, у Клейста и Гота вместе около 900 тысяч солдат и около 850–900 танков. Через неделю до половины личного состава и танков будут под Ростовом. Остальные танки будут брошены, а тысяч 400 пехоты будут пытаться задержать наступление Закавказского фронта. Что при наличии у Закавказского фронта более миллиона солдат и 1300 танков заведомо обречено. Тыловым службам необходимо готовиться к приёму в ближайшие две-три недели нескольких сотен тысяч военнопленных немцев. А соединениям Сталинградского и Закавказского фронтов необходимо готовиться к уничтожению нескольких сотен немецких танков, испытывающих недостаток топлива и боеприпасов, зажатых на небольшом участке вдоль нижнего течения Дона. 17-я армия немцев, возможно, сможет задержаться на Таманском полуострове, где будет окружена и будет пытаться переправиться в Крым. Так что, товарищ Сталин, скорее всего Ростов Брежнев две недели удержит. Дальнейшее же целиком зависит от действий Закавказского и Сталинградского фронтов. Но в любом случае можно с уверенностью сказать, что в течение двух-трёх недель мы сможем освободить практически весь Северный Кавказ. Волнение Сталина выдавали только более частые затяжки трубкой. – Если одна сводная бригада во главе с полковником смогла так харашо врезать немцам, то, я думаю, два фронта во главе с генерал-полковниками тоже смогут постараться и ещё более харашо врезать немцам! – У вас, товарищ Пономаренко, есть что добавить? – Товарищ Сталин, Штаб партизанского движения уже отправил приказ партизанским отрядам и подпольщикам, действующим на Северном Кавказе и в Ростовской области, начать диверсионные действия на коммуникациях немцев. Отрядам, действующим вблизи от Тихорецка и Ростова, приказано выйти на связь с командованием обороны этих городов и влиться в состав обороняющихся. – Думаю, товарищи, чито партизанам нэ надо ограничиваться одним только Северным Кавказом, думаю, все партизанские отряды на всей временно оккупированной территории должны, не считаясь с потерями, объявить месячник по активным диверсиям на железных дорогах. Верховный Главнокомандующий замолчал, пару раз прошёлся по кабинету, пыхнул трубкой и обратился уже к Берии: – А у вас есть что добавить? – Разве что детали и нюансы, товарищ Сталин. – Излагайте. – План операции изначально разработал полковник Брежнев, и план сразу предполагал промежуточные цели рейда – Тихорецк и Ростов. Но Военный совет фронта решил подстраховаться и считать до успешного взятия Тихорецка эту операцию боями местного значения. По первоначальному графику ОМБрГ только сегодня должна была начать штурм Тихорецка. Но Брежнев не только немцев смог обхитрить, но и собственное командование удивил. Там никто не рассчитывал на такой молниеносный рейд и решительный успех. – Ви сказали: «Ростов – промежуточная цель»? – Да, именно так. Между Ростовом и Крымом по берегам Миуса немцы оборудовали сильно укреплённый рубеж обороны. Но сейчас он не заполнен войсками. В Крыму также практически нет полевых войск противника. Только охранные и полицейские части. Брежнев планирует дождаться, когда немцы со всей округи стянут свои силы к Ростову, и, оставив в городе заслон, провести рейд в Крым. По его плану рейд в Крым должен начаться в зависимости от ситуации на 10—15-й день после взятия Ростова. Считаю, что если к этому моменту соединения Сталинградского и Закавказского фронтов смогут связать боями немцев в нижнем течении Дона, то рейд ОМБрГ в Крым будет иметь шансы на успех. – Харашо, таварищи. Думаю, нам необходимо поступить следующим образом. Первое – чито это за корявая аббревиатура ОМБрГ? Полковник Брежнев – танкист, и соединение у него, по сути, танковое. Вот и пусть называется танковой бригадой. Бойцы бригады совершили великое дело! И Генеральному штабу необходимо уже сейчас представить всех участников операции к государственным наградам. Полковник Брежнев, думаю, уже заслужил звание Героя Советского Союза. А бригада в целом заслужила звания Гвардейской. Пусть будет 9-й Отдельной Гвардейской танковой бригадой. Второе – считать целесообразным поддержать инициативу коммуниста Брежнева по досрочному освобождению Крыма от немецко-фашистской оккупации, – прикололся товарищ Сталин и продолжил: – Третье – шесть часов вам на окончательное уточнение ситуации на Кавказе, Дону и в Крыму. Ещё шесть часов на составление детального плана как по поддержке действий 9-й ОГТБр в Ростове и Крыму, так и плана окружения и уничтожения вражеской группировки на Северном Кавказе и Дону силами Закавказского и Сталинградского фронтов. При активных действиях на всех остальных участках фронтов и с максимальным привлечением как подразделений, подчинённых ЦШПД, так и сил и средств НКВД. 14 декабря, 1942 год, г. Берлин. Ровно в 18.00 рейхсканцлер Третьего рейха и Фюрер германской нации принимал у себя вицефюрера и рейхсминистра авиации Германа Геринга и начальника Генерального штаба ОКХ генерал-полковника Курта Цейтцлера[78]. Рано полысевший Цейтцлер докладывал, как он пытается исправить ошибки Гальдера[79]. 4-я танковая армия уже через несколько часов пробьёт коридор к окружённой в Сталинграде армии Паулюса. Люфтваффе успешно по воздушному мосту перебрасывают 6-й армии топливо, боеприпасы и продовольствие. Поэтому несгибаемые арийские воины на берегах Волги ни в чём не нуждаются. Правда, есть небольшая неприятность. Большевистские партизаны устроили диверсию в Тихорецке, вывели из строя железнодорожный узел. Но всё уже почти починили. С извинениями в кабинет входит адъютант Гитлера майор Герхард Энгель и передаёт фюреру два листа с крупно набранным текстом. Гитлер, подслеповато щурясь, читает. Кабинет погружен в тишину. Наконец Гитлер поднимает глаза на присутствующих. – Что это такое, Герман? Что это такое, Курт? Мне докладывают – русские в Ростове! Прервано железнодорожное сообщение с группой армий «А»! Далее следует минут на пятнадцать непереводимая игра слов на могучем, но бедном на выражения хох-дойче. Немного выговорившись, Гитлер отправляет Геринга и Цейтцлера разобраться в ситуации. Через час они снова в кабинете у фюрера. – Мой фюрер, – начинает Цейтцлер. – Сегодня ночью на Ростов напали партизаны, в городе вспыхнуло восстание. Всю ночь и день наши части, дислоцированные в Ростове, отбивали атаки партизан и террористов. Но силы были неравны, и гарнизон Ростова организованно отошёл в пригород Аксай. Сейчас мы перегруппировываем силы, подтягиваем к Ростову части 4-го румынского корпуса и завтра утром начнём уничтожение партизан. Думаю, к завтрашнему обеду город снова будет в наших руках. – Мой фюрер, – это уже Геринг. – Партизаны обстреляли и захватили аэродром на окраине города. Лётчик, сумевший в последний момент взлететь, сделал круг над городом. Он уверяет, что по нему вёлся сильный зенитный огонь, и он видел на улицах Ростова минимум двести танков, ведущих бой, и большинство этих танков – наши «тройки» и «четвёрки». – Но откуда там столько наших танков, они должны быть у Сталинграда и Грозного? – Для меня это тоже загадка, мой фюрер. – Может быть, пилот что-то напутал? – Начальник Генштаба чуть не сказал «с перепугу», но вовремя сообразил и не стал задирать вице-фюрера оскорблением его подчинённых. – Ни русских, ни наших танков, тем более в таком количестве, там быть не может. – Пусть Вейхс[80] пошлёт разведку, и завтра он должен выбить большевиков из Ростова. И передайте Готу, чтобы не останавливался. Я хочу следующий доклад от него получить из Сталинграда. – Будет исполнено, мой фюрер. – И оба высших офицера Рейха, пряча облегчение на лицах, удалились. 15 декабря, 1942 год, г. Ростов. Из Москвы пришёл приказ – мы теперь гвардейская бригада! А, я ещё и командующий обороной города. Все, кого найду и в строй поставлю, – мои подчинённые. Ночью опять почти не спал. Мотался по городу. Организовывал оборону. С востока ещё несколько дней можно никого не ждать, а вот с запада будут переться все кому не лень. Вчера ближе к вечеру со стороны Шахт к нам припёрлись своим ходом два маршевых батальона с немецким пополнением. У бедняг не была шансов. По плотным колоннам, в упор, десяток ДШК и столько же автоматических пушек. Дай бог, человек пятьдесят убежало из тысячи пришедших. Командование фронта обещает не батальон, а бригаду десанта к нам перебросить. К рассвету уже половина обещанных десантников прибыла. Два авиаполка, истребительный и штурмовой, тоже уже прилетели. Истребители гоняют немецких авиаразведчиков. Благо немецкую РЛС с помощью немецких же пленных удалось ввести в строй. Разведчики кому-то там то ли ухо, то ли мочку уха отрезали, я не вникал, и теперь трое фрицев на пару с нашими авиаторами сторожат небо над Ростовом. И очень радуются иногда заходящим в гости бригадным разведчикам. Бронепоезд вернулся из Тихорецка, разогнав все мелкие гарнизоны вдоль пути и забрав с собой все паровозы и часть вагонов. В Тихорецке крепят оборону, но немцы на них пока не лезут. Повезло с освобождёнными из батайского лагеря командирами, среди них довольно много артиллеристов. Укомплектовал ими дивизион тяжёлой артиллерии. Сейчас осваивают немецкие 170-миллиметровки. Должны очень нам помочь эти трофейные пушки. Народного ополчения набрали уже тыщи три. Ещё один полк сформировали. Все усиленно закапываются в землю, укрепляют подвалы. Минируем подходы к городу. Мин много – сапёров не хватает. Уже два подрыва было, новички-минёры не всегда инструкции соблюдают. Всю бронетехнику закопали и замаскировали по окраинам города. Очень помогали сделанные на всех танках ещё в Кизляре откидные бульдозерные ножи самоокапывателей. Ближе к обеду вышел из штаба перекурить в сквер. Небо немного прояснилось, выглянуло солнышко. В небе зажужжал немецкий разведчик. К нему устремилась четвёрка краснозвёздных истребителей. К немцу тут же на выручку из-за облаков вынырнуло восемь «мессеров». Со стороны Батайска в воздушный бой тут же влились ещё полтора десятка наших истребителей. Ага, хорошо работает немецкая РЛС, наши заранее взлетели и за облаками поджидали, когда немцы вывалятся в чистое небо. Семь – один в нашу пользу. Разведчика завалили и ещё шестерых. Наш пилот вроде успел выпрыгнуть над городом. Вообще у немцев здесь и сейчас проблемы с авиацией. По моим подсчётам, мы им как минимум уполовинили самолётный парк на Кавказе. Насколько помню – у них должно сейчас быть 500–600 самолётов на весь Северный Кавказ. Но мы им более 300 боевых самолётов на аэродромах подавили, а если с транспортниками считать, то почти 400! А у наших закавказцев в строю под тысячу самолётов. Перевес в нашу пользу в три раза, а может, и в шесть! Так что летают тепереча немаки изредка низенько и помаленьку и с оглядкой. Правда, не думаю, что долго такая ситуация продлится, пригонит Геринг своих птенцов, сгладит неравенство, но на то время нужно, а времени немцам как раз и не хватает. Морозы крепчают, и скоро их армии начнут замерзать в степях Ставропольщины и Краснодарщины, так же как уже начинают мёрзнуть в приволжских степях. Досмотрел я авиашоу, а ко мне НШ мой верный спешит. Наши пилоты обнаружили выдвижение со стороны Крюкова румынской конницы с большим конным же обозом и почти без артиллерии. Пара полков румынских бастардов римских легионеров, наверное, наберётся. До них ещё километров тридцать. Дай бог к вечеру до нас дойдут. Скорее всего где-нибудь у Больших Сал на ночёвку встанут, а с утра как врежут, кааак врежут, разбегутся и ещё раз разбегутся, и задолбаемся их потом ловить. Нет уж, мы народ гостеприимный, всех гостей угостить готовы, особенно незваных. Начинаем готовить встречу. Можно, конечно, на кавалерию «илы» напустить, но это не то будет. Противник свою неудачу на авиацию спишет. А мне надо, чтоб меня самого всерьёз приняли, чтоб обосрались до кровавого поноса. Чтоб серьёзнее к штурму начали готовиться. А где серьёзнее, там и дольше. А нам дольше – как раз подходит. От Ростова до Сал двадцати километров не будет. Ближе, на ночь глядя, побоятся румыны подойти, а дальше от города остановиться – завтра долго будет до рубежа атаки идти. Вызываю нужных командиров и ставлю задачу. Разведка уходит в сторону Красного Крыма. Пилотам поставлена задача раз в час мониторить издали движение румынов. В 19.00 с аэродрома приходят известия: «Леонид Ильич – Нострадамус! Предсказал, и румыны-телепаты прислушались и послушались. Встают голубчики на ночёвку в Больших Салах». Село раньше большое, а теперь почти все дома-хаты в руинах-головешках. Ставят конники палатки, пытаются собрать дров для печек-костерков. Часам к десяти обустроились, перекусили и начали пытаться заснуть. Разведка с артнаводчиками к румынскому лагерю поближе подобралась. К румынам гости. Легковушка и пара грузовиков с Гансами. Представитель хозяев, видимо, приехал задачу на завтра ставить. А мы завтра ждать не будем. Рявкнул-грохнул пристрелочный ОФ из 170-миллиметровки. Этим немецким много-миллиметровкам 19 км – не дальность, они и почти на 30 км достать могут. Через минуту ещё раз рявкнуло-грохнуло. Пристрелялись. Начался концерт. Скорострельность у 17 cm K. Mrs.Laf до двух выстрелов в минуту, но то с опытным расчётом. У нас же пока только раз в минуту получается – учатся люди, привыкают к чужой технике. Дивизион стрелял беглым огнём, каждые три секунды в расположении румынских полков взрывался и разлетался на 200 метров осколками почти семидесятикилограммовый чемодан с тротилом. Десять минут солировали артиллеристы, 200 снарядов румынам – и хорош. Надо ещё немцам оставить и итальянцам с венграми, если забредут на огонёк. И пошли по стерне и ковылям два десятка БТРов с зенитными крупняками на турелях. Лошадей было жалко. Но что делать, если за тобой, кобылка, злой обоссавшийся румын прячется. Разлетаются кобылиные кишки, исчезает дурная румынская голова, разлетаясь тысячью кроваво-мозговых капель от попадания 12,7-мм БЗТ или Б-32[81]. А БТР несётся дальше. Кровавый танец войны. Если когда-нибудь, через 40–50 лет, в Румынии победит демократия – Брежнева объявят военным преступником за геноцид цвета румынской нации и уничтожение племенного фонда румынского коневодства. Их было 14 тысяч – 6 тысяч лошадей и 8 тысяч светлых (ну или светло-коричневых) воинов. Утро 16 декабря смогли увидеть только 57 избранников – 27 коней-лошадей и 30 светлых в коричневых яблоках дерьма воинов. И дальнейшая участь их была печальна. Коней вскорости немцы порезали на шашлыки. А обгадившиеся воины поголовно двинулись умом и доживали свой век в домах призрения. Командир второй роты, командовавший дискотекой под Салами, доложил, что пленных взять не удалось. А вот несколько сотен более-менее целых туш лошадей они с собой захватили. С продовольствием у нас пока проблем нет, но город большой и население не маленькое, всех кормить надо. Пригодится конина. Багромян обещает обалденной казы[82] наделать. Начинаю пускать голодные слюни. Вспоминаю, что время отбоя давно прошло. Тяпнул половину наркомовской нормы коньячку французского и завалился спать. День прошёл, ну и румын с ним.